1
Посреди цветенья
Фудзияма ввысь вознеслась –
В Японии весна!
(Сёу)
Два предыдущих материала, в которых рассказывалось о религиозных верованиях воинов-самураев Японии, вызвали явный интерес читающей аудитории ВО, хотя один странный посетитель и поинтересовался в своем комментарии, кто мне платит за очернение соседей России. Любопытно, не правда ли? На мой взгляд, ни в одном из них не было даже намека на «очернение», но вот человек сумел-таки это увидеть. Сегодня в продолжение темы речь пойдет о некоторых сугубо конкретных верованиях японцев. Например, какова судьба упоминавшегося во втором материале священного меча? Что ж, священный меч в синто обрел мифический персонаж – бог грома Сусаноо, который добыл его из хвоста змея с восемью головами и подарил его своей сестре – прекрасной Аматэрасу – богине солнца. В свою очередь та вручила этот меч, а также восемь кусков нефрита и еще зеркало своему внуку Ниниги-но Микото, когда отправила его на землю властвовать. Ну а постепенно меч стал символом всего самурайского сословия и «душой» воина – буси.
Сегодня мы не будем обращаться к японской живописи, а просто… «возьмем поездим по Японии», так, как это делали мои студентки-волонтеры, проходившие там практику перед написанием дипломных работ по современной рекламе и PR в Японии. И поймем, что это очень красивая страна, вполне позволяющая жить одним днем, без прошлого и без будущего. Вот, например, как вам это завораживающее фото, сделанное из окна гостиницы в 5 часов утра? Так и просится на холст, не так ли? А нарисуешь – никто не поверит, что такое бывает!
И меч, и зеркало, и драгоценность синтоистами рассматриваются как «тело» или же «облик» бога (синтай), который находится в закрытой и самой главной части любого храма синто – хонся. Мечи не только могли служить синтаем, но еще и часто обожествлялись. Причем мечу Сусаноо довелось сыграть в истории Японии еще одну важную роль. По легенде этот меч, полученный от Аматэрасу земными властителями Японии, помог спастись императорскому принцу, отправившемуся на завоевание северных территорий страны. Принц скосил вокруг себя траву этим мечом и поджег ее. Вот пылавший в траве огонь, зажженный его врагами, и не смог причинить ему вреда. После этого он получил новое название – Кусанаги, (Кусанаги – букв. «косящий траву»).
Прежде чем куда-то ехать нужно подкрепиться. Вот типичный завтрак на двоих в сельской гостинице: рис, мидии и миска зеленого лука. А еще чай, без зеленого чая никуда!
Помимо меча, синто освящало и такое оружие самураев, как копье. В его честь проходили разные праздники в одном из районов столицы Эдо Одзи. Поскольку этот город был столицей сегуната, то в нем всегда было много феодальных князей, а, значит, еще их вассалов – самураев. И вот для них-то 13 августа устраивался древний праздник воинов «яримацури». На нем в обязательном порядке должны были присутствовать два самурая в доспехах черного цвета, вооруженных копьями и мечами (причем у каждого из них на поясе должно было висеть по семь мечей длиной больше четырех сяку, а каждый сяку равнялся 30,3 см.). Воины «охраняли», а восемь мальчиков-танцоров плясали и бросали после танцев («сайбара» и «дэнгаку») свои шляпы в толпу, которые участниками праздника рассматривались в качестве талисмана счастья. В этот же день священники синто раскладывали в храмах маленькие игрушечные копья. Интересно, что верующие могли их уносить с собой, однако лишь с условием, что на следующий год они принесут уже не одно, а два столь же миниатюрных копья. Причем служили они амулетами, почему-то защищавшими их обладателя от воровства и… от пожара!
За дополнительную плату можно заказать фирменное блюдо этой гостиницы. Например, вот это – свежая медуза в соевом соусе!
По синто самураи должны были непременно почитать духов своих умерших предков и поклоняться душам воинов, погибшим в боях, военачальников, ну и, конечно, героев и императоров, объявленных богами. То есть не только у египтян умершие фараоны становились богами, отнюдь нет. У японцев тоже! Этим людям, вполне реальным, при жизни строились гробницы, рядом с ними храмы и там совершались богослужения. При этом считалось, что эти их умершие прародители и правители после смерти наделялись сверхъестественной силой, и при этом… еще и оставались в мире среди живых, и могли активно влиять на события, происходящие в этом мире. Ну, а совсем уже рядовые духи-покровители (удзигами) имели такую силу, что, по мнению японцев, могли изменить судьбу человека, повлиять на успех его начинаний или устроить ему в жизни массу неприятностей, а также оказать воздействие на исход сражения и т.д. Все самураи верили в это свято и не дерзали даже в мелочах противопоставить свою волю «воле богов». Накануне каждого военного предприятия они обращались к удзигами и молили их не мстить им, ну, скажем, за несоблюдение благочестия. Положительным моментом этой веры было… особое почитание родины — «священного места, где обитают боги и души предков». Синто не просто учило любви к родине, оно ее требовало, и требовало еще и потому, что Япония являлась «местом рождения» богини Аматэрасу, и только ее император был по-настоящему «божественен». Ведь род императоров ни разу не прерывался – вот в чем для японца заключается подтверждение избранности его народа. Какой другой народ может этим похвастаться? Никакой! Значит… это проявление «божественной воли».
