10 ответов в теме

[Yorik]

Приступить к написанию этого труда меня вынудили несколько обстоятельств:
во-первых, меня часто просили написать что-нибудь про Тимура;
во-вторых, описание путешествия кастильских послов интересно тем, что мы не только проделываем с ними этот длинный путь, но и видим окружающий мир их глазами, а также узнаем много сведений по истории государства Тимура, сообщаемые его современниками;
в-третьих, это просто увлекательное путешествие, и странно, что никто до сих пор не пытался его экранизировать или написать исторический роман.
Надеюсь, что названных причин достаточно, и я приступаю к изложению событий, но вначале необходимо ввести вас, уважаемые читатели, в курс событий, а посему вашему вниманию предлагается небольшое вступление.
Предисловие

Король Кастилии и Леона Генрих III де Трастамара, известный под прозвищем Больной, взошел на престол в 1390 году в возрасте 11 лет под опекой правительственного совета. Европа в это время находилась под угрозой османского завоевания. В 1393 году султан Баязид I захватил Болгарию, Македонию, Валахию, Фессалию и вошел в Грецию. Венгерский король Сигизмунд для отпора туркам организовал крестовый поход, в котором участвовали также баварцы, французы, бургундцы и поляки. Но в 1396 году эти войска были разгромлены Баязидом I под Никополем. После этой победы турки начали осаду Константинополя.
К этому времени в Европу уже проникла информация о могучем правителе Тимуре, покорившем огромные пространства на Среднем Востоке и в Северной Индии. В 1399 году Тимур начал свой великий "семилетний поход" на запад. Он быстро покорил Грузию, Армению и Азербайджан, после чего столкнулся с коалицией между египетским султаном Насир ад-дином Фараджем и турецким султаном Баязидом I. Вначале Тимур захватил Багдад (в 1401 году) и проник в Сирию, где захватил Алеппо и Дамаск. Баязид I тем временем захватил территории между Эрзинджаном и Малатией, бросив тем самым открытый вызов Тимуру.
Соперники начали готовиться к решительной схватке и искать союзников. Тимур обратился к византийцам и генуэзцам с просьбой о выделении флота для блокировки турецких берегов. В этих переговорах участвовала и Франция, под чьим покровительством тогда находилась Генуя. Тимур послал в Венецию и Геную посольство, которое возглавил "архиепископ всего Востока" Иоанн Галонифонтибус. Накануне решающей схватки в ставку Тимура стали прибывать посольства из различных европейских государств. Прибыло в Малую Азию и посольство от кастильского короля. Послы Пайо де Сотомайор и Эрнан Санчес Паласуэлос должны были

"разузнать о могуществе Тамурбека и Турка Ильдрина (имеется в виду Йылдырым ["Молния"] Баязид I), об их богатстве и численности войск, которые они противопоставили друг другу".

После решающей победы у Анкары в 1402 году, когда Ббаязид I был захвачен в плен, кастильские послы принесли поздравления Тимуру, который отправил в Мадрид своего посланника, аль-Хаджи Мухаммада, называемого испанцами Алькаги, с дарами для закрепления дружбы. Тимур ведь оседлал весь Великий Шелковый Путь и был заинтересован в расширении торговли по нему для увеличения своих доходов. Известна и переписка Тимура с французским королем Карлом VI Валуа о желании поддерживать торговые связи между государствами.
После столь удачного установления контактов с Тимуром, Генрих III решил направить в Самарканд посольство с ответными дарами, надеясь извлечь выгоду из таких контактов. Посольство возглавляли Фра Альфонсо Паес де Санта Мария, магистр богословия, и Руи Гонсалес де Клавихо и Гомес де Саласар, стражник (камергер) короля. Клавихо и оставил нам описание этого путешествия. Вот его полное название:

"Жизнь и деяния великого Таморлана с описанием земель его империи и зависимых, созданное Руи Гонсалесом де Клавихо, камергером великого и могущественного сеньора Энрике Третьего, короля Кастилии и Леона, с записями всего случившегося во время посольства, отправленного вышеупомянутым королем к названному князю, известному под другим именем Тимурбек, в год от Рождества Христова тысяча четыреста третий".

Начало пути

Во вторник 22 мая 1403 года посольство отбыло из порта Святой Марии близ Кадиса на барке и карраке и начало свой медленный путь к далекому Самарканду. Простой пример: 25 мая они вошли в Малагу, 29 мая отплыли из нее и только 5 июня достигли острова Ивиса в составе Балеарских островов. Во время всего плавания им мешали то ветры, то течения.
18 июня проплыли остров Мальорку.
26 июня достигли острова Асинера.
27-го проплыли между Корсикой и Сардинией и поплыли вдоль владений короля Владислава.
28-го увидели на Монте-Кассино замок Сан-Феличе, принадлежащий королю Владиславу.
26 или 27 июня посланники достигли порта Гаэта, где и остановились на шестнадцать дней.
[ В дальнейшем будем иметь в виду, что одна лига равна трем испанским милям по 1,85 км. - Прим. Ст. Ворчуна.]
Описание города и порта Гаэта во времена
царствования короля Владислава.

[Это описание является как бы дополнительной главой для истории Неаполитанского королевства.]
Город Гаэта и его гавань очень красивы. Широкая гавань, окаймленная высокими горами, имеет узкий вход. На горах высятся замки, красивые дома и сады. Слева от входа в гавань высится высокий холм с высокой же башней. В те времена считалось, что ее построил легендарный Роланд, но на самом деле это гробница легата Луция Мунация Планка, умершего в 19 году от Р.Х. На соседнем холме расположен собственно город, обнесенный целой системой крепостных стен со множеством башенок и зубцов. Стены охватывают несколько холмов, а также каждый из них, так что собственно город защищен двумя рядами стен. Город подходит к самой воде, а из береговой стены выдаются две башни, уходящие в воду. Расстояние между башнями равно длине полета стрелы, выпущенной из арбалета. Во время опасности между башнями натягивали цепь, за которой располагались галеры и барки. Город настолько хорошо защищен со стороны моря крепостными стенами и высокими утесами, что во время войны вражеские суда не могут войти в гавань. Параллельно стене у моря расположена самая красивая улица города со множеством дворцов, домов и лавок, окруженная обширными виноградниками. Высокие дома обращены в сторону моря. В самом начале на этой улице можно увидеть красивую церковь Благовещения, а напротив нее стоит церковь Святого Антония. Далее виднеется церковь Святой Марии, выше которой расположен красивый монастырь Святого Франциска. Улица в самом конце упирается в стену, окружающую холм, которая доходит до самого моря. На этой улице осуществляется вся торговля внутри городских стен. Другие же улицы города очень узки, круты и неудобны для ходьбы. В том месте, где соединяются стены, окружающие холмы, расположена церковь Святой Троицы, а вокруг нее расположены множество домов и башен. В скале возле церкви находится большая пещера с довольно узким входом, в которой расположена келья Святого Креста. В городе сохраняется предание о том, что эта пещера возникла в тот самый день, когда распяли Иисуса Христа. В городе внутри крепостных стен находится множество садов, виноградников и оливковых рощ.
Вне крепостных стен вокруг порта идет длинная улица со множеством дворцов, домов и садов с проточной водой. Эта улица вся вымощена и идет до пригорода, называемого Мола, расположенного в двух лигах от города. На холмах, окружающих эту улицу видны дома и селения, создающие впечатление целого города. За Молой расположено предместье с высоким замком на горе, а справа от замка, если смотреть со стороны моря, на другой горе расположена высокая башня, типа сторожевой, Карельяно.
Ранее эти земли принадлежали графу Фонди, поддерживавшему Луи II Анжуйского, и король Владислав захватил эти владения во время своей борьбы за корону. Одно время перевес был на стороне Анжуйца, так что король Владислав потерял почти все свои владения, кроме Гаэты, но отсюда он смог восстановиться и вернуть себе королевство в 1399 году.
Находясь в этом городе, король Владислав отдалил от себя свою первую жену Констанцу, дочь Манфреда Кьярамонте, и насильно выдал ее замуж за одного из своих вассалов, сына Луиса де Капуа. В церкви Святой Троицы сам король соединил их руки на глазах у великого множества народа, а потом устроил свадебное пиршество. На свадьбе король взял Констанцу за руку и танцевал с ней. Констанца потом везде, в различных домах, на улицах и площадях, говорила о короле множество всяких гадостей. Люди считали, что король так поступил по совету своей матери Маргариты, так как за полтора года брака у них так и не появилось детей. Каковы требования у мамаши, однако! А вот от нового мужа у Констанцы дети были. Король Владислав же женился потом на сестре кипрского короля Марии. А свою сестру Хуанелу (Джиованну), очень красивую женщину, король выдал замуж за Вильгельма, герцога Штирии и Бабенберга.
(Конец описания)
13 июля корабль покинул Гаэту.
14-го, в субботу, миновали Капри и мыс Минервы, ныне Пунто делла Кампанелла, а за горами виднелся город Амальфи. Вечером они

"увидели, как упали с неба два столба дыма и достигли моря, и вода поднялась по ним так быстро, так скоро и с таким шумом, что облака наполнились ею, а небо нахмурилось и потемнело".

Корабли поспешили отойти от этого места.
На следующий день они миновали остров Стромболи, из пещеры на котором они видели вырывающееся с большим шумом пламя. Потом проплыли остров Липары, на котором заступничеством Святой Агнеды однажды был прекращен большой пожар. С тех пор при пожарах на этом острове и на соседних островах выносят покров этой святой, и пожар тотчас же прекращается. Корабль приближался к Сицилии. В ночь на 18 июля началась страшная буря, продолжавшаяся две ночи и один день. На карраке порвало все паруса, и она болталась с голыми мачтами. Хозяин корабля приказал петь литании и просить у Бога помилования. Молитвы закончились, в отличие от бури, и они увидели на бушприте и на реях светящиеся огни, которые горели недолго. Когда все улеглись спать, кормчий и вахтенные матросы услышали позади корабля как бы человеческие голоса, а на реях опять появились огни. На этот раз огни продержались довольно долго. Моряки разбудили всех пассажиров, рассказали о голосах и показали огни. Утром буря стихла. Моряки считали, что этими огнями был сам Святой Педро Гонсалес де Туй, которому они себя вверили в своих молитвах. Вот какой святой был покровителем моряков, по крайней мере, кастильских, в те времена!

[Yorik]

