25 ответов в теме

[Yorik]

На пути к гражданской войне. Форт Самтер


6 ноября 1860 года в США состоялись очередные президентские выборы, на которых Авраам Линкольн был избран президентом страны, и должен был занять свой пост 4 марта будущего года. Еще в феврале 1860 года Линкольн, будучи одним из лидеров республиканской партии, заявлял, что правительство США

"не может постоянно быть полурабовладельческим и полусвободным" -

и добавлял, что полная победа противников рабства или же его сторонников неизбежна.

Предвидя победу Линкольна на выборах 1860 года, видные деятели Юга обсуждали возможность сецессии (то есть отделения) южных штатов, а победа Линкольна и республиканцев послужили для южан сигналом к началу действий. Ведь еще в октябре по инициативе губернатора Южной Каролины У.Гиста власти южных штатов условились о совместном выходе из состава Союза в случае победы республиканцев. Поэтому, опасаясь раскола страны и пытаясь успокоить южан, Линкольн 30 ноября 1860 года писал будущему вице-президенту Конфедерации А.Стефенсу:

"Действительно ли население Юга испытывает опасения, что республиканская администрация намерена прямо или косвенно вмешаться в жизнь его рабов и его самого? Если это так, то хочу заверить Вас..., что для подобных опасений нет оснований".

То ли южане не верили Линкольну, то ли их не устраивала доктрина ограничения рабства только южными штатами, но 20 декабря Южная Каролина первой осуществила сецессию. Законодатели штата собрались в Чарстоне на экстренный конвент, где было заявлено:

"Существующий ныне союз между Южной Каролиной и другими штатами под названием Соединенные Штаты Америки настоящим расторгается".

Примеру Южной Каролины вскоре последовали и другие штаты. 9 января 1861 года сецессию объявила Миссисипи, 10 января Флорида, 11 января Алабама, 19 января Джорджия, 26 января Луизиана, 1 февраля Техас и так далее. 4 февраля представители шести из отделившихся штатов на конвенте в городе Монтгомери (Алабама) объявили об объединении в Конфедерацию, президентом которой был выбран Джефферсон Дэвис, бывший министром обороны США в 1853-1857 годах. Конвент в Монтгомери объявил себя конгрессом и принял 8 февраля временную, а 11 марта и постоянную конституции Конфедерации, которые узаконили рабство в отделившихся штатах. Всего в состав Конфедерации вошли 11 штатов.

Война надвигалась, несмотря на все заявления северян о желании разрешить конфликт мирным путем. Южане тоже толкали страну в том же направлении. Так власти Южной Каролины прекратили поставки продовольствия федеральному гарнизону в форте Моултри, который располагался на северной стороне бухты, прилегавшей к Чарлстону. 26 декабря произошел инцидент, который как будто специально подтолкнул стороны к войне: командующий гарнизоном форта Моултри пятидесятипятилетний майор Р.Андерсон тайно переправил всех своих людей в стратегически более выгодно расположенный форт Самтер, который находился на острове посередине бухты, при выходе из нее. Южанам стало ясно, что войны не избежать! А северяне, похоже, выжидали повода для начала широкомасштабных военных действий. Примерно так же действовал позднее президент Рузвельт, ожидая нападения японцев на Пирл-Харбор, для того, чтобы ввести США во Вторую мировую войну.

Положение в форте Самтер становилось очень даже неважным: считается, что заканчивались запасы продовольствия и питьевой воды, но позднее стало известно, что этих запасов должно было хватить до начала апреля. Президент Дж.Бьюкенен решил помочь бедствующему гарнизону, и 9 января в бухту Чарлстона вошел пароход "Звезда Запада", на борту которого было продовольствие и около 200 солдат для укрепления гарнизона. Но когда из форта Каммингс-Пойнт южане дали залп по пароходу, он развернулся и уплыл.

Андерсон не стал поддерживать "Звезду Запада" огнем своей артиллерии, так как министр обороны США Дж.Флойд в присланной инструкции рекомендовал ему

"избегать любой акции, которая повела бы к ненужному провоцированию агрессии".

Надо сказать, что Флойд тайно симпатизировал южанам. Именно по его приказу в конце 1860 года около 15000 солдат федеральной армии из имевшихся тогда 16400 были отправлены на Запад для борьбы с индейцами. А противостояние в бухте Чарлстона продолжалось.

4 марта президент Линкольн произнес небольшую речь, в которой заявил:

"Мы не враги, но друзья. Мы не должны быть врагами".

Далее он продолжал:

"В ваших, а не в моих руках, мои недовольные соотечественники, важный вопрос о гражданской войне. Наше правительство не собирается нападать на вас. У вас не возникнет никаких конфликтов, если вы сами не станете агрессорами. Вы не давали клятвы Господу уничтожить это правительство, а я даю, и самую священную, - сохранить, защитить и оборонить его".

Линкольн также подчеркнул, что разделение США на два государства противоестественно, и эти новые образования, Союз и Конфедерация, не могут быть долговременными.

Если внимательно прочитать речь президента, то видно, что она полна двусмысленностей и недомолвок. Ну, а если южане сами станут агрессорами, тогда, уж, извините... А почему бы и не помочь им стать агрессорами?

Новый президент был сразу же введен в сложную ситуацию с фортом Самтер. 9 марта Линкольн предложил министрам обсудить положение и найти оптимальное решение. Некоторые министры советовали эвакуировать форт, так как его невозможно защищать. Другие же, ссылаясь на сообщение Андерсона о том, что продовольствия хватит еще на 28 дней, предлагали до истечения этого времени не поднимать вопрос об эвакуации форта. Президент не занял тогда никакой определенной позиции.

В конце марта Линкольн распорядился отправить в форт Самтер небольшую флотилию под командованием Г.Фокса для пополнения продовольственных запасов форта. 6 апреля Линкольн сообщил новому губернатору Южной Каролины Ф.Пикенсу о чисто мирных целях предстоящей операции, и 9 апреля "экспедиция спасения" вышла из гавани Нью-Йорка и взяла курс на Чарлстон. Интересно, как в таких вопросах можно отделить мирные цели от военных?

Южане, естественно, расценили эту экспедицию, как акт агрессии. Президент Джефферсон Дэвис назначил генерала Пьера Борегара командующим войсками южной Каролины. 11 апреля Борегар направил Андерсону письмо, в котором потребовал немедленно эвакуировать форт Самтер. Он обещал обеспечить гарнизону форта "все удобства" и сохранить все личные вещи и оружие. Андерсон, который в свое время преподавал Борегару курс артиллерии в Военной Академии США в Вест-Пойнте, поблагодарил своего бывшего ученика за любезность, но отказался покинуть форт.

Вечером того же 11 апреля посланники Борегара вернулись с ответом Андерсона, а в начале ночи они же доставили в форт новое послание, в котором сообщалось, что Борегар

"откроет огонь из своих батарей по форту Самтер через час после указанного времени".

В письме было указано это время - 3 часа 20 минут 12 апреля 1861 года.

В половине пятого утра батарея южан с форта Каммингс-Пойнт произвела первый выстрел по форту Самтер. Гражданская война в США началась!

Как же отреагировали на это северяне? Полагаясь на прочность стен форта, Андерсон предложил офицерам форта сначала... позавтракать, а потом уж ответить огнем своих батарей. Так они и поступили. Южане же тем временем усиливали обстрел, и вскоре уже 19 батарей вели огонь по форту Самтер с трех сторон, так как четвертой стороной форт был обращен к Атлантическому океану. Наконец северяне закончили свой завтрак, капитан Э.Даблдэй, который был заместителем Андерсона, навел орудие на форт Каммингс-Пойнт и сделал первый ответный выстрел. Как видите, уважаемые читатели, война начиналась очень неспешно.

А что же "экспедиция спасения", которая и спровоцировала этот инцидент? Она стояла у входа в бухту Чарлстона, так как ее командующий Фокс получал от своего начальства самые противоречивые указания. Так самый сильный в экспедиции корабль, фрегат "Поухэттен", был отправлен для снятия блокады с форта Пикенс в заливе Пенсакола, что находится на границе Алабамы и Флориды. Остальные же корабли экспедиции, которые прибыли к входу в бухту Чарлстона еще до начала перестрелки, так и простояли там, якобы дожидаясь "Поухэттена", а скорее всего они не испытывали никакого желания ввязываться в опасную перестрелку.

Тем временем в форте начались пожары и взрывы боеприпасов от распространявшегося огня. Однако до темноты северяне продержались, и огонь южан прекратился. На следующий день южане возобновили свой обстрел, а у северян вскоре кончились боеприпасы! Представляете?! Форт вступает в бой, имея боезапас всего на один день! По-моему это доказывает, что северянам просто был нужен повод для начала широкомасштабных военных действий, и они его таки получили без особых затрат, взвалив всю вину за начало военных действий на южан. Позднее в своей истории США используют этот трюк еще не один раз. Андерсону пришлось выбросить белый флаг и передать прибывшим на лодке посланцам Борегара свое согласие на капитуляцию и эвакуацию форта Самтер.

Стоило ли городить огород? Ведь пять дней спустя Андерсон отправил в Вашингтон отчет о случившемся, в котором написал следующее:

"Защищал форт Самтер в течение 34 часов, пока казармы не были полностью сожжены, главные ворота разрушены огнем, стены тыльной казармы форта серьезно повреждены, пороховой погреб окружен пламенем, а его дверь заблокирована в результате прямого попадания снаряда; при этом осталось лишь четыре бочонка и три заряда пороха. Не сохранилось никакого продовольствия, кроме свинины. Я принял условия эвакуации, предложенные генералом Борегаром, аналогичные тем, которые он предлагал 11-гочисла, еще до начала столкновения".

Мавр сделал свое дело!

Борегар сдержал свое слово, ведь он был джентльменом, и разрешил 83 защитникам форта Самтер беспрепятственно покинуть свои позиции и забрать с собой все личное имущество и оружие. За все время этого вооруженного столкновения не погиб ни один человек ни с одной из сторон.

В полдень 14 апреля 1861 года гарнизон форта под командованием Андерсона покинул стены форта. По приказу майора был дан салют национальному флагу США, во время которого взорвалось одно из орудий, и в списке жертв гражданской войны появилось первое имя: канонир северян Дэниэл Хоу.

По взаимной договоренности гарнизон северян погрузился на пароход южан "Изабель", который подошел к кораблям "экспедиции спасения" и передал на борт судна "Болтик" всех защитников форта Самтер.

Так, сравнительно мирно и бескровно, закончилось первое вооруженное столкновение сторон. В Чарлстоне торжественно звонили колокола, возвещая о первой победе южан, а обе стороны тем временем стали готовиться к дальнейшим столкновениям. Но об этом я расскажу в другой раз.

[Yorik]

Форт Самтер взят. Что дальше? Проблема "пограничных" штатов


Взятие форта Самтер было лишь первым эпизодом начинающейся гражданской войны. Но в первое время после этого инцидента никаких крупных столкновений между северянами и Конфедерацией не было. Все, конечно же, понимали, что война фактически уже началась, но ни промышленный Север, ни рабовладельческий Юг к немедленным боевым действиям оказались не готовы.
   Первые три месяца после падения форта Самтер обе стороны провели в заботах о мобилизации своих армий и подготовке к продолжительным военным действиям. Следует отметить, что президент Линкольн понял это довольно быстро. Когда он обращался к стране 15 апреля 1861 года и призывал добровольцев на войну для сохранения единства страны, то срок воинской службы добровольцев ограничивался тремя (sic!) месяцами. Это породило в Союзе легкомысленную и беспечную уверенность в быстрой и легкой победе. Но уже 3 мая того же года была обнародована декларация о призыве новых добровольцев, а срок их службы составлял теперь уже три года.
   Уже на первый призыв Линкольна откликнулось множество добровольцев, которое очень быстро превысило выделенные квоты для каждого из штатов Союза. Перед руководством Союза встали очень острые вопросы: во что обмундировать, чем вооружить и как прокормить такую массу людей. Но промышленный Север готовился быстро справиться с этой задачей. В то же время президент Линкольн сразу же понял, что Конфедерация, обладавшая значительно более низким промышленным потенциалом, будет вынуждена обратиться за помощью к другим странам, в первую очередь к Англии и Франции. Поэтому уже 19 апреля он объявил о морской блокаде всего побережья южных штатов от Южной Каролины до Техаса. Сразу же скажу, что морская блокада Конфедерации никогда не носила абсолютного характера, да и не могла его иметь, в силу ограниченности военного флота северян.
   Тем временем продолжалось расширение Конфедерации: 17 апреля Вирджиния заявила о сецессии и своем присоединении к Конфедерации, и появились слухи о таких же действиях со стороны Арканзаса и Северной Каролины. Действительно, несколько позже, 6 и 20 мая соответственно, такое же решение приняли Арканзас и Северная Каролина. Однако президент Линкольн принял решение о расширении блокады на все указанные штаты уже 27 апреля 1861 года, то есть фактически до принятия штатами Арканзас и Северная Каролина решения о сецессии.
   На Юге тоже интенсивно готовились к войне, и там несколько раньше поняли, что война будет иметь затяжной характер. Еще 6 марта президент Дэвис объявил о наборе 100 тысяч добровольцев со сроком военной службы в один год. Но главной заботой, как в Союзе, так и в Конфедерации была вербовка сторонников в штатах, которые еще не заняли определенной позиции, а в первую очередь в пограничных штатах Мэриленд, Кентукки, Миссури и Теннесси. Острая борьба шла и в западной части Вирджинии, где было много сторонников северян. Ценность этих штатов заключалась в том, что они располагались в самом центре страны и имели важное стратегическое положение. По роду хозяйственной деятельности, да и по своим симпатиям, эти штаты традиционно примыкали к южным штатам. Однако они располагались слишком близко к северным штатам и старались без особой необходимости не портить отношения с Севером, который был заинтересован в том, чтобы эти штаты оставались, как минимум, нейтральными. Вот на территории этих "пограничных" штатов и развернулись наиболее интересные события первых месяцев Гражданской войны.
   Начнем с Мэриленда, так как именно из территории этого штата был выделен федеральный округ Колумбия со столицей США городом Вашингтоном. Интересно, что случилось бы, если бы столица США очутилась внутри территории штата, присоединившегося к Конфедерации? Поэтому сразу же после сдачи форта Самтер северяне проявили самый пристальный интерес к делам в этом штате. Уже 19 апреля в столицу штата Мэриленд город Балтимор вошел 6-й массачусетский полк. Он был сформирован в Бостоне, откуда прошел до Балтимора, где собирался пересесть на поезда, чтобы доехать до Вашингтона.
   Узнав о прибытии полка северян, жители Балтимора устроили мелкие беспорядки: на улицах собирались толпы народа и распевали песни южан, а на одной из улиц было сооружено нечто вроде баррикады, чтобы затруднить путь северян к вокзалу. Когда отряды северян появились на улицах Балтимора, толпы горожан пытались преградить солдатам путь, а потом стали швырять в них камни и палки. Был даже подожжен один из мостов на их пути. Солдаты не остались в долгу. Они примкнули штыки, произвели несколько залпов боевыми патронами и легко проложили себе путь к вокзалу. Они сразу же показали жителям штата, что шутить и церемониться с ними они не собираются.
   В результате этой стычки 6-й массачусетский полк потерял четырех человек убитыми и 36 человек получили различные ранения. Среди горожан оказалось девять убитых и большое число раненых. Город бурлил. Едва северяне покинули город, как взбешенная толпа разгромила вокзал, в нескольких местах разрушила железнодорожные пути, а несколько паровозов были сброшены в реку.
   События в Балтиморе вызвали живой интерес во всех частях страны, а также резкую реакцию заинтересованных сторон. Понимая важность позиции этого штата, президент Конфедерации Д. Дэвис 22 апреля отправил губернатору Вирджинии Летчеру следующую телеграмму:

"Поддержите Балтимор, если возможно. Мы пошлем вам подкрепления".

Но северяне в вопросе с Мэрилендом оказались значительно проворнее.
   В тот же день губернатор штата Хикс отправил президенту Союза такую телеграмму:

"Волнение устрашающе. Не посылайте сюда больше войск".

Президент Линкольн, естественно, проигнорировал просьбу губернатора Хикса и распорядился о немедленном вводе в Балтимор дополнительных воинских подразделений. Порядок в городе был восстановлен, а 13 мая восстановилось и железнодорожное сообщение с Вашингтоном. С конца апреля и до окончания войны правительство Союза всегда держало в Мэриленде достаточные силы, что обеспечило вынужденный нейтралитет данного штата. Поэтому нет ничего удивительного в том, что 27 апреля 1861 года 57 из 70 законодателей ассамблеи штата Мэриленд проголосовали против сецессии. Итак, Мэриленд остался в Союзе!
   Наиболее пресно события развивались в Теннесси. Уже 7 мая власти штата объявили о заключении военного союза с Конфедерацией, а 8 мая были оглашены результаты референдума, согласно которым 104019 избирателей штата проголосовало за сецессию, а 47238 избирателей - против. Таким образом, Теннесси вышел из состава Союза и присоединился к Конфедерации.
   В Кентукки также обошлось без резких эксцессов, но позиция штата оказалась несколько иной, чем в Теннесси. Здесь губернатор штата Мэгоффин был сторонником Конфедерации, но большинство членов законодательного собрания штата было против сецессии. На призыв президента Линкольна о добровольцах губернатор ответил, что

"Кентукки не предоставит войск для греховной цели - подчинения братских южных штатов".

   Такое положение дел в Кентукки очень обеспокоило северян, но единственно чего им удалось добиться, так это нейтралитета штата. Губернатор Мэгоффин обратился к населению и законодательному собранию штата с призывом соблюдать нейтралитет, и 24 мая ассамблея штата Кентукки официально объявила о нейтралитете штата, то есть было принято решение не откликаться на призывы северян и южан о наборе добровольцев. Но такое решение на практике было выполнить очень трудно, так что не стоит удивляться тому обстоятельству, что жителей этого штата можно было встретить в рядах обоих враждующих армий.
   Наиболее интересные события происходили в Миссури. Губернатор штата К. Джексон был решительным сторонником сецессии, и еще в феврале 1861 года попытался через ассамблею штата провести соответствующее решение. Однако результат голосования оказался совершенно неожиданным: только один голос был подан за сецессию, а 89 - против. Однако на призыв президента Линкольна о добровольцах губернатор Джексон ответил:

"Ваше предписание, по моему суждению, является незаконным, антиконституционным и революционным по своей цели, бесчеловечным и дьявольским, и не может быть выполнено. Штат Миссури не предоставит ни единого человека для проведения любого подобного бесовского крестового похода".

   Но губернатору Джексону было недостаточно нейтралитета штата, и от пассивного сопротивления он перешел к активным действиям. Вначале он решил во главе милиции штата пробиться к основным силам Конфедерации и с их помощью освободить Миссури. С этой целью из милиции штата были уволены все сторонники Союза. Но к началу мая цель губернатора несколько переменилась. Дело в том, что в городском арсенале Сент-Луиса хранилось около 60 тысяч винтовок и большое количество боеприпасов. Если бы Джексону со своими сторонниками удалось захватить этот арсенал, то он смог бы вооружить всех сторонников сецессии и привести штат в Конфедерацию без отвлечения ее основных сил. В начале мая на окраине Сент-Луиса около тысячи милиционеров штата собрались в лагере, названном именем губернатора. Во главе милиционеров губернатор Джексон поставил генерала Д. Фроста.
   Но сторонники северян не дремали и сумели во многом опередить губернатора. Во главе гарнизона Сент-Луиса стоял генерал Фрэнсис Блейр-младший, брат которого был министром связи в правительстве президента Линкольна. Через своего брата еще в начале марта генерал Блейр довел до сведения президента Линкольна свои опасения за судьбу арсенала. Линкольн сразу же откликнулся на его сообщение и прислал Блейру подкрепления во главе с капитаном Натаниелем Лайоном. В дополнение к имеющимся в их распоряжении силам они вооружили еще около тысячи колонистов немецкого происхождения, в лояльности которых Союзу можно было не сомневаться. С помощью этих ополченцев все оружие из арсенала было тайно переправлено в соседний штат Иллинойс, где оно оказалось в полной безопасности.
   Губернатор Джексон был в ярости, но мышка уже была в норке! Эта неудача не остановила Джексона, и с помощью своих сторонников он раздобыл некоторое количество оружия в Новом Орлеане и в ящиках с надписью "мрамор" переправил его в лагерь Джексон. После этого охрана лагеря была усилена, однако гражданское население имело свободный доступ на территорию лагеря. Воспользовавшись этим обстоятельством, капитан Лайон переоделся дамой и совершил 9 мая в коляске разведывательную поездку через территорию лагеря.
   Оправдывая последующие действия Блейра и Лайона, многие историки утверждают, что 11 мая милиционеры, расположившиеся в лагере, намеревались поднять мятеж. Однако никаких доказательств в пользу этой версии никто так и не привел. А утром 10 мая отряд, состоявший из тысячи немцев-ополченцев, во главе с капитаном Лайоном подошел к воротам лагеря Джексон и попытался войти в лагерь. Часовые потребовали предъявить полномочия для входа на территорию лагеря. В ответ на это на часовых было направлено дуло тяжелого орудия. Все ополченцы по сигналу развернулись в цепь для атаки, а Лайон предложил милиционерам сдаться. Все 635 милиционеров сдались в плен без малейшего сопротивления и были отправлены в городскую тюрьму Сент-Луиса. С трудом верится в то, что люди, которые готовятся 11 мая поднять мятеж, утром 10 мая оказываются совершенно не готовыми к хоть малейшему сопротивлению! И где была их разведка?
   По дороге в тюрьму горожане попытались освободить арестантов, но Лайон приказал открыть огонь по безоружным горожанам, и толпа быстро разбежалась. В результате этой бойни погибло 28 человек и множество получили ранения различной степени тяжести. За расстрелом горожан наблюдали и два будущих героя Гражданской войны со стороны северян: это были Улисс Грант и Уильям Шерман. Первый занимался в городе набором добровольцев для штата Иллинойс, а второй заведовал в городе кампанией, которая владела конкой.
   На следующий день всех арестованных отпустили по домам, но отобрали у них оружие и взяли с них честное слово, что они не будут воевать против Союза. Концентрационные лагеря для пленных северяне изобретут чуть позже! За свой подвиг капитан Лайон был сразу же произведен в бригадные генералы.
   Сразу же после ликвидации лагеря милиционеров, губернатор Джексон вместе с несколькими членами ассамблеи штата и освобожденными милиционерами сели на пароходы и приплыли в столицу штата Джефферсон-Сити. Они собирались поднять местное население против Союза, выдвигая в качестве главного аргумента расстрел Блейром и Лайоном мирных жителей Сент-Луиса. Это произвело сильное впечатление на многих. Даже бывший губернатор Прайс, который был противником сецессии, предложил Джексону свои услуги и получил от него звание генерала.
   Ассамблея штата осудила действия Блейра и Лайона и наделила губернатора Джексона чрезвычайными полномочиями. Генерал Маккалоч, который командовал силами Конфедерации в штате Арканзас, даже двинул свои части на поддержку Джексона, но новоиспеченный генерал Лайон опередил его и явился в Джефферсон-Сити с войсками. Джексон со своими сторонниками бежал на Юг, но Лайон настиг их у Бунвилла и здорово там потрепал. Джексону с остатками своих сторонников все же удалось соединиться с силами генерала Маккалоча вблизи границы с Арканзасом, но дело конфедератов в штате Миссури было окончательно проиграно. Генерал Блейр спешно созвал в Сент-Луисе конвент, на котором губернатор Джексон был смещен со своей должности и объявлен предателем, а новым губернатором штата был назначен, естественно, генерал Блейр.
   Любопытная ситуация сложилась в западной части штата Вирджиния, где практически не было рабства из-за отсутствия самих рабов. Поэтому, когда в апреле 1861 года собралась ассамблея штата для принятия решения о сецессии, законодатели от западных округов покинули столицу штата Ричмонд и заявили, что намерены провести свою сецессию, то есть выделиться из состава штата Вирджиния, чтобы воссоединиться с Союзом. Возникла парадоксальная ситуация: лидеры Конфедерации, принимая решение о сецессии, апеллировали к Декларации независимости, которая провозглашала право любого народа менять или свергать недостойных правителей. Однако за западом Вирджинии это право признано не было.
   Законодатели от западной части штата собрались на свой конвент в городе Уилинге, на котором избрали К. Тарра губернатором новой территории. Да, пока еще территории, ибо полноправным штатом Западная Вирджиния стала только 30 июня 1863 года. А 17 июня 1861 года конвент одобрил декларацию, в которой осудил действия вирджинской ассамблеи и объявил их незаконными. В Вашингтон была направлена спешная просьба об оказании военной помощи.
   Из этого краткого обзора легко видеть, что Север выиграл борьбу за " пограничные" штаты и территории. В заключение скажу еще несколько слов и приведу несколько цифр. К началу войны на Севере проживало 22 миллиона человек, а на Юге - лишь около 9 миллионов человек, из которых 3,5 миллиона составляли негры-рабы. Так что огромный численный перевес был на стороне Севера. На Юге не было и сколько-нибудь развитой промышленности, в первую очередь отсутствовала оружейная промышленность. Все это делало шансы южан на победу очень проблематичными.
   Легенда о поголовном исходе офицеров федеральной армии на сторону южан, которой пытались оправдать поражения северян в первый период войны, опровергается цифрами. На начало 1861 года в армии США числилось 1108 офицеров. Из них лишь 313 человек подали в отставку, а затем вступили в различные армии конфедератов. Почти все они были южанами и отказывались воевать против своих родных штатов. А 795 офицеров остались в армии северян. Возможно, что эта легенда родилась под влиянием фигуры Роберта Ли, который родился в Вирджинии.
   В начале 1861 года полковник Ли командовал Техасским военным округом и выступал противником сецессии южных штатов. После сецессии Техаса 1 февраля он покинул свой пост и уехал к своей семье в Арлингтон, что на границе штата Вирджиния и федерального округа Колумбия. 28 марта президент Линкольн назначил Роберта Ли командиром 1-го кавалерийского полка регулярных войск. А 18 апреля главнокомандующий силами Союза генерал Скотт пригласил к себе полковника Ли и предложил ему занять свой пост. Свое предложение Скотт объяснял тем, что уже стар и боится не справиться со сложными задачами военного времени. Но полковник Ли отказался от этого лестного предложения, а уже 22 апреля губернатор Вирджинии Летчер предложил ему вступить в должность командующего всеми вооруженными силами штата в звании генерал-майора, и полковник Роберт Ли согласился. До сих пор в точности неизвестно, что заставило Роберта Ли так переменить свои взгляды и перейти на сторону Конфедерации.

