1
В 1317 году до н.э., после смерти своего отца на трон Египетского царства вошел фараон Рамсес II, которому тогда шел 22-й год. Со своих первых шагов он показал себя человеком волевым и целеустремленным. Ему досталась держава, находившаяся на пути к новому подъему, и он это видел и решил этим воспользоваться. Успешные военные кампании Сети I отчасти восстановили влияние Египта в Азии и укрепили его военную мощь. И Рамсес II посчитал, что время для начала новых завоеваний настало. Причем, ему хотелось не только восстановить египетское государство в его былых границах, но и продвинуться на север еще дальше. Но для этого нужно было, прежде всего, разгромить государство хеттов, которое на тот момент стало главным центром притяжения для всех тайных и явных врагов Египта.
И Рамсес II стал готовиться к войне, неуклонно наращивая египетскую военную мощь. Чтобы облегчить продвижение своих сухопутных армий вдоль берега моря, Рамсес II построил на прибрежной полосе покоренной Финикии целый ряд укрепленных опорных баз. Они располагались вплоть до города Библ и были снабжены запасами для войска и соответственно укреплены. В армию активно вербовали наемников.
По мнению египтологов, общая численность египетских войск, выступивших против хеттов, достигала 20 000 человек, – цифра для тех времен просто небывалая. По традиции вся армия была разделена на четыре крупных отряда, которые носили названия по именам главных богов Египта – Амона, Ра, Птаха и Сэта.
Впрочем, хетты тоже не теряли времени даром. Их царь Муваталли II сумел сколотить военный союз, в который входили царьки Нахарины, Арвада, Кархемиша, Кадеша, Угарита, Алеппо, Малой Азии, а еще многочисленные наемники, которых он навербовал среди средиземноморских народов. Общая численность войск анти-египетского союза превышала 20 000 человек. При этом главная ударная сила этого войска состояла из хеттских боевых колесниц.
Весной 1312 года до н.э. египетская армия двинулась в поход из пограничного города Чару и дальше по проторенной дороге всех египетских завоевателей направилась на север. Достигнув территории Ливана, войска Рамсеса II оказались на финикийском побережье, где заранее находились базы снабжения и уже на 29-й день похода оказались у северных хребтов Ливанских гор. Внизу их глазам открылась долина реки Оронт, а город Кадеш был на расстоянии всего лишь одного дневного перехода.
Рамсес II перешел Оронт возле селения Шаб-туна, и, не дожидаясь подхода всей армии, устремился к городу Кадешу с отрядом Амона. Важно отметить, что отряды (или армии) Амона, Ра, Птаха и Сэта двигались таким образом, что между ними был большой интервал. Рамсес II с отрядом Амона находился в авангарде, за ним на расстоянии около двух километров двигалась армия Ра, затем в семи километрах шла армия Птаха, а замыкала движение армия Сэта.
Разведчики донесли фараону, что местность свободна от неприятеля, так что двигаться можно спокойно. А тут еще и два перебежчика из числа азиатских кочевников уверили фараона, что хетты, испугавшись египтян, отступили от Кадеша далеко на север. Таким образом, Рамсес II получал возможность овладеть городом с ходу, и он решил действовать немедленно.
Вот только на самом деле все было, увы, совсем не так, как ему это представлялось! Как это выяснилось впоследствии, эти перебежчики были специально подосланы хеттами, чтобы ввести египтян в заблуждение и это им удалось. «Слово, которое сказали эти кочевники, сказали они его величеству лживо, ибо побежденный князь страны хеттов послал их, чтобы высмотреть, где находится его величество, и не дать войскам его величества приготовиться к битве...» – так говорит древнее повествование о битве при Кадеше и эта хитрость хеттов полностью в отношении египтян удалась. Поверив перебежчикам, фараон попался в расставленную ему западню.
Когда Рамсес II, уже торжествовавший победу, с небольшим авангардом подошел к Кадешу, а Муваталли тем временем всю свою армию сумел незаметно перебазировать на восточный берег Оронта, зашел египтянам в тыл и начал готовиться к неожиданному удару по ним с фланга.
Так Рамсес II и вся его армия Амона оказались в смертельной ловушке. И если им можно еще было рассчитывать на подход армии Ра, то остальные армии, далеко отставшие от авангарда, вряд ли бы успели вызволить своего повелителя из беды.
Ну, а сам Рамсес II находился в это время к северо-западу от Кадеша, и даже не подозревал, что стоит на том же самом месте, где еще совсем недавно располагались хеттские войска, и что его заклятый враг Муваталли внимательно следит за каждым его шагом. Истина, как это бывает сплошь и рядом, открылась случайно, когда египетские войска уже расположились на отдых, распрягли быков и лошадей, а уставшие воины растянулись отдыхать на земле. Поймали вражеских лазутчиков, и те, когда их начали бить палками, рассказали, что Муваталли со всем своим войском находится буквально под боком у египтян, и должен был вот-вот на них напасть.
Фараон срочно собрал военный совет, на котором было решено немедля послать гонцов за отставшими армиями, и поскорее привести их туда, где находились войска фараона. Положение представлялось настолько серьезным, что с этим поручением уехал сам верховный сановник царя.
Однако время было упущено. Пока военный совет решал, что делать, 2500 хеттских колесниц переправились на западный берег Оронта и атаковали армию Ра, которая в это время находилась на марше и просто не успела подготовиться к бою.
Большую часть египтян им удалось перебить. Но многие все же уцелели и в панике побежали вперед, к лагерю Рамсеса II, бросая по пути оружие и снаряжение. О том, что одна из его армий уничтожена, фараон узнал только тогда, когда ее остатки подошли к Кадешу. Среди беглецов оказались и два сына фараона, и он обрадовался, что хотя бы они в этой бойне спаслись.
