6 ответов в теме

[Yorik]

Эффигии и брассы рассказывают… (Надгробные памятники в исследовании вооружения западноевропейских рыцарей эпохи 1170-1659 гг.)


Откуда мы знаем о том, что было когда-то давным-давно? Ведь никакая память человеческая этого не сохранит? На помощь приходят исторические источники: древние манускрипты, артефакты – найденные и сохранившиеся в музеях и в различных собраниях предметы старины, барельефы и скульптуры на стенах и надгробных плитах. Последние очень важны. Но миниатюры в манускриптах, как бы хороши они ни были, представляют нам плоское изображение людей и предметов. Под них не заглянешь! Барельеф тоже не очень-то объемен, а вот скульптура – дело совсем иное. К тому же она обычно передает все то, что окружало скульптора в то время, когда он ее создавал. До нас дошли статуи римских императоров, западноевропейских монархов, восседающих на могучих конях, однако наибольший интерес для изучения оружия и доспехов средних веков представляют… эффигии!

Что такое эффи́гия (от лат. effigies)? Всего лишь скульптура лежащая на могильной плите и сделанная из камня или дерева. Есть еще и брасс – гравированное изображение фигуры на плоском металлическом листе. Обычно это была латунь. В средние века эти скульптуры изображали усопших в лежащем и коленопреклонённом виде, либо стоящими, и помещались над могилой рыцарей, духовной особы, других представителей знати или, например, «женщин с положением». Известны и парные эффигии или брассы, изображавшие мужа и жену (а, случалось, и жену вместе с двумя мужьями или мужа сразу с четырьмя женами, разумеется, умершими в разное время!). Известны и парные изображения мужчин в доспехах. Поза была характерной, но зависела от времени и моды: правая рука могла покоиться на рукояти меча, а ладони сложены. Ноги изображали стоящими на фигуре льва или на собаке, либо фигура стояла на коленях с молитвенно сложенными руками, да ещё и в вполоборота к зрителю.

Ценность эффигий очень велика, так как они хорошо сохранились, хотя некоторые из них и сильно повреждены от времени, а то и стараниями неразумных людей. Ведь подлинных образцов оружия и особенно доспехов XII – XIV вв. нашли очень мало, буквально считанные единицы. Кольчугу – всего одну, есть несколько ржавых «больших шлемов», мечей типа фелчен всего три, хотя более традиционных мечей в той же Темзе найдено немало. «Белые доспехи» сохранились в значительно большем количестве, но многие из них это новоделы сделанные намного позднее своего времени, поэтому о самых ранних рыцарских доспехах мы знаем в основном по миниатюрам из рукописных книг. Но картинки эти очень уж малы и там ничего и не рассмотришь. А эффигии, даже поврежденные, все же выглядят нередко много лучше, чем те же статуи рыцарей, стоящие на городских площадях. Ведь рыцарей обычно хоронили под полом церквей и соборов, и понятно, что их эффигии тоже находились под крышей. Кровля охраняла их от капризов погоды, ну а люди в церкви также не очень-то «вандальничали», хотя в той же Франции в годы Великой Французской революции множество эффигий разбили даже в церквях и аббатствах. Зато чуть ли не каждой английской церкви сохранилась хотя бы одна или две эффигии, а наиболее ценные имеют ограждения, так как являются памятникам национальной культуры. И вот как раз глядя на них британские истории рыцарское вооружение-то и изучают, сравнивая находки с каменными изображениями. Давайте-ка «спросим» несколько эффигий и брасов и послушаем их неторопливый рассказ… Впрочем, подчас рассказ этот будет «не совсем рассказ», так эффигии сами нам задают вопросов больше, чем на них отвечают, и, тем не менее…

Считается, что самая ранняя королевская эффигия принадлежит королю Эдуарду II (1327 г.), ну, а затем англичане стали в массовом порядке устанавливать их над могилами всех своих усопших. Но это совсем не так! Например, такой английский историк, как Кристофер Граветт считает, самой старой эффигией фигуру Уильяма Лонгспи из кафедрального собора в Солсбери, которая примерно относится к 1230 – 1240 гг.

Позднее она пострадала, но была реставрирована в XIX в., и хуже от этого не стала. Но есть эффигии Роберта Беркли из бристольского собора, 1170 года, Жоффрея де Мандевиля, первого графа Эссекса, 1185 года (хотя сам он и умер в 1144 г.!), Уильяма Маршала, второго графа Пемброка (там же – 1231 г.) и много других, включая и безымянные, которые считаются более ранними. Особенно много таких надгробных скульптур появилось в XIII – XIV вв., и на них мы видим рыцарей с мечами и щитами. У кого-то голова лежит на специальной подушке, тогда как у других вместо нее используется шлем. Эффигия с головой закрытой шлемом всего одна, и почему она такая, почему скульптор не стал изображать лицо усопшего, неизвестно. Ноги обычно лежат на собаке – символе преданности, или на фигуре льва – символе храбрости покойного.

Хорошо, что эффигий так много, ведь именно их использовал в качестве источника информации вышеупомянутый Кристофер Граветт в своей книге «Рыцари. История английского рыцарства» (издательство «Эксмо», 2010 г.) и также Дэвид Николь в своем капитальном труде «Оружие и доспехи эпохи крестовых походов 105–1350» (первый том, в котором посвящен вооружению рыцарей Западной Европы).

Просто замечательно, что скульпторы в то время очень точно передавали все детали вооружения, и даже кольца на кольчугах. Потом это можно легко сравнить с находками археологов, если таковые имеются либо с рисунками в манускриптах.

Вот, например, эффигия Жоффрея (или Джефри) де Мандевиля, о которой К. Граветт написал, что она относится к 1250 году. Не так важно правильная это дата или нет. Интереснее то, что на голове он носит очень характерный «шлем-кастрюлю», имеющий странный «подбородник» похожий или на металлическую пластину, или на толстый кожаный ремень. Такой же шлем есть на миниатюре, живописующей убийство Томаса Беккета, конца XII или начала XIII столетия. И вот тут загадка: если она из металла, то… этот шлем надеть на голову было бы невозможно! К сожалению, эффигия эта сильно повреждена, и точного ответа на этот вопрос не дает.

Жоффрей де Мандевиль, ок. 1250 г. Несмотря на то, что эффигия довольно сильно повреждена, на ней вполне можно рассмотреть и шлем-котелок и его странный «подбородник»

Эффигия (ок.1270-1280 гг.) из Пешеворского аббатства в Вустершире тоже безымянная, но известна тем, что в прорези сюрко, отчетливо видна кираса на застежках. То есть, в то время их уже носили, хотя неизвестен материал из которого они были сделаны, так как это мог быть не только металл, но и кожа. Похожая кираса заметна и на эффигии Гилберта Маршала, четвертого графа Пемброка (ум.1241 г.), что позволяет сделать вывод о распространении таких доспехов в Англии уже в середине XIII в. На коленях фигуры хорошо видны наколенники, и, значит, что в это время их уже носили. А вот в Дании, судя по скульптуре Биргера Персона (ум.1327 г., собор г. Упсала) в то время одеяния из кольчуги были весьма старомодны и без каких-либо дополнительных пластин. Очень важно, что эффигии позволяют нам рассмотреть покрой тогдашних кольчуг. На одних, например, ряды колец на рукавах шли поперек тела, но встречались и кольчуги с долевым плетением. Интересно также, что иногда мастера передавали мельчайшие детали плетения, а иногда лишь намечали ряды колец, что даже основание некоторым историкам придумать на этом основании разного рода удивительные кольчуги из полос кожи, с надетыми на них кольцами и иные, столь же фантастические конструкции. Сегодня британские историки единодушны, что кольчуга была одна, хотя и с разными видами плетения, а вот скульпторы либо торопились, либо просто халтурили, от этого-то и получилось такого вот рода «кольчужные фантазии».

В конце XIII в. в рыцарскую моду вошли цепи, прикреплявшиеся к рукояткам мечей и кинжалов, видимо, чтобы рыцарь не мог их потерять. Обычно противоположный конец такой цепи прикреплялся у рыцаря на груди. Но вот в чем вопрос – к чему? И на брассе сэра Рожера де Трампингтона (Трампингтонская церковь в Кембриджшире, ум. ок.1326 г.) мы видим, что от его шлема цепь идет к… веревочному поясу – и это самый ранний пример этой моды. На шлеме делался крестообразное отверстие, на конце цепи крепилась бочкообразная «пуговица» – вот на ней-то он за спиной у рыцаря и держался!

На эффигии Джона де Абернона II (ум.1327 г.) таких цепей нет. Но зато мы видим у него очень объемный кольчужный капюшон, что говорит о том, что под ним было… много всего надето. Недаром многие рыцари в сражении (что показывают нам миниатюры!) шлемов не надевали. Под этим капюшоном можно было бы и небольшой шлем типа сервильера спрятать запросто!