[Yorik]

Сражение на реке Булл-Ран (сражение при Манассасе)

Первое крупное сражение в ходе Гражданской войны в США произошло 21 июля 1861 года на берегах небольшой речки Булл-Ран около железнодорожных станций Манассас и Сентервилл, штат Вирджиния, в 25 милях южнее Вашингтона. Но вначале немного перенесемся назад во времени, совсем чуть-чуть.
   Ранее я уже упоминал о том, что у южан практически не было своей крупной промышленности, в особенности оружейной. Понимая свои слабости, силы вирджинской милиции 18 мая 1861 года атаковали федеральный арсенал в местечке Харперс-Ферри, что на севере Вирджинии, в котором хранилось более 17 тысяч винтовок и большое количество боеприпасов. Арсенал охранялся отрядом северян численностью всего 45 человек под командованием лейтенанта Р.Джонса. Но южане в этом случае действовали столь нерасторопно, что северяне не только сумели уйти в Мэриленд, но еще перед уходом подожгли склад. В результате этого пожара все винтовки сгорели, и южане остались с носом, но оружейные мастерские при арсенале не пострадали. Вот они-то совсем ценным оборудованием и материалами попали в руки южан и стали одной из главных составляющих оружейной промышленности Конфедерации.
   Северяне почти сразу же ответили ударом на удар. Вечером 23 мая войска федералов захватили Длинный мост, который соединял Вашингтон с Вирджинией, и заняли важный железнодорожный узел Александрию. Перед началом крупных сражений северянам удалось захватить еще ряд более мелких плацдармов на территории Вирджинии, с которых они намеревались развивать свое наступление на Ричмонд. Ведь Ричмонд был главным городом штата, а 20 июля Конфедерация перенесла сюда свою столицу из алабамского городка Монтгомери.
   Но наибольшее беспокойство у южан вызвало отпадение от Конфедерации Западной Вирджинии. Для наведения порядка в непокорные округа было направлено около восьми тысяч солдат под командованием генерала Р.Гарнетта, который вместо того, чтобы немедленно взять ситуацию под свой контроль, застрял у города Беверли. Он объяснял свою задержку тем, что его войскам надо подготовиться к решительному удару. Следует заметить, что в обеих армиях практически не было офицеров и военачальников, имевших опыт боевых действий. Отсюда и их нерешительность, медлительность, топтание на месте и страх потерпеть поражение.
   Тем временем на арену событий выдвинулся и новоиспеченный генерал северян Джорж МакКлеллан. В начале мая губернатор штата Огайо за никому неизвестные заслуги произвел капитана МакКлеллана сразу в бригадные генералы. Почти сразу же его вызвали телеграммой в Вашингтон и вручили приказ срочно отправляться в Западную Вирджинию. Генерал вернулся к своей бригаде в столицу штата Огайо Коламбус, откуда можно было достигнуть Западной Вирджинии пешим ходом не более чем за три дня. Но тут бравый генерал заупрямился. Он заявил, что его войска недоукомплектованы, что у него катастрофически не хватает артиллерии и прочего вооружения, и т.д. Он двинулся в путь во главе двадцатитысячного войска только после того, как из Индианы ему прислали несколько батарей.
   Несколько дней МакКлеллан довольно бестолково передвигал свои войска, пока в ночь на 3 июля его войска не атаковали лагерь южан близ города Филиппи. Конфедераты беспечно ночевали в эту дождливую ночь и были застигнуты врасплох. После нескольких орудийных залпов, не успевшие еще окончательно проснуться, южане бежали под проливным дождем, и не подумав оказать сопротивление. В темноте и под дождем огонь северян не был особенно метким, так что в захваченном лагере было обнаружено всего 15 убитых и раненых южан. У северян оказалось двое раненых. Однако в посланном в Вашингтон донесении генерал МакКлеллан так представил эту сумбурную стычку, что на Севере ее приняли за величайшее сражение, а пресса северян с этого времени начала превозносить генерала МакКлеллана.
   Вскоре у нее появились и другие поводы для этого. 11 июля у горного прохода Рич и 13 июля у брода Гаррик через реку Чит части северян разбили еще два отряда южан, которые после этого покинули Западную Вирджинию. Это были очень незначительные победы, но генерал в своих донесениях назвал их грандиозными и утверждал, что сумел разбить две армии мятежников во главе с опытными генералами. Пресса северян возликовала и нарекла МакКлеллана "маленьким Наполеоном". А бравый генерал, который действительно имел маленький рост, стал охотно позировать фотографам в наполеоновской позе, заложив руку за отворот мундира.
   Но многим на Севере хотелось все-таки более внушительных побед. Так создатель и редактор газеты New York Daily Tribune Х.Грили ввел в своем издании постоянную шапку:

"Вперед, на Ричмонд!"

Ведь после широко разрекламированных успехов "маленького Наполеона" на Севере окончательно поверили, что южане побегут после первого же сильного удара. Самое печальное для северян было в том, что в это верили не только обыватели, но и командование федератов.
   Имея несколько крохотных плацдармов в Вирджинии, северяне назначили 27 мая генерала Ирвина МакДауэлла командующим войсками на северо-востоке Вирджинии. В его распоряжении находилось около 35 тысяч солдат. Еще несколько дней назад он был простым армейским майором, а теперь ему предстояло командовать самой крупной армией за всю историю США. Естественно, что опыта для управления такой большой армией у него еще не было и быть не могло. Ему противостоял генерал П.Борегар, уже знакомый нам по захвату форта Самтер, под началом у которого было около 23 тысяч солдат. Силы южан были сконцентрированы в районе железнодорожных станций Манассас и Сентервилл близ реки Булл-Ран. Однако в долине реки Шенандоа, несколько севернее города Винчестер, был расположен пятнадцатитысячный отряд южан под командованием генерала Джзефа Джонстона. Эти войска можно было очень быстро по железной дороге перебросить на соединение с войсками Борегара. Джонстону противостоял генерал северян Р.Паттерсон. Его войска были в полтора раза больше, чем у южан, но он все время требовал у Скотта подкреплений, не вел никаких наступательных действий и, вообще, вел себя крайне пассивно.
   Генерал МакДауэлл прекрасно знал обо всем этом и не спешил атаковать войска южан, дожидаясь или подкреплений, или более благоприятных условий для сражения. Но правительство Севера всячески торопило его, и 24 июня план наступления войск Союза на район Манассаса был утвержден. По этому плану наступление северян должно было начаться 8 июля. Дело в том, что общественное мнение Севера требовало немедленного отмщения за поражение в стычке, которая произошла 10 июня близ Йорктауна. Там генерал Б.Батлер, вдохновленный подвигами МакКлеллана, решил своими силами из форта Монро атаковать позиции южан. Однако северяне действовали столь неумело, что небольшой отряд под командованием полковника Д.Х.Хилла легко отразил нападение и обратил северян в бегство. При этом северяне потеряли 76 человек убитыми и ранеными, а южане только 11.
   Естественно, что пресса Севера подняла вой и требовала немедленного отмщения. Побед МакКлеллана в Западной Вирджинии было явно мало. Однако МакДауэлл ссылалсы на то, что войска Борегара и Джонстона могут легко соединиться. Поэтому он не намерен рисковать жизнями своих солдат до тех пор, пока они не будут достаточно хорошо экипированы и подготовлены. Президент Линкольн в нескольких личных посланиях убеждал МакДауэлла, что отряд Джонстона надежно скован двадцати двухтысячным войском под командованием генерала Р.Паттерсона. Правда он при этом умалчивал, что войско последнего состоит в основном из новобранцев. Наконец сопротивление МакДауэлла было сломлено, и 16 июля его армия выступила в поход. Правда, курс был не на Ричмонд, а только на Манассас.
   Зная исход данного сражения, возникает вопрос: не были южане в курсе предстоящей операции? Оказалось, что они были прекрасно осведомлены о предстоящем наступлении северян! Дело в том, что, предвкушая скорый разгром мятежников, во многих газетах Cоюза были опубликованы материалы, в которых указывалось не только направление удара северян на армию Борегара, но даже довольно точно был указан маршрут следования войск МакДауэлла.
   Но южанам удалось узнать и о времени выступления войск северян. Ставшая впоследствии очень знаменитой шпионка южан Роза Гринхау передала 10 июля генералу южан М.Бонхэму сообщение о том, что северяне выступают где-то в середине июля. Для уточнения этого важного сообщения на связь с Гринхау в Вашингтон был выслан специальный агент. Вечером 15 июля он получил от Розы шифрованную записку, в которой указывалось, что северяне выступают вечером 16 июля. Хотя агент решил не рисковать и добрался к своим кружным путем, через Мэриленд, но к моменту выступления северян донесение от Гринхау было уже в руках у Борегара.
   Получив столь важное сообщение, Борегар немедленно выдвинул свои войска на передовые позиции, а также послал в Ричмонд телеграмму с требованием о немедленной присылке армии Джонстона. Командование южан не промедлило, и Джонстону был выслан приказ: немедленно начать движение на соединение с Борегаром. Джонстон очень легко перехитрил Паттерсона, оставив пролив него лишь незначительные заслоны под командованием Эдмунда Кэрби-Смита, которые имитировали присутствие всей армии Джонстона, постоянно совершая мелкие наскоки на позиции северян. Такой не хитрой шуткой южане несколько дней водили северян за нос. А основные силы Джонстона были немедленно переброшены на соединение с армией Борегара.
   Северяне же вели себя очень нерешительно. Уже 18 июля авангард МакДауэлла наткнулся на передовые дозоры Борегара, которые немедленно отошли назад. Однако МакДауэлл еще три дня в нерешительности провел на северном берегу речки Булл-Ран. Тем временем разведка Борегара довольно точно установила численность войск северян и примерный план их действий. МакДауэлл еще ни о чем не подозревал, а к Борегару уже начали прибывать части генерала Джонстона, и к вечеру 20 июля МакДауэллу противостояла уже тридцати двухтысячная армия южан, а не только двадцать тысяч Борегара.
   Утро в воскресенье 21 июля выдалось солнечным и тихим...

[Yorik]

Утро в воскресенье 21 июля выдалось солнечным и тихим. К этому времени по приказу Борегара были блокированы все известные переправы и броды через Булл-Ран, а основные силы южан расположились к югу от Сентервилла. Это было сделано для того, чтобы в ходе сражения ударить по этому городку и отрезать северянам пути отхода на Вашингтон. Как можно видеть, амбиции южан тоже были не маленькими!
   Позволю себе маленькое отступление. Некоторые из читателей задали мне вопрос о том, почему данное сражение имеет у меня двойное название. Дело в том, что южане называли это сражением у Манассаса, а северяне - сражением у реки Булл-Ран. Но так как в войне победили северяне, то в США закрепилось второе название сражения. Для сохранения объективности я решил привести оба варианта названия данного сражения.
   Жителям Вашингтона как-то стало известно, что решительное сражение состоится именно в воскресенье, и с раннего утра десятки повозок и экипажей устремились в район Сентервилла и его окрестностей. Дамы были в нарядных платьях, а мужчины позаботились о запасах виски и закусок. Все надеялись приятно провести время и бесплатно понаблюдать за представлением, в ходе которого отважный генерал МакДауэлл должен был устроить показательную порку этим трусливым мятежникам. Никого не насторожили отряды солдат северян, бредущие без сохранения строя им навстречу. Это торопились вернуться домой те добровольцы, чей трехмесячный срок службы только что истек. Их патриотизм успел уже улетучиться в неизвестном направлении, так как обещанная молниеносная победа над южанами почему-то так и не пришла за прошедшие три месяца, а дома было очень много других неотложных дел. Были среди этих бредущих солдат и те, кто не стал дожидаться истечения трех месяцев. Этот факт неплохо характеризует боевой дух северян в то время.
   Но большая часть армии северян все же оставалась на своих позициях и готовилась к сражению. Еще в субботу саперы обнаружили не обозначенный на картах брод через реку Булл-Ран, который, естественно, никем не охранялся, и генерал МакДауэлл решил нанести удар именно в этом месте. В два часа ночи ударный отряд северян отправился в обходной марш протяженностью в двенадцать миль, который выводил их в тыл армии южан. Одновременно МакДауэлл планировал нанести удары по каменному мосту через Булл-Ран и по позициям южан к югу от Сентервилла.
   На рассвете ударная группа северян в составе двух дивизий во главе с самим МакДауэллом переправилась через не охраняемый брод и оказалась в тылу левого фланга южан. Однако сразу же ударить по врагу им не удалось. Дело было в том, что новобранцы были измучены долгим марш-броском, а многие к тому же съели свои пайки и разбрелись по окрестностям в поисках ягод, грибов или еще чего-нибудь съестного. Атака северян началась только в 10 часов утра, но она оказалась на удивление успешной, так как разведчики южан умудрились просмотреть выход в их тыл такого большого отряда. Позиции южан оказались смяты, и они начали отступление.
   Атака через каменный мост развивалась не столь успешно, но и там северянам удалось несколько потеснить противника. Воодушевленный такими успехами своих войск, МакДауэлл отправил в Вашингтон телеграмму о блестящей победе северян. Он несколько поторопился!
   Генерал Борегар находился на правом фланге своих войск, и не сразу узнал об атаке северян. Он отдал приказ об атаке на левый фланг северян с направлением на Сентервилл. Но приказы проходили по войскам крайне медленно, и когда данный приказ прибыл по назначению, ситуация для южан ухудшилась еще больше и стала просто катастрофической. Их левый фланг был уже полностью смят и перемешался с центром. Прискакавший на место сражения Борегар немедленно бросил на северян резервную бригаду виргинцев под командованием Томаса Джэксона, которой удалось остановить мощный натиск северян. Генерал Б.Би на коне преграждал дорогу бегущим солдатам и кричал:

"Стойте! Смотрите на солдат Джэксона! Они стоят как каменная стена!"

Этим удалось остановить, начавшуюся было, панику и вернуть уверенность в своих силах и другим частям южан. А генерал Т.Джэксон получил после этого сражения прозвище Каменная Стена и носил его до своей гибели в 1863 году. Он с честью оправдывал свое прозвище.
   Отступление южан прекратилось. Северяне бросали в бой все новые силы, но новых успехов достигнуть так и не смогли. Даже бравая атака полковника Уильяма Шермана (одного из будущих героев войны) не дала никакого результата, хотя сам Шерман и получил за это сражение звание бригадного генерала. В общем, к двум часам дня наступление северян полностью выдохлось. Да и не мудрено! Ведь многие солдаты находились на ногах без отдыха уже по двенадцать часов, и у многих уже закончились боеприпасы и не было никакой еды. Многие солдаты попросту выпадали из боя: они собирались небольшими группами для отдыха, ложились на траву, а многие даже занялись мародерством.
   Практически никто из участников или наблюдателей этого сражения впоследствии так и не смог описать, что же в это время происходило на поле боя. Где-то пытались атаковать северяне, в других местах уже контратаковали южане, в некоторых местах из-за отсутствия патронов завязался рукопашный бой. Но все были едины в том, что к середине дня натиск северян ослаб, и южане начали постепенно отвоевывать утраченные позиции. Намечался перелом в ходе сражения!
   И он наступил, после того как в три часа дня в Манассасе выгрузилась бригада Кэрби-Смита (еще накануне получившая приказ о срочном прибытии в Манассас) и сразу же вступила в бой. Особенно отличился полк луизианцев, который смял левый фланг северян. Затем Кэрби-Смит нанес удар по центральным позициям северян, оказавшийся решающим. Позиция северян рухнула, как карточный домик, и началось повальное бегство к Сентервиллу.
   Приведем некоторые свидетельства северян об этом бегстве. Вот майор Э.Смолл пишет:

"МакДауэлл делал отчаянные попытки создать новую линию обороны,.. но эти попытки оказались бесплодными... Мы так устали, что не могли покинуть поле сражения с той же скоростью, с какой пришли на него. Солдаты вокруг меня едва тащились и тяжело дышали".

   Лейтенант 57-го нью-йоркского пехотного полка Дж.Фэвилл даже через несколько дней после сражения писал в своем дневнике:

"Все было в спешке и в смятении, дороги были забиты фургонами и орудийными батареями, а по обе стороны от них растекались солдаты, постепенно теряя всякое подобие войска и на глазах впадая в безрассудство. Не было ни арьергарда, ни иных образований для сдерживания противника, и если бы он действительно появился, то всех нас без труда захватили бы в плен".

   Подобных свидетельств сохранились десятки, так что я не буду продолжать. Разгром армии МакДауэлла был бы еще более сокрушительным, но честь северян спасли пехотный полк Сайкса и кавалерия Палмера. Им удалось на некоторое время приостановить наступление южан и дать возможность своим войскам более спокойно покинуть поле битвы. Впрочем, южане тоже были очень сильно вымотаны, и не могли настойчиво преследовать убегающих северян. Только кавалеристы Стюарта атаковали северян, но ограничились тем, что отогнали части Сайкса и Палмера.
   Пехота, кавалерия, а где же была артиллерия? Батареи находились на своих позициях, но в сражении участия не принимали, так как командующие войсками еще плохо осознавали мощь и значимость данного вида войск. Был произведен всего один выстрел из орудия, да и то на исходе сражения. По дороге от Сентервилла на Вашингтон двигалась обезумевшая от ужаса толпа, состоявшая не только из проигравших сражение солдат, их лошадей и повозок, но также и из большого количества "зрителей", экипажи которых загромождали дорогу и мешали отходу войск. На одном из холмов находилась батарея южан Р.Рэдфорда, которая должна была контролировать эту дорогу в случае контратаки северян. Они решили пошутить и для усиления паники произвели единственный выстрел по дороге: снарядом разворотили какой-то фургон. И без того узкая дорога оказалось блокированной, а паника только усилилась, и раздались крики о приближающейся кавалерии южан, которой там и в помине не было. А артиллеристы от души повеселились.
   Каковы же были итоги сражения? Северяне потеряли 2645 человек, в том числе 418 убитыми, 1011 ранеными и 1216 пропавшими без вести. Южане же потеряли 1981 человека, в том числе 387 убитыми и 1582 ранеными. Теперь эти цифры потерь кажутся почти смешными, но тогда они потрясли всю страну. Кроме того, южане захватили 28 орудий, около пяти тысяч винтовок, 500 тысяч патронов и много прочего снаряжения.
   Получив сообщение о разгроме своих войск, Линкольн немедленно созвал министров на экстренное заседание правительства, которое длилось до утра 22 июля. Было решено вызвать из Нью-Йорка полки новобранцев под командованием полковника Д.Сиклса, которые через несколько дней и прибыли в Вашингтон. Кроме того, Линкольн отправил телеграмму генералу МакКлеллану с приказом немедленно выдвинуть "победоносную армию Западной Вирджинии" для защиты северных проходов из долины Шенандоа, а самому генералу срочно прибыть в Вашингтон.
   Южане же утром 22 июля выдвинули свои дозоры на высоты близ реки Потомак, с которых в бинокли могли рассматривать улицы Вашингтона. А там нарастала паника, которую доставили в столицу Союза бежавшие "зрители" и побежденные войска. Если бы южане рискнули немедленно нанести удар по Вашингтону... Но все воевали еще по старинке, то есть очень медлительно.

[Yorik]

Генералы МакКлеллан и Фремонт. Новые поражения северян

После поражения у Манассаса северяне предприняли чистку командного состава. МакКленнан вскоре после телеграммы от Линкольна прибыл в Вашингтон, и был официально назначен ответственным за оборону Вашингтона и его окрестностей. МакДауэлл, естественно, был лишен своего командного поста. "Маленький Наполеон", как прозвали МакКлеллана столичные льстецы и газеты, с энтузиазмом принялся за создание боеспособной армии.
Первым делом предстояло укрепить дисциплину. Ведь не только офицеры, но и новобранцы предпочитали проводить время не в казармах, а в публичных домах и различных питейных заведениях. Для наведения порядка "Мак" привлек военную полицию, которая произвела массовый отлов военнослужащих из увеселительных заведений. Одним были объявлены дисциплинарные взыскания, а другие немедленно уволены из рядов армии.
МакКленнан собрал в свой штаб только опытных профессионалов (какие только нашлись в США) и начал строительство цепи сильных фортов для защиты столицы. Из новобранцев он формировал отдельные части, которые обучались в специальных лагерях. Заметим, что южане добавляли новичков в уже обстрелянные части, чтобы "старики" на ходу учили "молодых".
Вскоре МакКленнан действительно создал добротную Потомакскую армию, численность которой превысила 100 тысяч челове и продолжала увеличиваться. Северяне были уверены, что перед ЭТОЙ армией никто не устоит, но МакКленнан совсем не спешил вступать в бой. Он постоянно сообщал президенту, что армия еще не готова и плохо вооружена, и что у южан все еще сохраняется значительный перевес в силах. Эту позицию подкрепляли и частые донесения начальника разведки северян Аллана Пинкертона (да, этот тот самый известный частный детектив из Иллинойса!), в которых он с завидным постоянством преувеличивал силы южан не менее чем в два раза.
Однако МакКленнан постоянно слал президенту заявления следующего рода:

"Не позволяйте торопить меня - вот все, о чем я прошу".

"Когда удар будет нанесен, он окажется решительным, сокрушительным и быстрым".

Линкольн спешил успокоить генерала:

"Заверяю Вас, что в этом вопросе вы будете действовать по своему усмотрению".

Больше всего мешал бравому "Маку" главнокомандующий силами северян генерал Уинфилд Скотт, который с самого начала не верил ему и требовал, чтобы МакКленнан немедленно шел в наступление. Сохранилось письмо, написанное МакКленнаном своей жене 8 августа 1861 года:

"Ген. Скотт является серьезным препятствием. Он не способен понять опасность. Я должен в одиночку сражаться против него... У меня нет выбора. Народ (ни больше, ни меньше!) призывает меня спасти страну. Я должен спасти ее и не волен щадить ничего, что окажется на моем пути".

С главным врагом МакКленнана все ясно, но и насчет одиночества наш бравый генерал тоже приукрашивал картину. Когда 27 сентября на совещании у генерала Скотта МакКленнан был подвергнут особенно резкой критике, он повел себя несколько своеобразно. Выводов он, разумеется, никаких не сделал, но в очередном письме к жене написал:

"...так как он бросил перчатку, а я поднял ее, считаю, что война объявлена. Так тому и быть".

