0
Войско же, состоявшее из благородных и неблагородных и из простого народа. численностью своей превзошло все ожидания…И в наше время неизвестно, и от сотворения мира не слыхано, чтобы собралось такое войско, войско, говорю я, чрезвычайно большое. И у всех на одежде и на оружии был знак креста. И сочли вожди похода за лучшее одну часть войска отправить в страны Востока, другую — в Испанию, третью же — к славянам, возле нас обитающим
Такие масштабные приготовления к войне не могли остаться в тайне для ободритов.
Никлот, услыхав, что в скором времени будет собрано войско, чтобы уничтожить его, созвал весь народ свой и начал строить замок Дубин, который мог бы послужить для народа убежищем в случае необходимости - продолжает Гельмольд. Кроме этого, Никлот обратился за помощью к графу Адольфу, новому саксонскому наместнику Вагрии, бывшему до этого его союзником, но получил отказ.
Никлот, чувствуя, что выступление в задуманный поход неизбежно, тайно подготовил морское войско и повел корабли к устью Травны с намерением разорить всю вагрскую землю прежде, чем саксонское войско вольется в ее пределы. Вечером же он отправил посла в Зигеберг потому, что обещал графу оказать ему поддержку. Но посольство это оказалось ненужным, ибо граф отсутствовал и не было времени, чтобы собрать войско. На рассвете дня, в который с благоговением поминаются страсти святых Иоанна и Павла (1147, 26 июня), морское войско славянское спустилось в устье Травны. Жители города Любека, услыхав шум, производившийся войском, позвали мужей города, говоря: «Мы слышим сильный шум, как будто рокот приближающейся толпы, и не знаем, что это такое». И они послали в город 11 и на рынок предупредить о грозящей опасности. Но опьяневшие от обильных возлияний люди не могли двинуться ни по дороге, ни на кораблях, пока, окруженные врагами, не потеряли из-за подброшенного огня своих кораблей, нагруженных товарами. В тот день было убито около 300 и больше мужей.
Такими словами описывает осаду Любека Гельмольд, являющийся единственным современным событиям источником о походе Никлота. Любопытным представляется и записанное в Любеке предание об этой осаде, опубликованное в середине XIX века Э. Дееке. Первая часть его явно литературного, позднего происхождения и является пересказом Гельмольда. Вторая же часть, по всей видимости, действительно и была Любекским городским позднесредневековым преданием. Историческая ценность предания, как источника, разумеется, очень мала. Однако, из-за своего неравнодушия к фольклорным источникам и преданиям, приведу его полностью.
Неиствующие женщины.
После того, как граф Адольф II Шауэнбургский заново отстроил на Любек на том месте, где он стоит и поныне, он заключил мир с вендами, в особенности с господином Никлотом Мекленбургским, которому он даже поклялся быть союзником. Но в 1147 году все саксонские правители вооружились для большого крестового похода на язычников-вендов, к которому не присоединился граф. Почувствовав угрозу, Никлот обратился за обещанной ему помощью, но граф не откликнулся. Исполнившись желанием мести, Никлот со своим войском напал на расцветавший город Любек как раз в то время, когда весь народ от возлияний напитком Ивановой ночи лежал пьян. Напрасно посылали бдящие горожане за помощью на рынок и на Траву: народ было не сдвинуть с места. Так все корабли были разграблены и сожжены и до 300 мужей убиты. Остальные, оказавшись вместе с жёнами и детьми в подлинной нужде, нашли спасение в крепости. Последняя подвергалась жестокому приступу вендов, а надежда защитников на помощь из Гользатии была напрасна. И всё же, не смотря на все бедствия, они отбивались от нападавших. С этих пор началась вражда любечан и гользатов.