Джон де Нортвуд (ок.1330 г., Минстерское аббатство на острове Шеппи, Кент) имел цепочку к шлему, крепившуюся за крючок на груди, выступающий из металлической розетки. На более поздних эффигиях такие розетки уже парные, или цепочки проходят через прорези на их сюрко и уже там, под ним, они закреплялись у рыцаря на кирасе. Почему на кирасе, а не на кольчуге? А потому, что никаких складок в местах крепления этих цепей не видно! Забавно, что с начала XIII в. и до конца XIV в., эти цепи встречаются чуть ли на каждой статуе, причем судя по скульптурам они особенно нравились рыцарям Германии. Там их популярность была так велика, что здесь их было не три, а четыре, хотя понять, зачем нужна была четвертая сложно. Трудно себе вообразить и то, как человек мог сражаться, держа в руке меч с цепью длиной в четыре фута (к тому же нередко золотой!), которая тянулась от рукоятки его меча к розетке у него на груди. Ведь она же могла обмотаться вокруг его руки, могла зацепиться за голову его коня либо оружие своего противника. К тому же, цепь могла легко запутаться у него в стременах? Но, рыцари все это либо игнорировали, либо знали, как сражаться так, чтобы все эти цепи не перепутать. Возможно, что с «молнией» на джинсах у них было бы хлопот не меньше!

На брассе Уильяма Фицральфа, (ум. 1323 г.) цепей тоже нет, видимо, в Англии они все-таки такого распространения не получили, зато поверхность кольчуги у него и на руках, и на ногах закрыты металлическими пластинами, от которых было недалеко и до «белого» доспеха!

Известна раскрашенная эффигия сэра Роберта дю Бойса (ум. 1340 г., городская церкви в Ферсфильде, Норфолк) все одеяние которого покрывает геральдический горностаевый мех. И тут же возникает вопрос: что, и шлем и перчатки у него обтягивала вышитая ткань, или же они были просто так раскрашены? А многие модники ходили, закрыв доспехи практически полностью, щеголяя яркими и дорогими тканями!

Именно эффигии позволяют понять, что рыцари носили на голове не один шлем, а нередко по два, один поверх другого. «Большой шлем» с прорезями для глаз и отверстиями для дыхания, закрывал голову целиком, а вот другой – сервильер, а затем и бацинет, покрывали макушку, поэтому поразить рыцаря ударом по шлему было очень трудно! Позднее бацинет получил назатыльник, а его верхушка вытянулась вверх, и он приобрел самостоятельное значение. Причем, могло быть, что бацинет носили постоянно, а для участия в конной атаке оруженосцы помогали рыцарю его снять и надеть на голову «большой шлем», с гербовой фигурой причудливого вида. Интересно, что на гербе у рыцаря могло быть одно изображение, а вот нашлемная фигура могла изображать нечто совсем иное!

Что же касается «шлемов с рогами», то эффигии позволили выяснить, что крепились они вовсе не к самому шлему, а на что-то вроде покрышки, которая была на нем сверху. Понятно, что делали их из чего-то совсем легкого, например папье-маше или тонкой кожи, но они должны были иметь и прочный каркас, чтобы не сваливаться с него при скачке!

Эффигия Альбрехта II, 1350 г. демонстрирует кольчужный наносник-бреташ, прикрепляющийся на шлем-бацинет и большой шлем с короной и разноцветными рогами. На сюрко имеются три цепи: одна для шлема и две для меча и кинжала

Интересно, что шлемы бацинет получили забрала даже раньше, чем в моду вошли цельнокованые доспехи, а металлические воротники-подбородники, защищавшие шею от удара копьем, рыцари получили уже в середине XIV в. По брассу сэра Хью Гастингса (церковь Св. Марии в Элсинге, Норфолк), можно судить, что подбородник – бувигер и шлем-бацинет с забралом закрепленном на двух петлях, он носил уже в 1367 году, и, значит такие доспехи его тогда вполне устраивали, а ведь он был приближенным короля, человеком не бедным и мог выбирать. Правда бувигер крепился у него поверх кольчужного воротника! То есть новое и тогда соседствовало со старым!

Известная надгробная бронзовая фигура – брасс Хьга Гастингса, ум. 1347 г. в доспехах с выпуклыми наколенниками, в подбитых пластинками набедренниках, и шлеме-бацинете с забралом. Особенностью доспеха является укрепленный на кольчужном авентайле пластинчатый воротник-бувигер

В 1392 году в практику украшения надгробных плит вошли брассы или «латунь» – то есть плоские гравированные листы латуни, крепившиеся на такую плиту с изображением покоящегося под ней рыцаря.

Изучая эффигии и брассы, можно заметить, что показанные на них образцы вооружения, обычно представляли собой один единственный экземпляр, то есть «серийного производства» доспехов не существовало, хотя, конечно, кольчуги с капюшонами могли быть очень похожи одна на другую. В тоже время среди доспехов встречаются свидетельства того, что людская фантазия никогда не знала пределов. Так, у рыцаря Бернардино Баранзони (ок. 1345 – 1350 гг.) из Ломбардии различим не только кольчужный наносник-бреташ, но и короткая кольчужная бармица, свисающая со шлема. Зачем она была ему нужна? Ведь, шею-то у него и так закрывает кольчужный капюшон?! Кольчуга у него имела широкие, словно у халата, рукава до локтей, но под ними виднеются еще одни рукава, узкие, с выпуклыми налокотниками, то есть, одет он в многослойные доспехи!

Например, Джон Беттесхорн (ум.1398 г., Мере, Уилдшир) имел «белые доспехи» на ногах и на руках, шлем-бацинет с кольчужной бармицей, но сам торс был затянут либо тканью, либо кожей, а вот что под ней, увы, не разглядеть.

То есть опять же эффигии наглядно показывают, что был период, когда рыцари носили «голые» кольчужные доспехи, потом поверх них стали носить сюрко, затем под ним оказалась кираса, которую было принято почему-то закрывать и наступила «эпоха рыцарей в многослойных доспехах», которую в итоге сменила эпоха цельнокованых «белых доспехов». Но и здесь все было не так просто. Многие рыцари продолжали носить налатные одежды даже поверх своих прекрасных миланских доспехов!

Одну из самых необычных эффигий можно увидеть опять же в Англии, в церкви в Кенгсингтоне, хотя в ней вроде бы и нет ничего особенного. Но эта фигура неизвестного рыцаря поверх своих доспехов одета в монашеский клубок. И тут же возникает вопрос: это он так постоянно в этом ходил или сделался монахом перед смертью, и этим его нарядом это хотели подчеркнуть? Увы, но ответа на этот вопрос мы не получим уже никогда.

В 1410 году мы видим эффигии, показывающие нам рыцарей, которые уже не имеют на своих латах даже клочка ткани. Но если «белые доспехи» в это время уже существовали, то все равно брасс Джона Уидевала (ум. 1415 г.) показывает нам старый тип бронезащиты на руках и опять же кольчужное оплечье-авентайл… под оплечьем из цельнометаллических пластин! На голове у него типичный бацинет, а вот под головой – огромный «большой шлем», который вполне можно было бы носить прямо поверх бацинета!

Брасс Ричарда Бошана, эрла Варвика, относящийся к 1450 г., показывает нам полные «белые доспехи» миланского образца. Подголовником ему служит турнирный шлем «жабья голова», украшенный короной и головой лебедя. Доспехи Уильяма Уодгэма (ум.1451 г.) фламандской работы. Левый наплечник намного больше, чем правого и заходит на кирасу, и это доказывает, что щитов в то время рыцари уже не применяли! Ричард Квотермейн (ум. 1478 г.) имел на своих латах прямо-таки огромный левый налокотник, что также это подтверждает.

Уильям де Грей, 1495 г. Мартон, Норфолк. Рядом с ним хорошо виден шлем салад с усиленным бронированием лицевой части

Мечи у рыцарей на эффигиях и брассах, обычно показаны висящими на портупее идущей наискось, а кинжал на «белых доспехах изображен так, как если бы к латной «юбке» он был просто приклепан, чтобы уж не потерялся ни при всех обстоятельствах. Вначале, когда у рыцарей пояс было принято носить на бедрах, кинжал висел на нем. Мы видим это у эффигии Джона де Лайонса 1350 года, и у него кинжал как раз висит на поясе, на шнурке, который виден очень хорошо. Однако впоследствии, от него отказались и заменили его портупеей, а кинжал стали прикреплять прямо на латную «юбку».

Ну, а самая известная эффигия в Англии, это, без сомнения, скульптура Эдуарда, принца Уэльского, старшего сына короля Эдуарда III, прозванного «Черным Принцем», умершего в 1376 г. и погребенного в Кентерберийском кафедральном соборе. Интересно, что на его саркофаге видны черные щиты с изображением трех белых страусовых перьев. Это так называемый «щит мира», специально для турниров и это именно ему, а совсем не черному цвету своих доспехов, он был обязан возникновению этого прозвища. Тем более, что их практически и не было видно, так как он носил геральдический джупон, расшитый леопардами Британии и лилиями Франции!

Эффигия «Черного Принца»

Удивительно, но кольчуга в качестве средства защиты продолжала использоваться и позднее. Так, на брассе Джона Левенторпа 1510 года (церковь св. Елены, Бишопгейт, Лондон) хорошо видна кольчужная юбка, виднеющаяся из под тассетов – пластин, прикрепленных к кирасе для защиты бедер. Причем во всем остальном доспехи у него вполне современные и вдруг на тебе – вновь почему-то кольчуга!

