1 ответ в теме

[Yorik]

О Лимузен, земля услад и чести,
Ты по заслугам славой почтена,
Все ценности в одном собрались месте,
И вот теперь возможность нам дана
Изведать радость вежества сполна:
Тем большая учтивость всем нужна,
Кто хочет даму покорить без лести.

Дары, щедроты, милость в каждом жесте
Любовь лелеет, словно рыб-волна,
Мила любезность ей, благие вести,
Но также – двор, турниры, брань, война:
В ком тяга к высшей доблести сильна,
Не оплошай, ибо судьбой она
Нам послана с донной Гвискардой вместе.
(«Песня нa прибытие дoнны Гвискaрды» Бертрaн де Бoрн (1140—1215 гг.) )

На страницах TOPWAR мы уже не раз знакомились и с рыцарскими доспехами, и с описаниями битв, в которых облаченные в них рыцари участвовали. Но… если вы думаете, что рыцари только тем и занимались, то вы ошибаетесь. Они, прежде всего, «просто жили». Ели, спали, заворачивали на спину юбки крестьянкам, ездили на охоту, случалось – валялись пьяными, иногда приезжали во дворец к королю. Завидовали… Радовались, что и «короли тоже плачут». Льстили им, когда можно… Страдали животом, объевшись на пиру. Вот так и жили. А воевали… дай бог, если 40 дней в году. Хотя были и такие, что воевали буквально с утра и до вечера. Да-а, вот еще что – они волочились за женщинами. То есть имели «даму сердца», которую следовало любить платонически, а вот физически… для этого были и жены, и служанки, и базарные шлюхи – где спрос, там всегда бывает предложение.

Но… а вот как бы нам узнать о жизни хотя бы какого-нибудь рыцаря, причем так, чтобы это был не вымысел, не «роман», а историческое свидетельство. Что ж, оказывается можно и это сделать, причем рассказать не просто о рыцаре, а о человеке весьма известном, в том числе и благодаря… кино!

Турнир из кинофильма «История рыцаря» (2001 г). Судя по доспехам и общему антуражу, это даже не Столетняя война, а, по крайней мере, начало XVI века.

Ну, кто, скажите на милость, у нас не видел художественный фильм «История рыцаря» с Хитом Леджером в главной роли? Однако мало кто знает, что персонаж, которого он в нем играет, действительно существовал! Вот только настоящий рыцарь Ульрих фон Лихтенштейн родился, жил и умер в ХIII веке, примерно в 1200 – 1275 гг., а совсем не во время Столетней войны, как это явствует из этого кинофильма. И был он отнюдь не беден, как это нам показали создатели картины, а даже очень богат! Ну и доспехи, в которые его облачили «киношники», тоже ни в малейшей степени не соответствовали его эпохе, так как были заимствованы из… следующего ХVI века! Но тут нам очень даже повезло. Есть, как выяснилось, рукопись XIII века, хранящаяся в Мюнхенской государственной библиотеке, и в которой сам рыцарь Ульрих фон Лихтенштейн рассказал о своих приключениях. Называется она "Frauendienst"(«Служение дамам»). Правда, «рассказал» звучит не совсем правильно, так как писать он не умел (хотя и обладал счастливым даром слагать прекрасные любовные сонеты!), и описание своей жизни ему пришлось надиктовать своему писцу. Но хуже его «история рыцаря» от этого не стала! Хотя, может быть, он ее и немного приукрасил. Но если и приукрасил, то совсем немножко, прежде всего, потому что «врать в письменном виде» в то время считалось страшным грехом, а кроме того, есть и перекрестные ссылки, подтверждающие его сообщения.

Вот так Ульрих фон Лихтенштейн был изображен на страницах знаменитого Манесского кодекса из библиотеки Гейдельбергского университета.

Итак, вот она – жизнь настоящего рыцаря, рассказанная им самим.
Ну, а начать ее следует с того, как уже в ранней юности он… влюбился в некую знатную даму, причем старше своих лет и, будучи ее пажом (и тогда рыцари отдавали своих отпрысков в пажи ко дворам более богатых и знатных сеньоров) и постоянно ей прислуживая, выпивал воду, в которой она мыла свои руки. Как звали эту даму, сегодня с точностью сказать нельзя, но ясно, что по знатности рода она превосходила «бедного юношу». Ну и по отдельным намекам автора можно сделать такой вывод, что это могла быть и жена австрийского герцога Леопольда, являвшегося сюзереном Ульриха фон Лихтенштейна.