После этого МакКленнан начал повсюду публично поносить генерала Скотта и даже оскорблять его. Он заявлял о некомпетентности, забывчивости и, вообще, дряхлости 75-летнего генерала? но никто не одернул "маленького Наполеона". Напротив, Линкольн тоже поддержал "Мака" и стал намекать Скотту, что тому следует подать в отставку. Главнокомандующий не выдержал такого давления и подал прошение об отставке, которое и было удовлетворено 1-го ноября. МакКленнан лично проводил отъезжающего в свое поместье Скотта на вокзал, где даже разрыдался перед самым отправлением поезда. Я тоже чуть не плакал, читая об этом!
Пока МакКленнан создавал надежную и боеспособную армию, южане продолжали добиваться очередных успехов. Смещенный губернатор штата Миссури К. Джексон (см. вып. 094) продолжал попытки вырвать свой штат из Союза и присоединиться к Конфедерации. С остатками своих сторонников он поступил под командование генерала МакКалоча из Арканзаса, а после прибытия подкреплений из Луизианы их силы выросли почти до 11 тысяч человек.
Южане сконцентрировали свои силы близ хребта Оук, спускавшегося к ручью Уилсон, и планировали оттуда вторгнуться в Миссури. Бригадный генерал Лайон решил опередить северян и атаковать их первым. Хотя у него было всего около 5,5 тысяч человек, том числе полк эмигрантов из Германии под командованием Франца Зигеля, он приказал в ночь на 10 августа атаковать лагерь южан с двух сторон. Сам Лайон атаковал центральную позицию южан, а немцы, совершив ночной обход, атаковали с тыла. Южане очень быстро оправились от неожиданности и уже около 11 часов утра обратили немцев в бегство, а затем сконцентрировали все свои силы для удара по Лайону.
Им почти удалось окружить северян, а Лайон, поднимавший своих солдат в атаки, был убит. Майору С. Стэрджесу удалось привести остаки отряда обратно в Спрингфилд. В сражении у ручья Уилсон северяне потеряли 1235 человек, в том числе 223 убитыми и 291 пленными, а южане потеряли 1184 человека, в том числе 257 убитых и 27 пленных. Большая часть штата Миссури оказалась в руках южан.
Виноват в этом был и генерал северян Джон Фремонт, о котором стоит рассказать немного подробнее. Это был очень состоятельный и амбициозный человек, а его тесть Томас Бентон был одним из богатейших людей страны. В 1856 году он уже участвовал в президентских выборах, потерпел поражение от демократа Бьюкенена, но не оставил своих честолюбивых замыслов. В рядах республиканцев он сохранил известный вес, и когда началась Гражданская война, Линкольн назначил его на пост командующим огромным Западным округом в звании, разумеется, генерала.
Свою резиденцию он разместил в одном из самых роскошных особняков Сент-Луиса, где устраивал пышные приемы. Но пробиться к нему по делу было очень сложно. Так Шерман, тогда еще не генерал, осенью 1861 года набирал войска для охраны штата Кентукки от южан и долго не мог попасть на прием к командующему. Позднее в своих воспоминаниях он привел рассказ офицера Р. Реника из окружения Фремонта:

"Фремонт был могущественным властелином, окруженным часовыми и стражей, что у него более эффектный двор, чем у любого короля, что он держит в ожидании сенаторов, губернаторов и знатных граждан днями и неделями, прежде чем дать им аудиенцию".

Вот таков был этот "решительный противник рабства", как его называли советские историки. Почему-то он им очень нравился! Вряд ли он также нравился генералу Лайону. Ведь перед сражением у ручья Уилсон он неоднократно обращался к Фремонту с просьбой, если не о подкреплениях, которых у Фремонта, разумеется, не было, то хотя бы о помощи в вооружении, обмундировании и боеприпасах. На все его просьбы Фремонт отвечал решительным отказом, а майор Стэрджис в своем официальном донесении после упомянутого боя писал:

"Большинство наших солдат израсходовало все свои патроны и все, что можно было раздобыть в подсумках убитых и раненых".

Действия Фремонта на территории западного округа часто шли вразрез с инструкциями, и даже приказами, Вашингтона. Однако обострение наступило только после того, как 30 августа Фремонт обнародовал декларацию, в которой объявил о конфискации всей собственности мятежников, проживавших в пределах "его" округа, включая рабов, которые автоматически становились свободными. Но конгресс Союза еще 6 августа объявил о конфискации у мятежников собственности, подчеркнув, что на рабов это не распространяется. Линкольн и его советники вполне обоснованно полагали, что освобождение рабов вызовет протест лояльных рабовладельцев и может толкнуть ряд штатов в ряды конфедератов. В условиях отсутствия боеспособной армии у северян Линкольн не мог так рисковать.
Кроме того, в декларации Фремонта говорилось о том, что все мятежники, захваченные с оружием в руках, будут расстреляны. Это противоречило всем имевшимся тогда международным законам о военнопленных и могло вызвать бурю возмущения в Европе.
Линкольн 2 сентября потребовал, чтобы Фремонт привел свою декларацию в соответствие с актом о конфискации от 6 августа, но тот в решительной и бесцеремонной форме отказался подчиниться. Вместо этого он прислал в Вашингтон свою очаровательную супругу Джесси Бентон-Фремонт, которая в одну из ночей сумела проникнуть к Линкольну. В течение нескольких часов она убеждала президента одобрить декларацию ее мужа, а когда уставший Линкольн в сотый раз объяснял ей, что это невозможно, она вдруг заявила, что в таком случае ее супруг объявит себя диктатором всего Запада и создаст свое государство, независимое и от Союза, и от Конфедерации!
Даже после этого президент не снял зарвавшегося Фремонта. В кабинете Линкольна несколько раз обсуждали ситуацию с зарвавшимся командующим западом. 22 октября на заседании кабинета опять обсуждался вопрос о самовольных действиях Фремонта, но министр финансов С. Чейз выступил в защиту генерала, заявив, что

"армия предана Фремонту и полностью доверяет ему!"

Министр юстиции Э Бейтс так прокомментировал слова своего коллеги:

"Свидетельств обратного более чем достаточно... Насколько мне известно, активно его (Фремонта) не поддерживает никто, кроме приближенных к его персоне офицеров-подпевал".

Линкольн решил сместить Фремонта только после того, как тот арестовал генерала Блейра за попытку дезавуировать злополучную декларацию. Но и тут президент действовал очень осторожно. Он издал приказ о смещении Фремонта и передаче командования Западным округом генералу Дэвиду Хантеру и отправил его генералу Кертису в Сент-Луис. В сопроводительном письме Линкольн добавлял, что если Фремонту удастся добиться какого-нибудь заметного успеха, то пусть тогда этот приказ останется у Кертиса на память.
Фремонт никаких успехов, естественно, не добился, и Кертис решил передать ему приказ президента. Но оказалось, что Фремонт через своих людей узнал о планах президента в отношении его персоны и распорядился никого в свой особняк не пускать. Деловые же поездки генерал совершал в окружении столь многочисленной и плотной охраны, что и на улице приблизиться к нему было невозможно. Утром 2 ноября к резиденции Фремонта приблизился деревенский паренек с корзиной свежих овощей для генеральской кухни. Часовые ничего не заподозрили и пропустили паренька, а тот вместо кухни рванул прямо в кабинет Фремонта. Там на глазах у изумленного генерала и его приближенных он вынул из корзины приказ о смещении Фремонта.
Роль деревенского простака Кертис попросил сыграть одного из капитанов-добровольцев. Так рухнула военная карьера несостоявшегося "диктатора всего Запада". Правда, через пять месяцев его назначили командующим только что созданным небольшим Горным округом, но после ряда поражений и конфликтов с командованием его 26 июня 1862 года окончательно уволили из армии. Следует добавить, что в 1864 году Фремонт еще раз попытался стать президентом страны, но, предчувствуя поражение, снял свою кандидатуру.

[Yorik]

Первые шаги генерала Гранта

Тем временем северяне потерпели еще одно поражение возле утеса Боллс близ городка Лисберг в Вирджинии. Там 21 сентября отряд северян под командованием полковника Э. Бейкера проводил разведку боем на южном берегу Потомака. Южанам под командованием Н. Эванса удалось блокировать северян и прижать их к реке, после чего северян стали методично уничтожать. Официальные данные о потерях северян в этом бою выглядят так: погибло 49 человек, в том числе и Бэйкер, ранено 158 человек и целыми в плен попало 714 человек. Сколько северян при этом утонуло, так никто и не подсчитал, но их было много, а спаслось всего около тридцати человек. МакКлеллан, узнав об этом поражении, равнодушно заявил Линкольну:

"Потери не слишком велики, чтобы их нельзя было восполнить".

Генералы южан понимали, что надо немедленно нанести северянам еще один, но сокрушительный удар. 30 сентября на совещании у президента Дэвиса генерал Джонстон предложил усилить группировку у Манассаса до 60 тысяч человек и бросить ее на Вашингтон. Борегар и другие генералы поддержали это предложение, но президент Дэвис заявил, что он не может бросить все силы на одно направление и пренебречь другими. В принципе он был, конечно, прав, но удачный момент для захвата столицы Союза был упущен, а другого такого шанса у южан больше не было. Большинство американских историков считают, что в тот момент южане могли бы захватить Вашингтон без особого труда, но история не знает сослагательного наклонения. Мы же в наше время можем лишь констатировать, что президент Дэвис допустил в этой партии решающую ошибку.

Во второй половине 1861 года у северян начала медленно всходить новая звезда. Перед войной Улисс Грант был капитаном в отставке и жил в Иллинойсе. Он несколько раз предлагал свои услуги северянам и, наконец, в июне он был зачислен в армию и получил звание полковника. После нескольких стычек с южанами в Миссури и Кентукки он с 31 июля стал уже бригадным генералом. Его противником со стороны южан был генерал Альберт Джонстон, прибывший из Калифорнии и командовавший силами южан в среднем течении Миссисипи.

Джонстон хотел полностью взять под свой контроль штаты Миссури и Кентукки и двинул двадцатитысячную армию под командованием генерала Л. Полка к Коламбусу, штат Кентукки. Вначале планировалось захватить важный стратегический городок Кейро, расположенный на стыке штатов Миссури, Кентукки и Иллинойс.

Фремонт получил сведения о намерениях южан и назначил Гранта командующим в прилегающих к Кейро территориях. Гранту было поручено только произвести несколько демонстрационных вылазок против южан, не вступая в крупные сражения. Грант пренебрег этим советом командующего, которого в эти дни снимали со своего поста (но Грат-то об этом еще не знал), и стал готовить нападение на лагерь южан Белмонт близ Коламбуса.

6 ноября Грант погрузил три тысячи солдат на пароходы и двинулся к Белмонту. Бой 7 ноября 1861 года у Белмонта не был сколь-нибудь крупным сражением в ходе этой войны, но он интересен несколькими деталями. Северяне внезапно атаковали лагерь противника, выбили южан с их позиций и захватили множество пленных. А дальше проявилось полное отсутствие профессионализма у северян. Захватив лагерь бежавшего противника, северяне расположились в нем, как в своем собственном лагере, и начали жарить мясо, пить виски, а также грабить палатки врага. Для нескольких сотен пленников даже не выделили приличной охраны. Грант, узнав об этом, бросился в лагерь и приказал жечь палатки южан, чтобы солдаты прекратили грабеж и продолжали бой, но было уже поздно.

Отошедшие к ближайшему лесу южане привели свои части в порядок, получили подкрепления из Коламбуса и атаковали недавно оставленный ими лагерь. В помощь им с позиций около Коламбуса по северянам ударила артиллерия. Ошеломленные северяне, еще недавние победители, были отрезаны от реки, окружены и прижаты к лесу. Гранту удалось-таки навести подобие порядка в своем отряде и с частью солдат прорваться к Миссисипи. Сам Грант, как подчеркивают историки, шел последним, под ним убило лошадь, и его чуть не захватили в плен южане, но все обошлось. Уже вечером северяне вернулись в Кейро. Они потеряли в этом бою 607 человек, а южане - 642.

Сразу же после увольнения Фремонта Западный округ был разделен Линкольном на два: Миссурийский, которым стал командовать генерал Генри Хеллек, и Канзасский, который попал в подчинение генералу Д. Хантеру. Грант попал в подчинение к Хеллеку, с которым у него отношения сразу же не заладились. Во-первых, Хеллеку не нравилась излишняя самостоятельность Гранта, а во-вторых, его раздражало постоянное пьянство подчиненного. Советские историки почему-то с маниакальным упрямством отрицали пьянство Гранта, в то время как американцы над этим фактом добродушно посмеиваются, - главное-то в результате! А Грант как раз и стал добиваться результатов - первым из генералов северян.

С декабря 1861 года Грант стал указывать Хеллеку на необходимость удара в междуречье Теннесси и Кемберленда. Эти реки впадали в Миссисипи на довольно близком расстоянии друг от друга, а места их впадения были укреплены фортами Генри и Донелсон соответственно. Захват этих фортов позволил бы северянам прорваться в центральную часть штата Теннесси. Командующий не привык получать указания от подчиненного и отказал Гранту, что не улучшило их отношений. Но тут идеей Гранта проникся командующий флотилией северян в верхнем течении Миссисипи коммодор Эндрю Фут. Вдвоем они сумели уломать Хеллека и получить разрешение на совместную атаку форта Генри объединенными силами армии и флотилии.

2 февраля 1862 года Грант погрузил на пароходы экспедиционный корпус численностью около семнадцати тысяч человек и в сопровождении семи канонерок Фута отправился к форту Генри. Северяне высадились в восьми милях выше форта, и тут их поджидал один, но весьма неприятный сюрприз: южане выстроили здесь еще один форт - форт Хейман. Разведка северян была поставлена так плохо, что умудрилась не заметить этого строительства! А форт Хейман был расположен, в отличие от форта Генри, на высоком берегу и контролировал все подходы к форту Генри.

Несмотря на болотистую и труднопроходимую местность Грант принял решение атаковать оба форта одновременно. При мощной артиллерийской поддержке орудий с канонерских лодок северяне 6 февраля двинулись в атаку. Комендант форта Генри Л. Тиглмен быстро понял, что северяне имеют огромный численный перевес и без поддержки он не сможет удержать форты. Тогда он сумел организовать отход основных сил южан, около 2,5 тысяч человек в соседний форт Донелсон. Их отход прикрывали артиллеристы форта Генри. После этого Тиглмен с остатками своего отряда сдался в плен. Северяне захватили около восьмидесяти артиллеристов и шестнадцать раненых на барже-госпитале. Во время штурма погибло одиннадцать южан. Северяне тоже понесли потери, так как один из снарядов южан попал в паровой котел канонерки "Эссекс", которая тут же и взорвалась, при этом погибли 16 человек и 31 получили ранения.
Это была первая значительная победа, как для самого Гранта, так и для всего Севера вообще. Эйфория восторга захлестнула газеты северян, которые опять стали предрекать Союзу быструю победу. Сам Грант был настроен более трезво, так как основные силы южан сумели ускользнуть от него. Поэтому он решил безотлагательно атаковать и форт Донелсон. Грант понимал, что Хеллек вряд ли разрешит ему опасный штурм Донелсона, поэтому он прибегнул к своеобразному трюку, который потом использовал еще не один раз. Грант отправил Хеллеку телеграмму следующего содержания:

"Я возьму и уничтожу форт Донелсон 8-го числа, после чего вернусь в форт Генри".

После чего Грант приказал сломать телеграфный аппарат, чтобы Хеллек не смог помешать ему.

В планы Гранта, однако, неожиданно вмешалась погода. В ночь на 7-е февраля хлынул жуткий ливень, который продолжался трое суток без перерыва. Дороги превратились в жижу, по которой даже пехота не сумела бы пройти. Только 14-го февраля отряды Гранта подошли к форту Донелсон и при поддержке артиллерии с канонерок Фута начали атаку.

Южане имели в форте Донелсон группировку численностью около 20 тысяч человек. Они хорошо защищались и 15-го провели мощную контратаку за стены форта. Они смяли дивизию Дж. МакКлернанда, захватили более 300 пленных и несколько орудий и продолжали развивать свой успех. С помощью дивизии Л. Уоллеса Гранту удалось как-то отразить этот натиск южан. Офицеры Гранта стали уговаривать его прекратить штурм форта и отвести войска. Тут генерал заметил двоих пленников с солидной поклажей за спиной и приказал посмотреть, что у них там. Мешки были набиты сухарями и беконом, и Грант понял, что южане раздали солдатам продовольствие в надежде вырваться из форта и уйти к своим.

Он решил "дожать" противника, не давая ему передышки. На помощь Уоллесу была брошена дивизия Ч. Смита и пришедшая в себя дивизия МакКлернанда. Совместными усилиями северяне пресекли все попытки южан прорваться из форта и загнали их за крепостные стены. К ночи бой затих. У южан были еще и боеприпасы, и продовольствие, но вот их командиры на этот раз немного подкачали.

Командовал гарнизоном форта Донелсон генерал Дж. Флойд, который до 29 декабря 1859 года был министром обороны в администрации президента Бьюкенена и сумел переправить на Юг множество винтовок, патронов и орудий, а потом сбежал на Юг и сам. Он опасался, что северяне казнят его за измену, и, прихватив с собой три тысячи отборных виргинцев, поспешно бежал из форта, перепоручив командование гарнизоном генералу Г. Пиллоу. Тому тоже не очень хотелось попадать в плен, и он последовал за Флойдом. Так во главе гарнизона оказался генерал Симон Боливар Букнер, с которым Грант вместе учился в Вест-Пойнте, а потом воевал с Мексикой. В 1854 году Букнер одолжил Гранту довольно крупную сумму денег, которые тот так и не вернул.
16-го февраля Букнер направил Гранту письмо, в котором просил сообщить о возможных условиях капитуляции, намекнув, что рассчитывает на благородство старого однокашника. Но тут заартачился генерал Ч. Смит, который заявил:

"Никаких условий проклятые мятежники не заслужили".

После этого Грант послал Букнеру свое знаменитое послание, которое потом часто использовали генералы Севера в схожих ситуациях:

"Не может быть принято никаких условий, кроме безоговорочной и немедленной капитуляции. Я намерен безотлагательно атаковать Ваши укрепления".

Букнер, который был удручен и деморализован бегством своих начальников, ответил, что обстоятельства принуждают его

"принять те неблагородные и нерыцарские условия, которые Вы предложили".

Так родился термин "безоговорочная капитуляция", который по одной из версий закрепился за генералом Грантом в качестве его прозвища. Дело в том, что американцы, говоря о Гранте или обращаясь к нему, использовали только две буквы, "US", которые, во-первых, совпадают с инициалами генерала, во-вторых, являются первыми буквами от сокращения слов "безоговорочная капитуляция", а в-третьих, совпадали с названием страны.

В тот же день гарнизон форта Денилсон капитулировал. Северяне насчитали 14623 пленных, что по тем временам было огромным числом. Судите сами, ведь к началу войны численность всей федеральной армии составляла 16367 человек!

Когда южане выходили из форта и складывали свое оружие, к Букнеру подошел Грант и молча протянул ему кошелек с давно одолженной суммой денег.
Газеты северян пестрели заголовками типа "Полная победа!", "Блестящий результат!", "Враг отступает!", а Юг погрузился в траурное уныние. Перед северянами же встала проблема, что делать с таким огромным количеством пленных, и изобретательные янки придумали концентрационные лагеря.

[Yorik]

Война затягивается

Вскоре генерал Грант добился нового успеха. В двухдневном сражении у порта Шайло на реке Теннесси 6 и 7 апреля 1862 года он разбил армию южан во главе с генералом А. Джонстоном, который считался одним из лучших генералов Конфелерации. В этом сражении Джонстон был ранен в ногу и умер от заражения крови. Сражение у Шайло было первым кровопролитным сражением в ходе Гражданской войны. Ведь за два дня боев погибло больше американцев, чем за всю войну за Независимость, англо-американскую войну 1812-1815 гг. и мексиканскую кампанию вместе взятые. Было убито 1754 человека у северян и 1723 человека у южан, а общие потери северян составили 13447 человек, против 10694 у южан.

Вашингтон вновь праздновал победу, но страна была шокирована таким неслыханным ранее количеством жертв. Впрочем, к этому все скоро привыкли. Хеллек повысил Гранта, сделав его своим заместителем, а армия Теннесси была передана генералу У. Розенкранцу, который в дальнейшем отличился только осторожностью и медлительностью на грани трусости.

Покинем теперь, уважаемые читатели, генерала Гранта и вернемся к Потомакской армии, численность которой к началу 1862 года достигла 170 тысяч человек, т.е. более чем втрое превышала численность армии южан, защищавшей Ричмонд. Хоть МакКлеллан вместе с Пинкертоном и убедили страну, а отчасти и Линкольна, в невозможности прямого наступления на Ричмонд через Манассас, президент Линкольн, как главнокомандующий всеми силами северян, издал 27 января 1862 года приказ © 1, которым предписывалось МакКлеллану начать наступление на Вирджинию не позднее 22 февраля - дня рождения Джорджа Вашингтона.

Тогда МакКлеллан предложил план, по которому Потомакская армия должна была быть на пароходах доставлена к мощному форту Монро в низовьях реки Джемс, который северяне удерживали с самого начала войны. На это Линкольн заметил, что тогда армия южан в районе Булл-Рана, которая по оценкам МакКлеллана насчитывала 120 тысяч человек, сможет легко захватить беззащитный Вашингтон, и потребовал оставить часть Потомакской армии для защиты столицы. МакКлеллан с помощью многочисленных цифр и доводов сумел убедить президента в правильности своего плана, но выговорил себе неопределенный срок для дополнительной подготовки армии.

Но тут произошли два события, которые сильно поколебали позиции МакКлеллана. 8-го марта Линкольн потребовал, чтобы операция северян началась не позднее 18 марта. В этот же день обшитый железом фрегат южан "Вирджиния" атаковал флотилию северян в устье реки Джемс и нанес ей поражение. В столице стали опасаться, что "Вирджиния" вот-вот прорвется в Потомак и появится у Вашингтона, а "маленький Наполеон" был явно не готов отстаивать столицу. Но 9-го марта "Вирджиния" была атакована маленьким железным судном северян "Монитор", получила несколько повреждений и отступила. В Вашингтоне перевели дух.

И в этот же день армия генерала Дж. Джонстона неожиданно оставила свои позиции в районе Булл-Рана и расположилась на южном берегу реки Джемс. Разведка конфедератов узнала о планах МакКлеллана и поспешила блокировать возможные пути наступления северян из форта Монро. Когда 10-го марта изумленные северяне торжественно занимали покинутые противником позиции, то выяснилось, что численность армии южан не превышала 50 тысяч человек.

Терпение Линкольна лопнуло, и 11-го марта он снял МакКлеллана с поста главнокомандующего, мотивируя это тем, что во время выполнения сложной операции в тылу противника генерал не сможет совмещать два поста.

17 марта Потомакская армия МакКлеллана начала погрузку на пароходы, чтобы затем высадиться на маленьком Вирджинском полуострове, который американцы давно называют просто Полуостровом. Высадившись там, армия северян оказалась в ловушке, в которую прибыла добровольно. Это маленькое пространство было с двух сторон ограничено реками, сзади оказался Атлантический океан, а впереди были позиции Вирджинской армии, которые МакКлеллану представлялись неприступными. До сих пор остается загадкой, почему МакКлеллан высадил войска северян именно в этом месте?

Да, тыл северян со стороны Океана защищал мощный форт Монро, но оттуда их никто и не мог атаковать, а высадившись на узком Полуострове Потомакская армия оказалась лишенной возможности маневра. Северяне топтались на месте и не предпринимали никаких решительных действий. В это время 8-го апреля Линкольн прислал МакКлеллану телеграмму, в которой в довольно резких выражениях он выговаривал своему генералу за невыполнение тем своих обещаний и сообщал, что корпус МакДауэлла будет отправлен теперь в район Манассаса. МакКлеллан смирился с потерей части своей армии, но теперь у него была железная отговорка на случай любой неудачи: ведь в решающий момент он был лишен лучшей части своей армии.

Это решение Линкольна было вызвано не тем, что он разочаровался, наконец, в способностях МакКлеллана, а в успехах Джексона Каменная Стена. Этот генерал южан со своей небольшой армией несколько раз умудрился разбить в боях армию северян под командованием генерала Н. Бенкса в долине реки Шенандоа. Особенно сильно он потрепал северян 23 марта 1862 года возле Кернстауна, после чего Линкольн и изъял тридцатитысячный корпус МакДауэлла из состава Потомакской армии, чтобы прикрыть им Вашингтон. Линкольн и его советники допускали, что генерал Джонстон может легко вернуться в район Булл-Рана и занять покинутые позиции.

МакКлеллан тем временем имитировал войну на Полуострове. На пути к Ричмонду, правда, сильно укрепленному, у него лежали речушка Уорвик и городок Йоркстаун, однако три корпуса северян более месяца простояли около этих препятствий, даже не делая попыток наступать.

Обороной Йорктауна руководил генерал Дж. МакГрудер, который в полной мере проявил свое искусство мистификации и введения противника в заблуждение. У него было всего около пятнадцати тысяч человек, но он возвел на подступах к городку укрепления, которые были рассчитаны на пятьдесят тысяч человек. Ну, а искушенному в таких делах МакКлеллану показалось, что перед ним находится, как минимум, стотысячное войско.