Брасс Генри Станлея, 1528 г. с кольчужной юбкой и тассетами поверх нее

Аналогичная юбка из кольчуги показана и на брассе 1659 года – Александра Ньютона из бразервортсткой церкви в Суффолке! И опять же если типичная «валлонская шпага висит у него на бедре на двух ремешках, то… «почечный кинжал» (с двумя шишками на месте гарды) скорее всего, просто прилеплен к этой его кольчужной юбке! Причем обратите внимание на год! Даже на более ранних брассах, например, Эдуарда Филмера 1629 г. (Восточный Саттон, Кент) доспехи уже, как правило, закрывают только бедра, а ниже мы видим штаны и высокие кавалерийские сапоги!

Брасс Александра Ньютона – на ней заслуженный ветеран в старомодных доспехах

Часть брассов показывают нам воинов в полном кирасирском снаряжении в «три четверти», то есть латах до колен, а ниже на ногах у них опять же сапоги с отворотами. Причем набедренники, обычно, очень массивные чтобы прикрывать «пухлые, набитые ватой штаны!

Некоторые эффигии были просто огромны. Например, вот эта из замка в Каркассоне во Франции

Эффигии опять же показывают, что многие рыцари поверх доспехов носили налатные одеяния. Сначала сюрко, затем более короткий джюпон, и часто покрывали их геральдическими изображениями.

Например, этим отличался Ричард Фицльюис (ум. 1528 г.) изображенный на брассе в церкви Ингрейва, Эссексе сразу с четырьмя женами! Он носил опять-таки «белые доспехи», но с кольчужной юбкой, тассетами и кафтан не хуже, чем у Черного Принца, весь расшитый его гербами его семейства. Были брасы и в других странах, например, брасс Лукаса Горки (ум. 1475 г.) в познаньском кафедральном соборе в Польше, и Амбруаза де Вилье (ум. 1503 г.) в аббатстве Нотр-Дам дю Валь во Франции, причем он тоже показан в геральдическом одеянии!

В общем, изучение рыцарского снаряжения Западной Европы без тщательного исследования эффигий и брассов в качестве источников сегодня попросту невозможно.

Автор: Вячеслав Шпаковский
https://topwar.ru

[Yorik]

Рыцари на миниатюрах из средневековых манускриптов

«Бывает нечто, о чем говорят: «смотри, вот это новое»;

но это было уже в веках, бывших прежде нас»
(Книга Екклезиаста 1:10)

О том, как жили люди в средние века, во что одевались, чем питались, как сражались, узнать историкам помогают самые различные источники информации. Это и археологические находки, и тексты различных манускриптов, и памятники в церквях и соборах. Но особую ценность представляют для нас цветные, раскрашенные от руки миниатюры, которые есть в старинных книгах той далекой эпохи. Ведь они с большой точностью передают окружавший художника мир, а значит, становятся для нас своего рода «машиной времени». Причем в европейских библиотеках, музеях и частных собраниях хранятся тысячи подобных манускриптов. И в большинстве своем они проиллюстрированы цветными рисунками, так как люди той эпохи любили изображения и яркие цвета. Некоторые из этих манускриптов содержат по несколько сотен таких вот изображений, и каждая из них рассказывает какую-нибудь свою историю: показывает людей за работой, на празднике, за обеденным столом или на поле брани. При этом что-то они объясняют, а вот что-то так и остается тайной, объяснить которую они нам не в состоянии. Так что о многом, глядя на них, нам по-прежнему остается лишь гадать. Вот, например, знаменитая «Библия Мациевского», наполненная множеством просто прекрасных цветных миниатюр. Однако достаточно внимательно их рассмотреть, чтобы найти их в них немало интересного и… даже таинственного!

На этой миниатюре из «Библии Мациевского» показан воин (в данном случае это ни кто иной, как великан Голиаф!) в шлеме «шапель де фер» (или «шапе»), сюрко, надетом поверх кольчуги, стеганых наколенниках и пластинчатых поножах, с завязками на икрах.

Рассказ о ней начнем с того, что эта богато иллюстрированная книга хранится в Нью-Йоркской Библиотеке Пирпонта Моргана (шифр по каталогу – Ms M. 638), вот почему ее за рубежом часто называют «Библией Моргана». В нашей стране она фигурирует под названием «Библия Мациевского» – ведь она находилась в собрании Бернарда Мациевского, епископа Краковского и кардинала Польского до 1608 года. Но ее также называют и Библией Людовика IX или «Библией Крестоносца». Это связано с тем, что манускрипт был создан по заказу короля Франции Людовика IX Святого, вошедший в историю как организатор и руководитель сразу двух крестовых походов – Седьмого и Восьмого. Само создание этой книги относится к 1240 – 1250 гг.

Но в чем заключается ее такая уж большая ценность? А в том, что она наполнена прекрасными красочными миниатюрами, демонстрирующими нам быт современников той эпохи. Так что именно этот манускрипт считается одним из основных изобразительных источников в области исторической реконструкции средневековья, и в первую очередь его оружия и костюмов. Однако давайте посмотрим: события в ней описываются библейские? Да, безусловно, причем многие из них случились «задолго до Потопа»! Но вот все люди на ее иллюстрациях изображены в одеждах ХIII века! Художник, который их рисовал, не обладал историческим мышлением, то есть о том, что раньше все могло быть несколько иначе, он не имел ни малейшего понятия! И это нужно помнить всем, кто рассматривает средневековые миниатюры. Истории в развитии на них просто нет и быть не может! То, что они изображают – это фотокопия того, что окружало их создателя даже тогда, когда он хотел бы проиллюстрировать предшествующее ему время удаленное от него на многие века!

Впрочем, для нас ничего плохого в этом нет, напротив. Тем более что при минимальном количестве текста этот великолепный кодекс содержит целых 283 иллюстрации к первым книгам Библии, начиная от Творения и до царствования Давида, то есть до Первой Книги Царств. Композиционно на странице обычно располагаются четыре прямоугольника с различными сценами из Библии. Первоначально текста в книге не было вообще, но позднее, примерно через 100 лет (в середине XIV века), на полях добавили краткие описания происходящего на латыни. Принято считать, что это было сделано в Неаполе по инициативе Карла Анжуйского.

В 1604 году кардинал Мациевский передал манускрипт папской делегации, направлявшейся с визитом к персидскому шаху Аббасу I, который и получил драгоценную книгу в подарок. Шах заказал персидский перевод большинства латинских пояснительных надписей. Так в этой книге появился еще и персидский текст. Однако шах, будучи истинный тираном, приказал три листа из книги удалить. А все потому, что иллюстрации на них показывали, как Авессалом поднял восстание против своего отца Давида. Ну, и, конечно, шах счел подобный пример для своих сыновей совсем неподходящим. Более того впоследствии он и вовсе приказал их ослепить и убить, опасаясь, что они станут любимцами народа и свергнут его с трона! Но правду говорят те, кто утверждает, что рукописи не горят! Все три эти удаленные страницы, к счастью, пережили все невзгоды времени и находятся сегодня в Париже.

Позднее сюда же добавились еще и иудео-персидские (выполненные на персидском языке еврейским алфавитом) надписи. Ну, а в итоге некий Томас Филипс купил ее у грека по имени Ионас Атанасий, а уж его потомки продали ее Джону Пирпонту Моргану, известному американскому миллиардеру и собирателю древностей. Вот ведь какие приключения пришлось ей пережить ради того, чтобы донести до нас всю свою красочность и… всю свою назидательность!

Как известно Библия книга весьма двусмысленная, недаром католическая церковь долгое время запрещала читать ее рядовым верующим. Впрочем, коронованных особ это не касалось и даже более того, Библию для них можно было… переписать так, как этого, видимо, хотелось заказчику! Например, в циклах миниатюр «Библии Мациевского» почему-то особо выделена жизнь царей Саула и Давида. Уникально для списков Ветхого Завета V – XIII вв. и то, что в «Библии Моргана» содержится 21 большая батальная сцена, выписанная во всех своих жестоких подробностях! Мы видим рассекаемые мечами и топорами шлемы и кольчуги, всадников, вонзающих кинжалы в глаз врагу, отрубленные и кровоточащие части тел. Наверное, Людовик Святой, когда он рассматривал эти миниатюры, видел все это перед глазами и… может быть вспоминал о том, как командовал своим крестовым походом. Кто знает? Однако самое главное, что тот, кто все это рисовал, рисовал со знаем дела. Кроме того, следует отметить, что при всем своем натурализме, сцены в «Библии Мациевского» размещены так, чтобы выделить причину и следствие праведных и неправедных поступков, то есть работал над ней человек умный и начитанный. Например: вначале мы видим Каина, убивающего Авеля, и Ламеха, который убивает Каина, после чего поворот страницы ведет нас к Ною, который построил ковчег и тем спас свою семью от потопа. Ну, а Авраам, готовящийся опустить меч на Исаака, показан еще до того, как он победил эламитов и спас семью Лота.