А вот это еще одно столь же старое изображение рыцаря-миннезингера Бертрана де Борна, автора стихотворения, вынесенного в эпиграф. Миниатюра из рукописи Национальной библиотеки Франции.

Будучи посвящен в рыцари, Ульрих тут же посчитал, что наконец-то настало время предложить своей даме сердца и нечто большее, чем обычные пажеские услуги. Но вот беда - рыцарь не мог так легко приблизиться к своей возлюбленной, как незаметный паж, поэтому ему понадобился посредник. В качестве сводни решила выступить одна из его теток, бывшая подругой знатной дамы, и, видимо, вполне могло быть и так, что обе дамы просто изнывали от скуки и таким образом решили повеселиться. Любовная интрига началась с обмена посланиями. Ульрих сочинял стихи и посылал их через свою тетку даме; а та их не только благосклонно принимала, даже их хвалила. Однако дальше признания его заслуг, как поэта, дело не шло. На все его призывы дама отвечала, что господин Ульрих может даже и не мечтать о том, чтобы его услуги были ей приняты. То есть все происходило по тогдашнему обычаю, когда госпожа вроде бы и отталкивала своего воздыхателя, однако и не настолько, чтобы совсем его оттолкнуть, и поощрять его при этом так, чтобы несчастный любовник ровным счетом ничего бы не получил, но постоянно терзался бы сомнениями. Ну, а затем она вдруг сказала, что у него очень выпирает его верхняя губа, которая, видимо, действительно была, ну, скажем так – несколько великовата.

Что и говорить – доспехи на «киношном» Ульрихе вполне историчны, но… время выбрано совсем не то.

Едва только Ульрих об этом узнал, как тут же отправился к лучшему местному хирургу, и тот, разумеется, без наркоза излишнюю плоть ему отрезал! Причем наш рыцарь не позволил себя связывать - ведь он же был настоящим рыцарем, а потому он просто уселся на скамью и молча терпел все то время, пока лекарь срезал у него чуть ли не полгубы. А после еще и полгода стоически терпел муки голода, так как после операции он был не в состоянии ни есть, ни пить. Дело было в том, что губу ему постоянно смазывали какой-то весьма дурно пахнущей мазью, поэтому его сразу же тошнило, когда он принимал пищу, так как эта мазь, как он не старался, все равно попадала ему и в еду и питье, а затем и в рот, а вкус и запах у нее были прегадостные! Однако он нисколько не пал от этого духом, а, напротив, написал, вернее, продиктовал следующие строки: «Тело мое страдало, но зато сердце было преисполнено счастья».

Когда дама узнала про то, что ради нее сделал Ульрих, то… разумеется, решила посмотреть, «насколько он себя исправил», и согласилась с ним встретиться, но волновался он на этом свидании так, что и слова не мог вымолвить. В результате разгневанная дама вырвала у него с головы клок волос со словами: «Это тебе за трусость!» Но и этого ей показалось мало, и она еще и написала ему оскорбительное письмо, попрекая его совсем не рыцарской трусостью. Человек нашего бы времени послал бы такую даму куда подальше и пошел бы «рубить дерево по себе», но рыцаря Ульриха такое отношение в тот раз не остановило.