Вечером 20-го июля кастильские посланники приблизились к Сицилии в виду башни Фаро у входа в Мессину. Представляете, прошло всего два месяца, а они уже оказались на Сицилии. Вот это темпы! На башне Фаро всегда горит огонь, чтобы проходящие корабли могли различать вход в пролив. Корабль с посланниками из-за течений не смог войти в порт. Ночью прибыл лоцман, подняли паруса и стали входить в порт, но сели на мель напротив башни Фаро и сорвали руль. Лоцман не очень-то и помог им. Они уже считали корабль погибшим, но тут начался отлив, и морякам удалось стащить карраку с мели за один из ее концов. Корабль тут же стал на два якоря и простоял так до самого утра. Днем начался прилив, и они под парусами вошли, наконец, в порт Мессины.
22-го июля они вышли из Мессины, миновали сначала Этну, затем Калабрию, и 26-го оказались во владениях Венеции у города Метона; далее их путь лежал вдоль Пелопоннеса. У южной оконечности острова Кифера они миновали три скалы с названиями Тройка, Двойка и Туз. Симпатичные названия!
29-го достигли острова Фальконера.
30-го июля поравнялись с островами Иос и Санторин, а затем приблизились к Наксосу. Это все были владения венецианцев.
3-го августа достигли первого из Додеканезских островов - Калимноса, а затем прибыли к острову Родос и вошли в порт.
Здесь им сообщили, что Великий магистр с несколькими галерами, а также с генуэзским флотом под командованием маршала Бусико, да, тем самым маршалом Бусико, с которым мы уже неоднократно сталкивались, отплыли для войны с турками из Александретты (ныне Искендерун в Малой Азии).
Несколько слов о славном маршале. Он был сыном бургундского герцога Иоанна Бесстрашного и участвовал в крестовом походе против Баязида I, но в битве при Никополе (1396 г.) попал в плен. Потом служил Мануилу II Палеологу и был губернатором Генуи. В 1399 году прибыл на помощь осажденному Константинополю с 17 кораблями и 1200 рыцарями.
Посланники встретились с наместником острова, который их очень тепло встретил, а затем перебрались на берег, где поселились в доме одного из рыцарей. Они пробыли на острове до 30-го августа. Надеясь получить на острове какие-нибудь достоверные сведения о Тимуре, которого они называли Тимурбеком, посланники немного подзадержались, но никакой достоверной информации не получили, кроме слухов о новом походе Тимура в Сирию. Тогда они решили отправиться в Карабах, место, где обычно зимовал Тимур во время своего семилетнего похода.
31-го августа посланники наняли генуэзский корабль и отплыли на Хиос. Из-за встречных ветров они плыли очень медленно, и только 5-го сентября достигли острова Кос. Ветры или безветрие, а также течения очень затрудняли путь корабля между островов.
14-го они были только у Самоса. Им пришлось долго курсировать в водах у входа в Дарданеллы, но они никак не могли войти в пролив. Им пришлось зайти в Митилену для починки парусов, а также для найма лоцмана.
Только 7-го октября они достигли острова Тенедос, где им опять пришлось задержаться. С острова была хорошо видна гора, как они считали, Афон, но это вряд ли возможно.
Отплыли с Тенедоса они только 22 октября, 25-го миновали Галлиполи, где турки держали свой флот, и поплыли к Пере.
Клавихо отмечает, что Перой эту крепость называли генуэзцы, владевшие ею, а греки называли ее Галата. На самом деле это были два соседних пригорода Константинополя и посланники просто запутались в окрестностях города. Корабль туда войти не смог из-за ветра, и посланники высадились на берег в лодке.
28 октября император Мануил II Палеолог пригласил послов в Константинополь, где их встретила большая толпа народу. Посланников доставили к императору, который их очень хорошо встретил.
Император удалился с послами в особое помещение. Он восседал на небольшом возвышении, устланном маленькими коврами, на одном из которых лежала леопардовая шкура, а на спинке лежала ковровая подушка золотого шитья. На приеме присутствовала также императрица и трое из их сыновей. 30-го октября послы попросили императора дозволения осмотреть город, его святыни и церкви. Император приказал своему зятю, генуэзцу Игнасио Дориа, чтобы посланникам показали все, что они желают увидеть. Не подумайте, что Империя уже пала так низко, нет, просто Дориа был женат всего лишь на одной из незаконнорожденных дочерей императора.
Уважаемые читатели! Далее должно было последовать довольно подробное и достаточно любопытное описание достопримечательностей Константинополя и Перы в 1403 году, сделанное Клавихо, то есть описание сделанное современником. Это описание имеет очень большой объем и в рамках данного выпуска разместить его не представляется возможным. Так что я дам это описание отдельным выпуском, но на следующий раз, а пока мы продолжим долгий путь вместе с нашими посланниками.
Посланники оставались в Пере до 13 ноября. Замечу, что на Родосе посланники пробыли гораздо дольше, но достоверно так и не известно, чем они там занимались и какова была цель их миссии на Родос. Ладно, оставим это. Посланники подробно осматривали чудеса и достопримечательности города Константина и все никак не могли найти какое-нибудь судно, чтобы плыть дальше, в Трапезунд. А зима все приближалась, и по Великому морю (так испанцы называли тогда Черное море) плавать становилось уже опасно. Наконец им удалось нанять галеоту, хозяином которой был генуэзец Николо Сокато, но отплыть сразу же все равно не удалось, так как на корабле не хватало матросов и необходимых припасов.
14 ноября в хорошую погоду посланники покинули Перу и вошли в Босфор. Зашли в порт у башни Трапеа и к вечеру достигли выхода из пролива в Черное море, но не рискнули этого делать в темноте и дождались утра.
15-го ноября они подошли к острову Финогия и задержались около него из-за встречных ветров. К вечеру началась сильная буря, которая продолжалась всю ночь. Их корабль получил сильную течь, но не разбился, в отличие от военной генуэзской карраки, которая стояла у этого же острова. Утром они с трудом добрались до турецкого берега и сумели выгрузить свое имущество на сушу, после чего под ударами волн их галеота окончательно развалилась.
Пришедшим вскоре туркам они выдали себя за генуэзцев из Перы, а посла Тимура переодели в христианскую одежду. Ведь если бы турки узнали, кто он на самом деле, то всему посольству грозила бы большая опасность. Так что турки не стали их грабить и пообещали на следующий день дать лошадей, чтобы доставить их к другому генуэзскому судну, стоявшему в нескольких милях отсюда.
18-го ноября посольство переправили в гавань Керпе, где они наняли генуэзскую карраку. Турки все-таки поняли, что посланники не генуэзцы и стали требовать с них уплаты дани, но корабль поднял паруса и 22-го ноября вернулся в Перу. Здесь им пришлось зазимовать до марта, так как ни один корабль не соглашался доставить их в Трапезунд. Однако император больше не приглашал кастильских посланников во дворец.
После долгих поисков послы наняли венецианскую галеоту, снарядили ее и 20-го марта 1404 года отплыли из Перы. Их корабль в тот год был первым, который рискнул выйти в Черное море. Отплыли они, однако, не очень далеко, так как возникла необходимость заправиться свежей водой. Только 21-го марта им удалось войти в Черное море и продолжить свой путь к Трапезунду вдоль турецкого берега.
23-го марта они достигли турецкого города Бендер-Эрегли (бывшая Гераклея Понтийская), где немного задержались из-за сильного встречного ветра, и продолжили свое плавание 25-го марта.
26-го они посетили генуэзскую колонию Самастро (ныне Амасра) на турецком берегу.
29-го поплыли дальше, но попали в густой туман, а к вечеру началось сильное волнение. Пристать к берегу они не могли, так как у них не было лоцмана, и им пришлось плыть дальше. Только ночью следующих суток с корабля услышали с берега лай собаки - они оказались у входа в гавань близ замка Киноли. С галеоты закричали, в замке их услышали и зажгли свет, чтобы показать вход в гавань. У входа в гавань, однако, оказалось множество скал, так что плыть показалось слишком рискованным. Тогда один моряк бросился в холодную воду, доплыл до берега, взял фонарь у местных жителей и стал указывать кораблю безопасный вход в гавань.
Воскресенье, 30-го марта, был днем Великой Пасхи, и они провели его в этой гавани, и продолжили свой путь 31-го, когда достигли Синопа, принадлежавшего туркам, но платившего дань Тимуру, где опять задержались.
Здесь они попытались получить сведения о местонахождении Тимура, но безуспешно, и 5-го апреля вышли из гавани Синопа, но из-за отсутствия ветра простояли сутки в открытом море. 6-го миновали город Самсун, а 7-го вошли в гавань замка Хинио из-за сильного встречного ветра. Так потихоньку, с остановками, посланники 11-го апреля прибыли в Трапезунд, где остановились в замке, принадлежащем генуэзцам.
Путь до Трапезунда у кастильских посланников занял чуть менее одиннадцати месяцев.
На следующий день послов принял трапезундский император Мануил III Комнин (1390-1417) и его сын Алексей, будущий император Алексей IV.
В Трапезунде закончилась морская часть путешествия послов, и они начали готовиться к сухопутному путешествию, закупать лошадей и необходимые припасы.

[Yorik]

От Трапезунда до Эрзинджана. Тимур и Баязид

Только 27-го апреля 1404 года послы покинули Трапезунд и направились дальше. Их сопровождал отряд, выделенный трапезундским императором. Но уже 28-го сопроводительный отряд покинул посланников, испугавшись турок, хотя они еще были во владениях императора. Теперь послам приходилось передвигаться по гористой местности, так что иногда они ночевали в открытом поле.
У замка Кардас дорога пролегала через единственный проход в горах, и местный владелец, Кабасит, потребовал от них уплаты за проход. Он объяснял это тем, что вынужден охранять этот проход от турок, и у него нет других источников дохода. Послы долго торговались с Кабаситом, объясняя, что они не купцы, а послы, и везут дары его сюзерену Тимуру, но тот требовал свое, и послы были вынуждены уступить. Они дали ему кусок ярко-красной материи и серебряную чашу. А посланник Тимура дал ему кусок тонкого полотна и красное флорентийское одеяние, но Кабаситу было все мало.
Тогда посланники купили ему еще кусок камлота, после чего Кабасит удовлетворился. Он даже решил дать им сопровождающих до Эрзинджана, который уже находился во владениях Тимура. По дороге у одного из замков с них вновь потребовали пошлину, и послы были вынуждены заплатить.
2-го мая они прибыли в землю Эрзинджан, где один из правителей принял их очень хорошо, предоставил им помещение и угощение. А также сообщил, что Тимур уже покинул Карабах, где зимовал, и отбыл в Султанию.
3-го мая они отправились дальше, но теперь их путь пролегал уже по владениям Тимура, и их везде встречали с большим почетом. Теперь важную роль в их группе стал играть посланник Тимура, который хорошо знал местные законы, нравы и обычаи. По его приказаниям послов снабжали всем необходимым, меняли лошадей и выделяли людей для услуг и охраны. Если указания посланника выполнялись недостаточно быстро, то провинившихся сильно избивали палками и кнутами.
4-го мая они прибыли в город Эрзинджан, расположенный на берегу реки Евфрат, где их встретили очень радушно и поселили в уже отведенное для них помещение. На следующий день правитель этого города по имени Питалибет велел выдать им некоторое количество денег на необходимые расходы, а 6-го устроил в их честь пир на лугу за городом.
Властитель был в одежде из шелковой китайской ткани зетуни с золотым шитьем, а на голове он носил высокую шапку, отделанную жемчугом и драгоценными камнями. С золотого навершия шапки спускались две косы из красных волос, которые являлись отличительным признаком всех воинов Тимура (монголы, напомню, тоже носили косы).
После вопросов об их короле, правитель собственноручно поднес послам серебряную чашу с вином. Клавихо, единственный из их делегации уклонился от этой чести, заявив, что согласно данному им обету он не пьет вина, чем немало удивил правителя, считавшего, что все франки пьют очень много вина.
Отвлекусь немного и замечу, что во все время путешествия Клавихо по землям мусульманских правителей, их все время угощали вином, и сами мусульмане охотно и много его пили. А как же запрет Корана? Я этого не понимаю, но должен верить свидетельствам Клавихо. После этого правитель угостил вином и своих приближенных.
Затем наступил черед еды с множеством мясных блюд, которые я не буду перечислять. Клавихо особенно отмечает, что каждый из пирующих был снабжен ножиком для разрезания мяса и деревянной ложкой для еды. Вечером после пира правитель прислал послам множество всякой еды, а на следующий день велел выдать им еще денег на расходы.
Тем не менее, 7-го правитель опять устроил пир для послов, во время которого для Клавихо принесли стеклянный кувшин со сладкой водой, а все остальные опять пили много вина. Из уважения к Клавихо Питалибет в этот день тоже не пил вина, но остальные его подданные напились очень сильно.
Рассказ о Тимуре и Баязиде.
Когда в 1400 году Тимур захватил и разрушил город Себастию в Малой Азии, лежавший на караванной дороге Султания - Тебриз - Конья, и разрушил его, то он приказал закопать заживо в землю около четырех тысяч пленных турецких воинов. Баязид в отместку захватил Эрзинджан, но после победы над Баязидом в 1402 году Тимур вернул город себе.
Во время пребывания Тимура в городе местные мусульмане перессорились с христианами и стали обвинять своего правителя Заратана в том, что тот относится к христианам лучше, чем к мусульманам, и что церкви у христиан лучше, чем их мечети. Тимур призвал Заратана и передал ему мнение местных мусульман, на что Заратан ответил, что он селит христиан в своих владениях по необходимости.
Тимур призвал местного епископа и велел ему отречься от своей веры, но тот отказался, и Тимур велел умертвить всех местных христиан. Заратан стал просить за них, и Тимур согласился отменить свой приказ за девять тысяч серебряных акча (монета в половину серебряного реала). Эти деньги выделил христианам в долг сам Заратан. Но Тимур повелел разрушить все христианские церкви, а замок Кемаха в 38 километрах от Эрзинджана, контролирующий все окрестности, передал одному из своих чагатаев.
Земли Заратана граничили с владениями Баязида, который давно зарился на них, а особенно он хотел владеть замком Кемаха из-за его ключевого положения. Баязид потребовал, чтобы Заратан платил ему дань и отдал замок Кемаха. Тот ответил, что согласен признать его власть и платить дань, но замок не отдаст. Баязид вновь потребовал отдать замок, а иначе Заратан потеряет все.
Но Заратан уже знал о силе Тимура и о его недавней победе над персами. Он отправил к Тимуру послов с дарами и письмом, в котором просил защиты от Баязида и отдавал себя во власть Тимура. Тимур направил своего посланника к Баязиду с письмом, в котором он сообщал, что Заратан его подданный, и что он сам будет решать, что с ним делать. Баязид разгневался и отправил Тимуру письмо, в котором говорилось,

"что удивительно, до какой степени можно быть безумным, чтобы отважиться написать ему такой бред, чтобы он не делал того, что ему вздумается, здесь или в целом мире. А чтобы не оставлять безнаказанным безумие, он клянется, и обещает что он не уйдет от него, а будет взят в плен, и назло ему клянется взять себе его старшую жену".