Подобные отклонения от хронологии повествования Ветхого Завета могли быть продиктованы только одним обстоятельством, а именно: желанием автора усилить дидактическую, то есть назидательную, направленность текста. Так, если в нижнем правом углу страницы изображены мрачные и угрюмые содомиты, то в верхнем левом углу показано, что их грех привел к разрушению Содома. И здесь же мы видим жену Лота, превратившуюся в соляной столп. А вот изображения, рассказывающего о том, как Авраам просил для Содома божьего милосердия здесь нет. И это позволяет сделать вывод, что подобная толерантность в отношении содомского греха автору манускрипта была явно недоступна.

Также и изображение Авимелеха, который убивает своих братьев, помещено напротив изображения Ифтаха, приносящего в жертву свою дочь. То есть, очевидно, что подобное расположение сцен должно было помочь зрителю понять большую разницу между праведным и неправедным убийством и наставить их на путь истинный.

Ну, а теперь давайте внимательно рассмотрим хотя бы некоторые из ее иллюстраций, потому, что тогда мы сможем увидеть просто уникальные исторические подробности, изображенные очень и очень достоверно, ведь рисовал эти иллюстрации человек того времени. Прежде всего, сами сцены – ведь в них чего только нет. Тут и пахота, и строительство стен при помощи примитивного крана с подъемным механизмом типа «беличье колесо», картины охоты и даже «постельная сцена». Однако первое, что бросается в глаза – сюрко, которые рыцари того времени надевали поверх кольчуги, здесь чаще всего совсем не белые, а красного, оранжевого, синего, зеленого, серого и коричневого цветов. И цвет попон на лошадях у всадников с цветом сюрко практически никогда не совпадает! Вот, например, сцена, где израильтяне преследуют мадианитян, и на которой слева видны четыре всадника-трубача. На них нет шлемов, только хауберки с приплетенными к рукавам перчатками, облекающие их кольчугой с головы до ног. Так вот обратите внимание: у первого сюрко синего цвета, но с красным подбоем, конская попона белая, а ее подбой почему-то синего цвета. На двух других трубачах сюрко вообще нет, тогда как у последнего в этой четверке сюрко сверху красный, а внутри зеленый, а попоны на лошади нет вообще!

Зато на одной из миниатюр у воина одетого в хауберк, сюрко без рукавов оранжевого цвета, но зато из-под него выглядывает кафтан синего цвета с широкими рукавами до локтей. То есть получается, что некоторые тогда носили сразу по два сюрко или по две котты одна под другой?

Крестьяне, как и положено, все в чепцах, словно современные младенцы, широких нижних штанах брэ и узких верхних штанах-чулках – шоссах. На одном из рыцарей на голове явно виден чепец, поверх которого надет металлический шлем сервильер, а вот кольчужный капюшон у него откинут на спину! Точно такой же сервильер синего цвета мы видим и на голове у коленопреклоненного Авраама, которого благословляет Мелхиседек, и кольчужный капюшон у него точно также откинут на спину! Конические шлемы обычно просто раскрашены и все. А вот раскраска шлемов «шапель де фер» выглядит весьма оригинальной: на миниатюрах из «Библии Мациевского» у них раскрашен только купол, а вот поля и поперечная металлическая полоса, соединяющей части купола, имеют цвет металла. На шлемах типа топхельм у многих персонажей мы видим золотые короны, обозначающие их ранг, а сами шлемы у кого-то позолочены, а у кого-то просто раскрашены. И почему-то кроме корон на них нет никаких других нашлемных украшений.

Интересно, что некоторых рыцарей щиты почему-то круглые (возможно так художник обозначил врагов христианства – сарацин, хотя шлему у всех одинаковые) тогда как у большинства других они, как правило, имеют форму утюга. Гербовые изображения на них есть, но их поразительно мало, хотя по идее их должно быть значительно больше. Впрочем, на некоторых щитах у всадников виднеются кресты, есть явно геральдический лев, у одного из мадианитян на щите орел или ворон, а вот у пехотинцев на щитах узоры!

Доспехи многих пехотинцев явно стеганые – то есть те самые акетоны и гамбизоны, при этом они имеют фестончатый подол и часто такие же рукава . Кольчуги воины надевают через голову, при этом капюшоны у них явно присоединены к кольчугам. Шлемы пехотинцев самые простые и раскрашены целиком, причем в достаточно контрастные цвета. Например, у одного воина в красном стеганом доспехе шлем синего цвета! Здесь поневоле вспоминается исторический советский кинофильм 1938 года «Александр Невский», где рыцари-крестоносцы отличаются просто потрясающими воображение нашлемными украшениями и где дело происходит как раз в 1242 году!

Первый, кто обращает на себя внимание на этой миниатюре – всадник в коричневом сюрко, и на коне в белой попоне. Он держит двумя руками некое странное оружие с лезвием в форме «косы», более походящее на алебарду-коуз (или на короткую глефу) с укороченным древком, с помощью которого разрубает отступающего противника буквально пополам. Реализма этому рисунку не занимать, хотя композиционно он ужасен: воин на коне в белой попоне ближе к зрителю, чем тот, что скачет на вороном коне. И, тем не менее, ему каким-то образом удается нанести удар этому воину справа, хотя, судя по его положению в пространстве, он должен находиться от него слева!

А вот на этой миниатюре из «Библии Мациевского» мы видим сразу два приема употребления копья: куширование, то есть когда копье зажимается под мышкой, и древний способ, при котором воин держит копье двумя руками.

Израильтяне преследуют мадианитян (миниатюра из «Библии Мациевского»).

Поединок Кнута Великого и Эдмунда Железнобокого, после которого они заключили мир, а Эдмунд был предательски убит. Миниатюра из «Библии Исповедника» Матвея Парижского. Около 1250 г. (Библиотека Паркера, колледж «Тело Христово», Кэмбридж)


Высадка армии Харальда Хардрада и разгром армии Нортумберленда. Миниатюра из «Жизни св. Эдуарда Исповедника» Матвея Парижского. Около 1250 г. (Библиотека Паркера, колледж «Тело Христово», Кэмбридж)

Увеличенный фрагмент из миниатюры из «Жизни св. Эдуарда Исповедника».

[Yorik]

Известно, что самым почитаемым рыцарским оружием в средние века был обоюдоострый длинный меч. Мои студенты — не все, но большинство, — на вопрос о том, сколько он весил, без тени смущения отвечают: 10, 15, 30, а то и 50 кг! Я прошу представить их пятилитровую емкость с водой, как они крутят ее над головой хотя бы десять минут… Между тем за спиной у каждого 11 классов! И хотя незнание этого факта не фатально, но вкупе с другим это говорит о многом. Ну и понятно, что картинки из «Библии Мациевского», где есть их изображения, они в школе не рассматривали. А ведь там они выписаны очень тщательно, вплоть до явно видимых надписей в долах у некоторых клинков. Мечи это очень острые и прочные, так как легко разрубают и шлемы и кольчуги, однако удивительно совсем другое. На миниатюрах мы видим более десятка частичных либо полных изображений фальшионов (или фелченов, как это оружие принято называть в Англии) — то есть клинков с лезвием, расширяющимся от рукоятки к острию, заточенных всего лишь с одной стороны, и отчасти напоминающих современные мачете! Причем их можно условно разделить на три вида: первый тип одноручный, второй — полутораручный и третий — двуручный. Например, именно такой фелчен с рукояткой для двух рук показан на иллюстрации, на которой Авраам спасает Лота из плена. Но только, кроме этого рисунка, наличия такого оружия в это время ничто не подтверждает! На эффигиях фелченов нет. Что касается артефактов, то до нашего времени дошло лишь несколько образцов фелченов (самые известные из них «фелчен Торпа», «фелчен Коуниерза», фелчен из Клюнийского аббатства и из Парижского музея армии), в то время как мечей сохранились сотни, и среди этих найденных ни одного такого вычурного нет!

Именно поэтому историки долгое время считали, что такое оружие было редкостью, что это оружие простолюдинов, разрубавших с его помощью рыцарские кольчуги. Но… рассматривая «Библию Мациевского», как раз этого-то и не скажешь. Здесь фелченом пользуются как пехотинцы, так и всадники, а это значит, что в ХIII веке этого оружия не чуралась и знать. Другое дело, что среди всех дошедших до нас образов нет ни одного похожего своей формой на те «зубчатые» (с зубьями на концах) клинки, что изображены на ее миниатюрах. Какие-то они странные — концы, например, абсолютно тупые, так что колющего удара нанести таким оружием просто невозможно. То есть острия у них нет вообще, а вместо него какие-то зубья и вырезы, да и сами клинки у них не прямые, а немного изогнутые. И спрашивается, зачем тогда их делали именно такими? Какой был в этом смысл?! Или это прихоть художника, в которой хотя бы так-то проявился «историзм» его мышления? Мол, сейчас того нет, но раньше было? Скорее всего, нам этого никогда уже не узнать, если, конечно, археологи не найдут что-нибудь на них похожее. Впрочем, то, что фелчены с рукояткой в форме крюка существовали (а они также есть в «Библии Мациевского») сомневаться все же не приходится. Это доказывается наличием рельефа с изображением воина из музея Кастелло-Сфорческо в Милане, который, однако, датируется 1171 годом! Есть они и в руках каменных фигур выставленных в Страсбургском музее собора Богоматери (датировка скульптур 1340 — 1350 гг.), но они принадлежат как раз к тому типу, который историкам удалось подержать в руках.