Орудий у МакГрудера было очень мало, но он оснастил все брустверы бревнами, выкрашенными в орудийный цвет. Настоящие же орудия МакГрудер разместил так, что северянам казалось, будто интенсивный обстрел ведется со всех сторон. Кроме того, генерал МакГрудер выделил специальную группу солдат, которая маршировала по специальным маршрутам, поднимая тучи пыли и создавая иллюзию огромной массы войск. Эти незамысловатые хитрости принесли, однако, МакГрудеру замечательный успех.

Северяне так и не смогли раскусить эту мистификацию конфедератов. Им не помог даже наблюдательный аэростат, привязанный за веревку подальше от передовой, чтобы снайперы южан не подстрелили его. Однажды на этом аэростате поднялся командир 5-го корпуса северян генерал Фитц-Джон Портер, но внезапный порыв ветра порвал веревку, и перепуганного генерала несколько часов носило над позициями южан. Южане не смогли подстрелить этот аэростат, но генерал Портер был так перепуган, что не высовывался из гондолы и поэтому не смог заметить уловок южан. К вечеру ветер переменился, и незадачливого генерала Портера принесло к своим. После этого случая МакКлеллан строго запретил своим генералам и полковникам подниматься на аэростате.

Присутствие армии северян близ Ричмонда все же беспокоило конфедератов. Ведь их разведка получила сведения о том, что армия генерала Бенкса должна из долины Шенандоа переместиться к Манассасу, соединиться с частями МакДауэлла и с севера ударить по Ричмонду. Южане решили нанести упреждающий удар, и генерал Джэксон К.С. (Каменная Стена) вместе со своим советником генералом Ли вернулись в Долину. Здесь они узнали, что на соединение с Бенксом двигаются с Запада части Фремонта, которого северяне, остро нуждавшиеся в квалифицированных кадрах, опять вернули на фронт.

Джексон и Ли решили бить врага поочередно. 8-го мая близ деревни Макдауэлл был разбит авангард Фремонта. Затем Джексон двинулся против Бенкса, нагнал его и дважды подряд, 23-го и 25-го мая, у Форт-Ройяла и у Винчестера нанес северянам серьезные поражения. У Форт-Рояла северяне потеряли 904 человека, а южане менее 50, а при Винчестере северяне потеряли более двух тысяч человек, против 350 у южан. Кроме того, в этих двух боях южане захватили более десяти тысяч винтовок, несколько орудий, множество боеприпасов, лошадей и военного снаряжения. Бенкс в панике бежал за Потомак.

Северянам пришлось оставить идею двойного удара по Ричмонду. Вместо этого они попытались расправиться с неугомонным Джексоном, но тот умело маневрируя среди значительно превосходящих его почисленности соединений северян сумел 8-го июня разгромить Фремонта у Кросс-Киз, а 9-го июня - армию генерала Дж. Шилдса близ Порт-Рипаблик. Так армия Джексона численностью не более 18 тысяч человек изрядно потрепала северян, чья группировка насчитывала более семидесяти тысяч человек.

[Yorik]

Новые неудачи Потомакской и Виржинской армий

Так своими действиями Джексон похоронил идею северян об ударе по Ричмонду еще и с Севера, а МакКлеллан получил возможность жаловаться на отсутствие помощи. Что же делал "маленький Наполеон" в это время? Южане без боя покинули Йорктаун, чтобы усилить защиту Ричмонда, опасаясь удара с севера. МакКлеллан на всю страну раструбил о своей блистательной победе и двинулся медленно вперед. На западном берегу Уорвика северяне наткнулись на маленькие мины, изобретенные генералом южан Габриелем Рейнсом. Для борьбы с ними МакКлеллан направил пленных южан, которых заставил расчищать проходы для Потомакской армии. Очень гуманный способ обращения с военнопленными!

25-го мая северяне подошли к станции Фэйр-Оукс в семи милях от Ричмонда. Перед северянами оставалась лишь река Чикаомини, мосты через которую южане при отходе не успели взорвать. Да и саперы северян уже навели несколько понтонов через реку. Переправляйся и атакуй Ричмонд! Но МакКлеллан не спешил. Вместо этого он прислал в столицу сообщение о том, что по данным его разведки (т.е. Пинкертона) Ричмонд защищают не менее 200 тысяч южан, хотя на самом деле там было не более 63 тысяч солдат южан.

Правительство Конфедерации уже готовилось к эвакуации своей столицы, и только генерал Джонстон уверял, что Потомакскую армию с таким командованием можно не только отогнать, но и разгромить. 31-го мая МакКлеллан начал переправу через Чикаомини, но южане нанесли сильный удар по уже переправившимся частям. В двухдневном бою у Фэйр-Оукс северяне потеряли 5031 человека, а южане - 6134, но главное было в том, что во время одной из контратак южан был тяжело ранен генерал Джонстон.

МакКлеллан прекратил свое наступление, сообщил о своей новой грандиозной победе, но не удосужился переправить всю свою армию на другой берег реки. На место Джонстона был сразу же, 1-го июня, назначен генерал Ли, а группировка южан возле Ричмонда получила название армии Северной Вирджинии. Ли вскоре направил в тыл северянам конный корпус Джеймса Стюарта, по прозвищу Джеб. С 12-го по 15-е июня тот прошел по всему периметру армии северян, определив их численность, расположение и намерения. Получив эти данные, Ли решил бить северян по частям, используя то обстоятельство, что их позиции были разделены рекой.

Он скоординировал свои действия с генералом Джексоном К.С. (Каменная Стена) и предложил тому нанести удар по северянам с фланга. С тем и началось 26 июня сражение, получившее название Семидневной битвы. Северяне отчаянно защищались, а южане, как пелось в старой песенке, смело нападали. МакКлеллан явно переоценивал силы южан и постоянно отдавал приказы об отходе или выравнивании позиции.

Доходило иногда действительно до анекдотических ситуаций. Вот в ходе сражения генералы Ф. Кирни и Дж. Хукер обнаружили, что перед ними вместо обещанных главных сил противника стоят лишь слабые заслоны. Они сразу же, как того требовал МакКлеллан, доложили ему об этом и стали ждать приказа о наступлении, но вместо этого получили приказ командующего... об общем отходе. Тогда Хукер и Фирни сами прискакали к МакКлеллану и стали ему доказывать, что его распоряжение об отступлении ничем не обосновано, но раздраженный вмешательством подчиненных в вопросы управления войсками "маленький Наполеон" наотрез отказался отменять свой приказ. Взбешенный Кирни с кулаками набросился на МакКлеллана и успел пару раз приложиться к главнокомандующему, прежде чем штабные офицеры его оттащили. МакКлеллан никак не наказал Кирни, но повторил, что отменять свой приказ он не собирается.

Постепенно отступая в ходе Семидневной битвы, Потомакская армия оказалась на северном берегу реки Джемс, где близ Малверн-Хилла конфедераты нанесли ей последний удар в этом сражении. В ходе этой битвы северяне потеряли 15849 человек, а южане 20614 человек, но южане захватили более 6 тысяч пленных, а северяне только 875 человек. Главное же было в том, что северян удалось отбросить от Ричмонда на 20 миль, а Потомакская армия оказалась в своеобразной ловушке на Полуострове в небольшом лагере около устья реки Джемс.

На Севере плохо понимали, что собственно происходит на Полуострове, и почему после сообщений МакКлеллана о новых грандиозных победах Потомакская армия откатилась от Ричмонда? Надо было что-то предпринимать, и Линкольн это прекрасно понимал еще до Семидневной битвы, но по странному стечению обстоятельств он подписал приказ о создании Вирджинской армии именно 26 июня, еще не зная о начале сражения. Командование новой армией было поручено генералу Джону Попу и предполагалось, что она будет защищать Вашингтон в то время, пока Потомакская армия находится на Полуострове. В Вирджинскую армию вошли отряды из разбитых частей Фремонта, Бенкса и МакДауэлла, и вместе с пополнениями она стала насчитывать 47 тысяч человек.

Отвлечемся немного от армейских дел и вернемся к вопросу о рабстве, тем более что формальным поводом к Гражданской войне послужил именно этот вопрос. Уже 16 апреля 1862 года Линкольн объявил об отмене рабства в федеральном округе Колумбия. Когда же его примеру последовал генерал Дэвид Хантер и объявил об отмене рабства в штатах Джорджия, Флорида и Южная Каролина, то президенту пришлось 19 мая дезавуировать эту декларацию. Линкольн явно не спешил с этим вопросом, но 22 июля на заседании кабинета он огласил составленный им текст Декларации об отмене рабства во всех штатах, входивших в Конфедерацию. Линкольн предполагал ввести эту Декларацию в действие с 1 января 1863 года и разрешить с этого времени набор свободных негров в армию и флот Союза. Было сочтено полезным не публиковать Декларацию в настоящий момент, а подождать какой-нибудь подходящей победы. Вот!

Одновременно с этими делами Линкольн пытался решить и вопрос с назначением нового главнокомандующего, так как после снятия МакКлеллана президенту приходилось самому выполнять эти обязанности. Взятие частями западного фронта во взаимодействии с флотом Нового Орлеана заставило президента поискать подходящую кандидатуру именно там. Генерала Гранта Линкольн тогда еще не сумел толком разглядеть, так как все лавры победителя доставались генералу Хеллеку. 11 июня Линкольн телеграммой вызвал Хеллека в Вашингтон и назначил его главнокомандующим всеми военными силами Союза.

У Хеллека сразу же установились деловые отношения с Линкольном и министром обороны Стентоном, а Поп сумел сразу же вызвать к себе негативное отношение своей армии, заявив в обращении к войскам 14 июля, что раньше, мол, они воевать не умели, но теперь-то он их научит!

МакКлеллан тем временем требовал себе подкреплений: вначале он просил 30 тысяч человек, чуть позже ему уже требовалось 40 тысяч. Тут терпение Линкольна лопнуло, тем более что он возлагал очень большие надежды на Попа, и президент 3 августа приказал МакКлеллану немедленно погрузить из форта Монро всю Потомакскую армию на пароходы и переправить ее в район Вашингтона.

Но и Поп не сумел оправдать надежд президента, едва не приведя Вирджинскую армию к ужасной катастрофе. В тех же самых местах, где год назад северяне были бесславно биты в первом крупном сражении Гражданской войны, в районе Булл-Рана, 28 августа началось новое сражение, продолжавшееся трое суток. Джексон К.С. вновь проявил себя с самой лучшей стороны, а его неожиданные маневры совершенно запутали северян. Это сражение является коллекцией самым нелепых ошибок, совершенных как самим Попом, так и его офицерами.

В конце этого сражения южане уже откровенно издевались над северянами. Вот Поп двигает в атаку части Ф.-Дж. Портера. Генерал Дж. Лонгстрит заметил в подзорную трубу неторопливое передвижение северян. Он приказал к хвостам двух десятков лошадей привязать огромные веники и гонять их туда-сюда. Поднялись огромные тучи пыли, и Портер решил, что навстречу ему движется огромное войско. Он остановил свои части и заблокировал, таким образом, дорогу, а следом за ним шел корпус МакДауэлла. Командиры начали выяснять отношения, а тем временем южане атаковали столпившиеся в беспорядке части северян и изрядно их потрепали.

Вирджинская армия потеряла в ходе этих боев более 16 тысяч человек, из них почти 6 тысяч попали в плен, а южане потеряли 9197 человек. Правда, Поп умудрился отправить в Вашингтон телеграмму о блестящей победе, но как только Линкольн узнал всю правду об этом сражении, судьба Попа была решена. Вирджинскую армию распустили, а самого Попа отправили в Миннесоту воевать с индейцами. 2 сентября Линкольн объявил, что Вирджинская армия распускается, ее части вливаются в состав Потомакской армии, а МакКлеллан, оставаясь ее командиром, назначается еще и ответственным за оборону Вашингтона.

Президенту возражали и министр обороны Стентон, и министр финансов Чейз. Чейз заявил:

"Вверение командования МакКлеллану равносильно сдаче Вашингтона мятежникам".

Стентон заявил, что министерство обороны никаких приказов на этот счёт не издавало, но Линкольн опять сделал ставку на "маленького Наполеона" и спокойно отвечал:

"Это мой приказ, и я готов отвечать за него перед страной".

На этот раз МакКлеллану всё же вскоре пришлось перейти в наступление, так как 4 сентября армия южан под командованием генерала Ли переправилась через Потомак и двинулась в Мэриленд. Этот штат был рабовладельческим, хотя и оставался еще нейтральным, и южане рассчитывали пополнить там свои запасы продовольствия, обмундирования и прочих припасов, а также, если удастся, навербовать добровольцев. Но население Мэриленда встретило "освободителей" довольно прохладно.

В распоряжении Ли было около 55 тысяч человек и 300 орудий, а МакКлеллан располагал таким же количеством орудий, но имел 97 тысяч солдат. Перевес северян был налицо, посмотрим, как же развивались события.

12 сентября северянам удалось подстрелить курьера, которого генерал Ли направил к генералу Джексону К.С. (Каменная Стена). На теле убитого нашли копию приказа о захвате южанами городка Харперс-Ферри на южном берегу Потомака, который был главной базой войск Севера, наступавших на Вирджинию. Уже утром 13 сентября этот документ был доставлен МакКлеллану, но командующий северян так никаких мер к защите своей главной базы так и не предпринял. Так что 15 сентября отряды Джексона К.С. неожиданно (!) подошли к городу и довольно быстро захватили его. При этом южане не только захватили в плен 11 тысяч солдат северян, но еще и добыли 73 орудия, 13 тысяч винтовок и множество боеприпасов, обмундирования и продовольствия.

Генерал Джексон поручил заведовать отправкой захваченного имущества и пленных на Юг генералу Э.П. Хиллу, а сам поспешил к городку Шарпсбергу в семнадцати милях от Харперс-Ферри, где на берегах ручья Энтайэтем должно было развернуться решительное сражение. Дивизия Хилла быстро справилась с полученной задачей, затем скинула свою истрепанную форму, переоделась в новенькие синие мундиры северян и 17 сентября поспешила к полю сражения у Шарпсберга. О их появлении там я скажу немного позже.

Утром же 17 сентября северяне атаковали позиции южан. Несмотря на сильный артиллерийский огонь, они стали постепенно теснить отряды южан. Самые сильные бои развернулись на затопленном кукурузном поле, через которое проходила затопленная же дорога, и возле каменного моста через ручей Энтайэтем. К концу дня уже все называли дорогу через кукурузное поле "кровавой тропой", так как все поле буквально было завалено телами убитых и раненых солдат. Каменный мост атаковали части северян под командованием Амброуза Бернсайда. К концу дня им удалось не только захватить мост, но и глубоко вклиниться в расположение войск южан на западном берегу ручья.

Казалось, что северяне уже полностью выиграли сражение, тем более что на восточном берегу ручья МакКлеллан держал еще 20 тысяч солдат, которые так и не приняли никакого участия в этом сражении. Но ближе к вечеру солдаты Бернсайда неожиданно были атакованы отрядами в синей форме северян. Это подошел Хилл со своей переодевшейся в форму северян дивизией. Ошеломленные северяне помчались обратно к мосту. Южане преследовали их до самого моста, но атаковать его из-за наступившей темноты не стали.

Сражение закончилось. Каковы же были его итоги? Южане потеряли 13724 человека, в том числе 2700 убитыми, а северяне потеряли 12410 человек, в том числе 2108 убитыми. 18 сентября генерал Ли весь день ожидал новой атаки северян, а в ночь на 19-е отвел свои части за Потомак. На Севере это сражение расценили как крупную победу северян, а Линкольн был просто счастлив.

[Yorik]

Фредериксберг. Успехи северян на Западном фронте

22 сентября президент Союза Линкольн, наконец, в присутствии всего кабинета огласил Декларацию об освобождении рабов, которая должна была вступить в силу с 1 января 1863 года. В тот же день декларация была опубликована всеми газетами северян, а также вышла в виде отдельных брошюрок. Даже на Севере этот шаг администрации президента Линкольна не встретил единодушного одобрения, что уж тут говорить о настороженной реакции нейтральных штатов. На Юге же это вызвало настоящий взрыв негодования.

Да северяне предоставили неграм свободу, но и только... Даже сам Линкольн до самой своей гибели выступал против предоставления неграм каких-либо гражданских прав. О реакции других белых северян красноречиво говорит тот факт, что в ноябре 1862 года республиканцы потерпели сокрушительное поражение на промежуточных выборах в конгресс, где демократы теперь на два года получили абсолютное большинство. Демократы не посмели открыто выступать в защиту рабства, но они стали открыто и настойчиво требовать прекращения братоубийственной войны и признания независимости Конфедерации.

Положение Линкольна значительно осложнилось, и в эти дни он сказал:

"Мы сейчас подобны китобоям, ведущим трудную погоню. Мы, наконец. вонзили гарпун в чудовище, но должны теперь следить за своим курсом, иначе одним взмахом хвоста оно отправит нас к праотцам".

Фредериксберг.
В такой ситуации Линкольну была крайне необходима какая-нибудь крупная победа над противником. Разуверившись все же в способностях МакКлеллана, 5 ноября Линкольн подписал приказ о снятии его с должности командующего Потомакской армией и назначил на нее генерала А. Бернсайда, который в битве при Шарпсберге тоже наделал множество ошибок.

Новый командующий Потомакской армией сразу же рассорился с главнокомандующим Хеллеком и решил обращаться теперь напрямую к президенту Линкольну через голову своего непосредственного командира. Шаг для любой армии просто неслыханный! Линкольн, который обычно не вмешивался в подобные дела, так как совершенно справедливо считал себя недостаточно компетентным в военных вопросах, неожиданно поддержал строптивого генерала и разрешил ему, несмотря на энергичные возражения Хеллека, провести наступление на позиции мятежников.

У Бернсайда было 120 тысяч солдат и 374 орудия, так что он не сомневался в своей победе и решил захватить Ричмонд, то есть он решил повторить старую ошибку МакКлеллана: вместо того чтобы попытаться разбить главные силы южан Бернсайд решил внезапным ударом захватить столицу Конфедерации. Если бы такое наступление было подготовлено должным образом, то, возможно, действиям северян и сопутствовал бы успех, но...

В течение трех дней, с 17 по 19 ноября части северян стягивались к берегам Раппаанноака, но тут выяснилось, что к предполагаемым местам переправы не доставлены понтонные лодки и прочие необходимые материалы. Элемент внезапности был безвозвратно утрачен! Позднее Бернсайд обвинял во всем Хеллека, а тот отвечал ему тем же. Пока же наступила непредвиденная пауза в ведении наступления, выпал снег, а генерал Ли успел хорошо укрепиться на противоположном берегу реки.

В этих условиях Бернсайд все же решил продолжать наступление, но стал выпрашивать у Линкольна подкрепления, боеприпасы и прочее. В подкреплениях Линкольн решительно отказал, а все остальное было Бернсайду полностью предоставлено. 25 ноября начали прибывать понтоны, а Бернсайд приказал подвозить прямо к берегу Раппааннока боеприпасы и продовольствие. Он продолжал готовить наступление.

Ночами просиживал генерал над картами, но ничего придумать не мог. Дело было не в том, что Ли располагал 70 тысячами солдат. Конфедераты заняли и прочно укрепились на почти неприступных позициях в городе Фредриксберг и вокруг него, а этот город лежал на холмах с очень крутыми склонами. Время шло. 9 декабря группа офицеров северян со Стаффордских высот внимательно изучила позиции южан и доложила Бернсайду, что в данных условиях, учитывая хорошо укрепленные позиции южан и погодные условия, атака на Фредериксберг совершенно невозможна. Но в ночь с 10 на 11 декабря Бернсайд принял неожиданное решение о немедленной атаке на позиции южан. Он разбудил своих офицеров и сообщил пораженным слушателям о принятом решении, не слушая никаких возражений. Бернсайд распорядился установить на Стаффордских высотах 150 орудий, полагая, что их огонь с этих позиций надежно прикроет его войска во время переправы.

Две переправы через реку Бернсайд решил установить на некотором расстоянии друг от друга. Решение, в принципе, правильное, но места для них он выбрал крайне неудачные. Одна из них попала прямо под огонь орудий южан из Фредериксберга, а другую отделала от неё впадина Дип-Ран, что затрудняло координацию действий двух корпусов северян.

Генерал Ли сразу же увидел эту ошибку северян, и разместил свои 306 орудий так, чтобы они могли нанести наступающим северянам максимальный урон. Он также позволил северянам спокойно навести свои переправы, чтобы позже, во время их наступления, громить северян по частям.

Утром 12 декабря отряды северян двумя корпусами, которыми командовали Эдвин Самнер и Уильям Франклин, начали переправу через Раппаанноак, а орудия северян открыли огонь по позициям конфедератов. Сразу же выяснилось, что снаряды орудий, расположенных на Стаффордских высотах, не долетали до позиций южан. Трудно было сделать пару пристрелочных выстрелов немного раньше? Так половина артиллерии северян оказалась не у дел. Другие же орудия северян успешно крушили городские здания, но больших потерь укрывшиеся южане не несли.

Орудия же южан успешно косили двигавшиеся к Фредериксбергу части северян. Северянам приходилось карабкаться на очень крутые склоны холмов, они несли очень большие потери, но их было слишком много, и им удалось к концу дня расположиться на позициях близ городских укреплений. Потери северян были очень большими, но следующий день оказался ещё страшнее.

Вдоль окраин Фредериксберга протянулась каменная стена высотой чуть менее человеческого роста. Когда утром 13 декабря северяне возобновили свои атаки на позиции южан, стрелки конфедератов повели из-за этой стены убийственный огонь, почти в упор, по колоннам наступающих. Если к этому добавить сильный огонь артиллерии конфедератов, то становится понятным, что северяне несли огромные потери. Вся площадь перед каменной стеной была усеяна трупами северян, а у стены высота горы трупов к вечеру почти сравнялась с высотой самой стены.

Несмотря на такие потери северянам удалось приблизиться вплотную к Фредериксбергу, обойти стену и зацепиться на несколько полуразрушенных зданий в городе. Но заплатили они за это слишком высокую цену. Видя это, многие офицеры северян просто отказывались бросать свои части в наступление. Корпус генерала Хукера находился в резерве, и когда Бернсайд приказал ему перейти в наступление, Хукер отказался. Бернсайд настоял на своем приказе, угрожая непокорному Хукеру военно-полевым судом [что, в общем-то, с моей точки зрения, правильно!], и тот вынужден был подчиниться. Его корпус провел 14 (четырнадцать!) атак на позиции южан, но все они оказались безуспешными. После боя Хукер заявил:

"Видя, что я уже потерял столько солдат, сколько подразумевал потерять отданный мне приказ, я прекратил атаку".

К вечеру 13 декабря бессмысленность лобовых атак стала ясна даже Бернсайду, и он отдал приказ о всеобщем отходе. Увидев это, многие офицеры южан стали требовать от генерала Ли, чтобы тот отдал приказ о контрнаступлении, считая что полностью деморализованные части северян не устоят против их удара. Ли категорически отклонил их просьбы, пояснив, что в таком случае стороны поменяются местами. И теперь уже солдаты южан попадут под огонь артиллерии северян, расположенной на Стаффордских высотах и понесут большие потери.

Потери северян за два дня составили около 12700 человек, а южане потеряли около 5300 человек. Бернсайд было начал перегруппировку отведенных частей северян, и стал готовиться к новому наступлению, но Линкольн категорически запретил ему какие-либо действия без его личного разрешения.

Завершая описание этого сражения, хочу обратиться к одной статье в газете северян "Цинциннати коммершиел" за 17 декабря. Корреспондент этой газеты утром 12 декабря с удивлением спрашивал у солдат, почему южане не открывают огонь по их наступающим частям. Один из солдат ответил ему:

"Они хотят, чтобы мы туда вошли. Выбраться оттуда будет совсем не так красиво и просто. Вы увидите это сами, если так получится".

Корреспондент увидел всё это и ужаснулся, ведь даже простому солдату было понятно то, что не мог и не желать понять командующий Потомакской армией северян. Статья завершалась фразой:

"Фредериксберг оказался ловушкой, и мы сами бросились в нее".

Дела на Западе
Приходится признать, что в 1862 году дела у Союза на восточном фронте складывались далеко не блестяще, но ведь был еще и западный фронт, о котором мы как-то забыли. Что ж, переместимся теперь на Запад.

