4 ответов в теме

[Yorik]

После победы у Джербы в 1560 году  (http://arkaim.co/top...skogo-voinstva/) султану Сулейману Великолепному оставался всего один шаг для получения полного контроля над Средиземным морем — требовалось только захватить Мальту, и все дела. Но сразу организовать новую экспедицию султан не смог по разным причинам, хотя подготовка и велась.
На престарелого Сулеймана со всех сторон оказывали давление, чтобы он организовал поход на Мальту, но сильнее всего наседали на султана его женщины, так как мальтийским рыцарям удалось захватить галион, который вёз в Стамбул большой груз драгоценностей, косметики, ценных тканей и прочих предметов роскоши для обитательниц гарема.
Среди военачальников, ратовавших за поход на Мальту, выделялся Драгут (Тургут-реис, 1485-1565), который требовал "выкурить это змеиное гнездо".

Драгута, вы, уважаемые читатели, конечно же, помните по описанию сражения у Джербы в 1560 году. Но это будет не единственное знакомое вам лицо – на Мальту в 1565 году соберётся довольно большой круг наших старых героев.

В 1563 году турки активизировали строительство кораблей и начали собирать продовольствие и различные припасы для новой экспедиции, но уже в конце февраля 1564 года Европа узнала о том, что этом году турецкий флот, скорее всего, не выйдет в Средиземное море. Причина бездействия турок в 1564 году оказалась весьма банальной: не хватало гребцов на галеры, солдат для экспедиционного корпуса, продовольствия, снаряжения и боеприпасов для всех. Вся турецкая армада могла быть укомплектована в лучшем случае только к середине июля, а, следовательно, большого похода не будет. Отдельные турецкие корабли ограничатся защитой Архипелага и берегов Леванта.

И уже с марта 1564 года вся Европа начала гадать: куда двинется на следующий год турецкая армада – на Кипр, на Мальту или на Ла Гулетту? Зашевелились все: испанцы, венецианцы, мальтийские рыцари.
На Мальте проводились масштабные строительные работы по ремонту укреплений и строительству новых. Ведь великий магистр ордена госпитальеров Жан де Валетт (1494-1568, магистр с 1557) понимал, что он со своими наличными силами не сможет воспрепятствовать высадке турок на острове, и рассчитывать мальтийцы могут только на оборонительные сооружения.

Снаряжая экспедицию для захвата Мальты, султан Сулейман в 1565 году разделил командование вооружёнными силами: флотом стал командовать адмирал Пиале-паша (1515-1578), а силами экспедиционного корпуса — генерал Лала Кара Мустафа-паша (1500-1580). Во многих случаях тактика разделения командования приносила туркам успех, но в данном случае произошла осечка, так как Пиале-паша и Мустафа-паша просто ненавидели друг друга.

Султан Сулейман, конечно же, знал о взаимной неприязни своих командующих, поэтому он призвал их к себе и велел Пиале-паше уважать Мустафу-пашу как родного отца, а Мустафе-паше — относиться к Пиале-паше как к любимому сыну. Пришлось командующим дать султану требуемую клятву.

В Средиземном море на подходе к Мальте экспедицию должны били усилить эскадры Драгута и Ульдж-али (1508-1587), которые в то время базировались в Триполи. Кроме того, Драгут имел полномочия схожие с комиссарскими, так как без его одобрения Мустафа-паша и Пиале-паша не могли предпринимать никаких решительных действий. Но Драгут был и сам прекрасным полководцем, а начинал военную службу в качестве артиллерийского офицера, так что султан рассчитывал не его опыт при захвате Мальты.

Следует отметить, что в 1565 году турки двинули на Мальту просто грандиозный флот, который состоял из более чем двухсот судов, в том числе 130 галер. Но этот флот перевозил около сорока тысяч солдат экспедиционного корпуса, которому предстояло действовать на Мальте практически автономно, следовательно, помимо продовольствия и боеприпасов, на борту этих кораблей были лошади, пушки, вода и даже дрова для приготовления пищи.

Турки везли с собой семьдесят осадных орудий для обстрела мальтийских укреплений. Среди этих орудий выделялись два, так называемых, василиска, метавших огромные ядра, которые, по словам Франческо Бальби, зарывались в землю на тридцать ладоней. Кто такой Бальби? Среди защитников Мальты служил итальянский аркебузир испанской армии Франческо Бальби ди Корреджо (1505-1589), который вёл дневник во время турецкой осады острова. Этот дневник, вероятно, представляет значительный интерес, так как впервые он был издан в Испании уже в 1567 году. Правда, на английский язык его перевели всего лишь через четыреста лет послы появления оригинала.