Показаны на миниатюрах и шипастые палицы, и топоры с луновидным лезвием, а также луки и арбалеты. Нужно подчеркнуть, что ни один из всадников на этих миниатюрах не стреляет из лука с коня. Лук в «Библии Мациевского», как и арбалет — оружие которым пользуются исключительно пехотинцы! Еще один момент тоже бросается в глаза внимательному наблюдателю: в «Библии» есть целый ряд миниатюр, на которых показывается, как одни воины добивают других при помощи кинжала. Однако на поясе ни у кого из них кинжалы не висят (мечи — да, но кинжалов не видно!), так что непонятно, откуда они их берут!

Поскольку все на свете познается в сравнении, давайте заглянем в другие манускрипты того времени и проведем сравнение их миниатюр. Вот, например, перед нами батальная сцена из «Истории святого короля Эдуарда» (Англо-нормандская версия жизни св. Эдуарда, написанная на английском языке в конце 1230 — начале 1240 гг.), Матвея Парижского, которая датируется приблизительно 1245 годом, то есть она ровесница «Библии Мациевского». Она хранится в фондах Британской библиотеки, но вся оцифрована, поэтому сегодня ее можно изучать, не посещая Англию. Здесь, однако, картина совершенно другая! То же самое несоответствие исторических реалий своему времени. Но подробности, тем, не менее, свое время (время создания манускрипта) характеризует прекрасно! Так, хотя короны на «больших шлемах» сражающихся и присутствуют, на шлеме одного из рыцарей мы уже видим украшение из павлиньих перьев, хотя сам король почему-то носит простой сервильер! На одном из шлемов виден крест с Т-образными концами, хотя и не ясно, что это — чеканка или же просто рисунок, тем более что сам шлем на рисунке отдает голубизной.

Практически все лошади показаны в попонах, причем рисунок на них повторяет изображение на щите. Но некоторые гербы очень странные. Так, у рыцаря с павлиньими перьями на голове на щите и изображена… русалка, и она же вышита по всей поверхности его конской попоны! Хорошо виден рыцарский щит с гербом — три серебряных топора, изображенный и на конской попоне. У рыцаря, сбитого с коня, на щите лев. Но ведь во время битвы на Стэмфордском мосту (1066) ничего такого еще не было. Вот только… автор миниатюры с этим совсем не посчитался!

Что касается оружия, то тут его целый арсенал: и копья, и мечи, и топор гипертрофированного вида, который мы видим в руках у короля, и две булавы. Одна с шаровидным, усаженным шипами навершием, и другая, тоже с шипами, и в форме зубчатого цилиндра. Показана даже такая мелочь, как шипы на подковах!

Впрочем, без некоторой доли фантазии и здесь не обошлось. Иначе как можно объяснить совершенно фантастического вида саблю в правом верхнем углу еще одной сцены, на которой Харальд Хардрада последовательно изображен два раза подряд: сначала он садится в седло, а затем участвует в битве. Зато через прорези в попоне хорошо виден покрытый узорами седельный ленчик, то есть это значит, что было в обычае его украшать, и это, кстати, подтверждают и другие приведенные здесь миниатюры!

Помимо иллюстрированных списков Библии, знатные и состоятельные люди заказывали для своих личных нужд еще и псалтири. И для всего этого было сразу несколько причин. Во-первых, участие в создании великолепно оформленных, да к тому же еще и назидательных манускриптов была как бы демонстрацией благочестия рыцаря, а во-вторых — они были символом богатства и власти того лорда, который их заказал. Вот одну такую псалтирь барон Джефри Латтрелл себе и заказал и — что самое важное, время ее для нас сохранило! Хотя он и не принадлежал к верхушке английской феодальной знати, ему принадлежали обширные земельные владения. Возможно, именно поэтому основной акцент в ее рисунках был сделан на сельских и просто бытовых сценах, которые обычно располагались на ее страницах в самой нижней их части. Но есть среди них и потрясающая по исполнению миниатюра военного характера, изображающая самого хозяина «Псалтири Латтрелла», а также его жену и невестку (в одной из книг Д. Николя было написано, что это его дочь). Жена вручает своему супругу шлем и копье, тогда как невестка ждет возможности отдать ему его щит, которые висит у нее на руке на ремне. На миниатюре можно рассмотреть, что ноги всадника покрывают латы, а локти кольчужного хауберка усилены накладками в форме розеток.

На больших декоративных наплечниках-элеттах, на треугольном вымпеле на древке копья, конской попоне, его кресельном седле и даже на одежде обеих дам присутствует изображение герба Джефри Латтрелла. Надетый на нем бацинет имеет несколько вытянутую яйцеобразную форму, но это всего лишь часть зашиты головы, которую довершает по-настоящему огромный «большой шлем» с забралом, украшенный столь же внушительного вида «гребнем». Сходное по форме украшение есть и на конском шафроне или наголовнике. Седло кресельного типа. Передний ленчик седла охватывает всадника спереди, а задний больше всего напоминает спинку кресла, отсюда и его название. Впрочем, передние седельные луки на многих других иллюстрациях выглядят иначе, и имею тенденцию несколько отклоняться к шее коня. Разумеется, такой наряд, был хорошо виден издали, и давал возможность опознавать любого, кто был одет столь же броско и красочно.

Миниатюрами оформлялись также и различные хроники (по сути — аналоги наших древнерусских летописей). И надо заметить, что рисунки на них сильно различаются. Например, на миниатюрах из «Большой хроники» Матвея Парижского, датируемой примерно 1250 годом, что хранится в библиотеке Паркера (колледж «Тело Христово» Кембриджского университета), попоны на конях у всадников отсутствуют, хотя в это время они вроде бы были уже у всех. То есть распространение такие попоны, равно как и вся остальная яркая и красочная рыцарская атрибутика получили не сразу, хотя рыцарь Анаут Гуилхем де Маршан и описал ее в своих рекомендациях еще в 1170 году!

Так что какие бы манускрипты «эпохи кольчуги» мы ни открывали, главный вывод мы можем сделать один. Рыцари того времени действительно с головы до ног облекались в кольчуги, а голову защищали «большим шлемом», хотя и не всегда. Очень популярны были шлемы-миски, которые для большей сохранности раскрашивались. Появились сюрко и конские попоны, причем даже попоны, сделанные целиком из кольчуги, но они были все еще очень большой редкостью. Ну, и оружие в то время использовалось самое разнообразное и самым ужасным образом. Впрочем, как ни кровавы сцены, изображенные на миниатюрах в той же «Библии Мациевского», то, что мы на них видим, очень познавательно! А в совокупности с миниатюрами из других рукописей, это как раз тот самый источник, что позволяет нам хоть немного заглянуть в наше прошлое, и к тому же увидеть его еще и в цвете!

Самсон избивает филистимлян ослиной челюстью. Миниатюра из «Библии Мациевского» на которой хорошо виден фелчен с клинком специфической формы.

На этой миниатюре показана эффективность рыцарского меча. Им разрубают кольчуги, шлемы, и вряд ли это выдумка автора. Ведь пользоваться этой книгой должен был сам король, а ложь королю считалась в то время тягчайшим из преступлений.

Битва при Дамиетте. Миниатюра из «Большой хроники» Матвея Парижского. (Британская Библиотека)

Щиты с изображением русалки и щит с тремя топорами — из жизнеописания св. Эдуарда Исповедника

Неизвестный художник: «Сэр Джеффри Латтрелл с женой и дочерью» (фрагмент). Ок. 1300 — 1325 гг. — «Псалтирь Латтрелла». (Британская Библиотека).

Современная реконструкция фелчена из «Библии Мациевского». Длина 77 см.

Автор: Вячеслав Шпаковский
https://topwar.ru

[adc]

Класс! Очень интересно.

[Yorik]

Ослиная челюсть, а также Давид и Голиаф!

«Нашёл он свежую ослиную челюсть и, протянув руку свою, взял её, и убил ею тысячу человек. И сказал Самсон: челюстью ослиною толпу, две толпы, челюстью ослиною убил я тысячу человек».
(Судей 15:11-16)

Интересно, не правда ли? Взял человек ослиную челюсть и убил ей тысячу человек. То есть, очевидно, что все в руце Божьей. Пожелал, и Самсон обрел силу, захотел, и он ее потерял! Однако в данном случае обращение Библии имеет немного другое значение, а именно – источниковедческое. Дело в том, что многие богословские сюжеты нашли свое отражение в миниатюрах, которыми художники украшали средневековые манускрипты. При этом главная их особенность заключалась в том, что, имея готовый библейский сюжет, средневековый миниатюрист брал в качестве образца… окружавших его людей! Он просто не знал и нигде не мог посмотреть, а как выглядели люди в то далекое время. Понятие исторического развития было ему глубоко чуждо, поэтому его миниатюры были своего рода «фотографиями времени» и, изучая их, мы можем, таким образом, познакомиться, как выглядели люди средневековья в разное время, ну и, конечно же, как выглядели их оружие и доспехи. Соответственно, и пастушка Давида, и великана Голиафа художники-миниатюристы разных эпох рисовали совершенно по-разному, что дает нам основание считать их изображения очень ценными историческими источниками.