Это, конечно, было страшным оскорблением, но Клавихо несколько сместил события. Баязид захватил Эрзинджан в 1399 году. Тогда его правителем был Тахерт, который уже с 1387 года являлся вассалом Тимура. Вот тогда и началась между Баязидом и Тимуром переписка, продолжавшаяся почти до самой битвы при Анкаре в 1402 году. Тимур в отместку в 1400 году разрушил Себастию. Весной 1402 года Тимур потребовал, чтобы Баязид сдал ему замок Кемаху. Баязид долго не отвечал, и только после захвата замка Тимуром и ухода его войск к Сивасу, он послал ему свой оскорбительный ответ, в котором обещал также обесчестить весь гарем Тимура.
Вернемся, однако, к изложению Клавихо. Тимур после зимовки в Карабахе двинулся прямо на Себастию и осадил город. Баязид стал собирать силы для отпора, и с первым набранным войском отправил своего сына Сулеймана Челеби в помощь городу, однако помощь запоздала. Воины Тимура столь яростно атаковали город, что жители начали вести с Тимуром переговоры.
В ответ на обещание Тимура не проливать их крови они соглашались заплатить ему выкуп серебром и золотом. Получив выкуп, Тимур потребовал, чтобы знатные люди города вышли к нему для переговоров. Те положились на обещание Тимура, зная, что выкуп уже выплачен, и вышли к нему за крепостные стены. Тимур приказал вырыть большие ямы и сказал, что он обещал не проливать их кровь, и он не прольет ее, Поэтому он велит закопать их живьем, а своим людям велит войти в город и разграбить его, так как его воины бедны и очень нуждаются. После этого он велел зарыть вышедших людей и разграбить город, а затем сровнять его с землей. Было закопано в землю, по различным свидетельствам, от двух до четырех тысяч людей.
После этого его войска ушли из города. Когда Сулейман Челеби пришел с войском к Себастии, все уже было кончено.
Затем Тимур направился в Сирию, где разбил племя кара-коюнлу (чернобаранные). Клавихо ошибочно называет их белыми татарами, но племя ак-коюнлу (белобаранные) было союзником Тимура. Потом Тимур взял и разрушил Дамаск, так как он был очень зол на его жителей за то, что они отказались ему подчиняться и захватили его послов. Всех захваченных мастеров Дамаска Тимур велел переселить в Самарканд. Потом Тимур вернулся со своим войском на зимовку в Верхнюю Армению.
Баязид же в это время захватил Эрзинджан и взял в плен жену Заратана. Однако, город он не велел разрушать, за что его многие сторонники потом упрекали, а затем отпустил и жену Заратана и вернулся в свои владения. Обмен письмами между Тимуром и Баязидом после этого все продолжался.
Тем временем генуэзцы и Иоанн VII обещали Тимуру выделить по двадцать галер для борьбы с Базидом, чтобы блокировать побережье Малой Азии и не допустить переправы турецких войск из Греции. Кроме того, они обещали ему ссуду серебром.
Весной 1402 года Тимур вошел в Турцию и двинулся по караванной дороге Тебриз - Султания. Баязид оставил свой обоз возле Анкары и пошел с войском на Тимура, который посредством ряда хитрых маневров обманул Баязида и вышел ему в тыл у Анкары, где и захватил весь его обоз. Узнав об этом, Баязид с уже утомленным переходами войском вернулся к Анкаре, где и был разбит Тимуром, а сам попал в плен. Потом Тимур дошел до Смирны (Измира) и повернул обратно.
Греки и генуэзцы же вместо помощи Тимуру, помогли многим бежавшим туркам переправиться в Грецию, за что Тимур разгневался на всех христиан. Это и проявилось в истории с христианами Эрзинджана.

[Yorik]

  
От Эрзинджана до Султании. Мираншах

15-го мая 1404 года кастильские послы выехали из Эрзинджана и двинулись дальше. На следующий день они миновали город Пагаррикс, о котором рассказывали, что в 1402 году Тимур приказал разрушить в нем все армянские церкви. Армяне заплатили Тимуру 3000 серебряных акча, чтобы он не трогал церкви, но Тимур, взяв деньги, все же приказал разрушить все церкви.

21-го мая послы прибыли в город Эрзерум, ранее принадлежавший армянским христианам, а теперь там правил Юсуф-Али из племени туркоманов (туркмен).

25-го мая послы заночевали в городе Дели-Баба, что означает Поселение безумных. Там жило множество дервишей, Клавихо называет их кахихи, прославившихся тем, что они исцеляли множество больных. Эти дервиши собирают много милостыни. Они бреют себе голову и бороду, одеваются в самую рваную одежду, которую только могут найти, и днем и ночью ходят, распевая под бубен. Едят они на улице, а над входом в их обитель укреплено знамя из черных шерстяных нитей, вверху укреплена луна, а у подножия древка в землю воткнуты рога оленей, баранов и козлов. Такие же рога укрепляют на крышах своих жилищ, а также носят их в руках, когда идут по улицам. Старший дервиш считается святым, и Тимур, когда проходил в этих краях, посетил его.

26-го мая послы заночевали в поле у реки Аракс.

29-го мая послы достигли города Сюрмари, расположенного близ горы Арарат. Тимур захватил этот город в 1387 году. Сюрмари считается первым городом, построенным после потопа, и отстроило его племя Ноя.

30-го мая послы достигли замка Игдир к югу от Арарата. Ранее в этом замке жили разбойники. Тимур захватил замок, казнил его владельца и приказал снять с замка ворота, чтобы в нем не могли укрываться разбойники. Потом он передал замок под управление жены казненного правителя, которая платила с тех пор дань Тимуру. Теперь замок стоит без ворот.

31-го мая послы покинули замок Игдир и продолжили свой путь вдоль подножия Арарата. Они миновали замки Маку и Алинджа. Последний замок знаменит тем, что с 1387 года неоднократно выдерживал попытки Тимура захватить его. Блокада замка с небольшими перерывами продолжалась около 14 лет.

5-го июня послы прибыли в город Хой, где встретились с посольством мамелюкского султана Насир ад-дина Фараджа к Тимуру. Они состояло приблизительно из двадцати всадников и пятнадцати верблюдов, нагруженных подарками, которые султан направлял Тимуру. Кроме того, посольство вело шесть страусов и жирафа.

8-го июня они выехали из города Хой, а за лошадями им пришлось отправить посланца в проходившее мимо войско. До этого дня окружавшие их горы были покрыты снегом, но с тех пор они снега больше не видели. Дорога дальше была ровной и спокойной. Вокруг виднелось множество садов, виноградников и каналов.

11-го июня они прибыли в город Тебриз. Здесь они услышали историю о том, что в этом городе генуэзцы имели земельные владения, которые им уступил шейх Увейс (1356-1374) из династии Джалаиридов, но через некоторое время он пожалел об этом. Дело в том, что генуэзцы не только занимались торговлей, но и захотели выстроить свой замок на купленной земле. Увейс им сказал, что в его владениях не принято, чтобы торговые люди строили замки. Сюда можно привозить свои товары и торговать ими, вот пусть генуэзцы этим и занимаются. Если же они хотят построить замок на купленной у него земле, то пусть увозят эту землю к себе и там строят свой замок. Так как генуэзцы очень энергично возражали Увейсу, считая такое решение нарушением договора, то шейх приказал отрубить им головы. Тем дело генуэзской экспансии на Восток и закончилось.

Тебриз был очень большим городом с огромным количеством торговых улиц, площадей и караван-сараев. Множество дворцов в городе было разрушено по приказу Мираншаха, третьего сына Тимура, управлявшего западной частью его империи, но дворец Давлат-хане, выстроенный Увейсом, почти совсем не пострадал.

В этом городе на одной из улиц стоит сухое дерево, про которое рассказывают, что когда оно покроется листьями, то в Тебриз придет христианский епископ с множеством христиан и обратит местных жителей в христианство. Это предсказание сделал один местный дервиш по имени Сайтен [масло масляное, так как сайтен это искаженное santo homo, т.е. дервиш]. Местные жители были очень раздосадованы таким предсказанием и решили срубить это дерево, но те, кто пытался ударить по дереву топором, поломали себе руки. Вот перед вами, уважаемые читатели, еще один вариант легенды о пресвитере Иоанне. Эта легенда возникла, скорее всего, после 1141 года, когда армия султана Санджара была разбита в Катвинской степи близ Самарканда войсками каракитаев, в котором были отряды несториан.

В Тебризе послы пробыли девять дней, и далее до самого Самарканда они уже ехали по тракту, который контролировался администрацией Тимура. На каждой станции здесь держали множество лошадей для тех, кто ехал к Тимуру, так что путь стал намного быстрее и был совершенно безопасным.

Итак, 20-го июня послы покинули Тебриз и двинулись дальше. Их путь лежал через Сайдан, Уджан и Туселяр. Они передвигались по жаркой равнине, и из каждого селения им выносили угощения. Прямо в поле расстилали ковры и приносили хлеб, кислое молоко и различную выпечку, а если они хотели остаться в этом месте на ночь или сделать остановку для отдыха, то им приносили большое количество мясных блюд.

После Туселяра они передвигались, в основном, по ночам, так как днем ехать стало трудно из-за жары и огромного количества мух. 23-го июня они прибыли в город Миане, что означает Половина пути.

24-го июня к ним прибыл гонец от Мираншаха, который передал им указание Тимура ехать к нему как можно быстрее, чтобы поскорее встретиться с ним, так как он стоит с войском неподалеку отсюда.

На следующий день они встретили нового гонца от Мираншаха, который передал им, что Тимур отправился в Султанию и просит послов двигаться как можно быстрее. Они миновали Зенджан, который был сильно разрушен и почти необитаем в то время.

26-го июня они прибыли в Султанию, где застали Мираншаха, и на следующий день тот принял их. Послы поднесли Мираншаху суконные и шерстяные одежды, а также прочие подарки, и были приняты очень хорошо. После недолгой беседы для послов был устроен пир, по окончании которого кастильцам по приказу Мираншаха были выданы одежды из камки.

Султания расположена на равнине, несколько меньше Тебриза, но это город с более развитой торговлей. Летом сюда прибывает множество караванов верблюдов из разных стран. Гилянь и Шираз, Северная Индия и Китай, Йемен и Сирия шлют сюда свои товары. Сюда привозят множество пряностей, шелков, драгоценных камней и прочих редкостей. Многие из этих товаров не встретить даже в Александрии.

Из дальних стран, вроде Китая, товары поступают в Султанию через Ормузский порт. Про Шемаху, откуда привозят одни из лучших шелков, Клавихо рассказывает как о месте с очень жарким климатом. Когда туда приезжают иностранные купцы, то они часто умирают там от солнечного удара. Те же, кто не умирает от солнечного удара, навсегда остаются желтыми, как выдра.

Про корабли, плавающие по Внешнему морю (так тогда называли воды Атлантического и Индийского океанов, которые, как считалось, охватывают всю сушу), Клавихо сообщает, что они сделаны при помощи веревок и деревянных гвоздей, а в противном случае они были бы развалены магнитными камнями, которых много в этом море. Но ведь уже Марко Поло сообщал, что арабы делают свои корабли без железа, так как у них его мало, а индийцы сколачивают свои корабли железными гвоздями, а о магнитных камнях он не упоминает.

Султания, как уже говорилось, лежит на равнине и не имеет собственной крепостной стены. В городе расположен очень красивый замок с хорошей стеной и очень красивыми башнями, украшенными узорами из изразцов, на каждой из которых стоит маленькая катапульта. В городе множество улиц, площадей и водоводов, которые поддерживаются в хорошем порядке.

Клавихо не очень ясно представлял себе географию окружающих стран. Он сообщает, что справа (!) от Султании за крутыми горами с вечными снегами лежит страна Курчистан (Курдистан?), а слева (!) за раскаленными горами лежит стана Гинилян (Гилян). Он также упоминает море Баку, которое расположено посередине земли в шести днях пути от Султании и не соединяется ни с каким другим морем. На дальних островах этого моря, якобы, добывают алмазы.


Мираншах


Мираншах с 1393 года управлял западными землями империи Тимура. Как я уже говорил, однажды он велел разрушить множество дворцов и мечетей в Тебризе. Про него рассказывают, что после падения с лошади в 1396 году в его поведении стали замечаться странности, однако официальные источники не связывают разрушения в Тебризе с именем Мираншаха.

Затем в 1399 году он прибыл в Султанию, изъял казну, хранившуюся в городском замке и раздал ее своим рыцарям и воинам. Мираншах также хотел произвести большие разрушения в этом городе. Говорили, что по причине охватившего его безумия он сказал сам себе:

"Разве я не сын самого великого человека в мире? Что бы мне сделать такое в этих городах, чтобы оставить по себе память у потомства?"

И тогда он велел произвести уже упомянутые большие разрушения, чтобы могли сказать: Мираншах ничего не создал, но велел разрушить лучшие творения в мире. Так пишет Клавихо. Однако же он лично встречался с Мираншахом, и тот не произвел на него впечатления сумасшедшего. Клавихо только отметил, что Мираншаху на вид около сорока лет, он тучен, большого роста и страдает подагрой.

Когда Тимур узнал о делах своего сына, то он поспешил в Султанию, а Мираншах, узнав о приезде отца, надел себе на шею веревку и пришел к отцу просить прощения. Тимур хотел казнить сына, но за него вступились все родственники, так что Тимур простил сына, но лишил его власти и войска.

Далее Клавихо сообщает, что Тимур призвал к себе Абу Бекра, сына Мираншаха, и сказал ему:

"Так как твой отец провинился передо мной, возьми себе его земли и владения".

А внук ответил ему:

"Сеньор, сохрани Бог, чтобы я взял то, чем владел мой отец, лучше вы перестаньте гневаться на него и верните ему все утраченное".

Так как Абу Бекр не взял предложенного, то Тимур вызвал другого сына Мираншаха, Омара, который принял владения и войско своего отца. Из-за этого Омар и враждует со своим отцом и братом.
После этого Тимур захватил Багдад и Алеппо и отдал их Абу Бекру. С тех пор Мираншах и Абу Бекр живут там вместе.

Когда Мираншах творил свои дела, его жена Севин-бек, которую Клавихо называет Гансада, убежала тайком и прибыла к Тимуру, чтобы сообщить ему о делах сына, и что он намерервается восстать против него. Вот поэтому-то Тимур и отнял у Мираншаха его владения. Севин-бек после этого осталась в Самарканде. У Мираншаха от Севин-бек есть сын. Вот что сообщил Клавихо.

В действительности все обстояло не совсем так. Мираншах вел весьма разгульный образ жизни и производил огромные траты. Тимуру доносили об этом, но он ничего не предпринимал, пока к нему с жалобой на мужа не приехала Севин-бек, которая вначале была женой старшего сына Тимура, Джехангира, а после его смерти в 1376 году стала женой Мираншаха.

Эти события только немного ускорили уже давно намечавшийся поход Тимура на Запад. Официальные источники ничего не сообщают о ссоре Тимура с Мираншахом и об отказе Абу Бекра от власти. Прибыв в Султанию, Тимур отстранил Мираншаха от власти и казнил множество его приближенных, деньги вернул в казну, но сына не тронул.

В 1403 году Абу Бекр получил в удел Багдад с окружающими землями, а в 1404 году Омар был пожалован "престолом Хулагу", то есть ему подчинились, или должны были подчиниться все правители и царевичи Западного Ирана и Месопотамии.
Халил-Султан был любимым внуком Тимура и проявил себя уже во время индийского похода.

