6 ответов в теме

[Yorik]

Приступая к рассказам из жизни замечательного американского физика Роберта Вуда (1868-1955), мне придется начать с детства этого удивительного ученого.

Когда американский писатель Уильям Сибрук приступил к работе над биографией нашего героя, миссис Ричард Блоу, знавшая семью Вудов с шестнадцати лет, сказала писателю:

"Вам должна нравиться ваша новая работа - это как раз по вашей специальности".

Сибрук поинтересовался:

"Что вы хотите этим сказать?"

Миссис Блоу простодушно ответила:

"Разве вы не писали все время о дикарях и вождях каннибалов?"

Вот к какой категории личностей относился Роберт Вуд.

Свою первую лекцию Вуд прочел в возрасте восьми лет. Ему подарили волшебный фонарь и несколько раскрашенных диапозитивов. Он полюбовался ими и решил, что надо сделать что-нибудь более интересное. Вуд подготовил лекцию по анатомии медузы, причем диапозитивы он изготовил сам, перерисовав их с иллюстраций в книге. Лекцию он читал в столовой Вудов, а слушателями были дети соседей и их матери.

Гертруда Вуд, супруга Роберта, когда ей рассказали эту историю, заметила:

"Слава Богу, что была хоть одна лекция, на которой мне не пришлось помогать ему".

Когда Вуду было лет десять, в январе случилась оттепель. Около ледяной горы, с которой скатывались дети, образовалась большая лужа, так что все мальчишки быстро промокли и покрылись грязью. Тогда Роберт притащил садовый шланг для поливки сада и объявил, что сейчас откачает всю воду. Над ним стали смеяться не только старшие мальчишки, но и ровесники, так как все хорошо знали, что вода в гору не течет, а лужу окружало возвышение несколько более фута. Но Вуд применил принцип сифона, о котором он уже успел вычитать в одной из отцовских книг. Велев одному из мальчишек зажать пальцем один конец шланга, Роберт стал наливать воду из ведра в другой. Один конец шланга поместили в лужу, другой, для пущей эффективности, Вуд перекинул через забор и вода потекла через сифон.

Любил юный Вуд баловаться и со взрывчатыми веществами. Однажды к празднику 4 июля он со своим кузеном Брэдли Дэвисом и еще одним мальчиком приготовил 20 фунтов состава из смеси бертолетовой соли и серы. Затем они врыли несколько столбов и устроили копер высотой около 10 футов, в котором тяжелая железная гиря срывалась с задержки при помощи длинного шнура и падала на старую наковальню. Когда они в первый раз испробовали свое изобретение, то, как вспоминает наш герой,

"лошади в соседней конюшне чуть не разбежались от испуга, и во всех домах вокруг дребезжали стекла".

Брэдли Дэвис стал впоследствии почтенным профессором ботаники в Мичиганском университете в Энн Арбор, а Роберт Вуд так и не исправился и стал физиком.

День 4 июля заканчивался, а у ребят еще оставалось около девяти фунтов взрывчатки. Вуд уже знал, что если по смеси не бить молотком или копром, а просто поджечь, то она горит ослепительным голубым пламенем. Они решили устроить в городе и свою собственную иллюминацию. Около полуночи они разложили взрывчатый состав на площади напротив церкви, обложили его пистонами и подожгли. Едва они отбежали, как взорвался один из пистонов, а за ним и вся остальная куча взрывчатки со страшным грохотом, сопровождаемым звоном разбитых стекол из соседних домов. Фонари на площади погасли и она погрузилась во мрак.

Неподалеку от школы, в которой учился Вуд, был выстроен новый дом. В вестибюле внимание мальчика привлекал длинный ряд переговорных трубок с кнопками вызова внизу. Однажды Вуд понял, что он сможет замкнуть эти трубки накоротко. В чулане он нашел длинную картонную трубку около трех дюймов диаметром. Он приставил ее к длинному ряду переговорных трубок и карандашом наметил кружки, соответствующие их отверстиям. Затем в отмеченных местах он перочинным ножом вырезал отверстия, а концы трубки заткнул. Потом с помощью своего соседа он прикрепил это приспособление к переговорным трубкам, в результате чего получилось устройство, используя которое жильцы дома могли бы переговариваться между собой. Но не это было целью чертенят: они быстро нажали все кнопки вызова, начиная с верхних этажей, и быстро ретировались. К сожалению, свидетельств устроенного переполоха не удалось зафиксировать.