Если вы приехали на горячие источники, то вам сами «ками» велели и начать день, и закончить его погружением в их целебные воды. Халат за счет гостиницы, даже самой дешевой.
Отсюда и развитый культ национальных японских богов и самого императора (тэнно – «посланник неба», «источник всей нации»). Так, нынешний император Хирохито считается 124-м представителем непрерывающейся династии, начавшейся в 660 г. до н. э. правлением мифического тэнно Дзимму, который как раз и был потомком богини Аматэрасу. Отсюда, кстати, и «растут ноги» всех тех несправедливых войн, которые велись самураями либо их потомками под знаменем национальной исключительности великой «японской расы».
Прелесть таких гостиниц в том, что спать вам придется вот на этом…
Важным объектом почитания для самураев, кроме душ предков, воинов-героев и т.д., был синтоистский бог войны Хатиман, прототипом которого является опять-таки обожествленный по синтоистской традиции легендарный японский император Одзин. Впервые он упоминается в качестве «божественного помощника» японцев в 720 г., когда именно он, по преданию, помог им отразить нашествия из Кореи. С этого времени он и стал покровителем воинов! Перед началом военных действий они обращались к Хатиману с молитвой, и просили поддержать их в предстоящем бою, «укрепить руки» и «крепость меча», «привести стрелы прямо цель» и «не дать коню споткнуться». При этом следовало сказать: «юмия-Хатиман» («да увидит Хатиман наши луки и стрелы» – по-японски коротко, по-русски очень длинно или просто – «клянусь Хатиманом» – и этим все было сказано!). Вообще, японский язык – позволим тут сделать маленький экскурс в языкознание, – очень… «не прямой», это язык идиом. Вот как бы вы сказали, что вы спокойны? «Я спокоен» – не так ли? Англичанин сказал бы: «I am calm», что равнозначно, но дословно переводится, как «Я есть в покое». А вот японец сказал бы самым исчерпывающим образом: «Ватакуси ва» – «Я в гармонии!» – «Ваптакуси» – я, «ва» – гармония, что дословно звучит «Я – гармония». Вот такой простой – непростой у них язык!
Вид из окна комнаты в сельской гостинице. Вот так там живут!
А это тоже подсмотренный вид на японскую жизнь. Старикам делать нечего, вот они и играют в «шары»!
Кроме Хатимана самураи считали богами войны еще и мифического тэнно Дзимму, основоположника императорской династии, затем женщину-императрицу Дзингу и еще ее же советника Такэти-но Сакунэ, и принца Ямато-дакэ (Ямато-такэру), который прославился тем, что покорил айнские земли на востоке Японии.
А этот дом весь зарос лесом и диким мхом. С точки зрения японца – нет ничего прекраснее!
В честь этих богов войны в определенные дни устраивали пышные празднества. Например – «гунсинмацури», который отмечали 7 октября на территории большого синтоистского храма в городе Хитати. Ночью в храм приходили мужчины с мечами (дайто), а женщины приходили с алебардами (нагината). На деревьях развешивали бумажные фонарики, которые после праздника сжигали.
Это не жилой дом, это… сельская школа!
Самое интересно, что, хотя синто – это исконная религия японцев, она редко присутствовала в религиозной жизни самураев, так сказать, в чистом виде. Буддизм, попавший в Японию в середине VI в., оказался более «продвинутой» религией, по сравнению с примитивным синтоизмом. Вот почему он сразу был принят правящей верхушкой страны и стал активно использоваться в ее интересах. Но синтоистские священнослужители совсем не хотели отказаться от имевшихся у них привилегий и к тому же опирались на поддержку народных масс, продолжавших исповедовать более привычную им религию. И вот это заставило и буддийское духовенство, и правителей древней Японии пойти по пути компромисса и наладить сотрудничество двух религий вместо того, чтобы начать братоубийственные религиозные войны, что в итоге привело к такому странному на первый взгляд симбиозу двух верований, как к синкретизму синтоизма и буддизма.
В горах, где невозможно растить рис, выращивают чай.
