1 ответ в теме

[Yorik]

"Пленных юношей - неверных (т.е. немусульман) - надо зачислять в наше войско", - такой совет дал султану Орхану визирь и главный воинский судья Аллаэддин. Идея была осуществлена при султане Мураде I (1359-1389 гг.).

Шел 1365 год. Перед распростертыми на земле юношами возвышалась фигура шейха Бекташа. Он подошел к ближнему из них, поднял руку над его головой, и, осенив рукавом халата, произнес: "Да будете вы йени чери". Так было положено начало "новому войску" (тур. yeniçeri), особому корпусу янычар. От остальных военнослужащих империи османов их отличал головной убор - белый войлочный колпак с висящим сзади куском материи, напоминавшим форму рукава халата их "крестного отца" Бекташа.

Вооружение янычар изначально составили копья, сабли и кинжалы, а роль знамени исполнял котел для приготовления пищи. Некоторые воинские звания также были позаимствованы из "кухонного" лексикона. Так, командир роты, звался "чорбаджи", т.е. "кашевар".

Изначально численность корпуса "новых воинов" не превышала одной тысячи. Потом ежегодно набирали еще по тысяче человек. При Сулеймане I Великолепном (1520-1566 гг.) янычар в армии было до 20 тыс. Размер жалованья зависел от продолжительности службы. Во главе корпуса стоял ага. Им по выбору янычар становился человек, прошедший все янычарские должности, начиная с низших. Ага был удостоен особой чести снимать с султана обувь при его входе в мечеть. В одной из комнат янычарских казарм был поставлен трон для султана.

Строгий наказ шейха Бекташа первой дружине янычар "проявлять мужество в сражениях и не знать поражений" исполнялся отнюдь не всегда. Во время похода султана Селима I Грозного против иранского Исмаил-шаха (1514 г.) янычары роптали на тяготы, порывались вернуться домой и пытались устроить мятеж. В ответ султан казнил янычарского агу, жестко усмирил непослушных и стал назначать агу сам. Одновременно была введена должность помощника аги, которому подчинялось еще несколько начальников. Однако это не помогло превратить корпус в идеально послушное орудие.

Начиная с правления султана Мехмеда II Завоевателя (1451-1481 гг.) у янычар вошло в правило требовать от султана денежные подарки при вступлении его на трон. При этом, несмотря на награды, правилом также стали бунты корпуса против неугодных им чем-либо правителей.

После смерти Мехмеда II в ходе янычарского восстания был убит великий визирь Мехмед-Караман. При их же активной поддержке на трон в 1481 году был возведен второй сын Мехмеда Баязид II. Однако и его в 1512 году янычары попросили вон, утвердив на престоле уже упомянутого сына Баязида Селима I.

В 1524 году в очередной раз взбунтовавшиеся янычары разграбили таможню в Стамбуле, дома великого визиря Ибрагима и других крупных сановников. Султан Сулейман I Великолепный лично участвовал в подавлении бунта, убил собственными руками нескольких янычар, однако все равно был вынужден уступить и откупиться от восставших. Впрочем, это не слишком ему помогло. В дальнейшем, осознавая свою силу, янычары открыто говорили: "Сулейман стар и глуп, и ему пора на покой. Его сын Мустафа поведет дело лучше, а мы будем в большем почете. А если великий визирь будет тому противиться, мы снимем ему голову". Ближе к концу правления заболевший султан Сулейман был даже вынужден приказать регулярно возить себя на галере вдоль берегов Босфора, чтобы столичные жители не поддавались на распускаемые янычарами слухи о его смерти.

Досталось от янычар и последующим султанам. Они бунтовали при Селиме II Пьянице (1566-1574 гг.); свергли Ахмеда III (1703-1730 гг.); низложили Селима III и... "прокололись" на Махмуде II (1808-1839), который решил избавиться от такой ненадежной "гвардии".