Самсон избивает врагов ослиной челюстью. Миниатюра из знаменитой «Библии Мациевского» или «Библии Крестоносца», принадлежавшей Людовику Святому. Датируется 1240 – 1250 гг. Находится в нью-йоркской библиотеке Пирпонта Моргана, два листа в Национальной библиотеке в Париже, один в Музее Гетти. Обратите внимание как любовно, можно сказать, и со знанием дела выписано оружие изображенных на миниатюре людей и их одеяния. Мы видим сразу два фелчена, хотя реально найдено их всего лишь около полудюжины.

А вот современная реконструкция этого «меча», очень похожего… да-да, на ослиную челюсть! Вот только доказать это никак нельзя!

То есть нам достаточно расположить средневековые миниатюры по годам, чтобы наглядно увидеть, как год от года и век от века изменялись оружие и доспехи. Соответственно, эти изменения просматриваются на скульптурах-эффигиях и дополняются различными другими артефактами, дошедшими до нашего времени. Но о металлических изделиях средних веков мы еще поговорим, сейчас же нас интересуют «картинки», причем объединенные одним библейским сюжетом. На одних – Самсон с ослиной челюстью в руках, на других – пастушок Давид убивает великана Голиафа.

Ну, а это наиболее раннее изображение Давида и Голиафа из тех, что мне удалось отыскать. Это миниатюра из Псалтири из Кентербери, датируется она 1155 – 1160 гг., а находится все в той же моргановской библиотеке. Пастушонок нам неинтересен, а вот Голиаф просто просится на рисунок, изображающий воина этого времени. На нем шлем с верхушкой, загнутой вперед, длинная кольчуга с разрезом, надетая на еще более длинную рубашку, и щит в форме перевернутой капли.

Следующая миниатюра из Франции, 1151 – 1175 гг. Оригинал находится в Национальной библиотеке Нидерландов. И на этой миниатюре мы видим все то же самое. Разве что кольчуга имеет спереди разрез и выглядит немного короче, а щит имеет ремень – гуж.

Эта миниатюра из манускрипта из Германии, 1170 – 1180 гг. И здесь совершенно явно не обошлось без влияния византийской школы. Посмотрите, на Голиафе кроме кольчуги явно видны какие-то чешуйчатые доспехи, весьма характерные для византийской иконописи и живописи. Но в целом вооружение по-прежнему остается интернациональным и единообразным!

Заглавная буква О из французского манускрипта 1180 г. Шлем приобрел наносник с расширением на лицо, щит стал узорчатым, а ноги тоже наконец-то получили защиту. На них явно что-то стеганое.

Теперь перед нами Голиаф 1185 года из Франции. Как видите, шлем на голове у него «распух», возможно, что он раскрашен или обтянут полосатой тканью, тело покрыто кольчугой уже с головы до ног, однако кольчужные шоссы на ногах у него не в виде чулок, а простые полосы, завязанные на ногах сзади. Видимо, так было экономнее.

А вот это своего рода комикс из трех картинок, идущих одна за другой. Перед ними опять-таки Давид и Голиаф, но теперь уже из Испании, манускрипта из Барселоны, который датируется периодом с 1200 – 1300 год. Библиотека Сан-Лоренцо де Эскориал. На первой миниатюре показано, как Саул обрядил Давида в металлические доспехи, однако ему это не понравилось. Не привык он.

На следующей миниатюре (она перед нами) мы видим Голиафа, одетого типичным рыцарем. Шлем, щит, копье с треугольным вымпелом-пенноном, кольчужные доспехи, причем на ногах у него уже кольчужные чулки. Элемент юмора: мы видим, как в лоб ему «засветил» камень юного Давида, да так, что только брызги полетели!

Ну, а здесь злополучный Голиаф пал с коня, и Давид отрубает ему голову. Доспехи Голиафа, как видите, очень просты и сверху ничем не прикрыты, зато конь его изображен в попоне.

На этой миниатюре из «Энеиды» 1210 – 1220 гг. Тюрингия, Государственная библиотека Бердина, нет Давида и Голиафа, но зато отлично воспроизведены тогдашние шлемы, а также их гербовые украшения. На конях надеты стеганые попоны, а на щитах мы видим гербы их владельцев.

Голиаф из «Библии Мациевского» вырядился на бой настоящим франтом: на голове у него раскрашенный шлем «шапель де фер» (то есть «железная шляпа»), на теле кольчужный хауберк с капюшоном, на коленях стеганые наголенники, а вот наколенники у него из металлических пластин на завязках, правда пока еще самой простой, не анатомической формы. Щит в форме «утюга» уменьшился в размерах, а поверх доспехов появилось сюрко в виде длинной рубахи без рукавов. Напомним, что это 1240 – 1250 гг.

«Ослиная челюсть» на миниатюре 1300 года из Цюриха, Швейцария, а сам манускрипт, из которого она взята, находится в библиотеке кантона. Смотрим внимательно и отмечаем, что на мече у первого воина изображены крестики, очевидно, «марка» изготовителя, что все воины уже в сюрко, но у кого-то они подпоясаны, а у кого-то нет. И шлемы… шлемы конические, то есть их продолжали носить наряду со всеми остальными.

Миниатюра, датируемая 1300 – 1350 гг. из Австрии, Библиотека земли Вюртемберг. Здесь уже мы видим на воинах шлемы бацинеты, причем даже с отверстиями по краю. То есть в это время они уже были достаточно широко распространены!

Наконец еще одна картинка с убиением при помощи ослиной челюсти: 1450 год, манускрипт из Бельгии, находится в библиотеке Моргана. На ней мы видим пехотинцев в пластинчатых доспехах, бригандинах и с фелченами в руках. То есть все то же самое, о чем нам рассказывают и другие источники, и, в частности, те же самые эффигии.

Ну, а теперь сравним представленные здесь миниатюры с работами современных художников, ну, скажем, рисунком того же Ангуса МакБрайда. На нем мы видим воинов 1170 – 1180 гг. Очевидно, что при работе над ним он использовал не одну, а множество различных миниатюр, в том числе опирался и на те, что мы здесь могли видеть. То есть выполненная им реконструкция проработана весьма тщательно.

Рисунок, на котором мы видим рыцаря 1190 года, проработан еще более тщательно, здесь мы видим все в деталях, вплоть до рисунка на ткани. Меч, изображенный на рисунке, в свое время был описан Э. Оакшоттом, а его фото было во всех его книгах, в том числе и в черно-белом исполнении. Следует отметить, что именно так могли выглядеть и рыцари, участвовавшие в победоносном для них сражении при Монжисаре, и трагической битве при Хаттине.

Так что у современных художников-иллюстраторов, изображающих воинов средних веков, есть прекрасная база для создания своих работ, причем практически каждая деталь вооружения того или иного доспеха может быть атрибутирована как на основе реальных находок, так и средневековых миниатюр, которых на сегодня насчитывается многие тысячи (!), причем оцифрована и доступна для просмотра в Сети лишь самая малая их часть!

Автор: Вячеслав Шпаковский
https://topwar.ru/96...d-i-goliaf.html

[Yorik]

Эффигия дона Родриго Кампусано или «лучшая алебастровая броня»

Каждая страна по-своему относится к своему историческому наследию и это одновременно и хорошо, и очень плохо. То есть по этому отношению прослеживаются все зигзаги истории страны, и это хорошо. Но плохо, когда в результате этих «зигзагов» уничтожаются произведения искусства, которые в будущем могли бы радовать глаз или привлекать туристов. Понятно, что были эпохи, когда о туристах даже и не помышляли, но опять же плохо, когда люди воевали со статуями и сносили прекрасные храмы.

Например, в Англии даже в эпоху Кромвеля старинные статуи не разбивались, а вот Франция эпохи Великой французской революции отличилась в этом в полной мере. Уничтожались статуи, свергались колонны, восставшая голытьба чуть было не порезала на куски «Гобелен из Байё» - ценнейший исторический памятник. Ну нужен был революционерам кусок ткани, чтобы покрыть повозку с боеприпасами, вот они и решили вытащить его из собора, где он хранился, и порезать на куски. К счастью, нашелся в Байё здравомыслящий человек, облеченный властью – комиссар Конвента, который сумел их от этого отговорить, объяснив, что это память о великом прошлом Франции и к королевской власти отношения не имеет. Но сколько побили эффигий – надгробных скульптур, изображавших рыцарей в полном вооружении, по которым мы сегодня могли бы судить о том, как реально они выглядели.

Знаменитая эффигия Черного Принца позволяет с исключительной достоверностью воссоздать внешний вид его рыцарского снаряжения, вот только непонятно, что было под его налатной одеждой – джупоном с геральдическими львами (леопардами) и лилиями.

В Германии множество эффигий не пощадила война. Но зато в Испании революционеры заняться ими просто не успели, не до того им было, ну а в войне она участия не принимала и потому бомбежкам не подвергалась. Поэтому в соборах и церквях сохранилось множество самых разных эффигий. Например, в кафедральном соборе Барселоны, который находится у самого входа в популярный среди туристов «Готический квартал», есть замечательная эффигия похороненного там епископа.