[Yorik]

    
От Султании до Термеза. Тимур торопит послов


29-го июня 1404 года послы выехали из Султании и проследовали через Саин-Кала, Абхар и Сакизабад. В этих местах недавно проходил Тимур со своим войском и не нашел здесь ни ячменя, ни соломы ни даже травы для лошадей. Тогда он велел стравить на корм посеянные хлеба, а войско разграбило всю местность, после чего жители покинули эти места. Остались только те, кто охранял лошадей для царского пути.

3-го июля посольство прибыло в Шахаркан, где было тепло принято местным правителем, правда, по приказу Тимура, и пробыло в нем три дня.

6-го июля кастильцы прибыли в Тегеран, где их разместили в том же доме, где обычно останавливался сам Тимур. Здесь послам был также оказан очень любезный прием. Потом они миновали развалины города Шахр-и-Рей, сильно пострадавшего во времена монгольского завоевания и доразрушенного уже Тимуром.

10-го июля они повстречали посланников от Сулеймана-мирзы, впоследствии Сулейман-шаха, которые сообщили кастильцам, что их правитель со своей ордой стоит уже недалеко отсюда, и чтобы они дождались египетского посольства и вместе предстали перед ним. Сулейман-мирза был мужем одной из старших дочерей Тимура, Султан-Батх-бегум, и, следовательно, его зятем. Как только прибыли посланники из Каира, они вместе приблизились к орде, насчитывавшей около трех тысяч шатров, поставили свои шатры и стали ждать дальнейших распоряжений.

Через некоторое время Сулейман-мирза прислал за ними. Послов встретили и проводили к правителю, который сидел под навесом в тени высокого дерева. Он усадил послов и приказал угостить их. После приема Сулейман-мирза велел им возвращаться в свои шатры и сказал, что на следующий день он отобедает с ними, а вечером послам прислали множество угощений, хлеб, муку и живых барашков.

На следующий день послы побывали на многолюдном пиру, после которого Сулейман-мирза велел показать привезенные Тимуру подарки. Осмотрев дары, Сулейман-мирза выделил верблюдов и лошадей для быстрейшей доставки даров Тимуру, а кастильцам велел выдать хороших лошадей. Послам Сулейман-мирза подарил одежды из камки, а Клавихо, кроме того, получил в подарок камису (одежда воина), шапку и прекрасного крупного иноходца с седлом и искусно украшенной уздечкой. Это был поистине царский подарок!

В этом же лагере в то время находился и правнук Тимура Мухаммед Джехангир (внук Джехангира, сын Мухаммед-Султана), который услышал о соколах, которых также везли Тимуру. Этот Мухаммед Джехангир велел сказать Сулейман-мирзе, чтобы ему отдали одного сокола, и что Тимур не будет на это в обиде. Сулейман-мирза решил, что Тимуру будет приятно, если его правнуку подарят одного сокола, и приказал отдать его. Послы пытались возражать, ссылаясь на то, что они везут эти дары самому Тимуру, но им сказали, что это один из самых доблестных воинов в царской семье, что он сейчас болен, и послы отступились.

Клавихо во время этой встречи несколько запутался в родне Тимура, путал Мухаммеда Джехангира с его отцом Мухаммедом-Султаном и передал рассказ о подвиге последнего, относя его к правнуку Тимура. В битве при Анкаре Мухаммед-Султан со своими воинами охранял Тимура. Во время сражения Тимур приказал некоторым охранникам вступить в бой. Мухаммед-Султан тогда заявил, что не годится, чтобы в такой день он оставался в бездействии, но Тимур ничего ему на это не ответил. Тогда Мухаммед-Султан в досаде сорвал шлем с головы, кинул его на землю и бросился в бой. В тот день он сражался с непокрытой головой и проявил себя доблестным воином.

12-го июля послы выехали из орды Сулеймана-мирзы, но в это время многие члены посольства уже были довольно сильно больны, так что правитель предложил больных оставить у него. Остались семь человек. Всех больных переправили в Тегеран до возвращения посольства, но двое из них до этого дня не дожили.

14-го июля послы достигли крепости Фирузкух на границе Мазандарана близ горы Демавенд. Тимур покинул эту крепость двенадцать дней назад и передал указание послам следовать за ним в Самарканд как можно скорее. Тимур осадил и взял эту крепость за пятнадцать дней до прибытия в нее послов. Дело было в том, что владелец этой крепости был в свое время воспитанником Тимура, но по какой-то причине Тимур разгневался на него и велел своему посланнику доставить владельца крепости в Самарканд. Однако, когда посланец Тимура прибыл в Фирузкух, он был схвачен и посажен под арест. Тогда Тимур с войсками двинулся к этой крепости и осадил ее. Осада длилась тридцать дней, и еще неизвестно, чем бы закончилось дело, но защитники крепости решили сдаться на милость Тимура, а ее владелец, узнав об этом, ночью тайно бежал. Крепость Фирузкух представляла собой сооружение из трех рядов крепостных стен, внутри которых на высокой скале стоял неприступный замок, имевший собственный источник с питьевой водой. Так что взять так хорошо укрепленную крепость было бы очень непросто.

17-го июля послы достигли города Дамган. Недалеко от города высились две башни, сложенные из человеческих голов, которые остались от уже упоминавшегося племени чернобаранных татар. Они были в свое время покорены Тимуром и переселены в эту местность. Однако чернобаранные татары собрались вместе и решили пробиваться на свою родину. Они грабили окружающие местности и продвигались на запад, но близ города Дамган их настигло войско Тимура, и почти все племя было истреблено, а из их голов Тимур приказал сложить четыре башни, но две из них ко времени прибытия послов уже развалились. К слову, при взятии Исфахана в 1387 году Тимур также приказал сложить башни из голов защитников города высотой с высокое здание. Кроме того, Тимур приказал, чтобы каждый, кто встретит чернобаранного татарина, убивал его на месте. Впоследствии уцелевшие представители этого племени утверждали, что погибло более шестидесяти тысяч их соплеменников.

20-го июля послы достигли города Бистам, где их встретил посланник Тимура по имени Еннакор. Он велел предоставить кастильцам помещение и пригласил их на пир. Однако послы были уже так измучены дорогой, что из-за болезней не смогли прибыть на пир. Тогда Еннакор прислал им множество угощений, но велел после еды прибыть к нему во дворец, где послов должны были облачить в одежды, присланные Тимуром. Послы долго отказывались, ссылаясь на свои болезни, но Еннакор все же настоял на своем, и Клавихо был вынужден прибыть во дворец, где ему вручили два платья из камки. После вручения этих одежд состоялся большой пир. Затем Клавихо должен был надеть эти одежды и трижды преклонить колени в честь Тимура, приславшего эти одежды. Когда все это закончилось, Еннакор передал им приказ Тимура немедленно отправляться в путь и ехать днем и ночью, чтобы быстрее достигнуть Самарканда. Послы отказывались и просили пару дней для отдыха, но Еннакор был неумолим. Он сообщил, что лишится головы, если послы его ослушаются, так что, несмотря на плохое самочувствие, послы были вынуждены продолжать свой путь. На переднюю луку седла кастильцам положили деревянные бруски, чтобы они могли ехать лежа навзничь, и таким образом они отправились в дальнейший путь, останавливаясь только для непродолжительных ночевок.

22-го июля стояла ужасная жара, когда они достигли города Джаджерм. В этот день Гомес де Саласар чуть не умер, так как во время пути послам не разрешали делать даже непродолжительных остановок для отдыха. Затем они миновали Исфераин и Нишапур. Эти города были захвачены Тимуром в 1381 году, но судьба их оказалась различной. Исфераин не подчинился Тимуру добровольно и был разрушен, а властитель Нишапура добровольно покорился Тимуру, и город был пощажен. Гомес де Саласар из-за болезни был вынужден остаться в одном из селений близ Нишапура. В Нишапуре кастильцев не только хорошо разместили и угостили, но и подарили одежды из камки, так как Тимур приказал, чтобы в каждом городе, через который они проезжали, послам предоставляли одежду или коня. В Нишапуре послов встретил новый посланец от Тимура по имени Мелик (?), который, узнав, что Гомес де Саласар оставлен в одном из селений, велел соорудить носилки и перевезти Гомеса в Нишапур, где к его услугам были предоставлены лучшие лекари. Однако больному это мало помогло, и он вскоре скончался.

27-го июля послы покинули Нишапур, продолжили свой путь и проехали через города Хасегур и Бушендж, в котором их встретил посланец от сына Тимура Шахруха. Он передал им приглашение от Шахруха посетить его в Герате, но послы посоветовались с сопровождающими и отклонили это приглашение, извинившись и сославшись на то, что Тимур велел им без промедления следовать за ним в Самарканд.

Затем кастильцы прибыли в город Мешхед, в котором расположена гробница особо почитаемого восьмого шиитского имама Али ибн Муса ар-Ризы, умершего в 818 году. Это очень почитаемый святой, и каждый год в Мешхед стекаются толпы паломников для поклонения. Людей, совершивших паломничество в Мешхед, очень почитают, так что когда позже послы упоминали, что они посетили Мешхед, люди целовали их платье, говоря, что они побывали у могилы святого.

31-го июля кастильцы достигли города Тус, покоренного Тимуром в 1382 году. В 1389 году там произошло восстание, жестоко подавленное Тимуром. Погибло более 10000 человек, а у городских ворот, по обыкновению, были сложены башни из человеческих голов. Так как далее их путь лежал через пустыню, то послам предоставили свежих лошадей и запас еды, воды и корма для лошадей.

10-го (?) августа послы переправились через реку Теджен, около которой было расположено многолюдное стойбище, и встретились с новым посланником от Тимура, которым оказался эмир Мизраб, начальник крепости в Тебризе. Теперь они оказались под его опекой, но прежние посланники от Тимура продолжали их сопровождать.

Клавихо опять отмечает, что по приказу Тимура кастильским послам во всех населенных пунктах должны были оказывать почетный прием, снабжать их всем необходимым, предоставлять еду и корм для лошадей. А также выделять охранников для послов и их имущества. Если у послов что-то пропадало, то местные власти должны были покрывать ущерб за свой счет. Также, если они недостаточно быстро оказывали необходимые услуги, то старейшин этих селений побивали кнутами и палками. Прибыв в какой-либо населенный пункт, люди Тимура хватали первого встречного, обматывали его покрывало вокруг шеи и тащили за собой, чтобы он им быстрее указал жилище раиса, то есть городского старейшины. Найдя раиса, они начинали бить его и заставляли бежать перед собой, а затем приказывали приносить все, что послам нужно, услуживать им и не сметь отлучаться без разрешения. Так поступали не только ради иностранных послов, но ради любых лиц, едущих по приказу Тимура. Говорили, что для исполнения приказа повелителя можно убить или покарать любого человека. Не приходится удивляться, что при виде слуг Тимура люди разбегались в разные стороны, а торговцы закрывали свои лавки.

Далее путь послов опять лежал по пустынной местности, и жарко было даже по ночам. Люди изнывали от жажды, пока они не достигли реки Мургаб, вдоль течения которой они поехали дальше. Вскоре они миновали Андхой и Шапурган, и теперь уже везде встречали многолюдные кочевья. После Шапургана им пришлось пересекать песчаную пустыню, при чем им мешала сильная песчаная буря, так что они несколько раз сбивались с пути и вынуждены были послать за проводником.

Через некоторое время кастильцы миновали Уш и Балх и 21-го августа вышли к Аму-Дарье, переправились через нее и прибыли в Термез. Клавихо сообщает, что как только Тимур переправляется через Аму-Дарью, то мост, по которому он проехал, тотчас же ломают, а на его месте сооружают новый. Кроме того, из Самаркандского царства никто не мог пересечь реку по мосту или на лодке, если не предъявлял соответствующую грамоту или указ с разъяснением, кто он, откуда, куда и зачем едет, а в Самракандское царство въезд был свободный. Такой режим был установлен из-за того, что Тимур переселил в эти местности огромное количество людей для того, чтобы сделать Самарканд и его окрестности процветающими и многолюдными. А чтобы эти люди не разбежались в попытке вернуться на родину, все переправы через реку строго охранялись. Кроме того, за пользование переправами приходилось платить пошлину, что приносило в казну очень приличный доход.
Термез показался уставшему Клавихо огромным городом. Здесь послам оказали множество почестей и подарили шелковые одежды, а не из камки, как в других городах и селениях. Здесь их встретили новые посланники от Тимура, которые поинтересовались их самочувствием, узнали об их нуждах и обхождении с ними, а также спросили о сроках их прибытия в Самарканд. Послы одарили посланников одеждами, а одному из них подарили коня, так как в этой стране посланников принято одаривать подарками.

[Yorik]

Прибытие к Самарканду. Первый прием у Тимура


22-го августа они выехали из Термеза и через три дня проехали через ущелье Железные ворота в горах Байсунтау, через которое пролегает единственный путь из Индии в Бухару и Самарканд. Это ущелье имеет в длину около трех километров и шириной оно около 20 метров. Считается, что до 1875 года Клавихо со спутниками были единственными европейцами, проехавшими через это ущелье. В этом ущелье Тимур также разместил таможню, приносившую ему большой доход.


Через пару дней, 27-го августа, скончался один из спутников Клавихо, а именно слуга Фра Альфонсо Паеса, который уже давно болел.