Я уже писал о победах генерала Гранта в среднем течении Миссисипи при Генри, Донелсоне и Шайло. Верховья Миссисипи северяне контролировали ещё с самого начала войны. Когда же 25 апреля 1862 года силы северян во взаимодействии с флотом Союза взяли Новый Орлеан, то они закупорили для южан всю реку. Южане теперь контролировали только среднее течение Миссисипи, и их крупнейшим укрепленным пунктом в этом районе оставался Виксберг.

Северяне стремились овладеть всем течением этой реки, чтобы окончательно отрезать от Конфедерации штаты Техас, Луизиана и Арканзас, откуда южане получали значительную часть продовольствия и припасов для снабжения своей армии, а также пополнения живой силы. Однако особо крупных сражений на западном фронте практически не велось. Южане предпочитали действовать в этом районе небольшими мобильными отрядами, которые нападали на базы снабжения северян, их обозы, склады и мосты. Отряды южан постоянно проникали в Тенесси и Кентукки, нанося северянам большой урон, а потом стали появляться даже в Индиане. В этих "партизанских" набегах особенно отличились командиры южан Натаниел Форрест и Джон Х. Морган.

Успехи северян на Западе пока были не особенно крупными и впечатляющими, но постоянными и целенаправленными. Так 30 мая 1862 года северянам удалось неожиданно захватить у конфедератов важный город Коринт, который фактически стоял на пути всех перемещений южан из Миссисипи и Алабамы на Тенесси и Кентукки. Поэтому южане стремились любой ценой отбить Коринт у противника.

За оборону всего этого района отвечал генерал Грант, но обороной собственно Коринта руководил генерал У. Розенкранц, который был известен своей медлительностью и нерешительностью. В Коринте насчитывалось около 23 тысяч солдат северян.

Наступать на Коринт в конце сентября стал генерал конфедератов Э. ван Дорн, части которого насчитывали около 22 тысяч человек. Южане очень полагались на неожиданность своего нападения. Кроме того в руках у ван Дорна была точная карта укреплений города, которую южанам переслала их агент Аурелия Бартен. Из карты следовало, что Розенкранц очень неудачно расположил укрепления вокруг города, а это внушало ван Дорну дополнительную уверенность в своем успехе. Он не знал, что миссис Бартен уже три недели как была тайно арестована северянами и изобличена в преступлении. Подлинная карта укреплений Коринта была у нее изъята, а контрразведчики северян изготовили фальшивую карту укреплений Коринта и переслали ее южанам. Такой вот детектив.

[Yorik]

Победы северян на Западе и отсутствие успехов на Востоке

Вечером 2 октября разведка северян обнаружила передовые части ван Дорна в 10 милях от Коринта. Оборона северян сразу же была приведена в полную боевую готовность, но натиск южан был столь силен и стремителен, что оборона северян стала разваливаться. Южане уже прорвались на улицы Коринта и вышли вплотную к штаб-квартире генерала Розенкранца, который лично стрелял во врагов из своего пистолета из окон второго этажа.

К счастью для северян Генерал Грант своевременно узнал об атаке ван Дорна на Коринт и вовремя послал подкрепления, которым удалось не только выбить южан из города, но и отбросить их из этого района. Северяне в этом бою потеряли 2520 человек, а южане - 4233 человека.

Эта неудача надломила не только силы южан на западном фронте, но и отрицательно сказалась лично на ван Дорне. Он сильно запил, а также пошел по бабам, что и стало причиной его преждевременной гибели. Несколько забегая вперед, скажу, что 8 мая 1863 года в городке Спринг-Хилл генерал ван Дорн находился у жены некоего доктора Питерса. Неожиданно муж дамы возвратился домой, началось выяснение отношений, и доктор Питерс канделябром проломил генералу голову.

Официальная версия гласила, что славный генерал был предательски убит выстрелом в спину.

Нечто похожее произошло и в стане северян. Дело в том, что перед началом наступления ван Дорна на Коринт, еще с лета 1862 года южане усилии налеты на базы и небольшие гарнизоны северян в Теннеси и Кентукки, а порой проникали и намного дальше. Небольшие гарнизоны северян просто разбегались даже просто при появлении слухов о приближении отрядов южан.

Губернатор штата Индиана О. Мортон (вот даже где уже проявляли беспокойство) прибыл в Луисвилл к командующему военным округом Огайо генералу Бьюэллу и в ультимативной форме потребовал от него принятия мер к прекращению бесчинств со стороны "шаек мятежников". Генерал вспылил и велел выгнать губернатора Мортона из своей штаб-квартиры.

Немного успокоившись, Бьюэлл отправил для примирения с Мортоном генерала У. Нельсона, прозванного за свою толщину и буйный нрав "Буйволом". Когда "Буйвол"-Нельсон прибыл в гостиницу, где обиженный Мортон уже укладывал свои вещи, он выставил на стол две бутылки виски для улаживания конфликта. Губернатор от виски не отказался, но вскоре их "примирительная беседа" пошла на очень высоких тонах. На шум в номер губернатора прибежал генерал Джефферсон К. Девис (полный тезка президента Конфедерации). Генерал Девис был старым приятелем Мортона и стал в споре на его сторону. Вдвоем они стали упрекать все командование и лично генерала Нельсона в трусости и нерешительности. Разъяренный генерал газетой ударил Девиса по лицу и закричал:

"Прочь с моих глаз, презренные молокососы!"

Как будто он был у себя в номере, а не в гостях у губернатора Мортона. Девис выскочил из номера, а покачивающийся Нельсон брел по коридору и ворчал:

"Сами вы трусы".

Генерал Девис в своем номере схватил револьвер, догнал в вестибюле гостиницы Нельсона и в упор застрелил его. Это произошло 29 сентября 1862 года как раз накануне боев за Коринт.

Подчиненные Нельсону части армии Кентукки взбунтовались, узнав об убийстве своего командира, и в Луисвилле начались массовые беспорядки, сопровождавшиеся грабежами местного населения, магазинов и питейных заведений. Мортон отправил Линкольну перепуганную телеграмму, в которой излагал свою версию событий и умолял спасти город от разгрома. Силами других частей северян армию Кентукки удалось утихомирить.

После расследования этого инцидента генерала Девиса на несколько дней посадили под домашний арест. Более строгих мер к нему не применяли, так как опасались, что в этом случае подчиненные ему части тоже поднимут бунт. Да и не так уж много у северян было толковых генералов, чтобы сажать их в тюрьму, а генерал Девис был из их числа.

Вернемся все же на фронты войны. После поражения при Коринте южане очень хотели вытеснить северян из Теннеси, и их генерал Б.Брэгг стал готовиться к наступлению в направлении на поселок Мерфрисборо. Разведка северян опять не подкачала, и в Вашингтоне узнали о планах генерала Брэгга намного раньше, чем генерал Розенкранц, чьи главные силы располагались вокруг названного поселка.

Хеллек послал Розенкранцу две решительные телеграммы (27 ноября и 4 декабря) с требованием начать немедленное наступление на позиции Брэгга, не дожидаясь начала наступления южан. Розенкранц обиделся и заявил, что раз ему не доверяют, то пусть назначают другого командира, но, тем не менее, начал подготовку к наступлению на юг. Войска северян численностью в 44 тысячи человек выступили 26 декабря. У Брэгга в это время было 38 тысяч солдат. Это были две крупнейшие армии противников на западном фронте.

29 декабря начались перестрелки между передовыми отрядами противников, а 31 декабря 1862 года началось сражение, которое называют или сражением при реке Стоунз, или сражением при Мерфрисборо. Генерал Розенкранц проявил себя очень толковым профессионалом, очень грамотно построил оборону северян, сумел отразить все атаки войск Брэгга и вынудил южан 2 января начать отступление.

Розенкранц не стал преследовать отступавших южан, за что многие историки его упрекают и называют данную победу "урезанной", а то и вообще полагают, что встреча соперников закончилась вничью. Ведь северяне потеряли в этом сражении 12906 человек, а южане только 11 739 человек. Но и сами южане рассматривали это сражение, как поражение, а северяне вообще называли сражение при реке Стоунз реваншем за поражение при Фредериксберге, что вряд ли справедливо. Во всяком случае, победа северянам пришлась очень кстати, так как с 1 января 1863 года вступила в силу Декларация об отмене рабства.

Так что 1863 года начался для северян с военного успеха, и этот год стал годом значительных побед Севера, которые во много определили исход гражданской войны в США. Но так получилось, что три крупных победы северян пришлись на второе полугодие, и мы к ним еще придем, а пока дадим краткий обзор событий первого полугодия 1863 года.

Вначале напомню, что Линкольн запретил генералу Бернстайну готовить наступление на армию генерала Ли. Бравый генерал проигнорировал приказ Линкольна и продолжал готовиться к новому наступлению. Однако время года и погода не благоприятствовали этому мероприятию. Когда 20 января 1863 года Бернстайн издал приказ о начале наступления, дорог в долине Раппааноака просто не существовало. Солдаты северян могли с трудом передвигаться по колено в густой и липкой грязи, с трудом вытаскивая из нее ноги. Это наступление в истории США известно, как "марш по грязи". Дальше - хуже. Во второй половине дня 21 января началась сильная пурга. Дальнейшее продвижение вперед стало для армии северян фактически невозможным, но Бернстайн приказал готовиться к переправе через реку. Чистое безумие! Да и солдаты южан с противоположного берега издевательски предлагали северянам свою помощь при наведении мостов.

В это время взбунтовались подчиненные Бернстайну генералы и высшие офицеры. Они наотрез отказались наводить переправы под обстрелом артиллерии южан, так как не хотели повторения Фредериксберга. Первым взбунтовался генерал У. Франклин. Он заявил, что все его солдаты из Нью-Джерси, который всегда голосовал за демократов. Они сейчас не двинутся с места, а если Бернстайн будет давить на них, то они могут не только покинуть его армию, но и принудить весь штат к выходу из войны. Взбешенный Бернстайн выставил генерала Франклина из комнаты, в которой происходило совещание.

Тогда свои возражения стали выдвигать генералы Э. Самнер и Дж. Хукер, но Бернстайн прервал совещание и выгнал всех из комнаты, заявив, что утром начнется наступление.

Тогда генерал Хукер направил к Линкольну надежного офицера и поручил ему рассказать о происходящих событиях. Чуть позже Бернстайн узнал об этом, и сам поскакал к президенту. Однако офицер Хукера сумел проникнуть к Линкольну раньш,е и все доложил ему лично.

Когда Бернстайн попал к президенту, тот не стал его слушать, а только спросил, почему генерал нарушил его приказ, запрещающий дальнейшее наступление на армию Ли. Вразумительного ответа Бернстайн дать не смог, а только вручил Линкольну свои приказы о смещении генералов Хукера, Франклина и еще нескольких высших офицеров. Президент не утвердил эти приказы, и Бернстайн вернулся к войскам. Из своей ставки он послал Линкольну ультиматум: или президент утверждает его приказы, или он (Бернстайн) подает в отставку с поста командующего Потомакской армией.

Бравый генерал явно считал себя незаменимым, но президент Линкольн думал иначе. Он сместил Бернстайна и поставил командовать Потомакской армией генерала Хукера. Генерал же Бернстайн вернулся к командованию 9-м корпусом, который он покинул менее трех месяцев назад. А чтобы избежать столкновения интересов Хеллек направил этот корпус на другой участок фронта.

Генерал Хукер не был достаточно профессионально подготовлен для командования Потомакской армией, но лучшей кандидатуры у северян пока еще не было. Хукер был известен, как человек, который способен принять плохо подготовленное и поспешное решение, который не слушает советов других. Все эти слабые черты нового командующего особенно ярко проявились в сражении близ Ченселорсвилла. Этот район известен в истории США под названием Глушь, на что были солидные основания. Данная местность была покрыта почти непроходимыми зарослями деревьев и кустарников. Сражение проходило с 1 по 4 мая 1863 года и проходило с переменным успехом.

Обе стороны искусно маневрировали в сложных условиях, но Хукер и тут переусердствовал. Он все время старался обнаружить слабое место в построениях южан и только бестолково перебрасывал свои части с места на место, вместо того, чтобы развивать намечающиеся локальные успехи. Генерал Ли быстро понял, что в действиях северян нет никакого четкого плана. В обход правого фланга северян был направлен корпус под командованием генерала Джексона (Каменная Стена). 2 мая Джексон нанес северянам страшный удар и обратил в бегство несколько их дивизий. Северяне только к вечеру смогли немного стабилизировать ситуацию, но всем было ясно, что на следующий день южане закончат разгром противника.

[Yorik]

Гибель "Каменной Стены". Геттисберг (начало)

Северян спасла трагическая случайность (или злой умысел). В ночь со 2-го на 3-е мая генерал Джексон лично объезжал позиции, чтобы выбрать лучшие направления для утренней атаки. Ночь была безлунной, густые заросли. Все это способствовало тому, что какие-то пехотинцы 33-го полка из Северной Каролины приняли группу Джексона за отряд северян и без предупреждения обстреляли его. Были убиты два офицера из свиты Джексона, а сам генерал получил три пулевых ранения. Одна из пуль раздробила ему левую руку.

Джексон был немедленно доставлен в полевой госпиталь, где ему ампутировали левую руку, но операция прошла неудачно, и у генерала произошло заражение крови. Потом у Джексона началась пневмония, и 10 мая один из самых блестящих генералов южан умер. Перед смертью Джексон на несколько минут пришел в себя и произнес странную фразу:

"Нет, нет, давайте перейдем через реку и отдохнем в тени деревьев".

Эти слова дали Эрнсту Хемингуэю название одного из его романов.

Когда Ли узнал о ранении Джексона, он печально сказал:

"Он потерял левую руку, а я лишился правой руки".

Эта потеря роковым образом сказалась на боеспособности южан, особенно корпуса Джексона. Стрелявших по Джексону солдат немедленно отправили в тыл, так как дознание на месте не смогло выявить виновных. Но это их не спасло от последовавшей вскоре расправы.

Поэтому не стоит удивляться, что утреннее сражение 3-го мая обозначило уже не разгром северян, а их несомненный успех. Они не только уверенно отбили атаки южан, но и сами перешли в наступление. В это время осколками снаряда был ранен генерал Хукер. Перед отправкой в госпиталь, Хукер временно передал командование генералу Д. Коучу и приказал ему разместить армию северян на позициях, обозначенных на картах. Все бы ничего, но дело в том, что эти позиции были указаны после атаки Джексона 2-го мая. Т.е. северяне собирались отступать, и на карте были указаны позиции в нескольких милях от места сражения.

Генерал Коуч не решился уклониться от выполнения приказа своего командира и дисциплинировано отвел свои войска на указанные Хукером позиции. Так в одном сражении стороны поочередно лишались победы из-за ранения своих генералов, но для южан эта упущенная победа и смерть Джексона К.С. имели роковые последствия, хотя на бумаге итоги сражения выглядели для них вполне успешными. Северяне потеряли 17278 человек, а южане только 12821. Кроме того, конфедераты захватили 14 орудий, 20 тысяч винтовок и большое количество боеприпасов.

Учитывая ранение Хукера, Линкольн не стал слишком строго взыскивать с него за упущенную при Ченселорсвилле победу.


Геттисберг (начало)
Дальнейший ход событий на Восточном фронте пока никак не предвещал одного из самых знаменитых сражений Гражданской войны. Дело было так: генерал Ли перегруппировал силы конфедератов, значительно укрепил армию Серверной Вирджинии (он собрал более 88 тысяч человек при 272 орудиях) и в начале июня начал переправлять ее через Потомак. Целью южан на этот раз была Пенсильвания. Ли старался передвигать свои войска как можно незаметнее, поэтому переправа заняла у него слишком много времени, целых 12 дней.

Северяне засекли передвижения крупных сил конфедератов, однако генерал Хукер не придавал сообщениям об этом слишком большого значения. Он считал, что этот очередная уловка южан, а их главные силы все еще находятся близ Фредериксберга. Линкольн был не согласен с позицией Хукера и написал ему:

"Голова армии Ли находится в Винчестере, а хвост - у Фредериксберга. В каком-то месте это животное должно быть слишком худым. Может быть, Вы попробуете разорвать его?"

В ответ Хукер потребовал подкреплений, тысяч этак в 25 человек. Линкольн проигнорировал эту просьбу.

Тем временем Ли продолжал двигаться вперед. Он решил сконцентрировать свои силы у местечка Геттисберг (вот и прозвучало это знаменитое слово), откуда он мог бы угрожать и Вашингтону, и Потомакской армии. В Пенсильвании началась паника. Губернатор штата умолял Линкольна вернуть МакКлеллана, полагая, что только он может спасти штат, а, следовательно, и всю страну, от неминуемой гибели. Линкольн в ответ приказал Хукеру придвинуть части Потомакской армии ближе к Вашингтону, чтобы обезопасить столицу от угрозы южан. Хукер все время ворчал о дилетантах, которые постоянно вмешиваются в дела военных, но подчинился приказу.

В последние дни июня Хукер получил приказ, по которому гарнизон городка Харперс-Ферри (около 10 тыс. человек) переходил в его подчинение. Это была довольно важная для северян база, но Хукер посчитал положение гарнизона слишком опасным и решил немедленно эвакуировать его. Правда, он запросил на это согласие Хеллека, который категорически запретил делать это, а наоборот, приказал значительно укрепить гарнизон Харперс-Ферри и разместить там также дополнительные орудия.

Хукер был взбешен, заявил, что ему постоянно "мешают", и подал в отставку. Это был чистый блеф, так как Хукер полагал, что в столь сложной ситуации Линкольн не примет его отставки, но генерал просчитался. Линкольн к этому времени уже свыкся с нравами своих генералов, поэтому он немедленно наложил резолюцию о смещении зарвавшегося генерала и назначении ему преемника. Рано утром 28 июня полковник Дж. Харли с трудом добрался до штаба Потомакской армии и вручил генералу Хукеру приказ о его смещении с поста командующего Потомакской армии и о назначении на эту должность генерала Джоржда Мида.

В тот же день по всем штатам разнеслась сенсационная новость: на окраины Вашингтона проникла кавалерия Стюарта! Можно представить себе удивление нового командующего северян, но не менее Мида был удивлен и генерал Ли. Ведь он посылал отряд Стюарта в тыл северян только для разведки, т.к. хотел уточнить положение и численность армии северян, вот и всё. А Стюарт решил, что столица северян вроде бы лишена серьезного прикрытия и решил попугать янки. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что ввязываться в уличные бои не имеет смысла, но даже просто демонстрация присутствия южан показалась ему очень заманчивой. Однако дело не дошло даже до серьезной перестрелки, так как разведчики Стюарта обнаружили сильные артиллерийские позиции северян в Вашингтоне. К тому же близ городка Рокуилл южане захватили огромный обоз северян из 125 фургонов. Стюарт благоразумно решил, что синица в руке намного лучше, чем наведение страха на Вашингтон, и поспешил вернуться со столь ценным обозом к своим.

Само же сражение при Геттисберге началось несколько случайно, хотя генерал Ли и назначил его местом сосредоточения своих трех корпусов под командованием генералов Дж. Лонгстрита, Э.П. Хилла и Р. Юелла.
Мид вроде бы ничего не знал о планах южан, но решил создать мощную линию обороны вдоль ручья Пайп в нескольких милях от Геттисберга. Одновременно генерал южан Г. Хес, чья дивизия располагалась в соседнем городке Кэштаун, узнал о том, что в Геттисберге находится крупнейший склад обуви северян, а конфедераты уже отчаянно нуждались в любом виде обмундирования, особенно в обуви. Вот он и приказал отряду своих солдат съездить в Геттисберг и привезти оттуда как можно больше обуви, ведь по его данным в городке не было серьезных сил северян. Вот с такого недоразумения все и началось.

Пока южане добирались до Геттисберга, туда уже вошла кавалерийская бригада северян под командованием Дж. Бафорда, которому Мид поручил прикрывать свой левый фланг. Южане обнаружили в Геттисберге солдат янки и предпочли вернуться назад. Тут-то и сказались недостатки разведки южан. Хес ничего не знал о перемещениях северян. Он решил, что в городе разместился отряд неопытных милиционеров, и утром 1 июля направил на Геттисберг чуть ли не всю свою дивизию, так ему хотелось обеспечить армию южан обувью! Это был роковой просчет.

Передовые отряды Хеса подошли к Геттисбергу и начали перестрелку с частями Бафорда. Вскоре оба командира бросили в бой все свои силы и запросили подкрепления. К северянам вскоре подошел корпус генерала У. Рейнольдса, который перед прибытием к Геттисбергу разослал по всем частям северян срочное сообщение о начавшемся сражении. Это стало одним из решающих факторов в последующей победе северян. А пока соотношение сил было 3 : 1 в пользу южан.

Подоспевший Рейнолдс повел своих солдат в атаку, но тут же был убит точным выстрелом в голову. Хес подтянул к перекрестку свою артиллерию, и северяне стали отступать. Их положение еще ухудшилось, когда к месту сражения стал приближаться корпус Юелла. За этими передвижениями южан внимательно наблюдал с колокольни лютеранской семинарии генерал северян О. Хоуард. [Этот холм, на котором была расположена колокольня, стали чуть позже называть Семинарским.] Он немедленно бросил в бой свой корпус и преградил путь Юеллу. Но одну из своих дивизий он оставил в резерве у подножия Кладбищенского хребта. Один конец хребта заканчивался одноименным холмом, а другой имел две вершины: Биг и Литл Раунд Топ. Резервная дивизия стразу же стала окапываться у подножия кладбищенского холма, и не напрасно, вскоре сюда были отброшены южанами остальные части корпуса Хоуарда.

Мид получил записку от Рейнолдса во время завтрака. Сохранились свидетельства, что он опрокинул свою чашку с кофе и помчался в свой штаб, где приказал немедленно двинуть к Геттисбергу всю свою армию.

[Yorik]

Геттисберг (окончание)

Общее руководство боем Мид поручил толковому генералу Уинфилду Хенкоку, находившемуся близ места событий. Это было счастливое для северян решение! Тот быстро собрал всю артиллерию резерва, запряг в орудия всех оказавшихся в его распоряжении лошадей и направил ее к Геттисбергу. Сам Хенкок опередил свою артиллерию, и в 4 часа дня поднял солдат северян у Семинарского хребта в контратаку. Вскоре подоспела и артиллерия, обрушившая свой огонь по позициям конфедератов. Одновременно во фланг атаковавшего корпуса Юелла неожиданно ударила кавалерия Хью Килпатрика. Этот удар и остановил дальнейшее продвижение южан в первый день сражения. Он завершился с преимуществом южан, хотя историки любят говорить, что если бы Юелл атаковал еще и Кладбищенский хребет, то положение северян стало бы катастрофическим. Но история не знает сослагательного наклонения. [Я имею в виду обычную историю, а не модную в наши дни альтернативную историю. - Прим. Ст. Ворчуна.]

В темноте этого же дня к северянам подтянулись еще два корпуса, а ночью прибыл и сам генерал Мид, который взял на себя общее командование.

2 июля сражение продолжалось с новой силой. Северян с самого утра атаковали корпуса Юелла и Хилла, а Ли требовал, чтобы с утра в атаку пошел и корпус Лонгстрита, но тот медлил, считая что лучше немного выждать и выманить северян с их удачных позиций на обоих хребтах. Возможно, что он был прав. Во всяком случае, части Лонгстрита нанесли свой удар, когда северяне стали уже выдыхаться. Но северянам все-таки удалось удержать свои основные позиции. Какая при этом происходила неразбериха, можно понять из следующего примера.

В суматохе боя северяне оставили совсем без прикрытия вершину Литл Раунд Топ. Южане случайно обнаружили это, и генерал Худ велел втащить на холм артиллерию, чтобы в упор расстреливать северян на Кладбищенском холме. Но его распоряжение было выполнено не так быстро, как следовало бы.

Одновременно генерал Мид приказал генералу Г. Уоррену подняться на Литл Раунд Топ, чтобы оттуда оценить обстановку на своем левом флангу. Уоррен обнаружил, что там совершенно нет солдат северян, и приказал немедленно укрепить вершину холма. Поэтому когда солдаты Худа с пушками стали взбираться на Литл Раунд Топ, с вершины холма на них обрушился не только ружейный, но и артиллерийский огонь. Южане не смогли с ходу атаковать уже укрепленные позиции северян, быстро выдохлись и стали отступать, в то время как к северянам на холме постоянно стекались подкрепления. Часть южан, забравшихся слишком высоко, оказалась в ловушке и сдалась в плен.

Но не все в этот день было так плохо для конфедератов. Им удалось сломить сопротивление северян и захватить выгодные позиции на Семинарском хребте, что ставило под угрозу всю оборону Мида. Так закончился второй день этого сражения.