В конце концов горожане предприняли отчаянную попытку выйти за Крепостные ворота* к Высшему суду* ( *речь идёт о названиях двух мест в пределах современного исторического центра Любека – nap1000), туда, где закрепились враги. Было много убитых с обоих сторон, но враги устойчиво держали строй и множество любечан вернулось с окровавленными головами назад в крепость. Увидев это, женщины пришли в бешенство, вынесли знамя из церкви Св. Якова, вооружились прутами, колотушками, щипцами и ножами и всем, что попадалось под руку и в неистовстве обрушились на врага. Последние же подумали, что это новые воины выходят из города и мужество покинуло их. Они бросили свой лагерь, в спешке побежали к своим кораблям и уплыли. Тогда любечанам досталась большая добыча: среди других прекрасных сокровищ они нашли также и вылитый из чистого золота идол Темиля, которого венды высоко почитали. Но что стало из этого дорогого золотого идола, мне неизвестно. Знамя, пронесённое женщинами, до 1619 года сохранялось в церкви Св. Якова. Оно пропало после того, как тогда церковь вычистили и вымели, что в действительности печально. Место же, в котором женщины охладили свой воинственный пыл, до сих пор называется Найледом.
Таким образом, в 17-19 вв немецкоязычные любечане были уверены – в неудаче славян были виноваты, как водится, женщины) И даже могли показать точное место, где не на шутку разозлившиеся любекские жёны прогнали вендское войско.
https://1.downloader...size=XXL&crop=0
Бургтор - ворота в Любеке, о которых шла речь в легенде.
https://1.downloader...size=XXL&crop=0
Они же с другой стороны. С этой стороны их должел был, согласно легенде видеть и Никлот. Правда, только в том случае, если бы он жил на 300 лет позже, так как эти ворота были построены на месте более древних лишь в 15 веке. Фото получилось темновато, так как фотографировал вчера уже к вечеру. Надо сказать, что со времён Никлота и Адольфа здесь многое изменилось. В частности, женщины сейчас ведут себя намного спокойнее и на меня не нападали. Оставив забавное и, наверное, назидательное для любечан предание о том, до чего доводит ярость здешних женщин, вернёмся к событиям, в историческом плане более достоверным.
После неудачной осады Любицы, конница ободритов направилась к крепости Зигеберг и разорила её окрестности, Даргунскую область. Описывая разорение Вагрии Никлотом, Гельмольд замечает, что оно коснулось лишь занятых немецкими колонистами 7 лет назад поселений и крепостей, в то время, как собственно саксонские земли к западу от Зигеберга, как и населённая ещё славянами Плуньская земля, остались не тронутыми. О точном ходе тех событий не сохранилось достоверных свидетельств. В описаниях этих событий Гельмольд слишком явно сочувствует немецким колонистам и преувеличивает масштабы битв, что особенно хорошо заметно в описании осады войсками Никлота крепости Сусле:
Разорив вагрскую землю, как им хотелось, славяне пришли в конце концов в округ Сусле, имея намерение разорить бывшую там колонию фризов, население которой исчислялось в 400 и более мужей. Когда славяне прибыли сюда, едва ли сотня фризов находилась в маленькой крепости, остальные возвратились на родину, чтобы привести в порядок оставшиеся там хозяйства. Когда все то, что было вне крепости, славяне сожгли, тогда те, кто в крепости оставался, поняли, какое жестокое нападение им угрожает. И правда, в течение целого дня их храбро осаждали 3 тысячи славян и уже предвкушали свою несомненную победу, в то время как фризы оттягиванием боя старались отдалить свою гибель. Но когда славяне увидели, что без кровопролития победа им не достанется, они пообещали фризам жизнь и целость членов, если, выйдя из крепости, они сдадут оружие. И тогда некоторые из осажденных в надежде сохранить жизнь начали добиваться того, чтобы сдать крепость. Обличая их, мужественный священник сказал: «Что это вы, о мужи, хотите делать? Вы думаете, что, сдавшись, вы сможете сохранить себе жизнь, что язычникам можно доверять? Вы заблуждаетесь, о мужи соотечественники, неразумно такое мнение. Разве вы не знаете, что среди всех пришельцев нет ни одного народа, более гнусного для славян, чем фризы? Поистине, наш запах кажется им зловонием. Зачем же жертвуете вы жизнью вашей, зачем добровольно спешите к гибели своей? Именем господа, создателя мира, которому нетрудно в скором времени спасти нас, призываю вас, чтобы вы еще немного испытали силы свои и вступили в бой с неприятелем. Пока мы окружены этим валом, пока мы владеем своими руками и оружием, мы еще можем надеяться сохранить жизнь. Если же мы лишимся оружия, то, кроме позорной смерти, нам ничего не останется. Поэтому погрузите сначала мечи свои, добровольной выдачи которых они требуют, во внутренности их и отомстите за кровь вашу. Пусть узнают они вкус храбрости вашей и пусть не возвращаются с победой без кровопролития». И, говоря так, он явил им отвагу своего духа и, бросившись к воротам с одним лишь мужем, разогнал вражеские отряды и собственной рукой умертвил громадное число славян. Лишившись в конце концов одного глаза и раненный в живот, он сражался без передышки, являя как бы божественную силу и духа и плоти. Славные сыновья Сарвии или Маккавеи сражались некогда ничуть не лучше, чем этот священник Герлав и небольшое число мужей в замке Сусле. И отстояли они крепость от рук разорителей.