Чтобы не утомлять вас, уважаемые читатели, я не буду подробно описывать, как Вуд с приятелем ночью накануне парада ветеранов Гражданской войны (в США) в 1883 году на Ямайка Плейн (Бостон) водрузили на голову памятника большую фермерскую шляпу, украшенную бумажными цветами и длинными лентами самых патриотических цветов: белого, синего и красного. Этот памятник представлял собой фигуру солдата, опиравшегося на ружье, высотой около 25 футов, стоящую на высоком гранитном постаменте. Для снятия этого "отвратительно кощунственного" украшения по требованию разъяренных граждан была вызвана пожарная команда с лестницами и крюками.

Воспитательница школы, в которой учился Вуд, говорила о нем, что мальчик невнимателен, почти туп и что его мысли почти всегда блуждают где-то в стороне. Но мы-то с вами теперь уже знаем, где блуждали его мысли.

Вуд с молодости освоил и искусство мистификации. Так 23 июля 1887 года в чикагской "Трибюн" появилась заметка под названием "Посланец со звезд", сочиненная Вудом. В заметке говорилось о том, что 21 числа в 7.45 вечера около города Клэйтона упал круглый металлический аэролит, на поверхности которого заметны знаки, дающие доказательство того, что этот предмет создан руками разумных существ. Приводились свидетельства специалистов, осмотревших находку, и был произведен химический анализ вещества, из которого был сделан аэролит. Это оказался неизвестный на земле элемент, пары которого при наблюдении в спектроскоп

"дают три ярких желтых линии, слева от линии натрия, широкую зеленую линию справа от линии бария и огромное число узких фиолетовых".

Это сообщение прогремело на всю страну, правда, о летающих тарелках тогда еще никто не говорил, а то Вуд изготовил бы и ее. Или публикацию о ней сочинил.

[Yorik]

Осенью 1891 года Вуд приехал в университет Джона Гопкинса, намереваясь получить там степень доктора философии по химии. В университетском пансионе, где он жил, уже давно ходило страшное подозрение, что утреннее жаркое приготовляется из остатков вчерашнего обеда, собранных с тарелок. Так если во вторник на обед подавался бифштекс, то в среду на завтрак подавалось жаркое. Но как доказать такое обвинение? Вуд немного подумал, почесал в затылке и сказал:

"Я думаю, что мне удастся это доказать при помощи бунзеновской горелки и спектроскопа".

Вуд уже прекрасно знал, что хлористый литий совершенно безопасное вещество, похожее на обыкновенную соль, а также, что спектроскоп дает возможность открыть мельчайшие следы лития в любом материале, если его сжечь в бесцветном пламени. Литий дает хорошо известную красную спектральную линию.
Когда студентам на обед был подан бифштекс, Вуд на своей тарелке оставил несколько больших обрезков, посыпанных хлористым литием. На следующее утро кусочки завтрака были спрятаны в карман, отнесены в лабораторию и сожжены перед щелью спектроскопа:
появившаяся красная линия лития полностью подтвердила страшную догадку студентов.

Слава этой истории сопутствовала Вуду всю его жизнь. Были и побочные варианты: в одном из немецких пансионов отказались пустить известного американского профессора, так как там раньше уже побывал Вуд со своим литием.

Кратчайший путь из лаборатории в пансион шел через негритянский квартал. Там находилась бакалейная лавка, около которой собиралась целая толпа негров, чтобы потрепаться и погреться на солнце. Проходя мимо лавки во время январской оттепели, Вуд заметил, что вся мостовая от края до края затоплена водой.
На следующий день, когда он с товарищами пошел обедать, Вуд с предосторожностями положил в железную коробочку кусочек натрия величиной с грецкий орех и спрятал ее в кармане. Подойдя к огромной луже, около которой толпились негры, Вуд громко закашлялся и на виду у всех плюнул в лужу, незаметно бросив в том же направлении кусочек натрия. Раздался сильный удар, полетели искры и огромное желтое пламя появилось на поверхности воды.
Началось столпотворение:

"Спасайся, кто может, негры! Этот человек плюнул огнем! На вид он молодой, но только сам Старый Дьявол, сам Старый Сатана умеет это делать!"

Это был первый удачный "эксперимент" Вуда с элементом, который впоследствии его прославил.