А куда же без воды? Турки ведь прекрасно знали, что на Мальте они столкнутся с недостатком местной воды – источники на острове были большой редкостью, а защитники Мальты при известии о приближении турок завалили все колодцы острова, которые находились вне городских стен, дохлыми животными, что сделало их воду совершенно непригодной ни для каких целей.

Первые признаки выдвижения турецкого флота наблюдатели отметили в середине апреля 1565 года, а 18 мая на Мальте заметили первые турецкие паруса. Джакомо Бозио (1544-1627), официальный историк ордена госпитальеров, так описывает этот день:

"В 13 милях от Мальты турецкая армада была ясно видна. Парусами был покрыт весь горизонт. От спектакля перехватывало дыхание: развернувшись в виде огромного полумесяца, по спокойному морю к Мальте двигались сотни кораблей – 130 галер, 30 галиотов, 9 транспортных барж, 10 крупных галеонов и две сотни малых вспомогательных кораблей".

В тот же день, точнее, в ночь на 19 мая, началась высадка турецких солдат на Мальте в бухте Марсашлокк; к 20 мая на острове высадилось более двадцати тысяч турецких солдат. Турки очень быстро заняли весь остров, кроме крепости Мдины в центре острова, форта св. Эльма, а также крепостей Биргу и Сенглии с фортами св. Ангела и св. Михаила соответственно.

Форт св. Эльма контролировал проходы в бухты Марсамшетт и Большую, а крепости Биргу и Сенглия с фортами доминировали над Большой бухтой. Недостатком оборонительных позиций христиан было отсутствие укреплений на горе Шиберрас. Это была господствующая позиция над обеими бухтами, но рыцари-госпитальеры из-за недостатка средств не успели ничего предпринять, да и на Мальте они обосновались всего в 1530 году.

Можно легко понять сугубо оборонительную тактику мальтийцев. Ведь к 18 мая остров могли защищать 546 рыцарей с оруженосцами, тысяча испанских солдат и около четырёх тысяч местных ополченцев. Из Сицилии и из Франции на Мальту были срочно завезены дополнительные запасы зерна и сухарей, все цистерны и большие ёмкости были доверху наполнены водой.

Руководил обороной Мальты, как я уже говорил, великий магистр ордена госпитальеров Жан де Валетт. Вот как Франческо Бальби описывает Жана де Валетта:

"Он высок, хорошо сложен, внушает уважение и хорошо подходит к роли Великого Магистра. Он выглядит скорее печально, но для своего возраста он весьма крепок, здоров и в здравом уме. Он очень набожен, мудр, у него хорошая память. Он очень опытен во всём, что касается военного и морского дела. Он умерен, терпелив, и знает множество языков".

С самого начала 1565 года Жан де Валетт активизировал работы по совершенствованию и укреплению оборонительных сооружений. На строительные и земляные работы выходили все жители острова, включая рыцарей, и сам Жан де Валетт ежедневно, несмотря на свой преклонный возраст, выделял по два часа для строительных работ, подавая пример своим подданным.

Кстати, я не ошибся в написании имени великого магистра, так как при жизни его имя писалось именно так, Жан де Валетт. В 1566 году он основал на острове новый город, который в его честь назвали Ла-Валетта. Вскоре имя великого магистра и название основанного им города перемешались, и позднее этого великого магистра стали называть Жан де ла Валетт.
Но вернёмся к туркам.

В первый же день, сразу после начала высадки турецких солдат на Мальте, произошло столкновение между командующими по вопросу ведения боевых действий.
Мустафа-паша не хотел тратить время на захват фортов и решил нанести быстрый удар по главным опорным пунктам мальтийцев в Биргу и Сенглии.
Пиале-паша резонно возражал, что нельзя оставлять большой флот без надёжной стоянки из-за возможных штормов, а входы в удобные бухты Марсамшетт и Большую прикрывала артиллерия форта св. Эльма. Других удобных стоянок для такого большого флота на острове не было, а бухта Марсашлокк, где высаживались на остров турки, была слишком маленькой. Следовательно, по его мнению, начинать надо было с захвата этого форта.