28-го августа послы достигли города Кеш (Шахрисябз), в котором родился Тимур, и где был похоронен его отец Тарагай из племени барлас, умерший в 1360 году. Вначале он был похоронен в семейном склепе, но затем Тимур построил для его праха новую гробницу.
В этом же городе похоронен старший сын Тимура Джехангир, умерший в 1376 году. Его мавзолей Хазрет-и-Имам расположен в комплексе Дар ат-Тилават, а неподалеку в комплексе Дар ас-Сийадат Тимур велел соорудить усыпальницу для себя, но остался ею недоволен и велел переделывать. Усыпальница Джехангира очень красива и красиво украшена золотом, лазурью и изразцами.
На следующий день послов повезли осматривать дворец Ак-Сарай, в котором и во время посещения послов трудилось большое количество мастеров. Над центральной дверью дворца был изображен лев на фоне солнца, а в различных местах дворца размещалось множество таких же изображений. Считалось, что это герб Тимура. На самом деле, изображение льва на фоне солнца впервые появилось на монетах сельджукского султана Малой Азии Гийас ад-дина Кайхусрау II (1237-1246). Позднее оно стало достаточно популярным, и в начале XIX века на основе этого изображения был создан государственный герб Персии (Ирана).
Этот герб несколько смутил Клавихо, и он решил, что дворец начинал строить другой правитель, так как до сих пор встречался только с другим гербом Тимура, его знаменитой тамгой: три овала, расположенных в форме равностороннего треугольника. Это символизировало, что он является властителем трех частей света. Следует заметить, что такая тамга также встречается уже в XII веке. Это изображение делалось на монетах, царских печатях и предметах, изготовлявшихся по приказу Тимура. Клавихо подробно описывает дворец Ак-Сарай, восхищаясь его размерами, отделкой и убранством, утверждая, что и у парижских мастеров такая работа считалась бы прекрасной.
Рассказ Клавихо о Тимуре.

Отец Тимура был благородным человеком, но не очень большого достатка. Молодой Тимур начал собирать шайку удальцов и занялся элементарным грабежом. Он оказался удачливым атаманом, и его шайка быстро росла.
В 1365 году он со своим отрядом сражался в Систане, где в одном из сражений был ранен в правую руку и в правую ногу. Враги посчитали его мертвым и бросили, но он сумел доползти до каких-то шатров, там отлежался и ушел снова собирать свой отряд, но на всю жизнь остался хромым и с плохо действующей рукой. Отсюда и пошло его прозвище - Тамерлан или Тимурленг, что значит "хромой Тимур".
Вскоре Тимур стал настолько силен, что захватил и разрушил город Балх, убив при этом внука хана Казагана. Потом он захватил Самарканд и взял себе в жены Биби-Ханым (настоящее имя Сарай-Мульк-Ханум), дочь хана Казагана, бывшую в то время женой эмира Хусейна. Как ханская дочь, она считалась старшей женой Тимура.
Покорив Самаркандскую область, Тимур в 1381 году захватил Герат и присоединил таким образом Хорасан, низложив местную династию Куртов, последний представитель которой был убит Мираншахом в Самарканде в 1389 году.


29-го августа посланники покинули Кеш, а 30-го обедали в "Прекрасном саде". Это сад Баг-и Джехан-Нума (Сад Зеркало мира) у селения Кара-Тепе в 24 км к югу от Самарканда. В ту же ночь к Тимуру был отправлен гонец с сообщением, что послы уже прибыли. 31-го августа послов перевезли ко дворцу Тахта-Карача, окруженный садом Гюль-Баг (Сад Роз). В саду посланники поставили свой шатер и стали ждать.


4-го сентября к ним прибыл один из родственников Тимура и сказал, что Тимур не может пока их принять, так как отправляет послов Тохтамыша, чтобы они не сердились на него за задержку. Он просил их пока развлекаться и велел устроить для них большой пир со множеством угощений, а потом послов одарили одеждами и подарили двух коней.
Приём у Тимура

8-го сентября Тимур прислал за послами, желая их видеть, и они отправились в Самарканд. Путь до загородного дворца Тимура занял около трех часов. Им отвели отдельный дом и велели передать привезенные подарки для Тимура, чтобы их привели в порядок и специальные люди их поднесут в определенном порядке Тимуру. То же самое вынуждены были сделать и посланники египетского султана. Потом посланников взяли под руки и повели к дворцу Тимура.


У входа в сад, украшенного прекрасными воротами, отделанными золотом, лазурью и изразцами, стояли многочисленные привратники с палицами. Сразу в саду они увидели шесть слонов с башенками и двумя флажками на каждой, которые под управлением своих возниц веселили людей разными штуками. Вскоре они увидели людей, которые несли их подарки, вместе с которыми через некоторое время они продолжили свой путь. С ними шел и тот человек, которого Тимур посылал к королю Кастилии, над которым все смеялись, так как он был одет по-кастильски.


Вначале посланников подвели к одному из племянников Тимура, и они поклонились ему, затем их подвели к внукам Тимура, которым они тоже поклонились. Здесь у посланников взяли письмо от короля Кастилии, это сделал, скорее всего, внук Тимура Халил-Султан, и с другими внуками понес письмо к Тимуру. Посланникам велели идти следом за ними. Тимур сидел на возвышении у входа во дворец, а перед ним находился фонтан, струи которого били высоко вверх, а в фонтане плавали красные яблоки. Тимур сидел на шелковой расшитой подстилке, а его локоть лежал на круглой подушечке. Он был одет в гладкое шелковое платье без рисунка, а на голове была высокая белая шапка с рубином наверху, украшенная жемчугом и драгоценными камнями.

Увидев Тимура, посланники припали на правое колено, скрестили руки на груди и поклонились ему. Потом подошли ближе и снова поклонились, потом поклонились еще раз и остались коленопреклоненными. Тимур велел им встать и подойти ближе. Сопровождающие, которые вели их под руки, здесь отстали, так как не смели подойти ближе. Перед Тимуром стояли только эмир Шах-Мелик, эмир Бурундук и эмир Шейх Нур ад-дин. Они приблизились к посланникам, взяли их под руки, подвели к Тимуру и поставили их на колени. Тимур велел посланникам подойти поближе, чтобы получше их рассмотреть, так как из-за старости он уже плохо видел. Ему ведь уже шел 69-й год. Потом он обратился к ним с вопросом:

"Как поживает сеньор король, мой сын, как его дела и как здоровье?"

Посланники ответили на его вопрос и разъяснили цель своего посольства. Выслушав послов, Тимур обратился к сановникам, сидевших у его ног:

"Посмотрите на этих посланников, которых прислал ко мне мой сын, король Испании, первый из всех королей, какие есть у франков, что живут на краю мира. Они на самом деле великий народ, и я благословляю моего сына, короля [Испании]. Было бы достаточным, если бы он прислал вас только с письмом, без подарков, так как я очень рад узнать о его здоровье и делах, [не меньше, чем] получить подарки".

Письмо кастильского короля высоко перед Тимуром держал его внук. Магистр богословия Фра Альфонсо Паес сказал толмачу, чтобы тот передал Тимуру, что это письмо никто не сумеет прочесть кроме него, и что когда его милости будет угодно послушать, он прочтет его. Тогда Тимур взял письмо из рук внука и сказал, что хотел бы его прочесть сейчас, и магистр ответил, что если его милости угодно, он готов это сделать. Тимур на это ответил, что пришлет за ним позднее, когда он уединится на досуге, там прочтет этот письмо и скажет, чего он хочет от короля Кастилии.


Потом послов подняли и усадили на возвышении с правой стороны от Тимура, но вельможи, которые вели их под руки (мирассы), посадили их ниже китайского посла, прибывшего в ставку Тимура, чтобы потребовать ежегодно уплачиваемую дань. Ведь китайские императоры рассматривали все окружающие их страны, как своих данников. Когда Тимур увидел, что кастильские послы сидят ниже китайского посла, он велел, чтобы кастильские послы сели выше, а китайский - ниже. [Тимур в то время, несмотря на свой почтенный возраст, активно готовился к походу в Китай. - Прим. Ст. Ворчуна.] После того, как их всех пересадили, к китайскому послу подошел один из вельмож и сказал ему, что Тимур приказал, чтобы послы короля Испании, его сына, и прочие сидели выше его (китайского посла), а он, посланник разбойника, бесчестного человека и врага, чтобы сидел ниже их, что, если Богу будет угодно, он скоро его повесит, и чтобы в будущем он не смел являться к нему с таким намерением. С тех пор на всех пирах, устраиваемых Тимуром, китайский посол сидел ниже кастильских послов.


Поясню немного, в чем причина такого отношения Тимура к китайским послам. Известно, что еще в 1395 году во время зимовки Тимура на Сыр-Дарье к нему прибыло китайское посольство. Из китайских источников известно, что послы прибыли требовать от Тимура уплаты ежегодной дани императору Китая, основателю династии Мин - Чжу Юань-чжану. Послов звали Ань Чжи-дао и Го Цзи. Посольство было задержано Тимуром, разгневавшимся на такое наглое, с его точки зрения, требование, и отпущено на родину только после его смерти в 1405 году. Сам же Тимур до самой своей смерти активно готовился к походу на Китай. Так что Клавихо только подтверждает информацию о недружественном отношении Тимура к китайским послам.


Переводчик объяснил кастильским посланникам, что происходит, и как их повелитель заботится об испанцах. Когда всех рассадили по местам, начался богатый пир, который Клавихо описывает очень подробно, но я позволю себе опустить описание этого чревоугодия. Если вы захотите, уважаемые читатели, прочитать описание пира у Тимура, то я могу это сделать в отдельном выпуске, но только после получения ваших заявок. Отмечу только, что пили во время этого пира они кобылье молоко с сахаром, и то после окончания угощения.


После пира перед Тимуром пронесли дары, присланные как королем Кастилии, так и египетским султаном. Кроме того, в этот день Тимуру подарили триста коней, которых тоже прогнали перед ним. После всего этого посланников отвезли в отведенный им дом, окруженный садом.


Когда послы уехали, Тимур приказал принести их подарки, осмотрел их и остался доволен. Красным сукном он тотчас же поделился со своими женами, прежде всего со старшей женой, Биби-Ханым, которая тоже была в этом саду. Подарки же от египетского султана были, согласно обычаю, возвращены египетским послам на хранение, и Тимур принял их только через три дня.

Сад, в котором Тимур принимал послов, назывался Баг-и Дилькуша ("Сад, пленяющий сердце") и находился в 6 км к востоку от Самарканда в местности Хан-Чабаг близ селения Урат-Пулатчи. Его начали строить в 1396 году, для чего объединили двенадцать уже существовавших садов и подчинили их общему плану. Были выстроены стены, окружающие весь сад, проложены новые аллеи, устроены лужайки и фонтаны, а в середине сада был построен роскошный дворец, украшенный в том числе и картинами, отражавшими поход Тимура в Индию.

[Yorik]

Пиры у Тимура. Пир-Мухаммед

12-го сентября Тимур переехал во дворец сада Баг-и Чинар ("Чинаровый сад"), который находился к югу от города на берегу арыка Сиаб за стеной, окружавшей пригороды столицы. Послов туда, однако, не пригласили.

15-го сентября Тимур переехал в новую резиденцию, названия которой Клавихо не сообщает, во время которой с послами произошел поучительный инцидент.
Тимур устроил в этой резиденции пир и пригласил на него испанских послов, но с ними не оказалось толмача, и все стали ожидать его. Когда же они прибыли на пир, тот уже закончился.
Тимур же, вероятно, был в хорошем настроении после трапезы и велел передать послам, что в следующий раз, когда он пошлет за ними, они должны приезжать немедленно и не ждать толмача. На этот раз он их прощает, так как устроил этот праздник в их честь, но толмачу велел проткнуть ноздри, продеть в них бечевку и протащить по орде за конем.
Вельможи еле спасли толмача от страшного наказания, сумев уговорить Тимура.
Так как посланники не были на пире, то Тимур велел послать им пять баранов и два кувшина вина.

22-го сентября Тимур переехал во дворец сада Баг-и нау ("Новый сад"), где опять устроил большой пир в честь кастильских послов. Это один из последних садов Тимура, построенный в 1404 году. Он непосредственно примыкал к стене сада Баг-и Дилькуш. На каждом из четырех углов стены, окружающей этот сад, стояла высокая круглая башня, а посередине сада стоял большой дворец, имевший в плане форму креста, с большим водоемом перед ним.
На этом пиру Тимур приказал подать вино и пил его сам.
Про потребление вина в царстве Тимура Клавихо пишет так:

"...они не смеют пить его [вино] на людях или тайком без [царского] соизволения. Вино они подают до еды столько раз и так часто, что делаются пьяными, и для них праздник не праздник и веселье не веселье, если они не напьются допьяна. Те, что подносят, стоят на коленях, и как только выпита одна чашка, подают другую, [как будто] у них нет другого занятия, как только это. А когда один устает наливать, приходит другой и только и делает, что разливает. И не думайте, что один подносит многим, а одному или двум, чтобы заставить их выпить больше. А если кто не хочет пить, говорят, что он оскорбляет сеньора, так как все пьют по его воле. И даже большие чаши наливают доверху, и никто не смеет недопить, а если кто оставит, то у него не берут, заставляя [выпить до дна]. И пьют из одной чаши раз или два. А если предложат выпить за здоровье синьора или поклянутся его головой, то должны выпить все до последней капли. А тот, кто поступает так и больше пьет, про него говорят бахадур, что значит храбрый человек. А того, кто отказывается пить, заставляют, даже если он и не хочет".