Он стал появляться на рыцарских турнирах и всюду объявлял, что сражается за честь своей возлюбленной дамы сердца, имени которой не может открыть. И все относились к этому с пониманием! И он уже сломал сто копий в поединках, вышел победителем во всех схватках, стал упоминаться среди лучших бойцов, когда копье его противника, ударило его в правую руку, и почти оторвало ему... мизинец. Лекарь, однако, заявил, что, так как палец все еще висит на обрывке кожи, то его можно еще попытаться спасти и… взял, и пришил его на прежнее место! Ульрих после этого лечился целых полгода, но мизинец – прямо фантастика, все же прирос к кисти, хотя и криво. Когда об этом рассказали его злобной пассии, та написала ему, что все это неправда, и что мизинец (она, мол, это точно знает из самых достоверных источников) никуда и не девался и вся эта история выдумка, чтобы ее разжалобить. Поистине, коварству женщин не границ! Но как на это отреагировал Ульрих? Вы думаете, поехал к хирургу, чтобы тот клятвой на кресте и свидетельскими показаниями достойных людей засвидетельствовал правдивость этого сообщения? Ничего подобного! Поехал он к своему другу и попросил его… отрубить ему только что вылеченный палец! Тот его просьбу исполнил, а Ульрих поехал к ювелиру и попросил изготовить золотую застежку для книги, причем в форме мизинца, куда и спрятал этот свой отрубленный палец, а книгу отослал своей даме сердца в подарок! Вы только себе представьте, что она испытала, когда открыла золотой футляр, и из него прямо ей в руки вывалился… отрубленный мизинец ее обожателя, к этому времени еще и, скорее всего, порядком «испортившийся»? Поэтому вряд ли нас с вами удивит ее ответ: «Я никогда не думала, что разумный человек способен на такие глупости!» Однако он-то как раз и был способен и, что самое интересно, тот же его друг ведь не стал его отговаривать, а поспешил выполнить его просьбу!

Затем Ульрих фон Лихтенштейн отправился в Венецию, и тамошним портным заказал множество женских платьев, но не для своей дамы, а… для самого себя! Было сшито двенадцать юбок и тридцать блуз с расшитыми рукавами, целых три белых бархатных мантии и множество всяких других предметов дамского туалета, а под конец еще и две длинных косы, украшенными жемчугом. Экипировавшись таким образом, он отправился путешествовать по Европе, при этом впереди него ехал герольд, рассказывал куда он едет и зачем, а также громко зачитывал письмо, в котором сообщалось, что господин Ульрих хочет весь путь проделать инкогнито (хорошее же он себе придумал инкогнито!), и участвуя при этом в поединках, при этом обязательно в женском платье, как якобы сама богиня Венера! Кроме того, впереди него еще скакали пять слуг, а позади ехал знаменосец с белым знаменем. По обеим сторонам ехали два трубача, трубившие в трубы. Далее за ним вели трех верховых лошадей в полном снаряжении и еще трех лошадей парлефруа. Потом пажи несли его шлем и щит. После них ехал еще один трубач и четыре оруженосца, которые везли связку копий, покрашенных в серебряный цвет. Две девушки, одетые в белые платья, ехали верхом на лошадях, так же, как и два скрипача, тоже верхом и при этом игравшие на скрипках. В конце столь удивительной процессии ехала сама богиня Венера, одетая в белую мантию из бархата, с надвинутым на лицо капюшоном; а на голове у нее была шляпа, украшенная жемчугом. А еще из-под шляпы ниспадали две длинные косы, и они тоже украшены жемчугом! Вот уж поистине сцена, которую надо было бы снимать в Голливуде! И… что денег что ли у них не хватило, если они не решились снять именно «это», а почему-то придумали свой собственный сюжет? Неужели он зрелищнее?

И все же отметим главное: такое это тогда было, скажем так – «странное время», что сего достославного рыцаря никто и не подумал связать и запереть в сумасшедшем доме, а напротив, куда бы он не приезжал, везде встречали его с ликованием, а другие рыцари почитали за честь сразиться с ним на поединке. В итоге он сломал на них 307 копий, а своим соперникам подарил 270 перстней в память о своей даме сердца. Сам при этом он не получил даже царапины, а вот четырех рыцарей выбил из седла. Однажды он нарвался на точно такого же, как он сам, ненормального. Некий словенский рыцарь решил в честь своей дамы нарядиться в женское платье и выпустить фальшивые косы из-под шлема. Однако этот маскарад ему не помог и Ульрих сшиб его на землю.

Для того чтобы копья в фильме красиво разлетались от удара вдребезги, они, во-первых, как и настоящие турнирные копья, были внутри пустыми, и вдобавок надрезаны, а во-вторых, наполнены «сырыми» макаронами и опилками!