Пытаясь доказать свою правоту, Мустафа-паша 20 и 21 мая произвёл две пробные атаки на укрепления Биргу и Сенглии и убедился, что быстро захватить эти позиции ему не удастся, так как турки сразу же понесли большие потери от огня оборонявшихся мальтийцев. Он понял, что длительная осада Биргу и Сенглии неизбежна, а при таких обстоятельствах следовало позаботиться о безопасности собственного флота.

Пришлось Мустафа-паше направить большую часть своего войска и артиллерии для захвата форта св. Эльма. Генерал рассчитывал захватить форт дней за пять, не больше, но просчитался, так как великий магистр ордена госпитальеров Жан де Валетт заранее позаботился как о ремонте стен форта и усилении его артиллерии, так и об обеспечении защитников форта боеприпасами, продовольствием.

Осадные работы вокруг форта св. Эльма начались 24 мая, тогда же прозвучали и первые пушечные выстрелы, а с 31 мая начался регулярный обстрел форта турками.
Через несколько дней Мустафа-паша попытался штурмовать форт св. Эльма, но защитники форта, которых было всего несколько сот человек против двадцати тысяч осаждающих, довольно легко отбили нападение турок. Во-первых, турецкая артиллерия ещё не успела серьёзно повредить стены форта, а, во-вторых, штурмовые лестницы оказались слишком короткими.

[Yorik]

Вскоре на Мальту с более чем двухнедельным опозданием прибыл Драгут со своей эскадрой. Менять план боевых действий было уже поздно, но он, как опытный артиллерист, сразу же увидел все промахи Мустафа-паши при организации осады форта, в частности, он отметил несовершенство в расстановке орудий. Драгут приказал удвоить количество батарей, обстреливавших форт, и изменил их расстановку, для нанесения максимального ущерба христианским защитникам форта.

Вскоре турки начали почти ежедневные атаки на форт, но мужественные защитники форта отражали все турецкие приступы. Артиллеристы залпами картечи умело рассеивали ряды атакующих, а остальные со стен форта обливали турок кипящей смолой, крушили штурмовые лестницы и вели ответный огонь из всех видов оружия. В промежутках между штурмами мальтийцы ремонтировали свои укрепления, и эти работы продолжались круглые сутки.

Через несколько дней атак туркам удалось захватить внешний равелин у стен форта, но ворваться в сам форт турки не смогли. Турки продолжали свои попытки захватить форт, но несли при штурмах такие тяжёлые потери, что вскоре ров у стен форта оказался полностью заполнен трупами атаковавших турок.

Не смогли турки и наглухо заблокировать форт св. Эльма, так что по ночам мальтийцы на лодках пробирались в форт, доставляя продовольствие, боеприпасы и свежих воинов, а с собой забирали раненых.
8 июня защитники форта вскоре обратились к великому магистру за разрешением сдать уже довольно сильно разрушенный форт, но Жан де Валетт велел им защищать форт до самой смерти. Если же они не могут больше сражаться, то он найдёт им замену и лично возглавит защиту форта.
Больше этот вопрос не поднимался.

10 июня после сильного артиллерийского обстрела Мустафа-паша организовал решительный штурм форта св. Эльма, однако защитники форта удалось отразить все приступы с помощью огня аркебуз и лучников, а также используя такие защитные средства, как кипящая смола, камни и горящие обручи.

Турки продолжали свои атаки и в последующие дни, но уже не такие интенсивные. Очередной сильный приступ турки произвели 16 июня, но были отбиты с большими потерями. Правда, и защитники форта во время этого боя потеряли 150 человек.
Зато 17 июня турки окончательно перерезали связь между фортом св. Эльма и Биргу, построив защитные сооружения на том берегу, к которому обычно причаливали лодки из Биргу. Теперь форт был обречён на быстрое взятие.

После захвата равелина Драгут произвёл новую перестановку батарей, чтобы усилить суммарную мощь обстрела.
18 июня, когда Драгут наблюдал за очередной атакой на форт, рядом с ним упало каменное ядро, и одним из осколков этого ядра Драгут был смертельно ранен. До сих пор историки спорят, чьё это было ядро — мальтийское или турецкое? Свидетельства современников дают основания для любого вывода, но это не так важно. Важно было то, что теперь опять на первое место выходило соперничество между турецкими командующими, а турецкая армия осталась без талантливого руководителя.