Вот так обстояли дела с выпивкой на мусульманском Востоке, по крайней мере, в империи Тимура, в начале XV века.
А еще перед началом пира Тимур прислал к посланникам одного своего вельможу с кувшином вина и велел им выпить столько, чтобы к приходу на пир они уже были веселыми.
После окончания трапезы вошел один из вельмож Тимура с серебряной чашей, наполненной серебряными теньга и разбросал их над послами и прочими гостями, а оставшиеся монеты он высыпал в подол платьев посланников. Затем Тимур приказал одеть посланников в платье из камки. Посланники по восточному обычаю трижды преклонили колени перед Тимуром. А он им велел на следующий день опять прибыть к нему на пир.

23-го сентября Тимур перебрался во дворец сада Давлат-Абад, разбитый в 1399 году близ селения Даргот ко дню возвращения Тимура из индийского похода. На пир в этом саду прибыли, помимо посланников, и многие командиры из войска Тимура. На этом пиру Тимур был весел, пил сам, так же как и остальные, а потом было много еды. После пира послов опять одарили платьем из камки и отправили домой.
Клавихо описывает, что на большой пустырь Канигиль, неподалеку от сада, расположенного у северо-восточного склона Афрасиаба вдоль арыка Аби-Рахмат прибыло множество воинов со своими палатками и семьями, а также простых людей из города. Здесь он собирался устроить для них праздники и свадьбы. Людей было так много, что посланники с трудом пробирались через эти многолюдные толпы, и если бы не стражники, расчищавшие для них путь, они бы не смогли пройти в сад. Но и так там стояла такая густая пыль, что лица и одежды у всех были одного цвета. На этом пустыре у каждого войска было свое место, и все делалось по порядку и без шума, несмотря на огромное скопление людей. Всего было установлено около двадцати тысяч шатров. Там также было множество шатров всяких мастеров, ремесленников и банщиков, которые всегда сопровождали его войско, и каждый знал свое место.

29-го сентября Тимур переехал в Самарканд и остановился во дворце близ въезда в город. Здесь он устроил пир, на который, кроме кастильских посланников, были приглашены и послы из сопредельных с Китаем земель. Клавихо сообщает, что они были христианами, носили меховые одежды, мехом наружу, так что испанцам они напоминали кузнецов, и прибыли к Тимуру с просьбой дать им в правители одного из внуков Тохтамыша. Тимур в тот день долго играл в шахматы с сейидами (людьми, происходившими из рода Мухаммеда).
Бартольд в одном из своих трудов писал, что в государстве Тимура неприкосновенными могли считаться только потомки самого Тимура и сейиды.
В тот день Тимур только осматривал подарки от этих послов, это были соколы, а также меха куниц, соболей и белых лисиц (очевидно, песцов), а принял их позднее.

2-го октября Тимур прислал к послам одного вельможу, главного привратника, который передал им вино от Тимура, чтобы они пили, сколько хотели, как это принято у франков, а не стеснялись, как у него на пирах. Он также послал им десять баранов и лошадь для устройства пира. После пира посланников одели в платье из камки, рубашки и шапки, а также подарили им коней, присланных Тимуром в подарок.

6-го октября Тимур устроил большой пир в орде, на который было велено явиться всем его родственникам и их женам. Клавихо описывает множество шатров и навесов в этом поле, но особенно его поразил огромный павильон четырехугольной формы в виде шатра. Его высота была более трех копий. Клавихо дает подробное описание весьма удивившего его сложного сооружения из тканей и ковров, опиравшегося на множество столбов, и очень богато украшенного. Он описывает также множество других шатров, навесов и оград, так что все было расположено в строгом порядке, наподобие улиц.

Пиры были устроены и 7-го, и 8-го октября, но в этот день было ветрено, и Тимур не вышел на площадь, а велел подать угощение всем, кто захочет, но посланники отказались в этот день от угощения и отправились домой.

9-го октября пир устроила Хан-заде, жена Мираншаха. На вид ей было около сорока лет, она была белолица и грузна. В этот день она устраивала свадьбу одной из своих родственниц, так что на пиру присутствовало много других женщин и родственников Тимура, в том числе и Биби-Ханым. На этом пиру также пили много вина, так что было множество пьяных. Биби-Ханым собственноручно поднесла вино посланникам и долго уговаривала выпить Клавихо, так как не могла поверить, что он не пьет вина.

10-го октября Тимур устроил праздник в честь свадьбы одного из своих внуков, на который велел прибыть и кастильским посланникам. На этом празднике также было выпито множество вина, и знатные женщины пили также.
На этот праздник Тимур велел явиться из Самарканда всем торговцам и ремесленникам со своими товарами. Они должны были поставить в орде свои палатки и торговать там; также было велено, чтобы ремесленники каждого цеха подготовили свои шутки и развлекали ими народ по всей орде. Все торговцы и ремесленники расположились по орде строго по роду своих занятий.
В районе палаток ремесленников Тимур велел установить виселицы, так как на праздниках он хочет показать, как одним делает добро и оказывает милость, а других приказывает вешать.
Первыми были повешены Ходжа Махмуд Давуд, один из двух министров, управлявших государством во время отсутствия Тимура в столице, и Муххамед Джельд, наблюдавший за строительством соборной мечети Биби-Ханым. Они были обвинены в злоупотреблениях своим положением и финансами, а их имущество было конфисковано.
Один из темников просил царской милости, чтобы он простил Давуда, давая за него четыреста тысяч пезантов серебра (пезант примерно равен реалу). Тимур согласился, получил с него деньги, а затем велел пытать этого темника. Когда с того было уже нечего получать, Тимур велел повесить его за ноги, пока не умрет.
Кроме того, Тимур велел повесить одного человека, которому он оставил, отправляясь в поход, три тысячи лошадей, а теперь их было меньше. Обвиняемый просил немного подождать, и тогда он вернет шесть тысяч лошадей, но тщетно.
Тимур велел учинить расправу и по множеству других дел. Кроме того, он велел судить тех лавочников, которые в его отсутствие продавали товары (мясо, сапоги и прочие товары) по более высокой цене, чем они должны были стоить. Тимур велел изъять у них лишние деньги, так что многие жители Самарканда были недовольны, говоря, что Тимур велел им придти на праздник только для того, чтобы разорить их.

13-го октября Тимур устроил новый праздник. Все пространство вокруг царских шатров и павильонов было уставлено бочками с вином, расставленными на расстоянии брошенного камня, так что они охватывали поле на расстоянии в поллиги (около 900 м). Никто не смел подойти к царским павильонам ближе, чем эти бочки, так как там разъезжали всадники с луками, копьями и дубинами. Тех же, кто приближался ближе, били дубинами или стреляли в них из луков, так что несколько покойников вынесли за ворота.
У каждого павильона в орде, у каждого навеса была установлена огромная бочка с вином.
Кастильских посланников посадили под навесом, где они провели некоторое время, а потом им велели пойти поприветствовать внука Тимура Пир-Мухаммеда, сына Джехангира, который недавно прибыл из Малой Индии, где ему был выделен удел. Тимур просил, чтобы он приехал навестить его, так как они не виделись уже семь лет. В этот день все посланники явились, чтобы приветствовать Пир-Мухаммеда. Ему было на вид около двадцати двух лет (на самом деле ему было под тридцать, так как он родился в 1376 году), он был смугл и без бороды. На нем были богатое платье из голубого атласа с золотым шитьем в виде кругов, по одному на груди, на спине и на рукавах, и шапка украшенная крупным жемчугом с большим ярким рубином наверху. Посланники должны были дважды преклонить колени перед шатром Пир-Мухаммеда, а в шатре они приклонили правое колено, сложили руки крестом на груди и склонили головы.
Перед Пир-Мухаммедом находились два борца в кожаных одеждах без рукавов, но ни один из них не мог победить другого. Тогда Пир-Мухаммад велел сказать борцам, что один из них должен непременно победить, повалить другого на землю и не давать ему долгое время подняться, а если тот встанет, то поражение ему не будет зачтено. Вот таковы были тогда правила борьбы.

[Yorik]

Индийский поход. Пиры и жены. Самарканд


Об индийском походе
В начале 1398 года Пир-Мухаммед повел свои войска в Юго-Восточный Афганистан и Индию, дошел до Мултана и осадил его, но без особого успеха. Тимуру пришлось со своей армией двинуться ему на помощь. Он объявил священную войну против гебров (зороастрийцев), язычников и еретиков. В качестве предлога для похода Тимур назвал излишнюю терпимость делийского султана к идолопоклонникам, но на самом деле Тимур просто стремился ограбить эти богатые земли, но присоединять весь Индостан к своим владениям Тимур не собирался. В декабре 1398 года Тимур со своим войском появился близ Дели, разрушая и грабя все на своем пути. Перед взятием города Тимур велел истребить около 100 тысяч пленников, захваченных им на пути к Дели, а из их голов были сложены башни. Султан Насир ад-дин Махмуд-шах (1393-1413), армия которого насчитывала около 10 тысяч всадников, 40 тысяч пехоты и 120 слонов, оказала весьма слабое сопротивление войскам Тимура. 17-го декабря его войско было разбито Тимуром, а на следующий день был взят Дели. Султан бежал в Гуджарат.

Клавихо описывает это сражение следующим образом. Он считает, что у султана было около пятидесяти боевых слонов, из-за которых Тимур в первый день потерпел поражение. На следующий день Тимур собрал множество верблюдов, нагрузил их соломой и поставил против слонов. Когда началось сражение, он велел поджечь эту солому и направить верблюдов на слонов. Увидев горящих верблюдов, слоны обратились в бегство, что вызвало панику в индийском войске. Так Тимур одержал победу над войсками делийского султана.

Клавихо считал, что жители той Индии были христианами, по вере подобные грекам, а также и другие христиане, меченые огнем на лице; среди них живут также мавры (т.е. мусульмане) и иудеи, но все они зависят от христиан. Таковы были взгляды кастильских послов на жителей Индии.


Продолжение
15 октября. В полдень вышел Тимур и приказал позвать к нему посланников из разных стран, родственников и знатных людей. В этот день было устроено множество игрищ и развлечений, которые сопровождались ужасным грохотом барабанов. Клавихо больше всего поразили слоны, которых разукрасили разноцветными тканями и поставили на них беседки. Слонов всего было четырнадцать, каждая деревянная башенка была покрыта шелковой тканью и украшена четырьмя желтыми и зелеными флажками. В каждой башенке сидело пять или шесть человек, а на шее у каждого слона сидел погонщик с железным прутом в руках, который заставлял слона делать различные упражнения. Слонов заставляли бегать за лошадьми или людьми, а также бегать и ходить в правильном порядке. Клавихо очень подробно описывает внешность и повадки слонов и считает, что боевой слон равняется тысяче воинов.

В павильоне, где сидел Тимур, играло множество музыкантов, а перед Тимуром стояло около трехсот кувшинов с вином и два больших треножника, на каждом из которых лежали большие кожи, наполненные сливками и молоком, в которые слуги бросали сахар и размешивали его. Это все делалось для того, чтобы быстро употребить в качестве питья.

Когда все расселись по своим местам, торжественно вышла Биби-Ханым и сопровождающие ее лица. Клавихо подробно описывает главную жену Тимура, ее внешность, одежды и сопровождающих ее лиц. Когда она уселась, вышла вторая жена Тимура, Кичик-Ханум, и так вышли восемь жен правителя.

Пир начался с питья напитков, что продолжалось довольно долго. Женам Тимура подносили вино и кобылье молоко. Перед Тимуром были установлены столбы с веревками, на которых акробаты устраивали различные штуки. После долгого питья стали подавать большое количество мяса, прочей еды и сладостей. Когда наступила темнота, перед Тимуром установили множество огней, и пир продолжался всю ночь. Ели и пили очень много и быстро, но когда посланники увидели, что уже можно спокойно покинуть пиршество, они удалились.

16-го октября Тимур опять устроил пир, который длился всю ночь,

17-го пир устроила Биби-Ханым в честь одной из внучек, которую выдавали замуж. Клавихо описывает множество украшений и драгоценных вещей, которыми были обставлены шатры. В одном из огромных и богато украшенных шатров, помимо прочей драгоценной утвари, стояло золотое дерево толщиной с человеческую ногу. Плоды этого дерева были сделаны из различных драгоценных камней и отборного жемчуга, а на ветвях сидели красивые золотые птички, отделанные разноцветной эмалью. Некоторые сидели просто на ветвях, другие распустили свои крылья, третьи как бы клевали плоды и т.д.

23-го Тимур опять устроил большой пир в своей орде, на который прибыли посланники, родственники Тимура, их жены и прочие знатные люди. Веселье опять продолжалось до самой ночи, и было выпито много вина. Клавихо упоминает, что в орде стояло около сорока или пятидесяти тысяч шатров. Тимур явно готовился к походу на Китай, но кастильские послы об этом не могли догадаться.

30-го октября Тимур уехал из орды в Самарканд, чтобы устроить праздник, вроде поминок, в честь своего умершего в 1403 году внука Мухаммед-Султана, сына Джехангира. Посланников пригласили и на этот пир. После пира Тимур подозвал кастильских посланников и сказал им, что собирается вскоре отпустить их на родину.


Самарканд
Далее Клавихо описывает постройки Тимура в Самарканде, как они велись, и как Тимур наблюдал за ними. Его очень поразил размах строительства, перестройка центра города, а особенно скорость возведения строений.

Город Самарканд ведет большую торговлю, но в нем не было специальной площади, где было бы удобно торговать. Тимур велел проложить через весь город улицу, в которой по обеим сторонам были бы лавки и палатки для продажи товаров. Она пересекала город от ворот Аханин в юго-западном направлении. Тимур поручил эту работу двум мирассам, сказав, что если они не постараются и не будут трудиться день и ночь, то поплатятся головой.