Конечно, историю о священнике, разогнавшем на пару с ещё одним воином осаждавшее крепость 3000-ное войско славян едва ли можно воспринимать всерьёз. Если что из этого и можно заключить, так это то, что потравить анекдоты вагрийские церковники в ХII веке были совсем не дураки и на фантазию тоже не жаловались. Крепость Сусле находилось на полуострове ( в славянские времена, возможно, и настоящем острове ) в озере, к северу от Любицы, недалеко от морского побережья.
https://1.downloader...size=XXL&crop=0
Очертания крепостных валов Сусле до сих пор отчётливо видны на картах гуглмапса.
В настоящее время ближайшая деревня носит название Зюзель, а ближайший крохотный городок называется Хаффкруг и имеет симпатичный пляж.
https://1.downloader...size=XXL&crop=0
Морской берег в Хаффкруге.
Странноватое на первый взгляд название оказалось связано вовсе не с сусликами. В 1932 году, в тяжёлом припадке норманофилии Макс Фасмер объяснял его от датского sysle - "административный округ". В 2000 году его коллега Кристина Вульф была более сдержана и объяснила топоним от полабского "Жужель" - "жук, вид насекомого", что мне лично кажется более убедительным. Любопытно, что этимология другой "столицы" одного из вагрийских уделов, Утин, в то же время, более убедительна у Фасмера в 1932 г. (от имени Уто, возможно, христианского имени того самого сына Мстислава и отца Готтшалька), а не у Вульф (от инд.-е. корня означающего воду).
Увидев в гуглмапсе фото с шикарными видами на крепость, поставил себе целью добраться до этого места, что оказалось совсем не просто. Местный крестьянин (не иначе, потомок тех самых, недобитых в крепости вредных фризов - не зря, похоже, их ободриты не любили!
) каким-то образом выкупил себе участок вплотную к озеру, но не само озеро. Так, что доступ к озеру, теоретически сохраняется для всех, но представлен заброшенной густозаросшей метровой полосой дволь берега, подобраться к которой очень сложно, так как владелец бережно обнёс забором все свои владения не менее, чем на км, не оставив для людей прохода к воде. В итоге фотографировать пришлось совсем с другого и очень неудобного места.https://1.downloader...size=XXL&crop=0
Сами крепостные валы посетить труда уже не составляет - вдоль полей сюда ведёт тропинка.
https://1.downloader...size=XXL&crop=0
Валы выделяются ещё достаточно отчётливо.
https://1.downloader...size=XXL&crop=0
Как я понял, раскопки здесь проводились только пробные и потому практически ничего найдено не было.
https://1.downloader...size=XXL&crop=0
Вид с крепости на озеро. Сразу за крепостью начинается небольшой лесок, в котором должны до сих пор сохраняться славянские курганы с круглым каменным основанием, однако, узнал я об этом уже после того, как вернулся домой. Ничего не поделаёшь, придётся возвращаться!)
Сам же поход Никлота должен был выглядеть примерно следующим образом.
https://1.downloader...size=XXL&crop=0
Метки: Вагрия, путешествия, фото