Вот так это величественное сооружение выглядит изнутри, а слева и справа тянутся нефы, в которых находятся скульптурные изображения различных святых.

Например, вот такая композиция.

Или вот такие довольно простые, но очень колоритные скульптуры.

А это вышеназванная эффигия. Правда, на табличке под ней написано, что она безымянная. Время имени того, кому она принадлежит, не сохранила.

Ну, а французы в свое время просто вволю поиздевались над своими памятниками старины. Например, в соборе в Каркассоне эффигий нет совсем. В замке Каркассон находится одна единственная эффигия, доставленная туда из аббатства св. Марии в Лаграссе. Сейчас там практически нечего смотреть, кроме обломков архитектурного убранства, поэтому-то, видимо, каким-то чудом уцелевшую эффигию и привезли в Каркассон.

Аббатство Св. Мари в Лаграссе. Вот все, что осталось от его средневекового убранства.

А вот так его помещения выглядят внутри.

Увы, каркассонской эффигии в прошлом сильно досталось. Во-первых, она разбита на две части, сильно повреждено лицо (отбит нос), отбиты руки, меч, то есть целый ряд деталей, важных для изучения. Тем не менее, даже в таком виде она очень интересна, поскольку показывает сочетание кольчужной брони и латных поножей. А поскольку относится она к началу XIII века (ну может быть, к его середине), то есть к эпохе Альбигойских войн, то их наличие очень показательно. Значит, в первой четверти XIII века на юге Франции такие цельнокованые поножи с запором на крючках уже были в ходу! Но при этом же рыцари продолжали носить сюрко длиной ниже колен и кольчугу, колен не достигавшую. Интересно, что на груди у нее изображены сразу два герба. Такое в то время встречалось, но не часто! Но сама статуя все же очень груба. Так, кольчужное плетение, например, показано на ней схематическими полукружиями и не более.

Вот она, эта эффигия в одном из залов каркассонского замка. Как видите, она значительно выше человеческого роста, поэтому все сохранившиеся детали на ней хорошо видны.

Передняя часть эффигии с гербами графов Транкавелей, которым принадлежал замок Каркассон.

Ноги эффигии. Хорошо видны петли поножей и ладная обувь – пластинки, наклепанные на какую-то основу. Возможно, что это металл или толстая кожа, но сами заклепки в любом случае должны были быть металлическими. То есть, очевидно, что первые латы у рыцарей появились на… ногах! Это была самая уязвимая часть их тела и именно поэтому-то ее и начали всемерно защищать.

Зато испанцам в этом плане повезло. Они и эффигии свои разбивать не стали, и сохранилось их у них достаточное количество. И, кстати, по ним, как по книге, можно читать историю развития испанских доспехов.

Посмотрите, как хорошо сохранилась эффигия на саркофаге испанского рыцаря дона Альваро де Кабреро Младшего из церкви Санта Мария де Белпуиг де Лас Авелланас в Лериде, в Каталонии. На шее рыцаря стоячий металлический воротник–горжет, а ноги также уже защищены латами. Очевидно также, что и под одеждой у него имеются металлические пластинки, наличие которых выдают головки заклепок, оформленных в виде цветов. Кстати, не все заклепки у него одинаковые. На некоторых явно изображен герб, на других – крест. То есть, если уж скульптор воспроизвел на этой статуе такие мелочи, значит, ему вполне можно доверять. Он сделал все так, как видел. Вот только шлема при нем нет, поэтому как он выглядел именно у сеньора Альваро, мы можем только предполагать. Ну, а по времени она относится к середине XIV в.

Прорисовка деталей эффигии дона Альваро де Кабреро Младшего, выполненная английским историком Дэвидом Николем. Тонировка А. Шепса.

Ну и нос ему тоже никто не отбивал, подобно тому, как это было сделано с эффигией из Каркассона.

Ну а впоследствии мастерство скульпторов возросло еще больше, они стали использовать такой камень, как алебастр и качество эффигий в XV веке достигло можно сказать своей вершины.

Например, в Гвадалахаре есть церковь Св.Николая, где находится эффигия дона Родриго де Кампусано (ум. 1488?), автором которой являлся скульптор Себастьян из Толедо. Считается, что на сегодня это скульптура одна из самых тщательно выполненных работ такого плана, характерных для конца XV века.

Именно она позволяет нам в деталях рассмотреть и оценить одежду и оружие испанского рыцаря этого времени.

Известно, что дон Родриго был рыцарем и командором ордена Сантьяго (о чем говорит изображение меча Сантьяго на его плаще), то есть человеком явно небедным, да и какой бедняк мог бы заказать себе в то время полные рыцарские доспехи? Причем, был он не только хорошим воином, но и человеком грамотным и начитанным, а чем говорят толстые фолианты, изображенные под подушкой, на которой покоится его голова.

Доспехи, в которых изображен дон Родриго, весьма интересны. Ну, прежде всего, в них зачем-то присутствует кольчужный воротник, хотя он совершенно не нужен, если надевается горжет с подбородником. Кираса глобулярного типа, характерна для миланских доспехов, но маленькие свисающие ланцетовидные набедренные щитки – тассеты, больше соответствуют германским доспехам. Поистине, удивительно смотрится и кольчуга, объемно вырезанная из алебастра!

Знаменитая эффигия Ричарда Бошама, графа Уорика в церкви св. Марии в Уорике с тассетами, схожими с теми, что мы видим на эффигии дона Родриго. Правда, у дона Родриго они меньше по размеру.

Интересно, но его доспехи определенным образом похожи на латы, изображенные, например, на брасе (мемориальной доске) сэра Джона ле-Стренджа из Хиллингдона (Миддлсекс), 1509 г., или Джона Левенторпа из аббатства св. Елены в Лондоне, умершего годом позже. Так как доспехи служили своим владельцам по многу лет, более позднее в данном случае изображение ничего не значит, ведь 17 лет срок для рыцарского вооружения не очень большой. Похожие тассеты поверх кольчужной юбки мы видим и у сэра Хамфри Стенли в Вестминстерском аббатстве, умершего в 1505 году. То есть можно доказательно утверждать, что в конце XVI века подобная конструкция доспехов была достаточно широко распространена как в Испании, так и в Англии, хотя ее следует признать менее совершенной по сравнению с доспехами, имеющими «юбку» не из кольчуги, пусть даже и с тассетами, а из металлических полос в форме колокола. Хотя с другой стороны, сидеть в седле, скорее всего, было удобнее именно в «юбке» из кольчуги!

Брас Джона Левенторпа, 1510 г. Аббатство св. Елены, Лондон.

Брас Генри Стенли Henry, 1528 г. Хиллингдон, Миддлсекс.

Удивительно, но доспех с кольчужной юбкой и ланцетовидными тассетами носил даже Ральф Верни, умерший в 1547 году, мемориальная доска которого находится сегодня в Олдбери (Хардфордшир), правда, поскольку на нем поверх лат надет геральдический плащ табар с широкими рукавами, то большую часть доспехов он как раз скрывает. То есть для 1488 года доспехи дона Родриго следует считать очень даже современными!

Удивительно, что кольчужное плетение зачем-то свисает на доспехах из-под наколенников, причем в виде узкой полоски. Защитных функций эти полоски тут не несут никаких, но зачем-то их приделали. Для красоты? Но тогда их можно было бы сплести зубчатыми! Непонятная деталь… Очень интересны двухстворчатые трубчатые наручи с хорошо заметными петлями, которые при этом «запираются» не крючками и штифтами, а стягиваются кожаными ремешками с пряжками, приклепанных к половинкам наручей!

Наконец, очень интересен и меч с «кольцом» на перекрестии. Нужно оно было для защиты указательного пальца, которому в это время по мавританскому обычаю многие рыцари стали закладывать за перекрестие у рикассо. Считается, что это помогало лучше контролировать меч, однако еще в эпоху крестовых походов Усама ибн Мункыз, называя этот способ «персидским», в своих мемуарах писал, что, видя с кем ты сражаешься, нужно сначала ударить своим клинком в основание клинка врага и отрубить ему палец, а уж потом рубить ему голову! Сам способ, однако, прижился, распространился среди мавров, а затем и христиан, ну а в качестве способа защитить указательный палец, как раз и было придумано это кольцо.

Шлем находится у рыцаря в ногах, и во время реставрации эффигии его удалось хорошо рассмотреть со всех сторон. Заметно проходящее через купол шлема и забрало хорошо выраженное ребро и смотровая щель в виде одной единственной прорези, а также затыльник. То есть, судя по всему, это салад (или саллет), с забралом по французской моде.

Шлем, вид спереди.

И вот что интересно, в Англии нашлась надгробная пластина (брас) очень хорошей сохранности, принадлежащая Уильяму де Грей,1495 г., Мертон, Норфолк, на которой он изображен в табаре, кольчужной юбке с зубцами и с точно таким же шлемом, как и у дона Родриго. Более того, в церкви Св.Мартина в Саламанке есть эффигия Диего де Сантиестивана, датируемая 1483 годом, и облаченная в доспехи очень похожие на доспехи дона Родриго. На них точно такие же тассеты и прекрасно воспроизведенная в камне кольчуга!

Эффигия Диего де Сантиестивана, 1483 г.