Мустафа-паша приказал накрыть раненого Драгута своим плащом и отнести его в свою палатку, чтобы вид полумёртвого полководца не подорвал боевой дух турецких солдат. Драгут прожил ещё несколько дней, успел 23 июня узнать о захвате форта св. Эльма и в тот же день испустил дух.
Тело Драгута после окончания осады доставил в Триполи его друг Ульдж-али и захоронил у ворот Баб Аль-Бахр. Великого полководца до наших дней почитают и мусульмане, и христиане.

Последний и решающий штурм форта св. Эльма Мустафа-паша назначил на 22 июня. С самого утра турки начали интенсивный артиллерийский обстрел форта. К нему присоединились пушки с галер, которых привёл Пиале-паша из бухты Марсашлокк; они обстреливали форт и со стороны моря. Семь часов подряд турки атаковали форт, но не смогли ворваться на его территорию, несмотря на то, что часть стены уже обвалилась.
Турки с большими потерями отошли, но среди уцелевших защитников форта не было ни одного человека без ранений.

Только 23 июня после нового сильнейшего артиллерийского обстрела турки ворвались внутрь почти полностью разрушенного форта св. Эльма.
Всех оставшихся в живых защитников форта, около пятидесяти человек, турки обезглавили, оставив в живых только девять рыцарей-иоаннитов, за которых надеялись получить выкуп.

Тела обезглавленных мальтийцев турки прибили к деревянным крестам и пустили их вплавь в воды Большой бухты, чтобы их смогли увидеть защитники Биргу. В ответ на это де Валетт приказал обезглавить всех пленных турок, зарядить их головами две самые большие пушки и сделать залп в сторону развалин форта св. Эльма.

Турки только убитыми за время осады форта св. Эльма потеряли несколько тысяч человек, около 20% своих сухопутных сил; потери мальтийцев составили примерно 150 человек. Теперь Пиале-паша смог спокойно разместить свой флот в бухте Марсамшетт.

Все исследования, рассказывающие об осаде Мальты, содержат историческую фразу, которую якобы произнёс Мустафа-паша после захвата форта св. Эльма, глядя на укрепления Биргу и Сенглии:

"Если этот маленький сын стоил нам так дорого, то сколько же мы заплатим за отца?"

На самом деле, Мустафа-паша высказался немного резче.

Мустафа-паша подсчитал потери, вспомнил уроки осады Родоса и 29 июня предложил Жану де Валетту капитуляцию на почётных условиях, как в 1523 году на упомянутом Родосе.
Великий магистр сделал встречное предложение генералу – наполнить трупами янычар рвы возле Биргу и Сенглии.

После 30 июня у защитников Мальты окрепла надежда на успешный исход войны, так как к острову прорвались несколько кораблей с Сицилии, которые доставили ещё 42 рыцарей, 650 солдат, а также некоторое количество продовольствия и боеприпасов.
Высадившийся отряд сумел избежать встречи с турками, пробрался в Мдину, а затем успешно присоединился к защитникам Биргу в ночь на 3 июля; корабли же поспешили вернуться на Сицилию.

Мустафа-паша решил атаковать одновременно укрепления Биргу и Сенглии с их хорошо укреплёнными фортами св. Ангела и св. Михаила. Чтобы атаковать эти укрепления со стороны моря, он перебазировал в Большую бухту несколько галер. Кроме этого, он приказал перетащить посуху вокруг горы Шиберрас около 70 лодок, чтобы иметь возможность атаковать Биргу и с другой стороны Большой бухты.
Защитники острова построили боновое заграждение между двумя мысами, чтобы турки не смогли провести свои галеры в маленькую бухту, где под защитой фортов находились мальтийские галеры.

Мустафа-паша несколько раз посылал отряды сапёров под охраной янычар для разрушения этого заграждения, но спецотряды мальтийцев во время ночных боёв отстояли свою преграду для турецких галер. Почему в ночных боях? Днём пушки мальтийцев просто не подпустили бы турок к этим укреплениям в бухте.

Обстрел Сенглии и форта св. Михаила турки начали 4 июля, но решительных штурмов до времени не предпринимали, так как их орудия пока ещё не причинили укреплениям существенных разрушений.