Во время свадебного путешествия в 1894 году Вуд с женой посетили Йеллоустонский парк, в котором наш герой уже бывал раньше. С собой он прихватил бутылку раствора флюоресцина, вещества, крупинка которого заставит бочку воды светиться под лучами солнца изумрудным светом. Летчики, сбитые во время Второй мировой войны и приводнившиеся, применяли это вещество, чтобы создать вокруг себя огромное зеленое пятно, которое легко заметить со спасательного самолета. Но это будет только еще через почти пятьдесят лет. А пока...
Вуд хотел вылить свой раствор в гейзер "Старый Верный", но тот слишком хорошо охранялся. Тогда Роб остановил свой выбор на Изумрудном источнике, дорогу к которому он уже знал. Когда партия туристов с проводником собралась к источнику, Вуд с женой улизнули и опередили всех.
Сильный поток воды выходил из туннеля и вливался в озерко. Когда раздались голоса подходивших туристов, Вуд откупорил свою бутыль и бросил ее в воду. Вначале ничего не происходило, но вскоре из глубины озера стало подниматься огромное облако зеленого цвета.
Когда подошли туристы, все озеро сверкало, как изумруд, но гид по привычке начал бормотать:

"Перед вами, леди и джентльмены, Изумрудный источник, называемый так из-за зеленоватого цвета... Боже мой! Я никогда такого не видел, а я живу здесь уже десять лет!"

Туристы были в восторге. Вуды - тоже.

В 1894 году Вуд с женой и двумя детьми приехал в Берлин для написания докторской работы по химии. Да, еще тогда он собирался специализироваться по химии, правда, физической химии, но все же химии. Вскоре, однако, он решил заняться физикой.
Педантичные немцы объяснили Вуду, что все не так просто, что ему сначала надо закончить все задачи малого практикума и т.д. Но потом решили, что они во всем поверят Вуду на слово, кроме шести специальных задач.
Первая же специальная работа состояла в определении периода колебаний крутильного маятника. Для тех, кто не знает, что это такое, поясняю: крутильный маятник представляет собой большой круглый металлический диск, подвешенный в центре на проволоке, который медленно поворачивается из стороны в сторону. Вуд изучил инструкцию и решил, что можно придумать метод определения периода колебаний такого маятника получше предложенного. Когда Вуд испробовал свой метод, то он оказался проще и значительно точнее, чем применявшийся в лаборатории.
Его руководитель был поражен и предложил Вуду написать статью о проделанной работе, а директор Физического института профессор Варбург одобрил ее опубликование в "Annalen der Physik".

Когда пришло известие об открытии Рентгеном X-лучей, профессор Варбург оставил Вуду на своем столе оттиск статьи Рентгена о его открытии. Страницы оттиска были еще не разрезаны, и Вуд, разрезав брошюрку, прочел статью и оставил ее на столе профессора.
Вечером взбешенный Варбург влетел в комнату Вуда:

"Герр Вуд, зачем вы разрезали эти страницы?"

Он хотел этим сказать, что брал брошюру у газетчика на углу и собирался возвратить ее ему, а теперь газетчику придется платить, так как Вуд испортил оттиск. Рентген же все равно прислал бы ему этот оттиск. Вуд ответил, что Варбург сам предложил прочесть этот оттиск и что очень неудобно читать, не разрезав страниц. Варбург возразил:

"Почему? Вы могли читать так".

Он засунул палец между страницами, раздвинул их и заглянул снизу:

"Так делал я сам".

Вуд сказал, что он заплатит газетчику и оставит оттиск себе. (Цена оттиска была около десяти центов на американские деньги). Варбург сразу просиял и ушел к себе. Вуд сохранял этот оттиск со статьей Рентгена до конца своей жизни, как свидетельство об одном из самых великих открытий в истории человечества.

В Германии Вуд частенько устраивал различные розыгрыши. Один из них он устроил в надземном Берлинском метрополитене, в поездах которого были вагоны первого, второго и третьего классов. Как считал Вуд, в первом классе ездили только принцы, миллионеры и дураки. У него с приятелем были сезонные билеты второго класса зеленого цвета.
Зная, что немецкая железнодорожная полиция очень тщательно занимается своим делом, Вуд купил желтый билет третьего класса, демонстративно размахивая им, прошел через контроль и ввалился в вагон второго класса. Бдительный полицейский устремился за ним, вошел в вагон, и когда поезд тронулся, начал сердито выговаривать Вуду. Вуд прикинулся, что очень плохо понимает по-немецки. Когда они подъехали к остановке у зоологического сада, полицейский, уже побагровев от ярости, схватил Вуда за руку и сказал:

"Вы должны выйти здесь".