Вначале были разрушены те дома, которые стояли там, где должна была быть проложена улица, не обращая внимания на то, кто их хозяева. Жители разрушаемых домов собрали свое имущество и бежали. Затем начали строить и сделали улицу очень широкой, а по обеим сторонам поставили палатка. Перед каждой палаткой поставили высокие скамейки, покрытые белыми каменными плитами. Все палатки были соединены по две, а сверху вся улица была накрыта сводом с окошками, через которые проникал свет. Как только заканчивалось строительство палатки, в них тотчас же направляли торговцев. В некоторых местах улицы были установлены фонтаны.

Люди, работавшие на строительстве, получали плату от города, и работников являлось столько, сколько требовали заведовавшие строительством. Люди работали в две смены по двенадцать часов. Строительство было завершено за двадцать дней.

Люди, которым принадлежали разрушенные дома, выражали недовольство, но не решались говорить об этом самому Тимуру. Однако собралось несколько человек и пошли к приближенным Тимура, кайрисам, прося поговорить с ним.

Однажды за игрой в шахматы один из этих приближенных сказал Тимуру, что так как он велел разрушить дома, то пусть он распорядится возместить убытки. Тимур разгневался и сказал:

"Этот город мой, и я его купил за свои деньги, у меня есть на это грамоты, их вам покажу завтра. Если вы правы, то я заплачу, что вы хотите".

И он сказал это так, что приближенные пожалели о сказанном и потом удивлялись, как это он не велел их казнить. Говорят, что все, что делает Тимур, похвально и все его распоряжения должны быть исполнены.

Тимур был недоволен выстроенной мечетью Биби-Ханым, считая, что передняя стенка слишком низка, и приказал сломать ее. Перед ней выкопали две ямы, чтобы через них разобрать фундамент. Тимур сам решил вести наблюдение за одной частью работ, а двум своим приближенным велел наблюдать за другой половиной. Тимур в это время был уже стар, не мог ни ходить, ни ездить верхом, и передвигался только на носилках. Он приказал каждый день приносить его туда, и он оставался там некоторое время, торопя работающих. Потом он велел доставлять туда вареное мясо и бросать его сверху тем, кто работал в яме, как будто они собаки. Этим он побуждал рабочих лучше и быстрее работать. Иногда он велел бросать в ямы деньги. Работы велись днем и ночью и были приостановлены только тогда, когда пошел снег.

Тимур очень хотел возвеличить Самарканд, и когда он завоевывал новые земли, то отовсюду он приводил людей, которые заселяли город и его окрестности; особенно он собирал мастеров по разным ремеслам.


Продолжение
1-го ноября после пира Тимур сказал посланникам, что они свободны, и извинился за то, что не может поговорить с ними подробнее, так как он должен проводить своего внука Пир-Мухаммеда. В этот день Тимур подарил посланникам и сопровождавшим их людям много коней, одежд и оружия.

2-го ноября посланники опять пришли к Тимуру, но он к ним не вышел, а им сказали, что повелителя нельзя видеть, так как он плохо себя чувствует.

3-го ноября посланники опять пришли к Тимуру и долго сидели у его шатра, пока кто-то не поинтересовался, что они здесь делают, ведь их никто не звал. Вызвали вельможу, который их опекал, и устроили ему допрос, почему посланники сидят здесь, даже хотели проткнуть ему ноздри, но тот сумел оправдаться тем, что в этот день он и не видел кастильских посланников, но палками его все-таки изрядно поколотили. Посланникам же велели отправляться к себе и ждать, пока их не позовут. Клавихо и не подозревал, что идет активная и тайная подготовка к китайскому походу, и до них уже никому не было никакого дела.

[Yorik]

Путь домой. О войне с Тохтамышем. После смерти Тимура

В один из дней, 17-го ноября 1404 года, к посланникам пришел какой-то вельможа и объявил им, чтобы они готовились к отъезду на следующее утро, и что они отправляются вместе с другими послами. Он будет сопровождать их до Тебриза, откуда каждое посольство отправят на родину. Возмущенные послы, ведь они должны были получить официальный ответ от Тимура, отправились ко дворцу правителя и обратились к находившимся там вельможам с просьбой о встрече с Тимуром, но им отказали в этом, сказали, что все уже решено, и что все посольства отправляются по домам. На все доводы посланников, что они не могут уехать без ответа Тимура, им говорили, что все уже решено и спорить не о чем, и что люди для их сопровождения уже выделены. Их так торопят, потому что Тимур находится при смерти, и их хотят отправить до того, как это случится, чтобы они не разнесли такую опасную информацию. Такую версию сообщает Клавихо, а истинной причины спешной отправки всех посольств по домам он так и не узнал.

18-го ноября к послам явились порученцы от Тимура, вручили им грамоты для свободного проезда посольства по землям империи и снабжения его лошадьми, и потребовали немедленного отъезда посольства. Несмотря на отчаянные возражения, кастильцы были вынуждены в тот же день выехать из Самарканда и остановиться за городом. 21-го ноября они тронулись в обратный путь.

Перед описанием обратного пути Клавихо подробно описывает город Самарканд и окружающие земли, сообщает чудесные сведения о Китае и стране амазонок, а также описывает с чужих слов историю войн Тимура с Тохтамышем. Об этом я уже рассказывал в http://arkaim.co/top...zolotaya-orda/. Правда, в рассказе Клавихо есть любопытные подробности.


О войне с Тохтамышем.
Вот что сообщает Клавихо. Лет одиннадцать или более тому назад Тохтамыш со своим войском вторгся в Персию и разрушил много городов и замков, а затем возвратился в Тарталию (так Клавихо называет Золотую Орду). Тимур, узнав об этом, страшно разгневался и отправился в поход против Тохтамыша.

[Следует заметить, что Клавихо довольно плохо представлял себе хронологию войн Тимура и Тохтамыша. Он ничего не сообщает о походе Тимура в 1391 году и сразу сообщает о битве на Тереке в 1395 году. - Прим. Ст. Ворчуна.]

Он настиг войска противника около реки Терек, но Тохтамыш уже переправился через нее и завалил переправу лесом. Тимур отправил к Тохтамышу посланников с сообщением о том, что Тимур не намерен воевать с ним, но Тохтамыш ему не поверил. Тогда Тимур двинулся со своим войском вверх по реке по одному берегу, а по противоположному берегу синхронно с ним передвигался Тохтамыш со своим войском, чтобы не дать Тимуру возможности переправиться через реку. Так они двигались в течение трех дней.

На третью ночь Тимур велел всем женщинам, сопровождавшим его войско, надеть шлемы и переодеться в мужскую одежду, а всем воинам было велено взять двух лошадей и как можно быстрее двигаться назад. За одну ночь его войско проделало тот путь, который они прошли за три дня, и вышло к переправе через Терек, которая почти не охранялась. Переправившись через Терек, Тимур напал на лагерь Тохтамыша и в трехчасовом сражении разбил его войско, захватил множество пленных, но сам Тохтамыш спасся и бежал. Многие считают, что эта победа Тимура была более важной, чем его победа над Баязидом.

Тохтамыш собрал новое войско, но снова был разбит Тимуром. Во время этого похода в 1395 и 1396 годах Тимур разграбил не только Северный Кавказ, но и Нижнее Поволжье (города Сарай-Берка и Хаджи-Тархан), и Крым. Арабские историки Ибн Арабшах, Шереф ад-дин Йезди и Ибн ал-Фурат сообщают о большом сражении Тимура с войсками генуэзских франков и о разграблении Кафы и Азова.

Едигей, который вначале был союзником Тимура во время похода 1391 года, теперь изменил ему и начал борьбу с его войсками, оставаясь в то же время врагом Тохтамыша. Попытки Тимура настигнуть войска Едигея не увенчались успехом. Тем временем Тимур примирился с Тохтамышем и решил обмануть Едигея. Он послал сказать ему, что любит его и прощает, и хочет быть его другом, а чтобы между ними было родство, он предлагает женить своего внука на одной из дочерей Едигея. Едигей на это ответил, что знает Тимура уже двадцать лет, и раньше доверял ему больше всех людей, но теперь он знает его слишком хорошо, изучил все его хитрости, и такими уловками его не провести. Все это Тимур говорит только для того, чтобы обмануть его, Едигея, но они могут стать друзьями только на поле брани с оружием в руках.

Тохтамыш с сыновьями теперь состоит в дружбе с Тимуром, а Едигей обращает татар, которые раньше ни во что не верили, в магометанскую веру. Вот что сообщает Клавихо о Тимуре и Тохтамыше.

21-го ноября все посольства вместе тронулись в обратный путь, но они двигались несколько иной дорогой, как сообщает Клавихо,

"левее, ближе к Тарталии".

27-го ноября они прибыли в Бухару, и на всем пути им предоставляли все необходимое: пристанище, еду и лошадей. В Бухаре они пробыли шесть дней, и за это время там выпало много снега.

5-го декабря они тронулись в дальнейший путь, и через три дня подошли к Аму-Дарье, где и остановились.

10-го декабря они переправились через реку на лодках и двинулись дальше.

21-го декабря прибыли в Абиверд, который покинули 25-го декабря в день Рождества Христова.

1-го января 1405 года они прибыли в город Хабушан (соврем. Кучан), а 5-го января прибыли в Джаджерм.

7-го января они выехали на старую дорогу. Потом они миновали Бистам и Дамган, где они очень страдали от сильного холодного ветра. Местные жители сказали посланникам, что на горе, возвышающейся над городом, есть источник. Когда в него попадает грязь или какое-нибудь животное, то поднимается удивительно сильный ветер, который не прекращается до тех пор, пока не очистят источник.

15-го января они двинулись дальше и у крепости Фирузкух двинулись левее, по другой дороге. Они миновали Семнан и 23-го января прибыли в Верамин. Эта земля называется Рей, и здесь правил зять Тимура Сулейман-шах. В этой земле они оставляли своих заболевших товарищей, а теперь забрали их с собой обратно, кроме двух умерших. С больными все время обходились очень хорошо и заботились, чтобы у них было все необходимое.

25-го января они обедали у Сулейман-шаха, 26-го - у другого вельможи, а 27-го двинулись в дальнейший путь и 29-го остановились в Шахаркане.

3-го февраля они прибыли в Казвин, который почти весь лежал в развалинах. Город был так завален снегом, что по нему было трудно передвигаться.

7-го февраля они двинулись дальше, а перед ними шло около тридцати человек с лопатами и расчищало для них дорогу. С большим трудом они 13-го февраля достигли Султании, где остались на восемь дней. Здесь они должны были навестить внука Тимура Омара Мирзу, сына Мираншаха.

21-го февраля они выехали из Султании, миновали Зенджан, Миане, Туселяр и Уджан, и 28-го февраля прибыли в Тебриз. Отсюда посланники должны были двинуться в Карабах, чтобы встретиться с Омаром Мирзой, который со своим войском каждый год зимовал там из-за мягкого климата и теплой зимы.

Оставив все свое имущество в Тебризе, посланники налегке, только с несколькими сопровождающими, 5-го марта покинули Тебриз и двинулись в Карабах. Через два дня они встретили посланника от Омара Мирзы, который передал им приказ своего господина, чтобы послы возвращались в Тебриз и хорошенько там отдохнули, а он пришлет за ними через несколько дней.

Он прислал за ними своих людей 18-го марта, и на следующий день они тронулись в путь. 25-го марта они достигли до орды Омара Мирзы, откуда было еще около 20 км до стоянки наместника, когда повстречали всадников, сообщивших, что послам лучше бы туда не ехать. На расспросы послов они ответили, что в войсках произошли беспорядки, что Джеханшах хотел убить Омара Мирзу, но был схвачен, и ему отрубили голову, и что войско разделилось на два враждебных лагеря.

Посланники посоветовались между собой и решили все же ехать дальше, так как они уже находились недалеко от ставки Омара Мирзы. 26-го марта они прибыли в его ставку и стали ждать дальнейших указаний. Вскоре к ним прибыл какой-то вельможа и сказал, что у Омара Мирзы много дел, и он не может их принять. Он просит их тотчас же вернуться в Тебриз и там ждать распоряжений, и что этот вельможа поедет с ними, чтобы позаботиться о них.

Посланники вернулись в Тебриз, а Омар Мирза со своим сорокатысячным войском остался в Байлакане.


После смерти Тимура
Все эти беспорядки были вызваны тем, что 18-го февраля 1405 года в Отраре накануне похода в Китай скончался Тимур.

Клавихо так описывает беспорядки во владениях Омара Мирзы. Джеханшах быд сделан Тимуром управляющим во владениях Омара Мирзы и имел свое войско. После смерти Тимура он с несколькими вооруженными людьми явился в шатер, где обычно заседал совет и застал там одного муллу, которого он давно ненавидел из-за того, что Омар Мирза выдал за него ту девушку, которую Джеханшах хотел взять себе в жены. Застав этого муллу одного в шатре, Джеханшах убил его. В лагере увидели это и взялись за оружие.

Джеханшах не смог проникнуть в шатер, где хранилось оружие правителя, и вошел в шатер, где находился Омар Мирза, но того уже охраняло множество вооруженных людей. Один вельможа со свитой подошел к Джеханшаху и спросил его, чего он добивается. Джеханшах попросил передать Омару Мирзе следующие слова:

"Пусть он ничего не боится, так как я поступил так, чтобы убить моего врага муллу".

Вельможа пошел передать слова Джеханшаха Омару Мирзе и застал того в большом страхе и унынии. Тогда вельможа сказал:

"Господин, не бойтесь, если хотите, то я убью Джеханшаха за вас".

Затем он бросился на Джеханшаха и отрубил ему голову. После смерти Джеханшаха его войско в страхе разбежалось.