15 июля Мустафа-паша попытался атаковать мыс Сенглия со стороны моря, высадив десант с галер под прикрытием корабельной артиллерии. Одновременно началась атака турок и со стороны суши. Жан де Валетт заранее предусмотрел такую возможность и разместил на берегу хорошо замаскированную батарею. В жарком бою мальтийцы почти полностью уничтожили турецкий десант и потопили все десантные лодки – спасибо “богам войны”!
Только в этом бою турки потеряли около четырёх тысяч человек, так как наличие замаскированной батареи оказалось полной неожиданностью для Мустафа-паши. Получил в этом бою тяжёлую контузию и Пиале-паша, выбыв из строя на несколько дней.

30 июля де Валетт отправил очередное письмо вице-королю Сицилии с просьбой о немедленной присылке помощи. Дон Гарсиа де Толедо в это время активно собирал флот, и к началу августа у него уже было 65 галер. Он мог бы попытаться отправить десант на Мальту, но только на свой страх и риск, так как был связан строгим запретом короля Филиппа II, панически боявшемся потерять свой флот. Король хорошо помнил Джербу!
Примерно в эти же дни Пиале-паша получил донесение о том, что испанцы собирают на Сицилии сильный флот. Он на несколько дней вывел свой флот для патрулирования в воды Мальтийского канала [пролив между Мальтой и Сицилией], но турецкие солдаты решили, что флот их бросил. Началась паника, которую Мустафа-паша смог ликвидировать с большим трудом.

В течение двух месяцев турки по указаниям Мустафа-паши обстреливали и изредка атаковали укрепления Сенглии и Биргу в районе Большой бухты, но чёткого плана кампании у них не было. Они стремились просто измотать силы противника.
Да, их пушки постоянно обстреливали позиции мальтийцев, грохот артиллерийской канонады был слышен даже на Сицилии; да, турки проводили множество атак на позиции мальтийцев, но добиться решающего успеха они не смогли, хотя и несли огромные потери, в разы превышающие потери защитников острова.
Попытки турок сделать подкопы под стены Сенглии, чтобы заложить пороховые заряды, также окончились неудачей.
На 7 августа Мустафа-паша назначил генеральный штурм.

[Yorik]

Бальби ди Корреджо в своём дневнике так описывает этот день:

"7 августа. Генеральный штурм – 8000 человек у [форта] св. Михаила, 4000 у Кастильского порта, ...но когда они покинули траншеи, мы уже были на своих постах... Когда они полезли на укрепления, их приняли как дорогих гостей... Штурм продолжался девять часов, от рассвета до послеобеденного времени. К туркам подошло более дюжины подкреплений, мы же подкрепляли себя вином, сильно разбавленным водой, и несколькими кусочками хлеба... Победа вновь досталась нам, ...хотя никто из нас не стоял на ногах из-за ран или усталости".

Христиане в этом сражении пустили в ход последние резервы, за оружие взялся даже сам Жан де Валетт, и получил ранение в ногу.

Победу же в этом бою христианам принесла не столько мужество защитников форта св. Михаила, сколько своевременная вылазка из Мдины капитана Винченцо Анастаджи с сотней кавалеристов, которые внезапно напали на практически неохраняемый лагерь турецкой армии. Они не только вырезали раненых и больных турок, которых встречали на своём пути, но и поджигали палатки, уничтожая запасы турок. Да и ценностей они прихватили с собой немало.

В основном, именно эта атака кавалеристов Анастаджи заставила турок прекратить атаку на Биргу и броситься на спасение своего лагеря, когда они увидели дым от горящих палаток. Мустафа-паша и Пиале-паша решили, что на Мальте высадились испанцы и ударили им в тыл, но они ошиблись. К счастью для христиан.
После этой атаки Анастаджи Мустафа-паша попытался в середине августа захватить Мдину, но без артиллерийской поддержки эта атака турок на мощные крепостные стены провалилась.

К началу сентября ресурсы начинали истощаться как у турок, так и у мальтийцев. Кроме того, многие турецкие солдаты из-за плохой воды ещё в июле начали заболевать дизентерией, все опасались чумы, стали ощущаться перебои с продовольствием, так как рейдеры христиан стали регулярно перехватывать суда с продовольствием для турецкой армии, шедшие из Африки. Моральный дух турецкой армии падал, а болезни свирепствовали и унесли к этому времени жизни примерно 10000-15000 турецких солдат, и мёртвых уже перестали хоронить.