Очередное восстание корпуса было мастерски спровоцировано сначала учреждением нового постоянного войска, а затем его демонстративным парадом перед янычарскими казармами. В ночь на 15 июня 1826 года янычары приняли вызов. На Мясную площадь (Атмейдан) Стамбула были выставлены полковые котлы, в городе начались погромы. Дома великого визиря и тогдашнего аги были разграблены и сожжены. 12-летний сын последнего жестоко убит.

Против янычар выступило население Стамбула и духовенство. Их истребление было официально объявлено богоугодным делом, а смерть в сражении с ними - подвигом за веру. Верные султану войска заняли улицы, и по янычарским казармам ударили пушки. Деревянные здания запылали. Пощады не было никому. Около тысячи пленных были заперты на стамбульском ипподроме, куда прибыли члены военного суда. Приговор был только один - смертная казнь через удушение. Расправы продолжались несколько дней, тела бунтовщиков сбрасывали в море. Котлы янычар были принародно запачканы грязью и нечистотами, знамена разорваны, а знаменитый войлочный колпак мальчишки безо всякого почтения таскали по улицам и бросали собакам.

Махмуд II, закрепляя победу, издал фирман о ликвидации корпуса янычар и создании взамен его «Победоносной армии Мухаммеда». Этим же повелением запрещалось громко произносить слово "янычар". Казармы на Мясной площади лежали в развалинах. Были разрушены мечеть янычар, кофейни, которые они обычно посещали, и даже мраморные надгробия, принятые за янычарские из-за изображенной на них войлочной шапки, похожей на широкий рукав халата шейха Бекташа.

https://topwar.ru

[Yorik]

Большая часть славы в турецких победах и завоеваниях принадлежит янычарам. Это была самая боеспособная сила османских вооружённых сил — регулярная пехота, которую набирали из детей христиан 8–16-летнего возраста. В основном из славян. Офицерские кадры кавалерии, сипахи — оттуда же. Их готовили в одной школе с янычарами.
Почему-то распространено мнение о том, что янычар как-то особенно сильно зомбировали, превращали в фанатичных сторонников мусульманской веры, стирали память о прежней семье и делали покорными рабами турецких хозяев. Не было таких технологий тогда, нет их и сейчас.
«Чужеземных мальчиков» минимально знакомили с религией и языком в турецких семьях Анатолии, а потом отдавали в казармы, учили обращаться со всеми видами оружия. Плюс бег, борьба, три языка, исламская религия и культура. Попасть в янычарский корпус было очень престижно, исламизированные боснийцы и албанцы договаривались за своих детей «по блату», в виде исключения.
Янычары сами выбирали себе командиров — тех, кому доверяли, кого считали самыми отважными и достойными. Они называли их «деями» (буквально: «дядька», «брат матери»). Горизонтальные и вертикальные связи в корпусе были очень сильными, практически семейными. Интересно, что в "Записках янычара" сербского воина Константина из Островиц, написанных в 1497 г., автор упоминает, что его братья тоже находятся на службе, а один из них уже дошёл до должности хранителя султанской казны.
Т. е. речь идёт не о зомби, лишённых воли и памяти. Это братство людей, которых империя подняла «из грязи в князи». Которые, оставшись дома, пасли бы овец и кланялись в ноги каждому проезжающему барину. И они прекрасно понимали, чем обязаны той великой стране, за которую они воюют и которой управляют.
Самых способных отмечали ещё на стадии обучения. Сорок курсантов из трёх тысяч ежегодно отбирали в число пажей, они жили прямо в султанском дворце, рядом с гаремом.
Соседство было очень удачным и плодотворным. Гарем представлял собой ту же школу, только женскую. Чтобы попасть в число жён или наложниц султана, девушки годами учились (без шуток, программа вполне серьёзная). До султанской постели доходили единицы — самые амбициозные и стервозные, которые твёрдо нацелились на большую политику. Остальные выходили замуж за пажей и уезжали с ними, когда парни получали назначение на должность.
В этом секрет великих турецких завоеваний. Османская империя дала каждому по способностям. Этого не могли обеспечить ни враждующие друг с другом славянские государства Балканского полуострова, ни деградировавшая Византия, ни католические державы Западной Европы, которые видели в регионе только пищевой интерес.