Бой 3 июля оказался решающим не только в этом великом сражении Гражданской войны, но и во всей войне. Всю ночь и все утро южане укрепляли свои позиции и подтаскивали орудия. Им удалось собрать на Семинарском хребте 159 орудий, и в два часа пополудни началась решающая часть сражения при Геттисберге. Южане открыли огонь из всех своих орудий по соседнему Кладбищенскому хребту, стремясь подавить артиллерию северян и их резервные части, разместившиеся там же.

Вскоре северяне открыли ответный огонь, но уже через 40 минут артиллерийская дуэль стихла. Причин тому было несколько. Во-первых, самая элементарная - надо было экономить заряды, т.к. в ходе боя подвоз их был чрезвычайно затруднен. Во-вторых, северяне решили подвезти дополнительные орудия на Кладбищенский хребет, опасаясь атаки южан. В-третьих, южане почему-то решили, что их артиллеристам удалось подавить огневые позиции северян.

Почему эта мысль пришла в голову генералу Ли, доподлинно неизвестно, но он решил провести решающую атаку на Кладбищенский хребет силами ударной группировки, составленной из солдат Пикетта и укрепленной остатками дивизии Петтигрю, сменившего раненого Хеса. Набралось около 15 тысяч солдат.

Командующий артиллерией южан генерал Александер лучше разбирался в сложившейся ситуации. Он знал о силе уцелевшей артиллерии северян и категорически возражал против такой авантюрной атаки, но переубедить генерала Ли так и не смог. Позднее в своих мемуарах он написал:

"Казалось сумасшествием бросить пехоту в этот огонь, под которым ей бы пришлось идти почти три четверти мили при полном свете июльского солнца".

Этот эпизод вошел в американскую историю как "атака Пикетта". Мощный строй южан шириной почти в милю понесся в атаку на Кладбищенский хребет. Но северяне во время паузы между артиллерийским обстрелом и атакой южан тоже не теряли времени даром. Генерал Хант приказал подтащить к вершине хребта побольше орудий, ему удалось сосредоточить более 200 стволов, что в условиях царившей неразберихи почти граничило с чудом.

Когда шеренги южан начали подниматься вверх, на них с вершины хребта обрушился уничтожающий огонь артиллерии северян, которая вовсе не была подавлена. Артиллерийский огонь велся не только с вершины Кладбищенского хребта, но и со всех соседних холмов. Южане несли ужасные потери, но упрямо продолжали продвигаться вперед. Их упорство принесло свои плоды, и северяне начали суматошно отступать. Казалось, еще немного, и победа будет за конфедератами.

Но в пылу атаки южане оставили свой левый фланг без прикрытия. Вот сюда-то и ударил генерал Хоуард, поддержав свою атаку мощным артиллерийским огнем. Уцелевшие остатки дивизий Пикетта и Питтегрю скатились с хребта и начали поспешно отступать дальше.

А в это время на Кладбищенский хребет повел в атаку свою бригаду генерал Амистад. Ах, он опоздал совсем немного! Своевременный удар этой бригады мог бы решить исход сражения в пользу южан. Но только сражения, выиграть войну южане уже не могли. У них не хватало ни людских резервов, ни оружия, ни боеприпасов, ни обмундирования, ни даже продовольствия.

А пока генерал Амистад во главе бригады размахивал своей шляпой, надетой на шпагу. Он одним из первых перебрался через каменную стену, и уже мог дотронуться до орудий северян, но тут он был убит выстрелом в упор. Примерно в это же время в атаку были брошены резервные части северян. Их атака была короткой, но мощной. Лишь 10 минут пробыли южане на вершине Кладбищенского хребта, и были сметены оттуда яростной атакой северян.

Остатки деморализованной армии южан отходили к месту расположения своих резервов, которых уже практически не было. Весь этот разгром своей армии генералы Ли и Логстрит наблюдали с вершины Семинарского хребта. Потрясенные генералы спустились с хребта, чтобы навести порядок в своих разгромленных частях. Они опасались продолжения атаки северян, но у тех уже совершенно не было сил для преследования отступавших южан.

На следующий день, 4 июля, пошел сильный дождь. Ли понял, что северяне не собираются преследовать его армию, и решил отвести остатки своих частей в Вирджинию. А Мид считал достигнутый успех более чем достаточным.

Это было первое крупное поражение не просто южан, а самого генерала Ли, которого до этого на Севере считали непобедимым. Южане в этом сражении потеряли 28063 человека (3903 убитых), а северяне только 23049 (3155).

Один из главных героев сражения генерал Пикетт в письме домой писал об ужасном огне артиллерии северян, который обрушился на его солдат. В конце письма он говорил:

"Что ж, теперь всё это позади. Сражение проиграно, и многие из нас в плену, многие мертвы, многие, получив ранения, истекают кровью и умирают".

Север ликовал! В честь этой победы сочинялись стихи, рассказы, песни. Газеты пестрели огромными заголовками. На Кладбищенском хребте 19 ноября того же года было торжественно открыто военное кладбище. С речью, посвященной

"тем, кто отдал здесь свои жизни, чтобы могла жить эта нация",

выступил президент Линкольн. В этой же речи он произнес свои знаменитые слова о том, что

"правительство народа, из народа и для народа не исчезнет с лица земли".

Да, он произнес эти слова 19 ноября, а не сразу после сражения, как об этом пишут многие исследователи.

[Yorik]

Виксберг

Но день 4 июля 1863 года принес северянам и еще одну победу, но только уже на Западе. В этот день капитулировал гарнизон Виксберга. Чтобы рассказать об этой победе северян нам придется вернуться не только на Запад, но и немного назад.

На Западном театре военных действий оказались свои темные стороны, которые до сих пор не совсем прояснены. Например, еще 21 октября 1862 года Стентон назначил генерала (стал в 1861 г.) Джона МакКлернанда командующим всех войск, выделенных для захвата Виксберга. Приказ о назначении МакКлернанда был издан с согласия Линкольна, но по каким-то причинам он оставался тайным, даже главнокомандующий Хеллек не знал об этом. Поэтому 25 октября (опять же, с согласия Линкольна) он назначил генерала Гранта командующим военным округом Теннеси. Это автоматически делало его главным лицом по военным вопросам на Западе и предвещало столкновения с МакКлернандом, о чем он даже не подозревал.

МакКлернанд тем временем занимался вербовкой добровольцев для северян в западных штатах, и вскоре в районе Мемфиса стали появляться новобранцы МакКлернанда. Грант очень этому удивился и запросил Вашингтон: что это за войска появляются в его округе и кому, собственно, они подчиняются. Хеллек все еще ничего не знал о МакКлернанде и 11 ноября ответил Гранту:

"Вы властны командовать всеми войсками, направляемыми в ваш округ, и имеете право атаковать врага, где Вам будет угодно".

Многие ли командующие в войнах XX века имели такую свободу?

Тем временем южане, чьими войсками в этом районе командовал генерал Дж. Пембертон, превратили Виксберг в мощную крепость. На высотах Чикасоу были размещены мощные артиллерийские батареи, а за надежными укреплениями размещены сильные части.

В ноябре Грант начал передвигать свои войска от многострадального Коринта в сторону Виксберга с целью атаковать и захватить последний.

А МакКлернанд узнал, что Грант забрал навербованных им добровольцев и потребовал от Вашингтона объяснений и восстановления справедливости. Линкольну пришлось ввести Хеллека в курс дела. Совместно со Стентоном они 18 декабря приняли следующее компромиссное решение: верховное командование на Западе остается за Грантом, но он должен для облегчения управления войсками разбить свою армию на четыре корпуса, один из которых следовало отдать МакКлернанду.

Но к моменту получения этого распоряжения Грант уже приказал генералу Шерману совместно с флотилией атаковать и захватить Виксберг. 27 декабря Шерман начал бои за Виксберг, однако 14-тысячный корпус южан при мощной артиллерийской поддержке в течение трехдневного сражения не только отбил все атаки Шермана, но и нанес ему серьезное поражение. Северяне потеряли у высот Чикасоу 1776 человек, из них 208 убитых, а южане - только 208 (63). Кроме того, южане потопили несколько судов северян.

Пришлось Шерману отойти к Мемфису, где он узнал неприятную новость: его войска включены в корпус МакКлернанда.

Грант понял, что атаковать Виксберг с северного направления, как это делал Шерман, бесперспективно. Неплохо было бы атаковать южан с юга. Но как туда попасть? Ведь мимо Виксберга не могли проскочить даже бронированные канонерские лодки.
Грант решил переправить свои войска на западный берег Миссисипи, пройти по нему значительно южнее Виксберга, а затем обратно переправиться на восточный берег реки. Но это можно было сделать не раньше апреля 1863 года из-за сильной заболоченности западного берега Миссисипи.

Шерман также опасался за боеспособность войск северян при таком походе из-за разрыва коммуникаций, но Грант заявил:

"Никаких коммуникаций, мы будем снабжать себя на местности".

Это означало, что войска северян будут снабжаться за счет реквизиций у местного населения.

До апреля Гран также не терял времени даром и провел ряд подготовительных мероприятий к северу от Виксберга.

В начале апреля 1863 года армия северян переправилась в большом секрете на западный берег Миссисипи и начала трудный переход. Как удалось организовать в тайне от южан и их агентов столь масштабное мероприятие, для меня остается тайной. То, что этот переход северян был трудным и медленным показывает тот факт, что обратно на восточный берег Миссисипи северяне начали переправляться только 30 апреля.

Южане и их разведка прозевали не только подготовку северян к обходному маневру, но и само движение армии Гранта по восточному берегу Миссисипи. Непостижимый промах!

Северяне легко смяли небольшие заслоны южан и начали наступление на север, на Виксбрег. Только тогда Пембертон узнал о наступлении Гранта и выехал из Джексона, столицы штата Миссисипи, в Виксберг. Гарнизон Виксберга состоял в то время из 35 тысяч человек. Командующий всеми силами южан на Западе генерал Дж. Джонстон, считая Виксберг важнейшим опорным пунктом Конфедерации на Западе, решил стянуть к городу ударный кулак, который должен был подойти к Виксбергу с востока, со стороны Джексона.

Грант прекрасно понимал значение Виксберга и считал его взятие даже более важной задачей, чем захват Ричмонда. Хеллек разделял взгляды Гранта и писал ему:

"Я считаю, что открытие реки Миссисипи принесет нам больше выгод, чем захват сорока Ричмондов".

Чтобы предотвратить соединение сил Пембертона и Джонстона, Грант решил сначала захватить Джексон, и неожиданно для южан направил 7 мая свои войска широким фронтом на восток. Так армия Гранта на несколько дней "исчезла" для Пембертона. Грант ломился по тылам южан на Джексон, снабжаясь на местности, а разъезды южан безуспешно искали Гранта в окрестностях Виксберга. В прессе Конфедерации стали появляться многочисленные публикации, в которых армия Гранта обвинялась в мародерстве и неджентльменском ведении войны, но северяне их проигнорировали.

14 мая войска Гранта почти без боя захватили не ожидавший нападения Джексон. Части Шермана были оставлены для отражения войск спешившего на выручку Джонстона, а остальные войска Грант направил на Виксберг.

Только когда 14 мая прервалась телеграфная связь в Джексоном, Пембертон понял, что произошло, и поспешил на выручку столице штата, но инициатива в кампании уже полностью перешла к Гранту.

Вначале части северян и южан столкнулись 16 мая на склонах холма Чемпионс у ж/д станции Эдвардс. Пембертон разместил свой 22-тысячный корпус на склонах холма и вокруг него, а на вершине холма Чемпионс он установил орудия. Однако это не помогло южанам. Стремительной атакой северяне прорвали оборону конфедератов и заняли холм Чемпионс, захватив орудия южан. Разгром конфедератов мог быть более значительным, чем оказалось в итоге, но отряды МакКлернанда, которые должны были перекрыть пути отступления противника, почти без сопротивления пропустили части отступавших южан. А ведь в случае окружения и пленения войск Пембертона в этом бою, Виксберг сдался бы без сопротивления, но блестящий шанс был упущен.

Через некоторое время северяне все же бросились преследовать южан, но те уже успели переправиться через Биг-Блэк-Ривер. Только отрядам Шермана удалось захватить в плен 1700 человек у ручья Бейкер. Поражение южан было столь сокрушительным, что остатки дивизии У. Лоринга вместо Виксберга стали отступать на юг, и через некоторое время объявились на побережье Мексиканского залива. Да, боевой дух южан был подорван, в начальный период войны подобное бегство было бы просто немыслимым.

Всего в сражении у холма Чемпионс южане потеряли 3851 человека, а северяне - 2441 человека.

17 мая Грант переправился через Биг-Блэк-Ривер, а 18 мая начался обстрел Виксберга и его осада.

Рейд Гранта по тылам южан принес блестящие результаты: в течение мая месяца (за первые 17 дней) его армия прошла с боями более 200 миль и потеряла около 2000 человек, а южане за это же время потеряли более 10 тысяч человек и 88 орудий (из них 18 у ручья Бейкер).

19 мая Грант повел свои войска на штурм Виксберга, но мощный огонь артиллерии южан отразил все его атаки.
Тяжелые потери понесли северяне и при повторном штурме Висберга 22 мая. Всего за два дня северяне потеряли более 3200 человек, причем значительная часть потерь северяне понесли по вине МакКлернанда.

Когда Грант уже отдал приказ о прекращении второго штурма, МакКлернанд упросил командующего продолжать штурм, так как он уже почти захватил два каких-то форта южан. На самом же деле его отряды заняли пустующие траншеи южан перед двумя фортами. Этот обман со стороны МакКлернанда стоил северянам дополнительных потерь.

Сначала Грант решил не наказывать обманщика, списав его ошибку на горячность в ходе боя. Но когда МакКлернанд издал приказ, в котором благодарил свои войска за доблестные подвиги (которые заключались лишь в захвате пустых траншей), и советовал другим частям северян действовать

"так же решительно и смело",

Грант не выдержал и сместил МакКлернанда, а на его место был назначен генерал Э. Орд.

Осада продолжалась. Виксберг обороняло около 30 тысяч южан и подвоз боеприпасов был прерван. Силы же северян к началу осады составляли около 34 тысяч человек, но они постоянно возрастали, и к началу июня уже составляли 54 тысячи человек и продолжали расти.

Если у южан вначале и были надежды на 30-тысячный корпус генерала Джонстона, то после его разгрома Шерманом моральный дух южан совершенно упал. Постоянный обстрелы города, на которые южанам уже почти совсем нечем было отвечать, и недостаток продуктов питания. 28 июня в Виксберге голодные солдаты южан чуть не взбунтовались. А силы северян к этому времени превысили уже 70 тысяч человек.

На 6 июля Грант назначил решительный штурм Виксберга (он не стал его приурочивать к национальному празднику 4 июля), но уже 3 числа получил от Пембертона запрос об условиях перемирия для прекращения дальнейшего кровопролития. Грант же настаивал на безоговорочной капитуляции южан.

После недолгого совещания южане приняли требования Гранта, а 4 июля (все же в праздник!) гарнизон Виксберга сложил свое оружие. Всего в плен попало 29511 человек. Но более важным было то, что в ходе этих боев все течение Миссисипи теперь контролировалось северянами, штаты Техас и Арканзас оказались отрезанными от Конфедерации, и полностью была прервана поддержка южан с Запада.

Так две крупные победы северян (при Геттисберге и Виксберге) были все же приурочены ко Дню независимости США. Эти победы показали, что в ходе войны произошел коренной перелом и продемонстрировали огромный перевес Севера как в человеческих ресурсах, так и в вооружении. Для южан теперь потеря каждого солдата становилась почти невосполнимой потерей, также как потеря пушки или даже ружья. Но все же война продолжалась еще два года.

[Yorik]

Кровавая река (Чикамога)

Поражения при Геттисберге и Виксберге надломили боевую мощь южан, но не их боевой дух. Да, Ли еще не отошел от разгрома и не был способен нанести сколько-нибудь мощный удар по северянам, но в бой рвался генерал Брекстон Брегг, командующий армией Теннесси. Он решил нанести удар по армии Камберленд под командованием генерала У. Розекранса, который в течение полугода старательно избегал решительных столкновений с южанами, действуя на их истощение, что не вызывало восхищения в Вашингтоне.

Северяне просто методично теснили южан и подошли к городу Таллахома, где сосредоточились главные силы Брегга. Южане отвели свои войска в Чаттанугу, крупный железнодорожный узел в излучине реки Теннесси, и создали там почти неприступную крепость. Но Розекранс не проявил особой активности даже тогда, когда Грант вел бои под Виксбергом, и 10 августа 1863 года Линкольн упрекал его:

"Мне казалось, что тогда для Вас был самый подходящий момент атаковать Брегга... Со всей искренностью позвольте сказать, что мне так кажется и до сих пор".

Розекранс спокойно переносил эти упреки и не стал атаковать Чаттанугу, казавшуюся неприступной, тем более, что южане установили мощные артиллерийские батареи на холмах Енот, Дозорный и Миссионер, контролировавших подходы к городу с востока. Вместо этого северяне спокойно переправились через Теннесси вдали от батарей южан и обошли город с тыла. Брегг был вынужден 7 сентября оставить Чаттанугу и отойти, ожидая подхода войск Лонгстрита. Северяне же создали мощный оборонительный рубеж к западу от ручья Чикамога (в переводе это означает река Смерти).

18 сентября стали прибывать первые отряды войск Лонгстрита, и Брегг решил атаковать северян, не дожидаясь подхода остальных частей виргинцев. Он немедленно переправился через ручей Чикамога и стал на глазах северян развертывать свои части для атаки. Розеранс решил принять этот откровенный вызов и выставил 57 тысяч своих солдат против 59 тысяч южан. Вот вам и осторожный генерал! Просто он так воевал и берег своих солдат. По крайней мере, до этого сражения.

Более того, сражение началось с того, что утром 19 сентября кавалерийский корпус северян под командованием Дж. Томаса атаковал кавалеристов Н. Форреста. Южане отразили этот наскок и сами перешли в контратаку. Томас бросил в атаку еще две своих дивизии и, казалось, уже сломил сопротивление южан, когда в контратаку пошли виргинцы Лонгстрита. Завязался упорный бой, в котором дело часто доходило до рукопашной. Бреггу в ходе боев 19 сентября удалось потеснить левый фланг северян, но линия их обороны не была прорвана.

Все это время к Бреггу поступали подкрепления и к утру 20 сентября к месту боев подтянулись все войска Лонгстрита. Вот эти свежие части утром 20 сентября и нанесли удар по войскам Томаса. Несколько часов его отряды выдерживали атаки южан (немного позднее Томас получил прозвище Утес Читамога), но после полудня вынуждены были начать отход. Это так расстроило Розекранса, что он почти потерял управление своими войсками и часто бестолково перебрасывал различные части с места на место, не намечая им четких и конкретных боевых заданий. Все это вскоре привело к трагической ошибке.

Розекранс через своего ординарца майора Бренда велел передать генералу Вуду, чтобы тот прикрыл небольшой зазор между ним и дивизией Бреннана. То ли Бренд неточно передал указание командующего, то ли Вуд неправильно его понял, но только он сдвинул свою дивизию на полмили в сторону и организовал огромную брешь в позициях северян. Тут к этому месту подошли пехотинцы Лонгстрита и в растерянности остановились, так как заподозрили ловушку со стороны северян.

После недолгих колебаний Брегг просил в эту брешь целых семь дивизий южан, которые стали немедленно окружать позиции федеральных войск. За какие-то четверть часа фронт северян рухнул. Дивизии генералов Бреннана и ван Клее были почти полностью истреблены, а их остатки попали в плен. Множество солдат северян обратилось в бегство, побросав свое оружие. Только части генералов Шеридана и Митчелла пытались организовать хоть какое-то сопротивление, но вскоре южане смяли и их.

Об этой фазе боя генерал северян Г. Трастон писал позднее:

"Все пришло в смятение, ни единого приказа нельзя было услышать в грохоте бушевавшей битвы. С дикими воплями конфедераты мчались вдали, на левом фланге. Казалось, что они побеждают повсюду... беглецы. Раненые, ящики со снарядами, охрана, санитарные повозки запрудили узкие тропинки".

Считается, что именно в эти минуты генерал Лонгстрит произнес одну из исторических фраз в американской истории:

"Они бросили в бой своего последнего солдата, но и он уже бежит".

Северяне бежали, в основном, к Росвиллу, но Розекранс с частью своего штаба скакал в Чаттанугу. В это время на левом фланге северян отряды Томаса хоть и отступали, но пытались сдерживать атаки южан. А неподалеку южане из пушек в упор расстреливали позиции, но которых погибали остатки дивизии Бреннана. Генерал южан Д.Х. Хилл вспоминал:

"Я никогда не видел такого плотного слоя тел убитых федералистов, разве что перед затопленной стеной во Фредериксберге".

[Я об этом уже писал.]

Вдруг в ходе своего бегства Розекранс услышал, что шум боя внезапно стих. Тогда он велел своему начальнику штаба генералу Джеймсу Гарфилду
[Да, да, тому самому, будущему президенту США, который был убит на вокзале в Вашингтоне в 1881 году, пробыв президентом всего четыре месяца. - Прим. Ст. Ворчуна]
вернуться на боле боя со словами:

"Скачите назад и передайте генералу Томасу, если он еще жив, чтобы он прикрывал отступление вместе с солдатами Гренджера".

Гарфилд только пожал плечами и отправился выполнять этот вроде бы бессмысленный приказ.

Шеститысячный корпус генерала Гренджера Розекранс разместил в густом кустарнике в двух милях к северу от места сражения, приказал ему вступить в бой только после его личного приказа - и забыл про него. Тот уже с 10 часов утра наблюдал за разбегающимися солдатами северян, но никаких приказов от своего командующего не получал. Только когда днем он увидел, что к месту сражения спешат новые отряды южан, только что выгрузившиеся из вагонов, Гренджер воскликнул:

"Я иду к Томасу, есть у меня приказ или нет!"

Какое самоуправство! Но никто Гренджера потом за это не упрекал, а пока он двинул свой корпус на поле боя.

В это же самое время у Томаса кончились патроны, и он бросил остатки своих солдат в штыковую контратаку на наступающих южан. Это был жест отчаяния, и вряд ли бы он принес заметную пользу, но по удивительному совпадению в то же самое время части Гренджера нанесли удар во фланг наступавших южан. Конфедераты были обескуражены этим двойным ударом. Им потребовалось некоторое время чтобы перестроиться и продолжить свое наступление.

Теперь, когда отряды Гренджера соединились с остатками частей Томаса, они еще несколько раз переходили в штыковую контратаку, так как патронов у них уже не было. Но все же северяне были вынуждены отступать перед превосходившими силами южан, Томас отдал приказ к отходу и стал выводить своих солдат из сражения. Уже в темноте он смог закрепиться на холме Миссионер.

В течение двух дней разрозненные части северян собирались в Чаттануге, которая представляла собой сильно укрепленную и почти неприступную крепость. Южане больше не атаковали северян, а обложили город со всех сторон, заняв господствующие над Чаттанугой высоты и разместив там артиллерию.

Подводя итоги сражению у "Кровавой реки" надо сказать, что южане в нем потеряли 18454 человека, из них 2312 убитыми, а северяне только 16170 человек, из них 1657 убитыми. Так что явных победителей в этом сражении не было, а в уныние пришли обе стороны. Северяне поняли после двух крупных побед, что до окончательного разгрома Конфедерации еще далеко, хотя ее и удалось отрезать от ресурсов Запада. А южане, чьи людские резервы уже были сильно истощены, не имели реальной возможности компенсировать свои потери.

Но ситуация все же складывалась пока в пользу южан, так как крупная армия северян под командованием Розекранса оказалась в Читтануге в ловушке. Это был единственный случай за всю войну, когда крупная армия северян оказалась в осаде. Южане-то часто попадали в такую ситуацию, а вот северянам еще не доводилось.

Брегг обложил своими войсками город с трех сторон, а с четвертой северяне были отрезаны от внешнего мира довольно бурным в этом месте течением Теннесси. Постреливая по городу из своих пушек, а также ведя снайперский огонь по офицерам северян, южане начали ждать, когда голод и отсутствие достаточного количества боеприпасов вынудят северян сдаться. Штурмовать Чаттанугу Брегг не решиля, а, может быть, и зря.

[Yorik]

Чаттануга

Северяне не бросили в беде осажденный гарнизон Чаттануги и уже 23 сентября туда были направлены (вернее, принято решение о срочном направлении) 11-й и 12-й корпуса Потомакской армии под общим командованием генерала Дж. Хукера. Численность этой группировки составляла немного более 20 000 человек.

К концу сентября первые отряды этой группировки северян стали прибывать в Бриджпорт, через который шел основной поток снабжения гарнизона Чаттануги. Но в данное время дорога на Чаттанугу была почти непроходима из-за начавшихся дождей. Кроме того, на обозы северян постоянно нападали кавалерийские отряды конфедератов, среди которых особенно отличился отряд Джозефа Уиллера. Так что части Хукера застряли в Бриджпорте и пока не могли оказать существенную помощь осажденным, боевой дух которых начал угасать.