С конца августа погода начала портиться, пошли дожди, а, главное, приближался сезон штормов.
Мустафа-паша вполне резонно полагал, что силы и ресурсы защитников Мальты подходят к концу, поэтому он был готов к тому, чтобы его армия оставалась на зимовку на острове в надежде взять островитян измором.
Пиале-паша со своей стороны доказывал, что флот ценнее армии, а поэтому он не намерен оставаться на Мальте дольше середины сентября, подвергая свой флот напрасному риску, не имея надёжных якорных стоянок и ремонтной базы. Если Мустафа-паша решит остаться на Мальте, это его дело, а он, Пиале-паша, уводит свой флот в Стамбул.
У турок уже не было человека вроде Драгута, способного уладить противоречия между командующими.

30 августа Мустафа-паша организовал последний штурм укреплений Сенглии и Биргу, бросив в бой все силы. Турки дрались из последних сил, но измождённые защитники острова каким-то чудом сумели отразить этот натиск. Жан де Валетт со шпагой в руке принимал участие в этом бою. Франческо Бальби написал про этот бой:

"Они были также истощены, как и мы".

Неизвестно, чем бы могло закончиться столкновение между турецкими командующими, но 8 сентября вице-король Сицилии дон Гарсиа Альварес де Толедо (1514-1577) привёл на Мальту свой флот с девятью тысячами солдат на борту и орудийным салютом приветствовал героических защитников острова.
Пиале-паша проявил себя не лучшим образом, так как его дозорные корабли, если они дежурили, не заметили приближение христианского флота, так что подкрепление начало высаживаться на Мальте без помех. Не отважился Пиале-паша и атаковать прибывшие корабли на их стоянке.

Мустафа-паша, узнав о прибытии сильных подкреплений к Жану де Валетту, решил немедленно снять осаду. Турки демонтировали свои орудия и погрузили их на корабли, разрушили осадные укрепления и погрузили войска на корабли.
В это же время Мустафа-паша узнал, что прибывшие войска не спешат высаживаться на берег, ограничившись небольшим контингентом. Он высадил на берег несколько тысяч турецких солдат и приказал им стремительно атаковать позиции высадившихся христиан, чтобы уничтожить живую силу противника или опрокинуть их в море.
Но турецкие солдаты уже совсем потеряли боевой дух и не желали воевать на негостеприимной Мальте, поэтому, когда их атаковал хорошо подготовленный отряд испанских солдат, турки начали дружно отступать и, только понеся приличные потери, смогли снова погрузиться на свои корабли.

12 сентября последний турецкий корабль исчез из пределов видимости с Мальты. Турецкая армия за четыре месяца боевых действий потеряла три четверти личного состава, так что, опасаясь гнева султана, Пиале-паша послал в Стамбул свой самый быстроходный корабль с известием о поражении, чтобы ко времени прибытия основных сил гнев султана немного остыл.

Потери защитников Мальты в процентном отношении выглядели тоже достаточно внушительно. Погибли 250 рыцарей, а среди выживших не было ни одного без нескольких ранений. Держать в руках оружие к моменту прибытия подкреплений могли лишь около 600 человек.

Хочу ещё раз вернуться к дону Гарсиа де Толедо и рассказать о том, каким же образом он всё-таки собрал силы для высадки на Мальте, хотя многие и упрекают его за излишнюю медлительность.

В начале августа 1565 года вице-король Сицилии дон Гарсиа де Толедо смог собрать в Мессине около 80 галер. В середине месяца к ним присоединился адмирал Джованни Андреа Дориа (1539-1606, адмирал с 1556) со своей эскадрой, так что количество собранных галер перевалило за сотню, правда, все они были в разной степени готовности. На Сицилии к этому времени также находилось более двадцати тысяч испанских солдат. Начались активные переговоры о наиболее эффективном использовании собранных сил против турок.
Наконец был получен приказ короля Филиппа II об оказании помощи осаждённой Мальте, но при этом Гарсиа де Толедо должен был любой ценой избегать столкновения с турецким флотом.

В этой обстановке неожиданный шаг предпринял сам дон Гарсиа де Толедо. Опасаясь утечки информации, он тайком даже от своих союзников собрал эскадру с усиленными экипажами галер, быстро погрузил на них небольшой экспедиционный корпус, около 9000 солдат, и 26 августа внезапно покинул берега Сицилии. Командиром экспедиционного корпуса был назначен Альваро де Санда (1489-1573), уже знакомый нам по Джербе.
В действия этой эскадры вмешалась разбушевавшаяся стихия, которая помешала высадить десант на Мальту, так что 5 сентября все галеры без потерь, но изрядно потрёпанные, вернулись на Сицилию.