Однако по пятам бегущих уже мчались хеттские колесницы и нужно было немедля занимать оборону! Впрочем, что можно было тут предпринять, когда в лагере у египтян все смешалось? Боеспособной оставалась только самая малая часть воинов из личной гвардии царя, а все остальные метались в панике, словно овцы. А хеттские колесницы между тем уже ворвались в лагерь армии Амона, что только лишь усилило царившую там панику. Спастись от гибели можно было, только вырвавшись из вражеского кольца.
И к счастью для своих воинов, да и для самого себя, Рамсес II не растерялся, а вскочил на свою боевую колесницу и вместе со своими телохранителями и наемниками-шерданами начал пробиваться на юг. Попытка не удалась, так как именно там врагов оказалось больше всего. И тогда фараон вместе с воинами повернул к реке Оронт, найдя здесь у противника наиболее уязвимое место.
Египтяне сражались с мужеством отчаяния. Сила их удара, которого хетты явно не ожидали, оказалась так велика, что в одном месте им удалось сбросить хеттских воинов в реку. Конечно, этот успех не мог иметь какого-то особого значения. Он всего лишь немного отсрочил гибель египтян, которая казалась неминуемой. Однако произошло то, что уже не раз решало судьбу многих сражений. Хетты нашли в египетском лагере богатую добычу. И они сошли со своих колесниц и... начали спешно собирать трофеи, вместо того, чтобы добивать египтян! Понятно, что они опасались, как бы их потом не опередили другие. Так египтяне получили некоторую передышку, а боевой порыв у хеттов начал угасать.
И тут на помощь фараону пришла еще и счастливая случайность, резко изменившая картину сражения. Вышло так, что на соединение с армией Рамсеса II со стороны морского берега в это время и совсем не спеша двигался отряд египетских новобранцев. Они подошли к месту сражения, увидели, в какое тяжелое положение попала армия Амона, и дружно ударили по хеттам, которые ни на что не обращали внимания, а продолжали грабить египетский лагерь.
Наполовину разгромленная армия Амона сразу воспрянула духом. Начали возвращаться и беглецы, попрятавшиеся было по кустам и оврагам. Все это дало Рамсесу надежду на то, что он сумеет продержаться до вечера, когда в любом случае на помощь к нему должна будет подойти армия Птаха.
Понимая, что победа ускользает у него из рук, царь Муваталли направил на помощь своим воинам еще 1000 колесниц. Но и этих сил теперь оказалось уже недостаточно, чтобы окончательно сломить сопротивление египтян.
К тому же скопление столь большого количества колесниц на относительно небольшой территории не позволяло использовать их так, как следовало бы, сковывало их подвижность, и мешало маневрировать. Колесницы цеплялись колесами одна с другой и только лишь мешали сражаться друг другу. А свою пехоту Муваталли почему-то продолжал держать в резерве и в бой не вводил.
Бой шел до самого вечера, когда к египтянам наконец-то подошла столь долгожданная армия Птаха. Тут уже хетты вынуждены были перейти к обороне и, с наступлением ночи, укрыться за стенами Кадеша. Ну, а итогом сражения стало взаимное истощение сил. Обе враждующие стороны понесли серьезные потери и были сильно измотаны. Кадеша Рамсес II, разумеется, так и не взял, но и хетты тоже не смогли добиться над ним решительной победы.
Возвратившись в Египет, фараон начал готовиться к новым боям и походам с учетом печального опыта битвы при Кадеше. Правда, во всех официальных документах это сражение рисовалось как большая победа египтян, и было воспето придворными поэтами и изображено художниками на стенах храмов, он хорошо понимал, что до реальной победы над хеттами еще очень и очень далеко. И действительно так оно и оказалось! Только после пятнадцатилетней тяжелой войны он сумел завоевать Северную Сирию, изгнать хеттов из долины реки Оронт, взять злополучный Кадеш и даже установить свою власть над частью Нахарины.
Теперь уже Рамсес II был умудрен горьким опытом и действовал очень осмотрительно. Ну, а хеттам пришлось вести войну сразу на нескольких фронтах. С юга на них наседали египтяне, а вот с севера на них нахлынули воинственные горские племена Кеш-Кеш. Военная помощь нужна была также союзнику хеттов – государству Митанни, которое в это время воевала с Ассирией. Да и в самой хеттском государстве было не очень спокойно. Мятеж вспыхнул даже в хеттских войсках, которые были измучены непрерывными сражениями. Поэтому едва только царя Муваталли в 1296 году до н.э. на престоле сменил Хаттушиль, как Рамсесу II от него сразу последовало предложение о мире. И оно было немедленно принято, потому что силы Египта тоже иссякали.
Вот так и был подписан древнейший из сохранившихся до нашего времени международных мирных договоров. Его записали иероглифами для египтян и вавилонской клинописью для хеттов. Глиняная плитка с частью договора сегодня хранится в Государственном Эрмитаже в Санкт-Петербурге.
Этот документ, состоящий из 18 параграфов, назван «благим договором о мире и братстве, устанавливающим мир навеки». Обязательства обеих сторон по этому договору – не воевать, решать все споры мирным путем, помогать друг другу в случае нападения извне, и в случае восстаний покоренных народов, а также выдавать друг другу беглецов, звучат вполне современно.
Ну, а для того, чтобы придать договору еще большую силу, Хаттушиль впоследствии породнился с Рамсесом II, которого теперь уже называли Великим, выдав за него свою дочь.
Автор: Светлана Денисова
https://topwar.ru