И девушки, и женщины повсюду встречали Ульриха с почти безграничным энтузиазмом так же, как сейчас, наверное, встречают разве что только рок-звезд, популярных артистов и спортсменов, так им понравилось его благородство и «истинная любовь»! Как-то раз 200 женщин встретили его у дома, где он ночевал, только чтобы проводить в церковь. И при этом никто так и не возразил, что мужчина, рыцарь, был одет в женское платье и в таком вот маскараде входил в церковь, сидел там на специально отведенных женщинам местах и, опять-таки, одетый как женщина, принимал в ней святое причастие!

Вот как следовало бы обрядить героев кинофильма, если бы он соответствовал реалиям истории.

За время этого своего турне Ульрих успел жениться и народить четырех детей. Но ни дети, ни любящая жена не могли служить преградой его любви к совершенно другой женщине. Обычно зимой он приезжал в свой замок, там жил со своей женой, но сразу по весне вновь отправлялся на поиски романтических приключений. И жена ему в этом ничуть не препятствовала и даже не считала, что муж у нее явно ненормальный! Хотя, возможно, что и у неё был столь же одержимый нрав, и в ту эпоху воспринималось такое поведение как норма?

И вот, в конце концов, жестокое сердце возлюбленной Ульриха смягчилось, и она послала ему известие, что хочет с ним встретиться. Но при этом он должен был показать ей свое смирение: надеть нищенское платье, и вместе с толпой прокаженных, ожидающих у замка ее милостей, ждать приглашения, пока сверху из окна ему не будет спущена веревка, свитая из простынь.

Рыцарь и романист Вольфрам фон Эшенбах, живший примерно в то же время, что и Ульрих фон Лихтенштейн, и вовсе носил на шлеме… нет, не рога, а два топора, правда, сильно стилизованные.

От отвращения (вы поживите-ка среди прокаженных!) Ульриха чуть было не стошнило, но в итоге он все-таки был вознагражден: его дама сердца позволила ему к себе подняться, любезно его приняла, похвалила за верность и вообще вела себя с ним очень ласково, вот только рукам воли не давала и поставила странное условие: чтобы доказать свою любовь, ему нужно было повисеть за окном все на той же самой простыне. Те, кто читал «Дон-Кихота» М. Сервантеса, сразу догадаются, откуда он этот эпизод списал, и что там произошло после того, как наивный Ульрих на это с радостью согласился. Ульрих был жестоко обманут: служанка госпожи отпустила конец простыни, и несчастный герой-любовник упал прямо к основанию довольно высокой башни и при этом сильно ушибся! Но безграничной любви Ульриха не угасил даже такой конец его любовной эпопеи, и только лишь впоследствии, немного подумав, он наконец сообразил, «…что только глупец может до бесконечности служить там, где нечего и рассчитывать на награду».

Американскому фильму до подлинной «истории рыцаря» ну просто бесконечно далеко, не так ли? Хотя, как «кино», его вполне можно один раз посмотреть. Не больше.

Автор: Вячеслав Шпаковский
https://topwar.ru/99...ya-rycarya.html

[Yorik]

Пьер Байярд был мужик действительно потрясающий. В частности, оборот "Рыцарь без страха и упрека" изначально имел вполне конкретного адресата, и этим адресатом был именно он.

Однофамилец форта был французский рыцарь излома 15 и 16 веков, в специфическую для военного дела эпоху, когда огнестрел уже был, а рыцари в латах еще были. Рыцарские шпоры он получил при Форново в 1495. Тогда венецианцы во главе со знаменитым кондотьером Франческо Гонзага пытались загородить французам путь отступления из Италии. Энгельс пишет, что якобы битву выиграла французская артиллерия, но это полная туфта, Форново было бескомпромиссным конным рубиловом, всадники форсируют реку вброд, кровища хлещет, кишки телефонным кабелем вьются, романтика, короче, но с триумфом технического прогресса облом. Вот, за это побоище (французы разгорячились и почти не брали пленных) Байярд и получил свое звание. Кстати, там случился довольно занятный анекдот. Венецианцы битву проиграли, но захватили у французов... богато изданный порнографический журнал короля! "Плейбой" эпохи Возрождения цопнули балканские наемники во время налета на французский обоз. Трофей оказался то ли очень нетипичным, то ли очень богато изданным, раз эта подробность дошла до нас через пять столетий, и срамные картинки вошли в перечень возвращаемых королю по условиям перемирия вещей, рядоположенные с церемониальным мечом и знаменами.