Вуд очень удивился и с негодованием на ужасно ломаном немецком языке ответил:

"Нет, я не выхожу здесь. Я выхожу на Фридрихштрассе".

Полицейский взорвался:

"Dummkopf! Gleich heraus! (Дурак! Вон отсюда!)"

Вуд стоял на своем:

"Nein! Friedrich-Strasse heraus! (Нет! Я выхожу на Фридрихштрассе!)"

Пока они так препирались, поезд тронулся, и когда он остановился на Фридрихштрассе, то Вуда тут же арестовали. Вуд с удивлением вытащил свой зеленый сезонный билет и с сожалением предположил, что полицейский либо цвето-слепой, либо сумасшедший.

[Yorik]

В 1897 году Вуд с семьей отдыхал в Массачусетсе у залива Бэзардс. Однажды, купаясь, он опрокинул себе на голову деревянную бадью и, держа ее на плечах и толкаясь ногами, долго развлекал детей зрелищем "живой" плавающей бадьи.

Но этим дело не ограничилось, иначе Вуд не был бы Вудом. На следующий день он вырезал в стенке бадьи прямоугольное отверстие и вставил туда стекло, а по краям бадьи прикрепил сорокафунтовый свинцовый балласт с киля яхты, который прижимал бадью к его плечам, если опуститься под воду. Предвосхищая создание батисферы, он соединил это устройство с велосипедным насосом, находившимся в лодке, при помощи двадцатифутового резинового шланга, и мог сидеть под водой сколь угодно долго, наблюдая за рыбами, водорослями и подводными пейзажами.


Первым крупным изобретением Вуда, сделанным в 1899 году, был способ отогревания замерзших водопроводных труб с помощью электрического тока. В ту зиму земля промерзла на восемь футов в глубину, так что у водопроводчиков было много работы, и они с ней явно не справлялись.

Вуд решил, что электрический ток, проходя по металлическим трубам, должен нагревать их, а мерзлая земля вокруг труб и лед внутри них электричество не проводят, так что никакой опасности не будет.

Эксперимент провели у дома сенатора Вайлеса, председателя правления Висконсинского университета, около дома которого водопроводчики никак не могли найти замерзшую трехсотфутовую трубу, положение которой было неизвестно. Привезли трансформатор, к вторичной обмотке которого присоединили провода от сети, а первичную замкнули на кран в подвале и на водоразборный кран в трехстах футах от дома. Ток проходил через большой бак с соленой водой и электродами, которыми можно было регулировать его силу.

Замкнули цепь и стали ждать результатов эксперимента у открытого крана в подвале. Через десять минут послышалось бульканье, и из крана брызнула струя ржавой воды, смешанной со льдом. Еще через несколько минут появился лакей с шампанским и т.д.

На следующий день в местной газете появилась статья в два столбца, описывающая успешное решение проблемы борьбы с замерзшими трубами. Это сообщение подхватило Ассошиэйтед Пресс и разнесло его по всей стране. Университет получил от правительства премию в двести тысяч долларов, а предложенный Вудом метод чуть ли не до сих пор применяется в цивилизованном мире для отогревания замерзших труб.

Вуда в университете за это изобретение повысили в должности с преподавателя до помощника профессора.


Изображение Роберта Вуда в виде римского сенатора до сих пор существует в Мэдисоне, штат Висконсин. Вот как это произошло.

Вуд уже переехал в университет Джона Гопкинса и купил дом с участком в Ист Хэмптоне. По соседству была дача и студия известного американского художника Альберта Хертера, который в то время писал картину для здания управления штата Висконсин в Мэдисоне. Он попросил Вуда позировать ему, изображая римского сенатора, в тоге и с золотым венком на голове. Хертер изобразил Вуда очень похоже, сохранив даже вихор волос у него на лбу, что довольно странно для прически римского сенатора.

Эта картина занимает всю стену в здании апелляционного суда. Все сенаторы сидят полукругом, а Вуд впереди встречает какого-то римского генерала со свитой, несущей военные трофеи. Приезжих физиков водят туда, чтобы они собственными глазами могли увидеть "устрашающий пример" того, что может случиться с молодым преподавателем физики.


В сентябре 1904 года Вуды по приглашению лорда Рэлея (Rayleigh, Нобелевская премия 1904 г.) гостили в его имении, где была и частная лаборатория. Вуда попросили провести несколько опытов с натрием, ведь исследования с этим металлом и его парами уже принесли Вуду всемирную славу. Вуд согласился:

"С удовольствием, если можно будет зажечь горелку и у вас есть металлический натрий".