Тут Стентон вспомнил о генерале Гранте, который с 3-го сентября лежал в госпитале со сломанной ногой. Он проводил инспекцию войск в Новом Орлеане и ехал на новой для себя лошади. Та вдруг чего-то испугалась, понесла, споткнулась и подмяла под себя генерала. Лежа на койке, Грант не бездействовал и передал по телеграфу указание генералу Шерману выдвинуть четыре дивизии к Чаттануге. Тут подоспела и просьба Стентона о том, чтобы Грант прибыл в Кейро при первой же возможности.

С незалеченной ногой Грант отправился в путь, а в Индианаполисе в его поезд неожиданно подсел сам Стентон. Он прибыл не просто для беседы: Гранту предлагалось взять на себя командование новым Миссисипским военным округом, который включал бы в себя весь западный фронт за исключением окрестностей Нового Орлеана, где командующим оставался генерал Н. Бэнкс.

Теперь Грант должен был сам решать, кто будет командовать Камберлендской армией: Розекранс или Томас? Он немедленно телеграфировал в Чаттанугу генералу Томасу о назначении его командующим армией. Томас сдержанно ответил:

"Я буду удерживать город, пока мы не умрем с голоду".

19 октября приказ о новом назначении Томаса был доведен до осажденного гарнизона, что несколько повысило боевой дух северян, так как Томас был популярен среди солдат и офицеров.

Вечером 23 октября генерал Грант прибыл в штаб Томаса и начал обсуждать план по частичному снятию осады Чаттануги для обеспечения осажденных продовольствием, боеприпасами и обмундированием. Генерал Уильям Смит по прозвищу "Плешивый" предложил навести две переправы в излучине реки Теннесси, и был назначен командиром этой операции.

Следует заметить, что командующий армией южан генерал Б. Брегг считал атаку северян через реку Теннесси маловероятной, поэтому переправы охранялись малочисленными отрядами конфедератов. Разведка южан также подкачала и пропустила концентрацию войск северян в районе Бриджпорта.

Вечером 26 октября 12 тысяч солдат Хукера скрытно подошли к переправе Келли. Ночью на 60 понтонах прибыли из Чаттануги 1500 солдат Томаса. Северяне сразу же атаковали легкие заслоны южан, и уже через час (!) понтонный мост через Теннесси был готов. Так же быстро была захвачена и переправа Браун. Так что уже днем 27 октября первый большой обоз беспрепятственно вошел в Чаттанугу. Голод больше не угрожал осажденным, и они также получили значительное количество боеприпасов. Путь, по которому прибыл этот обоз, солдаты прозвали "дорогой крекеров".

Брег в ближайшую же ночь попытался ликвидировать новые переправы северян, но атаки его войск были отбиты. Во время ночных боев произошел один довольно забавный эпизод. В Чаттанугу переправляли стадо мулов. Из-за начавшейся стрельбы мулы перепугались, и обезумевшее стадо понеслось, не разбирая дороги. На пути этого стада оказался довольно крупный отряд конфедератов, двигавшийся на штурм переправ. Южане услышали грохот многочисленных копыт и решили, что их атакует конница северян. Они поспешно отступили, и только утром узнали, что их напугало стадо мулов. Северян эта история изрядно повеселила.

Создание "дороги крекеров" резко повысило боевой дух северян. В своих мемуарах Грант написал:

"Ни офицеры, ни солдаты более не чувствовали себя обреченными. Жалкий и инертный вид наших войск, столь бросавшийся в глаза раньше, исчез в мгновение ока".

Пока северяне укрепляли свою группировку, в армии южан начались раздоры. Офицеры южан были недовольны выжидательной тактикой Брегга, а генералы Лонгстрит, Букнер и ряд других направили президенту Девису письмо с требованием сместить Брегга с поста командующего армией.
9 октября в расположение армии южан прибыл обеспокоенный президент Девис, который, однако, не стал снимать своего старого приятеля Брегга, а предложил генералам высказать свои претензии в его присутствии. Генералы не струсили, и Логстрит высказал прямо в лицо Бреггу, что тот неспособен командовать армией и вести наступательную войну. Несколько генералов поддержали Лонгстрита, но Девис уехал, оставив командующим Брегга.

Через некоторое время Огайская армия северян под командованием генерала Э. Бернсайда захватила Ноксвилл. Брегг тут же решил отомстить Лонгстриту, направив 4 ноября его двадцатитысячный корпус к Ноксвиллу. Формально он действовал правильно, но этим поступком Брегг значительно ослабил собственную группировку под Чаттанугой.

Узнав об удалении корпуса Лонгстрита, Хеллек велел Гранту немедленно атаковать южан. Грант знал, что атака будет преждевременной, но для видимости согласился и отдал Томасу приказ атаковать южан уже 9 ноября. Но у Томаса не было тягловых животных для артиллерии, без которой он не мог атаковать хорошо укрепленные позиции южан, и он отказался вести свои войска в атаку. Никаких взысканий за невыполнение приказа он не получил даже для видимости.

15 ноября в Бриджпорт прибыла 17-тысячная армия генерала Шермана и сразу же почти без отдыха двинулась к Чаттануге. При встрече Грант предложил Шерману хитроумный план действий. Армия Шермана должна была выступить как бы к Ноксвиллу, чтобы помочь осажденному там Бернсайду. На самом же деле, Шерман должен был обойти Чаттанугу с северо-востока и неожиданно ударить по позициям южан.
Для придания большей достоверности данной версии Бреггу подсунули несколько "дезертиров", которые сообщили Бреггу, что в Чаттануге продолжается голод, армию же Шермана и вовсе оказалось нечем кормить, вот ее и отправили в Ноксвилл.

Получив такую информацию, Брегг решил избавиться и от смутьяна Букнера, также отправив его корпус в Ноксвил. Брегга даже не смутило, что в его распоряжении оставалось всего около 40 тысяч человек против значительно превышающей его силы группировки северян (их уже было более 60 тысяч человек). 22 ноября Букнер начал погружать свои части в поезда, но 23-го началось наступление северян, и еще не отправленным частям Букнера пришлось срочно возвращаться на боевые позиции.

Дело было в том, что армия Шермана в это время переправилась через Теннесси и утром 23 ноября атаковала части южан у хребта Миссионер. Совершенно не ожидавшие этого нападения южане были вынуждены отступить - снова облажалась разведка южан. В тот же день части Томаса атаковали южан на окраине Чаттануги. Противостояние сторон у этого города вступило в решительную фазу.

Вечером того же дня Грант велел Хукеру захватить позиции южан перед горой Дозорный. Хукер попросил разрешения захватить и саму гору, на что Грант ответил:

"Берите, если сможете".

24 ноября части Шермана не смогли преодолеть сопротивление южан у хребта Миссионер. Зато солдаты Хукера не только выбили южан из их позиций у горы Дозорный, но в тумане атаковали саму гору и к 2 часам дня захватили эту позицию, считавшуюся неприступной. В плен при этом попало около 2500 южан. Части Томаса весь этот день простояли в бездействии, так как им было велено атаковать южан одновременно с Шерманом, который застрял у железнодорожного туннеля, ведущего сквозь хребет Миссионер. Но Грант не обвинял Томаса в бездействии.

День 25 ноября начался для северян тоже не слишком успешно. Шерман снова попытался прорваться к железнодорожному туннелю, но понес ощутимые потери и отступил. Томас продолжал бездействовать, убеждая Гранта дождаться прибытия Хукера. А Хукер после боя за Дозорный двигался очень медленно, а у речушки Чаттануга его войска вообще застряли на несколько часов. Хукер потом заявлял, что речка, якобы, разлилась и стала непроходимой.

Видя такое безобразие, Грант категорически приказал Томасу начать немедленное наступление, выбить южан из окопов у подножия Миссионера и закрепиться там. Дальше события стали развиваться самым неожиданным и непредсказуемым образом прямо на глазах у изумленных генералов северян.

[Yorik]

Чаттануга (окончание)


Солдатам Томаса удалось занять передовые траншеи южан. Но оставаться в них было слишком опасно, так как расположенные выше по склону Миссионера пушки южан очень хорошо их простреливали. Приказа на дальнейшее наступление никто из генералов северян не отдавал, но солдаты попытались выйти из зоны поражения пушек южан и двинулись вверх по склону, так как больше им деваться было попросту некуда - и в окопах, и при отступлении вниз по склону Миссионера их везде ждала верная смерть.

Офицеры северян пытались остановить это незапланированное наступление, но безуспешно, и были вынуждены двигаться вверх по склону вместе с солдатами. Грант попытался установить, кто отдал приказ о наступлении. Томас заявил, что он не отдавал такого приказа, а генерал Г. Гренджер ответил так, что его ответ цитируется во всех американских учебниках и книгах по истории Гражданской войны (или этот ответ придумал кто-то из журналистов, что более вероятно):

"Они пошли наверх без приказа. Когда эти ребята заведутся, всем чертям ада не остановить их".

Более правдоподобную картину нарисовал в своих мемуарах лейтенант У. Морган:

"Более 50 орудий, обслуживаемых ветеранами многих битв, укрывшись за умело возведенными фортификациями, посылали вниз дождь снарядов и пуль... Остановка сделала солдат, лишенных возможности отвечать на вражеский огонь безрассудными. Остаться на месте означало быть истребленными, а отступление было столь же опасно, как и наступление. То здесь, то там какой-то солдат выпрыгивал из траншеи и начинал путь к вершине хребта, за ним следовали небольшие группы".

Грант не стал останавливать эту незапланированную атаку, а велел узнать у генералов Вуда и Шеридана, не они ли отдали такой приказ. Вуд ответил отрицательно. Шеридан тем временем уже повел своих солдат в атаку, но и он ответил, что не приказывал атаковать.

Во время атаки Шеридан спросил у прибывшего капитана Эвери бутылку виски, сделал из нее несколько глотков, а потом помахал этой бутылкой генералам южан, стоявших на вершине Миссионера, со словами:

"Ваше здоровье!"

В ответ на это пушки южан сделали пару выстрелов в сторону Шеридана, в результате чего бравый генерал был забрызган грязью. Это были довольно крупные орудия и имели собственные имена - "Леди Букнер" и "Леди Брекинридж".
Шеридан обиделся:

"Какое неблагородство! За это я отберу у них эти пушки".

Наступление северян продолжалось, и положение южан скоро стало безнадежным. Брег слишком поздно понял важность боев за Миссионер (где, кстати, находился и его штаб). Он велел двигаться туда подкреплениям, но те не успели. Когда северяне достигли вершины хребта, Брег уже успел удрать вместе со всей своей свитой. Солдаты конфедератов в быстро спускались по другому склону хребта, а северяне стреляли им вслед из брошенных орудий.

Это не было паническим бегством, как часто пишут учебники северян. Дивизия генерала П. Клебурна организовала грамотное прикрытие отходящих войск и внезапной контратакой остановила дивизию Шеридана. Другие же части северян и не думали преследовать отступавших южан.

Только неугомонный Шеридан и ночью продолжил свои вылазки. У ручья Чикамога он поджег понтонный мост южан и захватил в плен около батальона отрезанных от своих сил противников.

В результате этого сражения северяне потеряли 5824 человек (из них 753 убитыми), а южане - 6667 человек (убитых 361 человек и около 4000 пленных). Что было еще более важным, южане потеряли 40 орудий и 6200 винтовок, а восполнить эти потери им было очень трудно.

После Чаттануги Грант приказал Шерману двигаться к осажденному Ноксвиллу, где засел Бернсайд, но Шерману не удалось вступить в бой. Узнав о поражении своих у Чаттануги, генералы Лонгстрит и Букнер 4 декабря 1863 года сняли осаду Ноксвилла и увели свои войска на юго-восток.

Именно поражение у Чаттануги окончательно повернуло ход войны в пользу Севера.


Перестановки в верховном командовании у северян
На фронтах войны почти на три месяца наступило почти полное затишье, вызванное и усталостью войск, и длительным бездорожьем. Президент Линкольн был сильно озабочен растущей непопулярностью войны на Севере и многочисленными призывами к примирению. В конгрессе большинство принадлежало демократам, которые также выступали за прекращение братоубийственной войны. Все это угрожало республиканцам поражением на выборах в ноябре 1864 года. В этих условиях Линкольну нужен был сильный ход, который мог бы сдвинуть реакцию общественности в желательную ему сторону, и он нашел такой ход.

Линкольн решил сменить главнокомандующего. Вместо педантичного и не слишком популярного Хеллека президент решил назначить на должность главнокомандующего всеми армиями Севера генерала Гранта, который в это время был самым популярным человеком среди северян.

Уже 29 февраля конгресс по инициативе Линкольна предложил присвоить Гранту звание генерал-лейтенанта - высшее на то время воинское звание в США, и 1 марта Линкольн подписал соответствующий указ. Гранта срочно вызвали в Вашингтон для присвоения этого воинского звания и назначения на новую должность.

Следует заметить, что Линкольн очень удачно выбрал время для назначения Гранта главнокомандующим. Дело в том, что во второй половине февраля 1864 года генерал Х. Килкпатрик провел кавалерийский рейд на Ричмонд, который окончился полным провалом. Более того, отряд полковника У. Далгрена из 500 кавалеристов, который получил приказ действовать самостоятельно, был почти полностью истреблен южанами, а сам полковник Далгрен погиб. Все это можно было бы легко пережить, но в бумагах убитого полковника нашли записи его выступлений перед солдатами, выдержки из которых немедленно опубликовали все газеты Конфедерации, а затем и многие газеты остальных штатов Союза.

Что же такого сенсационного нашлось в бумагах полковника Далгрена? Приведу лишь пару цитат из его выступлений:

"Разрушить и сжечь дотла этот ненавистный город!" [Имеется в виду Ричмонд.]

"Убить лидера мятежников Дэвиса и весь его кабинет изменников!"

И это были не единичные высказывания полковника - все его выступления были проникнуты духом презрения к южанам и призывами к их уничтожению.

Американцы, как на Юге, так и на Севере, были шокированы и возмущены. Официальные лица Севера утверждали, что никто подобных приказов Далгрену не давал и дать не мог, но им никто не поверил. Так что южане и сторонники примирения на Севере получили очень сильный аргумент для пропаганды как против президента Линкольна, так и против республиканцев вообще. Так что появление Гранта на политической арене было очень кстати для северян.

Представление генерала Гранта широкой публике было разыграно в лучших традициях американских шоу, а североамериканская пресса раструбила о новом герое на всю страну.
Грант прибыл в Вашингтон вечером 8 марта и сразу же направился в Белый дом, где по случаю его прибытия президент Линкольн давал многолюдный прием.
Вот в дверях появляется невысокий человек в простой полевой форме армейского генерала, президент Линкольн узнает в нем (по фотографиям, разумеется) генерала Гранта и вопреки всем правилам официального протокола сам бросается ему навстречу со словами:

"Да это же генерал Грант! Вот это радость!"

Вокруг них тут же образовалась очень плотная и шумная толпа. Грант и тут не подкачал. Когда Линкольн уселся на президентский диван, Грант оперся на плечо Линкольна и с громким криком:

"Что, господа, не всем видно? Вот он я!" -

уселся на соседний диван. Во многих источниках утверждается, что Грант уселся на президентский диван рядом с Линкольном.

Как было на самом деле, не знаю, меня там не было, но это не так уж и важно. Важно то, что журналисты сделали из появления Гранта настоящую сенсацию. Еще бы: вот простой человек из народа, не из высших классов, который ведет себя на равных с президентом, оставаясь простым человеком. Популярность Гранта в США сразу же превысила все разумные пределы (журналисты постарались), и стало ясно, что после победы Линкольна на выборах 1864 года следующим президентом США, если он того захочет, станет генерал Грант. У него просто не будет равноценных соперников. Так и случилось, но сменил Грант не Линкольна, убитого в 1865 году, а занявшего его место вице-президента Эндрю Джонсона.

9 марта на заседании кабинета министров Линкольн зачитал указ о присвоении Гранту воинского звания генерал-лейтенанта.
На следующий день Грант был приглашен на совещание с участием очень узкого круга лиц: Линкольн, Хеллек, Мид и Грант.

Чем же интересно это совещание? На нем была выработана концепция окончательного разгрома сил Конфедерации, причем большая часть предложений исходила от Гранта (или была позднее ему приписана). Согласно новому плану силы Союза должны были непрерывно наносить удары по Конфедерации, не давая южанам буквально ни дня передышки. Для этого следовало эффективно использовать весь военно-промышленный потенциал Союза, а также несколько перестроить вооруженные силы.

[Yorik]

Север наступает на всех фронтах. Спотсилвейния

Суть плана военных действий на 1864 год сводилась к нанесению нескольких главных ударов против армии генерала Ли. Главный удар по армии Ли должна была нанести Потомакская армия под формальным командованием генерала Мида. И сам Грант, осознавая особую важность этого удара, предпочел находиться при Потомакской армии, т.е. осуществлять командование армией, а не осуществлять верховное руководство из Вашингтона.
Армия генерала Б. Батлера, запертая южанами на полуострове Бермуда-Хэндридж, должна была вырваться из осады и захватить Питерсберг, что создавало значительную угрозу Ричмонду и делало его защиту почти безнадежной.
Третий удар наносил генерал Ф. Зигель в Долине.
Но самый смертельный южанам должен был нанести генерал Шерман. Силы Западной армии должны были пройти по тылам конфедератов, прорваться через штаты Теннесси и Джорджию, захватить Атланту, а затем двигаться к Мобилу на побережье Мексиканского залива. В результате территория Конфедерации оказалась бы рассеченной на две части, а армия Ли отсекалась от остальных сил южан.
Позднее, по ходу действий, этот план был скорректирован, и из Атланты Шерман двинулся на Саванну с выходом к побережью Атлантического океана, что оказалось еще более эффективным действием.
Так как Мобил оставался основным портом, через который Конфедерация получала оружие и прочие припасы, то генералу Н. Бенксу было поручено ударить из Нового Орлеана на Мобил и захватить его.

При более-менее удачном выполнении намеченного плана республиканцам, и лично Линкольну, светила в 1864 году победа, если не над Конфедерацией, то хотя бы на выборах.

На этом же совещании Хеллек был назначен начальником штаба при главнокомандующем северян.
Кавалерийский корпус под командованием Ф. Шеридана получил полную самостоятельность, хотя формально и продолжал входить в состав Потомакской армии.

Приказ о назначении генерал-лейтенанта Гранта главнокомандующим всеми вооруженными силами США президент Линкольн подписал 12 марта.
И тут же Грант провел широкомасштабную чистку и в самой Потомаксокй армии. В самом Вашингтоне и его окрестностях находилось огромное количество различных частей армии, которые формально обеспечивали безопасность столицы Союза, а на самом деле вели довольно увлекательную жизнь в различных увеселительных заведениях Вашингтона. Многие из этих военнослужащих беззаботно проживали в уютных квартирах столицы. Так вот, Грант приказал всю эту тыловую публику отправить в действующие части.

Наступало время окончательных ударов по Конфедерации, но так как все пять основных ударов наносились в одно и то же время, 4 мая, то мне придется рассматривать их по очереди. Гладко было на бумаге, а в действительности...

Главный удар по южанам наносила Потомакская армия в Вирджинии, которой руководил лично Грант. 4 мая четыре корпуса этой армии, насчитывавшие более 100 тысяч человек, начали переправу через Рапидан и 5 мая вошли в соприкосновение с частями армии Ли, в которых было около 60 тысяч человек.
Напомню, что полоса местности, в которой пришлось действовать противникам, была мало пригодна для масштабного наступления из-за густой растительности и сильно пересеченного рельефа. Трудно было обеим сторонам, но южане-то сражались на своей земле, и им было легче здесь ориентироваться. Грант же в этих сложных условиях так и не смог решить вопроса о координации действий своих частей, что и явилось главной причиной неудачи рассматриваемой кампании.

Основные бои продолжались восемь дней, и еще три недели продолжались вялые стычки и перемещения войск.

Итак, 5 мая произошли две стычки между противниками. Расстояние между местами столкновений не превышало одной мили, но полное отсутствие видимости не позволило сражающимся хоть как-то координировать свои действия. Невозможно было даже провести обычную разведку. Заросли густой растительности были окутаны клубами порохового дыма, к чему стал прибавляться и дым от мелких лесных пожаров. Офицеры и солдаты во время этих бестолковых сражений вообще плохо понимали, что происходит и где же противник. Все перемешалось на местах боев, так что к вечеру противники вернулись на исходные позиции.

В 5 часов утра следующего дня Грант двинул свои войска в новую атаку, но бой продолжался так же, как и накануне. Только после полудня северяне начали несколько теснить южан, именно теснить. Положение южан стало вызывать тревогу у генерала Ли, так как остановить сползание своих частей с боевых позиций ему никак не удавалось.
Но тут, наконец, подошел авангард корпуса генерала Лонгстрита (с некоторым, правда, опозданием). За 36 часов корпус Лонгстрита преодолел 42 мили по сильно пересеченной местности и сразу же вступил в бой на южном участке сражения, ударив во фланг корпуса генерала Хенкока и смяв его. Свою роль сыграл и фактор внезапности удара – ведь части южан возникли из-за насыпи заброшенной железнодорожной ветки, откуда их совсем не ждали.

Обойдя сокрушенный корпус Хенкока и почти окружив его, части Логстирта вышли к важному перекрестку дорог. Казалось, что южане уже победили, но тут судьба нанесла им еще один ужасный удар (что-то многовато таких ударов обрушилось на южан!).
Генерал Лонгстрит вместе с группой штабных офицеров скакал непосредственно за своими наступающими солдатами. Дело шло к закату солнца, вечерело. Вдруг из густых зарослей прогремели несколько залпов, и практически вся эта группа офицеров оказалась уничтоженной. Одному из уцелевших офицеров удалось прокричать, что они конфедераты, и стрельба прекратилась, но было уже поздно. Оказалось, что отставший отряд южан, также совершавший обходной маневр, в сумерках увидел группу офицеров, цвет формы они не разглядели и решили их обстрелять.
Все это выглядело очень подозрительно, так как серая форма южан даже в сумерки довольно сильно отличалась от синей формы северян. Но в ходе боя было не до детального расследования инцидента.

Лонгстрит все же выжил, но его пришлось отправить в тыл. Перед этим он пришел ненадолго в сознание и велел продолжать наступление. Но возникшим замешательством у южан немедленно воспользовался генерал Бернсайд, и его части сумели оттеснить южан от важного перекрестка. На место трагедии прискакал генерал Ли и принял командование над этим флангом, но исправить положение уже не успел, так как наступила темнота.

Хочу напомнить уважаемым читателям, что всего в двух милях от места ранения генерала Лонгстрита за год и три дня до этого был смертельно ранен генерал Джексон Каменная Стена. Да, несчастливое это местечко для южан!

7 мая обе армии отдыхали и подсчитывали свои потери, а они оказались просто ошеломляющими. Северяне потеряли 17666 человек, из них 2246 убитыми и более трех тысяч пропали без вести. Но так как южане почти не захватили никаких пленных, то считается, что пропавшие без вести солдаты просто сгорели во время лесных пожаров, будучи ранеными, или их просто не обнаружили в гуще зарослей (?). Южане же потеряли 7750 человек.

8 мая начались бои близ селения Спотсилвейния, по названию которого часто называют все эти бои, которые были, впрочем, довольно вялыми.

Утром 9 мая на арене боев наконец появились части генерала Бернсайда, которые со стороны Фредериксберга вышли прямо в тыл конфедератов. Разведка южан вовремя их обнаружила, да и отряды северян передвигались столь медлительно, что южане успели перестроить свою оборону. Части генерала Дж. Эрли были выдвинуты наперерез перемещению Бернсайда, так что линия обороны южан стала в этом месте напоминать угол, обращенный своим острием в сторону северян. Длина этого угла была около четырех миль.

Особых боев 9 мая также не было, но метким выстрелом одного из снайперов был убит генерал северян Дж. Седжвик, вместо которого Грант поставил генерала Хораса Райта.

Северяне сосредоточили в районе "угла" значительные силы и утром 10 мая снова стали атаковать позиции южан. Главный удар был направлен против «угла» и левого фланга южан. Отрядам полковника Эптона удалось прорвать оборону Юэлла и даже захватить около 2 тысяч пленных.
Ли бросил в бой свои резервы, и началось кровопролитное встречное сражение. С этого дня «угол» стал называться кровавым. Обе стороны несли очень большие потери (по меркам того времени), но к вечеру северяне вынуждены были отойти на исходные позиции. Эптон к этому времени получил тяжелое ранение, но сохранил ясность мысли. Он понял, что его части почти окружены противником, и также отдал приказ об отходе.
Когда Эптона увозили в полевой госпиталь, пришел приказ Гранта об его производстве в бригадные генералы.