В какие конкретные дела это вылилось? А вот в какие… Теперь японские воины перед решающим сражением или даже просто перед походом одновременно обращались к духам синто и к буддийским божествам! Как результат подобного слияния многие из богов синто начали наделяться свойствами буддийских бодхисаттв, а буддийский пантеон пополнился принятыми в него синтоистскими божествами. Например, культ Хатимана, который изначально был богом синто, пропитался идеями буддизма, о чем говорят многие его изречения, носящие явно буддийский характер. В них он называет сам себя Босацу – то есть бодхисаттвой – термином буддийским, но никак не синтоистским!
Статуя Будды есть во всех буддийских храмах.
Ну а дальше Хатимана буддийское духовенство просто признало бодхисаттвой и дало ему имя Дайдзидзайтэт. С и синтоистской богиней Аматэрасу, «прародительницей» священной императорской семьи они поступили так же: приверженцы буддийской секты «сингон» объявили воплощением… всего лишь верховного космического будды Вайрочана (Дайнити).
И фонарики, огонь в которых зажигают в честь духов умерших. Их целые аллеи, ведь предков очень много!
Мало того, в Японии вместе с буддизмом началось и распространение конфуцианства чжусианского толка. Учение Конфуция, которое Чжу Си несколько переработал, представлялось консервативным, догматическим течением скорее идеологического, нежели религиозного содержания, так как акцентировало внимание, прежде всего, на этических моментах. А дальше оно просто слилось с буддизмом и синто, адаптировав некоторые их положения. Конфуцианство также говорило о «верности долгу», послушание и повиновение господину и императору возводило в ранг высшей добродетели, требовало от человека «работать над собой», то есть морально совершенствоваться посредством строгого соблюдения всех правил и законов семьи, а также общества и, безусловно, государства. Конфуцианство, аналогично синто, требовало от мужчины в обязательном порядке почитать прародителей и отправлять культ предков; дисциплины, повиновения, уважения старших. Естественно, что и конфуцианству, таким образом, была обеспечена поддержка со стороны феодальных правителей Японии и глупцами бы они были, не поддержи они столь выгодной для них философии. Поэтому не удивительно, что конфуцианство стало основой для воспитания среди представителей японского господствующего класса, и, прежде всего, самураев.
Найти такой фонарик можно даже посреди самого дикого леса. Кто его здесь поставил, кто зажигает в нем огонь? Непонятно…
Ну, а главным в конфуцианстве был принцип патриархальности, ставивший сыновнюю почтительность выше всего на свете. Дело в том, что согласно этому учению, в мире есть одна мировая семья, которая состоит из Неба-отца, Земли-матери и человека – их дитя. Соответственно есть и вторая большая семья — это государство во главе с императором. Император в этой семье одновременно и Небо, и Земля (то есть и мать, и отец в одном лице и как же такого не слушать?!), министры – это его старшие дети, а народ, соответственно, – младшие. И последняя семья – это «здоровая ячейка общества». Естественно, что интересы отдельной личности при этом полностью игнорируются. Вернее, игнорируются до тех пор, пока эта личность мужского пола сама не состарится и – вот это важно, сама активно действовать не сможет. Но сможет активно помыкать своими детьми! Отсюда догмат верности младших старшим и беспрекословность подчинения главе семью, каким бы самодуром и идиотом он не был. Феодальный князь с этой точки зрения был тот же отец, ну и, конечно, глава всех самураев – сёгун. Можно сказать, по счастью, люди всегда остаются людьми, а правилам обязаны следовать главным образом младшие и слабые. Сильные (младшие) могли ими пренебрегать и пренебрегали. Хотя обществом такое поведение и осуждалось. Высшие представители клана самураев творили что хотели, и никто даже плохого слова сказать им не мог! Например, в решающей битве при Сэкигахаре предателями оказались такие известные князья, как Хидэаки Кобаякава (получил земельный участок острове Хонсю с доходом в 550 000 коку), Вакидзака Ясухару (получил за это надел в 50000 коку риса!) и Хироуэ Киккава, который тоже без награды не остался. И никто из их самураев в лицо им так и не сказал, что, мол, господин, вы совершили бесчестный поступок, и я вас осуждаю. Но так, как я не могу осуждать господина, то я выбираю смерть позору служить ему! Вы думаете, так хотя бы один сделал? Никто! Хотя, говорят, что сам Кобаякава мучился угрызениями совести до самой смерти, которая, кстати, пришла к нему после этого довольно скоро.
Это бодхисаттвы – в буддизме существа (или люди), обладающие бодхичиттой, то есть они решили стать буддой для блага всех существ. Приехал, купил и поставил у себя в саду.