Эти неудачные манёвры сицилийской эскадры однако были замечены корсарами Ульдж-али (1508-1587), который сообщил о приближении большого испанского флота своим командующим. Мустафа-паша, узнав о приближении испанцев, приказал снимать осаду, поэтому уже 5 сентября защитники Мальты смогли заметить начало эвакуационных мероприятий турецкой армии.
Франческо Бальби 5 сентября записал:

"Они продолжили бомбардировать форт св. Михаила и пост Кастилия с прежней яростью. Но, несмотря на этот бравый обстрел, к превеликой нашей радости мы обнаружили, что они начали грузить на корабли свои товары и свои пушки".

Неудачная попытка высадки десанта на Мальту вызвала множество упрёков со стороны союзников, но Андреа Дориа поддержал инициативу вице-короля Сицилии, и на следующий день флот опять вышел в море, которое несколько успокоилось.
На рассвете 7 сентября десантники высадились на Мальте, после чего эскадра поспешила вернуться на Сицилию за новыми подкреплениями.
В этот же день Мальту покинули все галеры алжирских пиратов под командованием Ульдж-али.

Альваро де Санда привёл своих солдат к стенам почти разрушенной Биргу, но Жан де Валетт запретил десантникам занимать оставленные турками позиции из-за опасности заразных болезней от множества трупов людей и животных. Он рекомендовал де Санде перевести большую часть своих солдат в Мдину.
В это же время Мустафа-паша сделал последнюю попытку захватить позиции христиан и опять высадил на берег около пяти тысяч солдат. Турки подошли к Биргу и даже проникли внутрь городских стен, но отошедшие десантники на узких улочках начали просто истреблять противников. Уцелевшие турки бежали на свои галеры.

Получив известие об уходе турок, Гарсиа де Толедо приказал высадить обратно на берег в Сиракузах дополнительные силы экспедиционного корпуса, которые были готовы к отправке на Мальту. Им там уже нечего было делать.
14 сентября корабли с Сицилии забрали с Мальты солдат экспедиционного корпуса и затем бросились вдогонку за турками в надежде захватить хоть несколько отставших кораблей противника. Этот рейд христианской эскадры оказался совершенно нерезультативным, и 7 октября все корабли благополучно вернулись в Мессину.

Султан Сулейман приказал своим командующим не вводить корабли в гавань Стамбула до наступления темноты, чтобы не производить слишком плохого впечатления на население города. Не совсем справедливо Сулейман сказал по поводу проваленной кампании:

"Только со мной мои армии добиваются триумфа!"

Ещё по поводу турецких побед в Триполи и на Джербе, когда Пиале-паша привёл в Стамбул корабли с золотом и другой ценной добычей, Ожье де Бузбек (1522-1592), посланник Империи в Турции, писал:

"...те, кто видел лицо Сулеймана в этот час триумфа, не могли обнаружить на нём и малейших следов радости... Выражение его лица оставалось неизменным, его жёсткие черты не утратили ничего из привычной мрачности... Все торжества и аплодисменты этого дня не вызвали у него ни единого признака удовлетворения".

Что же можно было ожидать от Сулеймана I после такого неожиданного поражения?

Город Биргу был практически полностью разрушен, да и его расположение Жан де Валетт справедливо посчитал не самым удачным, поэтому строительство новой столицы острова он в 1566 году начал несколько в стороне, на господствующем над Большой бухтой хребте Шиберрас. После смерти великого магистра в 1568 году город был назван в его честь – Ла-Валетта, и, как я уже говорил, вскоре началась путаница с именами и названиями, так что через некоторое время Жан де Валетт стал Жаном де ла Валеттом.

Всю оставшуюся часть 1565 года христианские правители занимались подготовкой к отражению нового турецкого вторжения, которое Сулейман I планировал на 1566 год. В Испании и Неаполе, в Генуе и Флоренции, на Сицилии и на Мальте активно строились новые галеры. Испанцы постоянно держали на Сицилии внушительную эскадру и сконцентрировали там значительные сухопутные силы. Они одновременно усилили гарнизон Ла Гулетты.

Все ожидали нового появления турецкого флота...

[Snider]

Ждем продолжения.

[Yorik]

Ну, а что? Мы победили