[Yorik]

11 мая противники отдыхали. Но Грант готовил новые атаки против конфедератов. Он решил не считаться с собственными потерями, но сокрушить позиции южан и захватить Ричмонд. Утром этого дня он направил телеграмму Стентону:

"Мы вступаем в шестой день трудных боев... Потери у нас тяжелые, но и у противника тоже... Я намерен сражаться на этой позиции до конца, даже если это займет все лето".

Телеграмма была опубликована в газетах по распоряжению Линкольна и взбодрила северян, ошеломленных потерями у Спотсилвейнии.

Но позже журналисты припомнили Гранту эти слова, и в начале зимы, когда бои в Вирджинии все еще продолжались, в одной из газет появилась такая карикатура: хижина, из которой клубами валит дым и подпись:

"Грант сражается на этой позиции до конца, хотя это заняло у него все лето. А теперь он послал за своей печкой".

12 мая Ли ожидал атаки противника уже в другом месте и перераспределил свои силы, но Грант опять решил атаковать вершину "угла". Он сконцентрировал корпус Хенкока на очень узком участке фронта, и утром 12 мая тот нанес сокрушительный удар по позициям Юэлла. Была практически полностью уничтожена одна из дивизий южан (около 4 тысяч человек было захвачено в плен).

Вслед за частями Хенкока в образовавшуюся брешь в обороне южан согласно плану Гранта ринулись и другие части северян, но из-за отсутствия должной координации действий возникла огромная давка, не позволившая северянам развить свой успех.

Тем временем Ли направил на помощь Юэллу дивизию генерала Дж. Гордона, который умело воспользовался неразберихой в частях северян и начавшимся сильным ливнем. В этих условиях, имея значительно меньшие силы, чем наступавшие северяне, Гордон сумел заблокировать большинство частей северян и нанес сильный удар по Хенкоку. Его атаку поддержали части Андерсона и Эрли. Сражение носило ожесточенный характер, и никто не хотел уступать.

К вечеру о наступлении северян уже не приходилось и говорить, но тут Ли отдал приказ об отходе на новые позиции позади покинутого "угла". Неожиданно отошли и северяне.

День 12 мая считается окончанием боев при Спотсилвейнии, хотя бои в этом районе продолжались еще три недели.

По некоторым оценкам северяне в ходе боев с 8 по 19 мая потеряли около 15 тысяч человек, а южане – около 6 тысяч. Впрочем, цифры потерь в разных источниках сильно отличаются друг от друга, но все сходятся на том, что потери северян были значительно больше.

В эти же дни нанес свой удар по южанам и конный корпус генерала Шеридана – ведь кавалерию было невозможно использовать в боях у Спотсилвейнии из-за густых зарослей на местах боев. Так что 8 мая конный корпус Шеридана из 10 тысяч сабель двинулся в наступление.

Шеридан с самого начала боев у Спотсилвейнии понял, что кавалерия не сможет здесь развернуться, и несколько раз обращался к Гранту с просьбой о рейде в тыл южан. Он еще не забыл о той панике, которую устроила в Вашингтоне конница Дж. Стюарта, и хотел отплатить южанам той же монетой – припугнуть Ричмонд своей конницей, а если повезет, то и сразиться со своим соперником Стюартом.

Когда Ли узнал о начавшемся рейде северян, то он немедленно бросил конницу Стюарта в погоню за противником, но Стюарт сумел догнать Шеридана только 11 мая у деревушки Йеллоу-Теверн, что близ Ричмонда. В Ричмонде, как и в Вашингтоне в свое время, началась паника при известии о подходе конницы северян, но тут заклятые враги, Шеридан и Стюарт, наконец, впервые смогли сразиться лицом к лицу, - и они не упустили такого шанса. Произошло самое крупное за время Гражданской войны кавалерийское сражение, в котором конница южан продемонстрировала свои лучшие выучку и боевой дух. Конница северян была вынуждена отступить от Ричмонда, понеся большие потери, чем южане, но главный творец этой победы, генерал Дж. Стюарт, получил в сражении у Йеллоу-Теверн смертельную рану.

У Спотсилвейнии крупных боев после 12 мая больше не было. Северяне постоянно пытались наносить конфедератам тактические уколы и искали различные пути для обхода позиций южан, но все их попытки оказались безрезультатными.

Всего же за время боев у Спотсилвейнии с 4 по 19 мая северяне потеряли более 30000 человек, а потери южан оказались в два раза меньшими.

В прессе северян началась кампания против методов ведения войны генералом Грантом: его стали называть "мясником", а также обвинять в том, что он постоянно пьет, а это не было секретом для армии северян.

Такие нападки не улучшали состояние Гранта, который и без того сильно переживал: ведь из задуманных им многочисленных ударов по конфедератам хоть как-то осуществлялись только два – его и Шеридана, - остальные же запланированные операции вообще не дали никаких результатов. Генералы Батлер и Зигель, едва войдя в соприкосновение с южанами, сразу же отдали своим войскам приказ об отступлении на исходные позиции, а генерал Бэнкс вообще не двинулся с места, заявив, что его армия еще не готова к наступлению. Правда, он пообещал, что начнет свое наступление позже, когда будет полностью уверен в успехе.

Сам же Грант к началу июня в результате различных передвижений и попыток обходов оказался близ деревушки Колд-Харбор на берегу уже известного нам ручья Чикаомини, где и состоялось сражение, завершившее многодневные бои у Спотсилвейнии.

Грант приказал своим войскам начать атаку перед рассветом 3 июня, но к этому времени Ли успел перебросить к месту предполагаемого сражения около 15000 свежих солдат из тех сил, которые были выставлены против бездействовавших генералов Зигеля и Батлера. Кроме того Ли успел вырыть траншеи полного профиля и соорудить мощную систему полевых укреплений, которые были усилены выдвинутыми к самым траншеям пушками.

Разведка Гранта как-то умудрилась не заметить такое значительное усиление позиций противника. Утром 3 июня большие массы войск северян ринулись на позиции южан и были почти в упор расстреляны выдвинутыми пушками южан. Бойня была просто ужасной – за какие-то 10-15 минут северяне потеряли более 5000 человек. Уцелевшие северяне бежали назад.

Но Грант словно обезумел и как будто решил оправдать свое прозвище "мясник". С непонятным упорством он бросал части северян в новые атаки на позиции конфедератов, и казалось, что вскоре южане дрогнут. Уже нескольким группам северян удалось ворваться в траншеи южан и завязать там рукопашную схватку, но эти успехи северян так и оказались единичными. Южанам удалось выстоять и отбросить северян на исходные позиции.

Это было последнее сражение, которое относят к циклу боев у Спотсилвейнии, но мне так и не удалось найти сведений о том, каковы были здесь потери сторон. Обычно приводят данные за все время боев у Спотсилвейнии. Так вот, за время этих боев северяне потеряли около 55000 человек, а южане, по разным оценкам, - от 32000 до 39000. Так что, считайте сами, уважаемые читатели, но получается ужасная картина. Если по 19 мая северяне потеряли немного больше, чем 30000 человек, а потом до 3 июня значительных столкновений не было, то получается, что только у Колд-Харбор северяне потеряли не менее 20000 человек. Потери южан были значительно меньшими, но в процентном отношении они оказались более значительными, и восполнять их было решительно нечем.

Во время боя у Колд-Харбор в ставке генерала Ли произошел характерный эпизод. К нему для воодушевления войск прибыли несколько сенаторов Конфедерации, которые во время боя пришли в сильное волнение и стали теребить своего командующего разными вопросами: что будет, если Грант прорвет оборону южан, и какие есть у южан резервы на случай подобной необходимости. Ли на это ответил так:

"Ни единого полка, и в таком положении я нахожусь со времени сражения на Раппаанноаке. Если я сокращу свои оборонительные линии, чтобы создать резерв, он обойдет меня, если же для создания резерва я ослаблю оборону – он ее прорвет".

Ли имел в виду генерала Гранта.

[Yorik]

Осада Питерсберга

По планам генерала Гранта части Батлера должны были атаковать и захватить Питерсберг еще в мае 1864. Но если сам Грант увяз в боях у Спотсилвейнии, то Батлер не хотел бросаться в сражения сломя голову. Он провел несколько небольших стычек в направлении Питерсберга и убедился в наличии системы укреплений у южан. Батлер не выяснил конкретно, каков характер этих укреплений, какова численность защищавших их южан, а просто приостановил свое наступление. Позднее историки США стали обвинять Батлера в трусости, хотя, скорее, здесь можно говорить лишь об отсутствии компетенции и воинского мастерства. Но этими же недостатками страдало большинство генералов северян.

Выйдя из боев у Спотсилвейнии, Грант решил тройным ударом захватить Питерсберг, который был важнейшим железнодорожным узлом Конфедерации. Ведь через него осуществлялось снабжение Ричмонда и его связь с остальными штатами Юга.

План Гранта состоял в следующем: корпус У. Смита из состава Джемской армии Батлера должен был атаковать укрепления Питерсберга и, по-возможности, прорвать их; кавалеристы Шеридана вместе с частями Д. Хантера должны были блокировать железную дорогу в районе Шарлотсвилла; Потомакской же армии была поставлена задача скрытно форсировать реку Джемс и атаковать Питерсберг с востока. Согласованное выполнение этих планов должно было привести к поражению армию южан и к захвату Ричмонда – столицы Конфедерации.

Поначалу все складывалось для северян самым прекрасным образом. Впрочем, судите сами.
7 июня конница Шеридана двинулась на Шарлотсвилл. Ли вынужден был бросить в погоню за ним всю свою конницу, частями которой командовали Ф. Ли и У. Хемптон. Но, поступив так, Ли оставил свои части без прикрытия, а также лишился конной разведки, что вскоре же обернулось для южан крупными неприятностями.

Да, кавалерия южан через несколько дней настигла Шеридана и 12 июня после сильного боя заставила северян уйти от железной дороги. Но в эти же дни южане не смогли обнаружить того обстоятельства, что большая часть Потомакской армии северян скрытно покинула свои позиции и двинулась на восток. Сказалось отсутствие конной разведки!

Более того, Грант провел ряд хитроумных операций и сумел полностью дезориентировать генерала Ли. С 14 июня оставшиеся части Потомакской армии, а именно, корпус Уоррена и кавалерия Уилсона, начали сильные атаки в направлении Ричмонда. Их натиск был очень активен, и Ли решил, что против его частей сражается вся Потомакская армия северян.

А тем временем с раннего утра 14 июня северяне начали строить переправы через реку Джемс, которая была последним значительным препятствием на пути северян к Ричмонду, в районе Чарлз-сити. Во второй половине дня разведчики генерала Борегарда, который противостоял Батлеру у Бермуда-Хандрид, обнаружили строящуюся переправу северян. Борегард тут же сообщил об этом своему командующему, но Ли просто не поверил ему, так как южане вели упорные бои с оставленными частями Потомакской армии, и заявил:

"Он, должно быть, заблуждается. Возможно, это какие-то солдаты Батлера возвращаются на свои позиции, а Потомакская армия слишком занята на моем фронте".

Этот просчет мог очень дорого обойтись южанам, но их выручила низкая квалификация генералов-северян.
К вечеру 14 июня северяне навели понтонный мост через Джемс длиной около 700 метров. С каждой из сторон его удерживали на якорных цепях по три шхуны. Сразу же началась переправа Потомакской армии на южный берег Джемса, которая завершилась к вечеру 16 июня.

Одновременно Грант приказал частям У. Смта срочно выдвинуться к Питерсбергу и утром 15 июня атаковать город. Но Смит проявил удивительную медлительность, и его части преодолели расстояние в 16 км за семь часов. Можно сказать, что они неспешно прогулялись до Питерсберга. Сначала Смит решил не атаковать город из-за его сильных укреплений. А Питерсберг в это время защищали всего 2400 человек, и не из состава частей регулярной армии, а ополченцев, в основном, стариков и детей.

К вечеру Смиту все-таки пришлось выполнить приказ Гранта, и он двинул в бой практически необученную дивизию генерала Хенкса, укомплектованную исключительно неграми. Если бы укрепления Питерсберга защищали части регулярной армии, то они быстро бы уничтожили дивизию Хенкса, но плохо обученные ополченцы южан просто растерялись, когда на них двинулась огромная толпа вооруженных и одетых в синюю форму северян негров. Так части северян буквально за десять минут захватили два форта, которые вначале показались Смиту неприступными.

Тогда Смит бросил в наступление и другие свои части, так что к девяти часам вечера северяне захватили еще пять фортов, и в их руках оказался участок обороны Питерсберга шириной более 3 километров. Перед Смитом лежал беззащитный город, один из важнейших городов Конфедерации, но он не рискнул входить в город в темноте и решил отложить это дело до утра.

В это же время к Смиту присоединился корпус Хенкока, который должен был прибыть еще днем. Но Хенкок очень долго переправлялся через реку, потом он умудрился заблудиться, а к вечеру у него разболелась старая рана. Так что когда Смит обрисовал Хенкоку сложившуюся ситуацию и заявил, что его войска слишком устали за день, Хенкок не стал возражать и согласился отложить дальнейшее наступление до утра.

Ли, наконец, понял всю катастрофичность сложившейся ситуации и стал собирать подкрепления для защиты Питерсберга. Всю ночь в город прибывали новые части и велись инженерные работы в тех районах, где Смит захватил семь фортов, так что к утру 16 июня южане занимали новые линии траншей, на которые с большим удивлением смотрели У. Смит и Хенкок. Вот теперь северянам пришлось бы атаковать хорошо укрепленные позиции южан, защищенные также и выдвинутой сюда артиллерией. Смит приказал отложить атаку Питерсберга.
[Между прочим, в Питерсберг прибыли и части генерала Борегарда, так что Батлера теперь никто уже не сдерживал.]

Генерал Грант был уверен, что бои уже идут на улицах города, и, прибыв в расположение частей Смта и Хенкока, был неприятно удивлен увиденным. Но два генерала не стали подробно информировать Гранта о событиях вчерашнего дня, а лишь указали ему на укрепления Питерсберга, которые без новых подкреплений взять было совершенно невозможно. Грант им поверил, оставил за старшего генерала Хенкока и послал за подкреплениями к Миду.

Подкрепления прибыли только к 18 часам, и сразу же началась атака на позиции южан. Северяне легко выбивали южан и из новых укреплений и траншей, но вскоре Хенкок приказал прекратить атаку и окапываться из-за наступления темноты.
17 июня северяне вели бои еще более вяло, и для взятия Питерсберга им не хватило совсем немногого – чуть более сильного натиска.

А к утру 18 июня в город прибыли, наконец, значительные подкрепления, которые прислал Ли, так что новые атаки северян на Питерсберг теперь уже велись со значительными потерями для наступавших. Соотношение сил по различным оценкам колебалось от 4 : 1 до 3 : 1 в пользу северян, но захватить город с ходу они не сумели.
Так 18 июня началась осада Питерсберга войсками северян.

Когда Грант понял, что Смит (своей медлительностью и нерешительностью) и Батлер (он вообще практически не сдвинулся с места, хотя ему уже никто не мешал) провалили операцию по захвату Питерсберга, он потребовал от Линкольна увольнения провинившихся генералов.
Линкольн немедленно отправил Смита в отставку и обрел в его лице еще одного смертельного врага, но Батлера он увольнять не стал. Ведь Батлер имел очень большой вес в Массачусетсе, а приближались президентские выборы, и Ликольн дорожил буквально каждым голосом.

А осада Питерсберга оказалась очень затяжной, и никто не мог даже предположить, что город сдастся северянам только 3 апреля 1865 года, всего за несколько дней до падения Конфедерации.
Пока же и северяне, и южане стягивали к городу свои силы.

Помимо присылки войсковых частей северяне пробовали некоторые новые методы ведения боевых действий. Так они доставили к Питерсбергу на ж/д платформе гигантскую мортиру калибром 13 дюймов. Северяне возлагали очень большие надежды на обстрел города снарядами из этой мортиры. Но после пятого выстрела железнодорожная платформа попросту развалилась. Пришлось сооружать для этой мортиры специальный помост. Но стрельба из 13-дюймовой мортиры оказалась довольно опасным занятием с весьма низкой эффективностью, так что уже в сентябре это чудовищное орудие было демонтировано.

[Yorik]

Более примечательной оказалась история с так называемой Воронкой. Дело началось с того, что в составе 48-го полка из Пенсильвании было очень много шахтеров. Когда всем стало ясно, что осада Питерсберга затягивается, командир этого полка Плезентс предложил прокопать под позиции южан большой туннель и заложить туда большой фугас, чтобы взорвать позиции противника.

Сказано – сделано, и уже 25 июня шахтеры начали рыть большой туннель, длина которого в конце концов составила 150 метров. Сообщения о строительстве этого туннеля появились в газетах северян и, таким образом, стали известны командованию осажденного гарнизона. Южане стали пытаться обнаружить этот строящийся туннель, чтобы сделать против него свой контрподкоп, но у них не нашлось достаточно опытных шахтеров или маркшейдеров для такой работы. Поэтому не было ничего удивительного в том, что южане ничего не нашли, и командиры гарнизона решили, что это сообщение было очередной газетной уткой.

У северян же работы шли своим ходом. Через месяц тоннель был готов, заложен фугас весом в восемь тонн, и Грант назначил взрыв фугаса на 30 июля в 3 часа 30 минут утра, чтобы взрыв в это сонное время суток произвел наибольший психологический эффект. Взрыв и произвел очень большой психологический эффект, но не совсем тот, на который рассчитывал генерал Грант. А получилось вот что...

Генерал Бернсайд выделил для прорыва позиций южан после взрыва фугаса дивизию под командованием генерала Э. Ферреро, состоявшую из негров. Грант, бывший очень невысокого мнения о боевом духе и воинском умении негров, запретил Бернсайду выдвигать эту дивизию на передовые позиции. Тогда Бернсайд обиделся и предложил своим командирам выбрать дивизию для прорыва путем жеребьевки. В результате эта «честь» досталась дивизии генерала Дж. Ледли, который был больше известен своей любовью к горячительным напиткам и дамам, чем боевыми успехами.

Ледли толком так и не объяснил своим офицерам, что должно произойти, и какой силы ожидается взрыв. Возможно, что он и сам этого не знал. Тем более этого не знали и не ожидали солдаты его дивизии.

А в назначенное время, т.е. в 3 часа 30 минут, никакого взрыва не произошло. Ледли подождал еще немного, а затем, решив, что наступление в очередной раз отменено, оставил вместо себя какого-то офицера и отправился промочить горло к своему приятелю генералу Ферреро.

Взрыв же не произошел из-за самой банальной причины – отсырел запал у фугаса. Рискуя жизнью, шахтеры-добровольцы заменили запал.

Наконец, в пять часов утра прогремел чудовищный взрыв! Однако его эффект оказался для генералов северян совершенно неожиданным: большой участок траншей конфедератов с невероятным грохотом взлетел на воздух, и тонны земли и камней стали падать на головы солдат Ледли, которые ничего подобного не ожидали. Солдаты северян были совершенно ошеломлены и дезорганизованы тем, что они увидели и тем, что с ними произошло.

Поэтому вместо намечавшейся атаки дивизия Ледли бросилась панически бежать, так как солдаты решили, что это именно южане применили против них какое-то новое оружие. Да и отдавать приказ на атаку в дивизии было некому, т.к. Ледли в это время вместе с Ферреро храбро атаковал стеклянные бастионы, а оставленный на дивизию офицер был не в курсе событий.
Уцелевшие конфедераты тоже бежали подальше от места взрыва, так что большой участок фронта оказался совершенно обнаженным с обеих сторон.

Вскоре северяне опомнились и их командование все-таки бросило свои части в атаку, но их солдаты столпились около Воронки, которая не столько преграждала путь атакующим, сколько привлекала внимание любопытных и просто ротозеев, а их оказалось немало. Поглядеть и вправду было на что. Воронка представляла собой громадное образование, глубиной почти до 10 метров. Длина Воронки (с большой буквы) превышала 50 метров, а ширина была почти 30 метров. Внушительное зрелище!

Поэтому не стоит удивляться тому, что задуманная атака северян провалилась. Ведь Бернсайд не слишком гнал своих подчиненных вперед, а Ли быстро перебросил к Воронке свежие части и разместил на Кладбищенском холме множество орудий, которые немедленно открыли сильный огонь по северянам.

При первых выстрелах орудий конфедератов северяне тотчас вспомнили Геттисберг, среди них началась паника, и много солдат попрыгало или просто свалилось в Воронку, спасаясь от пушек врага. Тогда южане стали засыпать Воронку навесным огнем.

Чтобы спасти ситуацию, Грант приказал Бернсайду срочно перейти в контратаку, но тот как всегда промедлил, в результате чего атака северян стала просто бессмысленной.

И что же получилось? В результате взрыва фугаса и боевых действий северян конфедераты потеряли 1500 человек. Северяне же во время боя у Воронки потеряли от огня южан около 4000 тысяч человек.

Грант настоял на том, чтобы генерала Бернсайда отстранили от командования корпусом, а сразу же после капитуляции южан в начале апреля 1865 года его и вовсе уволили из армии.
Ледли догадался подать прошение об отставке, которое и было принято.
А генерал Ферреро в ноябре 1864 году получил очередное повышение в звании за

"похвальную службу в нынешней компании у Ричмонда и Питерсберга".

Нелепая неудача у Воронки не сломила волю Гранта к достижению поставленной цели, и он продолжал усиливать блокаду Питерсберга. Одновременно северяне наносили мелкие удары по находившейся неподалеку армии Ли, чтобы не дать ей возможности сконцентрироваться и придти на помощь осажденным.

А через несколько дней, 9 августа 1864 года, произошло событие, которое и вовсе отодвинуло на задний план неудачу у Воронки – это было известное покушение на генерала Гранта.
Дело было так: два отважных южанина вызвались провести эту опасную диверсию и под видом грузчиков проникли в Сити-Пойнт, где располагалась штаб-квартира Гранта. Неподалеку от разгружавшейся баржи со снарядами, на которой работали и эти два "грузчика", сидел перед своей палаткой и работал генерал Грант. Южанам удалось подорвать баржу. От страшного взрыва погибли 53 человека, было множество раненых, но генерал Грант совершенно не пострадал, его даже не контузило, а только немного запачкало грязью его мундир. Везунчик этот Грант! Да и газеты северян очень обрадовались новому сюжету – не все же писать о поражениях и неудачах. В неудачном же покушении на Гранта многие газетчики в очередной раз увидели знамение скорой победы Севера.

Военное противостояние сторон у Питерсберга приобрело невиданный прежде характер – это была война траншей, которая наиболее ярко проявилась только в годы Первой мировой войны.

21 августа северяне перерезали еще и Уэлдонскую железную дорогу, значительно ухудшив и без того тяжелое положение южан. Это была последняя крупная операция северян у Питерсберга. После этого война в этом районе окончательно стала носить строго позиционный характер. Ведь северяне понимали, что ввиду своего преимущества в ресурсах такая тактика рано или поздно, но все же принесет им успех, причем без особых потерь с их стороны. В год президентских выборов Линкольн не хотел рисковать.

А южане просто смирились с тем, что с имеющимися в их распоряжении силами он не могут отбросить Потомакскую армию и деблокировать Питерсберг. Т.е. Ли уже не мог рисковать, иначе бы он остался вообще без армии, а Грант не очень-то и хотел, ожидая пока яблочко само упадет ему в руки.

В таких условиях северяне смогли снизить численность своих войск у Питерсберга до 59 тысяч прекрасно экипированных солдат и перебросить освободившиеся части на другие участки фронта. А у Ли оставалось всего от 35 до 40 тысяч человек, испытывавших недостаток во всем, и получить пополнение было неоткуда.

Солдаты под Питерсбергом тоже не очень рвались в бой, и вскоре здесь было как бы заключено негласное соглашение о перемирии. Майор Э. Смол из армии северян так вспоминал об этой окопной войне:

"Солдаты праздно лежали в своих укреплениях и болтали с противниками, расположившимися через дорогу. Время от времени янки и джонни [кличка южан] встречались на нейтральной полосе и обменивали кофе на табак или "Нью-Йорк геральд" на ричмондский "Энквайрер"...
Когда какая-нибудь батарея намеревалась открыть огонь, кто-нибудь из стрелков-приятелей кричал:

"Ложись, Реб!" [Еще одно прозвище южан от "rebel" – "мятежник".] –

Или

"Ложись, янки!", -

в зависимости от ситуации, так что ни единого солдата не оставалось в зоне обстрела".

Но такая ситуация была только у Питерсберга, а на других участках фронта...