Конфуцианство указывало, что человека от животного отличают пять добродетелей (или постоянств). Первой считается человеколюбие, суть которого, как и в христианстве – это любовь и его проявление — доброта. Затем идет справедливость – нужно делать все так, чтобы не обращать внимания на собственную пользу. Третьей добродетелью является благонравие и почтение к людям, но особо почтительное отношение к тем «кто выше нас» и одновременно – непрезрительное отношение к тем, кто ниже. То есть, другими словами, и в японском понимании благонравие можно назвать скромностью. Затем идет мудрость. Это четвертая добродетель. Быть мудрым – означает правильно различать добро и зло, правду и неправду, и все понимать. Наконец, последняя, конфуцианская и пятая по счету добродетель – это правдивость.
Ну какой в Японии может быть храм без «сада камней», только разве что самый никудышный!
Если же человек все эти добродетели в себе имеет и умеет противостоять пагубному бремени страстей, то тогда в своей жизни он встречает пять правильных человеческих отношений: отношения между родителями и их детьми; между господином и его слугой; между мужем и его женой; между старшими и, соответственно, младшими братьями; ну и между теми, кого он считает своими друзьями. Эти пять главных видов отношений называются «горин».
Священные ворота «тории». Прошел под ними – очистил карму, чем не больше ворот, тем чище карма! Обратите внимание на стоящие перед входом комаины – пару охранных статуй собак или львов, которых часто можно встретить установленными по обеим сторонам от входа в святилище. Однако если речь идет о святилищах Инари, то вместо собак, и тем более львов, выступают лисы.
Для самурая главными, конечно, были отношения между ним и его господином. Для слуги его служение господину есть первейший долг и его главная обязанность. Они с благодарностью получают от своего господина подачки деньгами или, допустим, земельными угодьями, при этом их воодушевляет мысль о том, что его обязанность и жизненный долг отдать за него жизнь. «Это главный нравственный долг слуги», – говорит конфуцианское учение. Следовать ему – почетно, нарушать его – значит уходить с пути добродетели и подвергаться всеобщему осуждению!
У нас в храме в колокол звонят. В Японии у колокола нет «языка». Поэтому в него бьют!
В бусидо эта идея служения была выдвинута на первый план, а все остальные требования объявлялись второстепенным и большой роли не играли. Вассал в Японии, следуя заповедям бусидо, проявлял свою верность еще и тем, что вместе со своим господином (либо после него) «уходил в Пустоту», то есть совершал «самоубийство вслед», что уже к XIV веке стало распространенной формой долга слуги перед господином. Но с другой стороны не следует и преувеличивать значение данного явления в Японии. Иначе откуда же, например, взялись, по крайней мере, 100000 ронинов, то есть самураев, «потерявших своего господина», нанятых в гарнизон мятежной Осаки в 1613 году? Ведь по идее, все они, соблюдая этот обычай, должны были быть мертвы.
А в синтоистском храме бьют в барабаны!
Так что, религиозные мировоззрение самураев – это сплав догм буддизма, конфуцианства, попавших в Японию из Китая, и также элементов национальной религии – синто, которая сумела войти с ними в тесный симбиоз. Со временем разрозненные элементы всех этих трех религий самым тесным образом переплелись и превратились в одно единое целое. А вот другие мировые религии и многочисленные религиозные течения не оказали на сословие японских воинов заметного влияния.
Омикудзи – листочки, на которых пишутся полученные тобой предсказания. Их можно встретить во многих святилищах и храмах. Это может быть дайкити («огромная удача») и дайкё («огромное несчастье») – что ты вытянул у прорицателя. Повязывая такой листочек вокруг ветки священного дерева или специальной рисовой веревки, можно заставить «хорошее» предсказание сбыться и предотвратить исполнение «плохого».
Впрочем, на долю христианства, распространившегося в Японии после прибытия португальцев в XVI веке, выпал заметный успех. Деятельность на ее земле христианских миссионеров, и в первую очередь иезуитов, очень скоро принесла свои плоды. Например, практически половина армии Тоётоми Хидэёси в его походе против Кореи в 1598 году состояла из христиан. Вот только следует заметить, что христианство в Японии христианством в полном смысле этого слова не являлось. Оно было также весьма своеобразным, и точно также включало в себя ряд элементов буддизма и даже синто. Синкретичность христианства на земле Японии проявлялась, например, в отождествлении богоматери с… Амида-буцу или Каннон-босацу, что с точки зрения ортодоксальных христиан было ересью и страшным грехом.
При храме очищающая вода – обязательно. Ковшик дезинфицируется инфракрасным излучением, так что пейте на здоровье!
К тому же сразу за неожиданным подъемом христианства в стране последовало и столь же, если даже не более быстрое его искоренение, связанное с тем, что сёгуны опасались религии иностранцев и боялись роста их влияния, таившего смертельную опасность для их крайне ограниченного государственного строя.
Священная веревка, чем не толще, тем… «священнее»!
А это она на срез!