Омар Мирза приказал отправить голову Джеханшаха своему отцу Мираншаху и брату Абу Бекру, находившимся в Багдаде, и велел передать им, чтобы они полюбовались на голову своего врага. Кроме того, так как его дед (Тимур) умер, то он просит их приехать повидаться, что он примет своего отца, как господина, и что он просит всех собраться на полях близ Тебриза, где Омар Мирза и его войско передадут власть Мираншаху.

[Yorik]

Распри Тимуридов. Мятеж Омара Мирзы

Из дальнейшего известно, что в том же 1405 году Омар Мирза был разбит своим братом Абу Бекром. Вот как это произошло.

Вернемся в Самарканд, где приближенные Тимура пытались скрыть его смерть, чтобы успеть навести порядок в казне и во владениях Тимура. Однако скрыть это событие не удалось. Все присягнули Халил-Султану, который, узнав о смерти деда, собрал свое войско и пошел против трех вельмож, управлявших домом и имением Тимура. Одного из них, сына Джеханшаха, он убил, а остальные двое бежали к Шахруху в Герат. А Халил-Султан, убив приближенного своего деда, завладел Самаркандом и казной, а затем передал своему отцу Мираншаху, чтобы он прибыл в Самарканд, и что он готов передать ему казну. Однако все считали, что Мираншах не примет владения.

А Мираншах, получив известие о смерти Тимура, а затем, увидев голову Джеханшаха, вместе со своим сыном Абу Бекром выехал из Багдада. По пути Мираншах узнал, что Омар Мирза собрал очень большое войско и велел городам Тебризу и Султании быть наготове и ждать его распоряжений. Он послал к сыну спросить о причинах столь большого сбора войск, и Омар Мирза ответил, что сделал это для спокойствия в стране и на границах. Абу Бекр на это сказал отцу, что он один поедет к Омару Мирзе и во чтобы то ни стало привезет его, но Мираншах не одобрил это решение, чтобы не сеять смуту в стране.

Мать Абу Бекра и Омара Мирзы прибыла к последнему и сказала:

"Сын, твой отец должен быть сеньором, и все этого хотят, а ты мешаешь!"

А он ответил:

"Избави Бог, чтобы я не исполнил того, что прикажет отец".

Мать вернулась к мужу и передала этот разговор. После этого Мираншах согласился послать к Омару Мирзе Абу Бекра, но налегке, без войска, чтобы братья скорее договорились о том, как передать власть отцу. Когда Омар Мирза узнал, что к нему едет брат, он решил его схватить, что и сделал, как только тот вошел в его шатер.

Пятьдесят спутников Абу Бекра бежали обратно к Мираншаху, а закованного в цепи Абу Бекра Омар Мирза приказал заточить в крепости в Султании и двинулся на отца, чтобы захватить и его. Мираншах бежал в Рей к своему зятю Сулейман-шаху.

Мать Омара Мирзы, узнав, что он пленил Абу Бекра, отправилась к нему (Омару), пришла к сыну и, разорвав на себе одежду и обнажив грудь, заливаясь слезами, сказала:

"Я родила вас, дети, а теперь ты хочешь убить своего брата, хотя знаешь, что он тебе единокровный и что все его любят".

Омар Мирза ответил, что пленил своего брата за то, что он глуп, дерзок и говорит непотребные речи, но он не желает ничего иного, как видеть своего отца правителем. Пленив брата, он только положил конец его дурным намерениям. Все это он говорил только для того, чтобы схватить своего отца.

Мираншах тем временем пошел на Самарканд, и Омар Мирза двинулся следом за ним. Поняв, что захватить отца не так-то просто, он заключил договор с Шахруком, своим дядей, братом отца, договорившись о разделе власти после победы. Об этом союзе нам сообщает только Клавихо, а другие источники не подтверждают это сообщение.

Мираншах не рискнул идти в Самарканд и остановился в окрестностях Хорасана, и Омар Мирза вроде бы примирился с отцом. Жену брата Омар Мирза тоже захватил и отправил к ее отцу в Мердин. Так обстояли дела по сведениям Клавихо в то время.

Омар Мирза передал посланникам в Тебризе письмо, в котором извинялся за то, что задержал их, но теперь он уладил свои дела и вскоре отпустит их на родину.

А дальше произошло следующее: 29-го апреля к посланникам явились городской чиновник, писец и множество народа. Они конфисковали все оружие, которое нашли в доме, заперли все двери и сказали, что Омар Мирза приказал забрать у них все имущество для того, чтобы укрыть его в надежном месте. Посланники ответили, что на это воля их господина, и что они в его власти, но что их король направлял это посольство к Тимуру, как к своему другу, и что они ожидали, что с ними будут обращаться иначе. Но так как Тимур умер, они могут сделать с ними все, что хотят. Чиновник объяснил, что это велено сделать для лучшей охраны посланников. Они забрали у посланников все их имущество, оставив лишь то, что было на них, а все остальное поместили в другом месте, поставив там стражу. Точно так же поступили и с посланниками из Египта и Турции.

Дней через двадцать Омар Мирза прислал им новое письмо, в котором просил их не гневаться на него за то, что он с ними сделал, а, напротив, они должны радоваться, что он примирился со своим отцом. Он также сообщал, что находится уже недалеко от Тебриза и вскоре пришлет за послами и отпустит их. Но на самом деле он не смог еще примириться с отцом, а преднамеренно распускал такие слухи, чтобы сохранить спокойствие в стране.

В это время царь Грузии Георгий вторгся в страну, захватил Эрзерум и много других городов и дошел до Тебриза. Омар Мирза направил против грузин небольшое войско, велев остальные силы для отпора набрать на месте. Он не рискнул отпустить от себя главные силы, а сам он был занят более важными делами, чем давать отпор захватчикам.

Собрали войско численностью около пятидесяти тысяч человек, которое расположилось на полях Алатау, что в Великой Армении. Царь Георгий как-то ночью с пятью тысячами всадников напал на это войско и разбил его, многих убил, а те, что спаслись, укрылись в Тебризе. Многие даже стали говорить, что во всем виноват их господин (Омар Мирза), к которому не благоволит судьба, а удачлив был Тимур, но он теперь уже мертв.

Омар Мирза тем временем вернулся в Султанию, где содержался в заточении его брат, велел умертвить его и, не дождавшись исполнения своего приказа, отбыл в Хисар, чтобы привести в порядок свои войска. Не следовало ему так торопиться!

По дороге туда ему стало известно, что 11-го июля его брат Абу Бекр бежал из темницы, убил стражника, захватил сокровищницу и исчез.
Дело было так. Когда Омар Мирза отдал приказ об умерщвлении Абу Бекра, об этом узнали его сторонники и сообщили об этом намерении заключенному. Они передали, что подготовят к побегу лошадей и оружие, а ему в темницу удалось передать меч. На следующий день к Абу Бекру пришел его охранник с тремя доверенными лицами и сказал:

"Господин, ваш брат прислал сказать, что он помирился с вашим отцом и в скором времени освободит вас и даст много денег и всего, что вам доставит удовольствие; он также просит, чтобы вы не теряли присутствия духа и не гневались. Приношу вам эти добрые вести и покорнейше прошу, чтобы вы выпили и откушали со мной".

Он уже принес с собой отравленное вино, а по их обычаю вино пьют перед едой. Стражник опустился на колени, взял в руки чашу и попросил выпить. Абу Бекр стал под разными предлогами отказываться, а сам в это время выхватил меч и ударил им по голове подававшего вино. Затем он убил и трех сопровождавших его. В замке началась паника, а сторонники Абу Бекра проникли туда, разбили его серебряные цепи (так пишет Клавихо) и ускакали вместе с ним из замка.

Абу Бекр направился на городскую площадь и убил там одного из встреченных городских казначеев. На шум сбежалось множество народа. Абу Бекр приказал подать ему лучших лошадей, и вскоре у него уже было пятьсот всадников. Он вернулся в замок, захватил его, а своим сторонникам раздал столько сокровищ, сколько каждый мог унести. Абу Бекр велел нагрузить сокровищами сто верблюдов и отправился к отцу. Когда он прибыл к отцу, тот повинился перед ним и сообщил, что его брат Шахрух чинит ему препятствия и не пускает его в Самарканд. В ту же ночь он со своими людьми отправился и захватил Шахруха в плен, а многих его людей привел к отцу.
Прослышав, что Абу Бекр на свободе, к нему стали стекаться люди из войска Омара Мирзы и Шахруха. Омар Мирза поспешил примириться с братом и отцом, а Абу Бекр и Мираншах отправились к Самарканду.

Омар Мирза тем временем отбыл из войска и остановился на полях неподалеку от Тебриза. Он послал гонцов в Тебриз и Султанию с сообщением, что он хочет устроить поминки в честь своего деда, и чтобы для этого прислали нужное количество баранов, хлеба, вина и лошадей, а также три тысячи одежд из камки и тафты, которые он собирается раздать своим приближенным. Кроме того, он велел возвратить посланникам все, что у них было отнято.

[Yorik]

Конец пути

13-го августа 1405 года к посланникам прибыли гонцы от Омара Мирзы с письмом, в котором он просил их прибыть к нему.

15-го августа посланники прибыли в Виан, где находился Омар Мирза, который устроил для посланников два пира, 16-го и 17-го, на которых говорилось много хорошего о Тимуре. Посланники подарили Омару одежды из шерстяных и шелковых тканей, а также шпагу красивой работы.

18-го августа Омар подарил посланникам одежды и дал провожатого для них и для турецких послов, а посланника египетского султана велел задержать и бросить в темницу.

Посланники стали готовиться к отъезду, но 21-го августа к ним явился даруга (наместник правителя в городе) с множеством народа, которые потребовали от них принести и показать все их имущество. Когда это приказание было выполнено, они забрали несколько кусков китайского атласа и камки, платье красного сукна и другие вещи, заявив, что таких хороших вещей в их краях нет, и что их повелитель готов за них заплатить. Посланники решили ехать на следующий же день, а перед этим они повидались с турецкими посланниками, и те рассказали, что их тоже обобрали.

22-го августа кастильские и турецкие посланники, наконец, покинули Тебриз, в котором они пробыли пять месяцев и двадцать два дня. К ним присоединился караван в двести лошадей, который шел в Турцию, и они поехали все вместе, так как опасались нападения разбойников.

24-го в городе Хой они узнали о том, что Кара-Юсуф с племенем кара-коюлу поднял мятеж и с десятью тысячами всадников осадил Эрзинджан, поэтому посланники свернули с дороги на Маку и поехали более южной дорогой. В пути они услышали известия о том, что Кара-Юсуф уже ушел от Эрзинджана и появился на дороге, которой они следуют. Высланный вперед верховой сообщил, что дорога впереди свободна. Но в окрестностях ее появляются люди Кара-Юсуфа и грабят путников и селения. Тогда посланники свернули на еще более южную дорогу.

1-го сентября они достигли города Алашкерт, стена которого была разрушена. Здесь они узнали, что Кара-Юсуф уже появился и на этой дороге, тогда посланники решили опять вернуться на северную дорогу, что оказалось очень своевременным.

5-го сентября они прибыли в крепость Аумиан, правитель которой Толды-бек сообщил им об отрядах Кара-Юсуфа, грабивших на дорогах, и обещал дать им охрану для сопровождения по более надежному пути. А турецких посланников он решил отправить другой дорогой.

8-го сентября они двинулись в путь, оставив путь на Эрзинджан к югу.

9-го они достигли грузинского замка Тортум, который в 1402 году в течение шести дней осаждал Тимур. Замок был захвачен, а все его двести защитников перебиты. Этот поход в Грузию был предпринят Тимуром из-за того, что грузины отказались платить наложенную ранее на них дань.

Вскоре они достигли замка Испир, правитель которого выделил им проводника до земель Трапезундской империи.

Через несколько дней посланники достигли моря в шести днях пути от Трапезунда, куда и прибыли 17-го сентября. Здесь они узнали, что в шести милях от города стоит генуэзский корабль, ждущий попутного ветра, который должен плыть до Перы.

Посланники запаслись всем необходимым для долгого пути и вскоре поднялись на борт корабля. В пути они пробыли двадцать пять дней и 22-го октября прибыли в Перу. Здесь они застали две карраки, готовившиеся к плаванию в Геную. С ними они двинулись через Галлиполи на Хиос, и так, с остановками они 30-го ноября достигли Сицилии.

2-го декабря они отплыли из Сицилии, но из-за встречных ветров и бурь их несколько раз отбрасывало к Гаэте.

22-го декабря они опять тронулись в путь, но теперь ветер забросил их на Корсику, где они и встретили Рождество.

3-го января 1406 года они все же прибыли в Геную, откуда решили заехать в Савону, в которой находился папа Бенедикт XIII, с которым им надо было обсудить некоторые вопросы. Что это были за вопросы, Клавихо не счел нужным нам сообщить.

1-го февраля посланники отбыли из Генуи, но только 1-го марта из-за очень плохой погоды смогли достигнуть города Сан-Лукар, откуда и направились в Севилью.

В понедельник, двадцать четвертого марта 1406 года посланники прибыли в Алькала-де-Эрнандес близ Мадрида, на чем их посольство ко двору Тимура и закончилось. Слава Богу!

Сразу же по горячим следам Клавихо начал писать книгу, которая имела и несколько другое название:

"История Великого Таморлана и дневник рассказов о путешествии посольства, составленный Руи Гонсалесом де Клавихо, по повелению могущественного короля Кастилии дона Энрике Третьего с кратким предисловием, сделанным Гонсалесом Арготе де Молина для лучшего понимания этой книги".

Вы имели возможность ознакомиться не только с историей этого замечательного путешествия, но и с некоторыми материалами по истории государства Тимура.