То есть это было целое направление в рыцарской моде, причем направление, охватывающее продолжительный период времени и в достаточной степени интернациональное, поскольку очень похожие доспехи мы встречаем и на эффигии из Испании, и на брасах в Англии.


Автор: Вячеслав Шпаковский
https://topwar.ru/10...aya-bronya.html

[Yorik]

Манесский кодекс – как иллюстративный источник по истории рыцарского снаряжения начала XIV века

О рыцари, вставайте, настал деяний час!
Щиты, стальные шлемы и латы есть у вас.
Готов за веру биться ваш посвященный меч.
Дай сил и мне, о боже, для новых славных сеч.
Богатую добычу я, нищий, там возьму.
Мне золото не нужно и земли ни к чему,
Но, может быть, я буду, певец, наставник, воин,
Небесного блаженства навеки удостоен.
В град божий через море, через валы и рвы!
Я снова пел бы радость и не вздыхал: увы!
Нет, никогда: увы!

(Вальтер фон дер Фогельвейде. Перевод В. Левика)

Для начала начнем с того, что отметим, что так называемый «Манесский кодекс» представляет собой одну из наиболее известных иллюстрированных рукописей эпохи Средневековья и ценнейший исторический источник наших сведений относительно рыцарского снаряжения первых десятилетий XIV века. Называется он «Манесским», поскольку составлен был по заказу знатного рыцаря из семьи Манесс, Рюдигера фон Манесс Старшего, члена городского совета швейцарского города Цюриха.

«Манесский кодекс» в экспозиции замка Чешский Крумлов.

В Цюрихе его и начали создавать где-то около 1300 - 1315 гг. Текст был написан на средневерхненемецком языке, ну, а по своему содержанию это не что иное, как сборник тогдашней светской поэзии. Рукопись исполнена красивым готическим шрифтом, причем знаков препинания в ней практически нет. Зато есть красивые заглавные буквы в начале каждого абзаца.

В Кодексе были собраны стихи сразу 110 средневековых поэтов, ранжированных по их социальному положению. Затем в него были внесены стихи еще 30 авторов. Однако закончен сборник так и не был, и не все материалы в нем были упорядочены. В частности, в тексте осталось еще несколько пустых страниц.

Страница «Манесского кодекса» со стихами Вальтера фон дер Фогельвейде.

Всего же в этом манускрипте 426 пергаментных листов, имеющих размеры 35,5 на 25 см и 138 миниатюр, которые изображают упоминаемых в нем средневековых поэтов. И вот эти-то миниатюры и являются главной ценностью этого Кодекса. Вряд ли будет преувеличением назвать их шедеврами средневековой книжной миниатюры. На них изображена феодальная знать в одежде геральдических цветов, битвы, различные куртуазные и охотничьи сцены, то есть вся жизнь того времени.

Правда, манускрипт этот был закончен спустя сто лет после смерти некоторых из поэтов-миннезингеров (немецкий аналог французских труверов или трубадуров), стихи которых были в него помещены. То есть достоверность ряда геральдических сведений этой рукописи не может быть установлена с абсолютной достоверностью, из-за того, что гербы часто изменялись, причем в течение жизни даже одного поколения, а сто лет – это жизнь трех поколений, а в ту эпоху так даже и четырех.

Здание библиотеки Гейдельбергского университета.

Хранится «Манесский кодекс» в библиотеке Гейдельбергского университета в городе Гейдельберге в Германии. Однако есть несколько его копий, выполненных позднее. Одна из них находится в замке Чешски Крумлов, вот только лежит она там под стеклом и посмотреть ее, даже в научных целях, увы, невозможно.

Ну, а сейчас мы просто внимательно рассмотрим некоторые из его иллюстраций и посмотрим, какую информацию мы сможем из них получить.

На этой миниатюре мы видим Вольфрама фон Эшенбаха в полном рыцарском снаряжении. И вот тут сразу возникает вопрос: а что это у него на шлеме? Рога? Не похоже. Секиры? Тоже вроде бы нет. Одно ясно - это геральдические фигуры, раз изображение их есть и на щите, и на вымпеле.

Миниатюра с изображением Вальтера фон дер Фогельвейде интересна тем, что на его гербе изображен соловей в золоченой клетке и… эта же фигура красовалась и у него на шлеме. Оригинально, не правда ли?

Изображение Вальтера фон Метца показывает нам типичного рыцаря этой эпохи. Геральдическая одежда, включая сюрко и попону, так сказать, с ног до головы, но зато на шлеме украшение, с гербом не связанное!

Практически в той же позе изображен и миннезингер Гартман фон Ауэ. Но он подошел более последовательно к вопросу опознавания своей личности, так что и шлем его тоже украшает изображение головы хищной птицы.

Ну, а это известный всем Ульрих фон Лихтенштейн – самый одиозный рыцарь своего времени. Тот самый, о котором на ВО уже был мой материал и который и губу себе обрезал, и с прокаженными жил, и привязанный за кисть руки под окном башни висел и все это… ради милости своей дамы сердца, которая была совсем не молода и совсем не прекрасна. Кстати, при наличии куда более молодой жены, которая против такого служения ничего, однако, не имела. Щеголял в женских платьях, но церковь на это смотрела сквозь пальцы. Вот и на этой миниатюре он изображен в гербовом сюрко, но… с фигурой языческой богини Венеры на шлеме!

Шенк фон Лимбург был поистине модник и оригинал. На шлеме оперенные рога, сюрко одного цвета, попона – другого, герб на щите – три булавы. Ну, вот так ему захотелось…

На этой миниатюре изображен любопытный прием тогдашней вооруженной борьбы. Всадники стремятся обхватить друг друга за шею и уж после этого разить мечом. Оригинально, ничего не скажешь! Хотя это и не настоящий бой, а турнир!

Шлем победителя турнирного поединка Вальтера фон Клингена украшают оперенные секиры, хотя на его щите красуется лев-рампан. Интересно, что он ударил своего противника копьем в шлем с такой силой, что пробил его до крови!

Еще одна рыцарская схватка, с брызгами крови из разрубленного мечом локтя. Ну, а еще тут интересен круглый щит у рыцаря справа. Значит они все еще использовались, несмотря на то, что в моде были именно щиты-утюги.

На этой миниатюре с рыцарем-поэтом Генрихом фон Фрауэнбергом поединок обошелся без крови, но интересно, как манускрипт показывает положение всадников относительно друг друга. Они скачут, имея противника справа от себя, то есть сила удара копья при столкновении максимальна. Это уже потом их разделили барьером и поставили так, чтобы движение относительно друг друга было левосторонним. При этом копье попадало в щит под углом 25 градусов, и сила удара в значительной степени бывала ослаблена. Создателям фильма «История рыцаря» все это следовало бы помнить!

Кристан фон Луппин сражается с каким-то азиатом. Почему-то на нем надет всего лишь подшлемник бацинет, и нет никакой попоны на лошади.

Данная миниатюра демонстрирует нам эффективность тогдашнего рыцарского меча. При удачном ударе им можно было вполне разрубить полностью закрытой шлем топхельм!

И удавалось такое как конному, так и пешему! Правда, известно, что шлемы тогда делались из железа и никакой особой закалке не подвергались. Так что ничего удивительно в том, что здесь нарисовано, нет. Да и вряд ли бы художник для столь состоятельного заказчика стал бы рисовать нечто реально несуществующее. Такого бы просто никто не допустил. Такое уж тогда было время, хотя… да, встречались на страницах средневековых рукописей и выдуманные персонажи, и совершенно фантастические звери, изображать которых никто не запрещал. Вот только эта была фантазия, всегда отделенная от правды.

А вот миниатюра на странице манускрипта явно со сценой божьего суда, поскольку никаких доспехов на поединщиках не надето. И они используют щиты-баклеры, то есть в то время они уже существовали и использовались.

На этой миниатюре мы видим сцену охоты. Собрались знатные господа поохотиться, да вот коровы преградили им путь. Правда, рыцари, отправившиеся на нее, по-прежнему одеты в кольчужные доспехи и шлемы бацинеты полусферической формы. В руках у двух рогатины с широкими наконечниками и поперечиной сразу же за ними, то есть охота предполагается явно серьезная. Очень хорошо изображены арбалеты, особенно тот, что у воина слева. Видно и крепление лука, и длинный спусковой рычаг.

Здесь арбалетчики в длинных кольчужных рубахах, надетых поверх вертикально простеганных гамбизонов, обстреливают осажденный замок. Защитники тоже отстреливаются из арбалетов и сбрасывают им на голову камни, причем не только мужчины, но и женщины. В спину воина, разбивающего топором ворота, вонзилась стрела, но он, видимо, ее не замечает. На страже ворот стоят уже не простые воины, а знатный рыцарь. На щите у него золотая рыба и… рога на шлеме из двух золотых рыб, вдобавок еще и украшенных перьями.

Ну, а эта сценка дышит миролюбием и заботой о ближнем: на сломанную ногу накладывается шина.

Не правда ли, рассматривая миниатюры из этого манускрипта, мы словно окунаемся в средневековую жизнь, и переносимся в то далекое и уже мало непонятное для нас время… Автор:Шпаковский В.О. https://topwar.ru/12...a-xiv-veka.html