Не обошлось при Форно и без феноменально живучих граждан. Кондотьер Фортебраччьо получил аж двенадцать тяжелых ран, хирурги достали у него из головы три куска черепа... и ничего, через несколько недель был как огурец! Вспомнилась хохма на тему "В голову попало девять пуль, но к счастью, мозг не задет".

Так вот. Я все-таки обещал про Байярда. В общем, 1513-й год. Война с англичанами. На сей раз французам не повезло, их разбили. Расколотили серьезно, и продолжение банкета чревато гибелью. Байярд сдается в плен. Но черт побери, как он это делает! Ищет английского офицера, дает тому по чайнику, а когда англичанин перестает оказывать сопротивление, Байярд, держа меч у горла противника, сдается ему в плен. После этого Байярд со своим, так сказать, пленителем, идет к Генриху v.8.0, английскому королю, и заявляет, что выкуп готов заплатить, но после того, как англичанин заплатит выкуп за себя, поскольку юридически они теперь пленники друг друга. Генрих оценил хохму. Байярда отпустили без выкупа.

Самый эпичный подвиг он совершил в войне с испанцами. Гишпанцы пытались форсировать речку Гарильяно, но проблема в том, что на единственном мосту торчал как раз Байярд. Отряд из двухсот испанцев обломался, пытаясь выдавить с моста одного отчаянного психа, который рубил всё, что пыталось вступить на полотно. При том, что мост не был совсем уж узюсеньким, по трое-четверо проезжать можно было. Испанцы признали эпизод, и позже утверждали, что на стороне Байярда сражался лично ч0рт.

Вот с чертом - это вряд ли. Байярд был действительно очень щепетильным в вопросах чести. В частности, была у него в жизни еще и такая история. Как-то он захватил в плен испанского рыцаря Алонсо Сотомайора. Сотомайор был привезен в замок, но жил там как в отеле. Ходи где хочешь, служаночек тискай, что угодно, только не убегай, пока выкуп не привезут. Рыцари были чисто злые чечены, и без выкупа отпускать кого-то отказывались. Дон Алонсо оказался какой-то неправильный испанец, то есть, попросту говоря, неблагодарный козел. Он сбежал. Однако из замка за ним выехали, и вернули на место. Тут Сотомайору уже не поверили, что он просто поехал бабочек ловить в сторону испанских позиций, и посадили, опять же, в комфортабельную комнату, но уже запертую. Через пару недель приехала инкассаторская телега с выкупом, и Сотомайора отпустили.

А спустя несколько времени уже у своих Сотомайора кто-то упрекнул, что тот нарушил слово, и идальго Алонсо не находит ничего лучше, как заявить, что Байярд ему устроил чистый Бухнвальд и как же тут было не смыться. Долго ли коротко, а эта диффамация добралась и до ушей самого Байярда. Тут французский рыцарь, естественно, взбесился, и письмом предложил поединок. Честь задета. Сотомайор вызов принял.

Ну, и состоялся поединок при большом стечении народа с обеих сторон. Болельщики в шарфах цветов любимых рыцарей, девочки из группы поддержки, букмекеры... Так вот, благородные доны начали друг друга истреблять. Бились эстоками, это такой специфический колющий меч для протыкания лат, родной брат нашим и польским кончарам. Дрались достаточно долго. В конце концов, Сотомайор просто выдохся - и совершил ошибку. Кончилось тем, что Байярд Сотомайора проткнул. Причем удар был крайне зверским, поскольку гишпанцу - по Хаттону - пропороло латный воротник и горло под ним. Латы того времени были чрезвычайно прочны, и это означает, что удар был реально чудовищной силы.

Но помереть в своей постели такой шевалье не должен. Знаменитый рыцарь погиб смертью славной и символической. В 1524 году он командовал арьергардом при отступлении французской армии от Романьяно, и был смертельно ранен из аркебузы. Его нашли сидящим, прислонившись к дереву, с мечом в руках. Рыцарское сословие, конечно, временами производит впечатление сборища агрессивных питекантропов, но вот этот конкретный человек умер так, как прилично мужчине, солдату и рыцарю. До Павии, где ландскнехты и испанские мушкетеры перебили цвет французского рыцарства, он не дожил год. И это хорошо.