Пока Вуд выдувал из стекла необходимые трубки, лорд Рэлей охотился за своим натрием. Лаборатория физика вообще является сложным хозяйством, и частная лаборатория Рэлея в "сельском" домике представляла собой подтверждение этого правила. Она была до такой степени перегружена различным оборудованием, находившимся здесь даже с очень давних времен, что найти в ней требуемые вещи было очень непросто. Скоро и Вуд присоединился к его поискам. Наконец хозяин отчаялся:

"Где-то у меня есть целая банка, но мне кажется, что она исчезла, и нам придется отказаться от опытов".

В это время Вуд в углу верхней полки одного из шкафов заметил широкую стеклянную банку, наполовину заполненную какой-то желтой жидкостью и с какими-то кусками в ней. Вуд открыл этот шкаф и сказал Рэлею:

"Я чувствую, что если бы это была моя лаборатория, я бы, наверное, держал натрий в этом шкафу".

Он запустил руку в глубину полки и вытащил запыленную банку. Рэлей улыбнулся:

"Ха! Кажется, вы его поймали. Мне кажется, нет ничего, относящегося к натрию, что вы не могли бы открыть, - даже то место, где он прячется".

Несколько позднее на заседании группы в Британской Ассоциации развития науки лорд Рэлей, объявляя о выступлении Вуда, с улыбкой заметил, что Вуду удалось даже открыть банку с натрием в его лаборатории, которую он сам тщетно искал целых полчаса.

Вуд был пионером фотографии в инфракрасных и ультрафиолетовых лучах. О его способности сооружать сложные физические приборы из подвернувшихся под руку предметов может дать представление краткая выдержка из его статьи из Monthly Notices по фотографированию Луны в ультрафиолетовых лучах:

"Предварительные опыты были проделаны мною в летней лаборатории в Ист Хэмптоне Лонг-Айленд, штат Нью-Йорк, с помощью наскоро импровизированного прибора: Фотографический телескоп был сделан из трехдюймовой кварцевой линзы, покрытой серебром, с фокусным расстоянием в шесть футов, смонтированной в конце печной трубы из оцинкованного железа, с адаптером для пластинок с другого конца. Все это было скреплено с пятифутовым телескопом, служившим для того, чтобы следовать за Луной в течение трехминутной экспозиции. Оба они были укреплены на экваториале из старой велосипедной рамы, поставленной на цементную плиту так, что ось передней вилки была направлена на Полярную Звезду".

Вот так работал Роберт Вуд - гений физического эксперимента.


Всемирную известность получила и кошка Вуда, благодаря истории, которая давно стала хрестоматийной, но я все же расскажу ее вам.

В конце 1911 года и в начале 1912 года в Ист Хэмптоне Вуд построил спектроскоп, который долгое время оставался самым большим в мире. Он представлял собой деревянную трубу длиной 42 фута и диаметром около шести дюймов. На одном конце трубы помещалась ахроматическая линза с фокусным расстоянием в 42 фута, т.е. во всю длину трубы, и дифракционная решетка, а на другом конце - щель и зеркало.

После первых опытов Вуд на некоторое время куда-то уехал, а когда вернулся в июне, то обнаружил, что пауки сумели пробраться в трубу и сплели там множество своих изделий. Недолго думая, Вуд схватил свою кошку и, не без некоторого сопротивления с ее стороны, сумел запихнуть животное в один из концов трубы, а потом закрыл ее (трубу). Кошке ничего не оставалось делать, как ползти по этому туннелю к свету. Она выскочила из другого конца трубы, волоча за собой целый шлейф из паутины, и в ужасе бросилась через забор подальше от этого страшного места. Но труба спектроскопа была очищена от паутины.

В своей статье об исследованиях на этом спектроскопе, посланной в Philosophical Magazine, Вуд вскользь упомянул об этом событии, но он совсем не ожидал, что данное событие ожидает всемирная известность. Об этой истории написали многие газеты и журналы, приукрашивая историю и добавляя новые подробности. Дошло до того, что один журналист сделал кошку чуть ли не ассистентом Вуда, регулярно проделывающей этот номер. Едва возникала потребность в прочистке трубы, как Вуд, якобы, говорил кошке:

"Кис, кис! Поди сюда и очисти спектроскоп от паутины!"

И кошка послушно лезла в трубу.

Это все, конечно, уже сказки, но вы, уважаемые читатели, теперь знаете всю правду об истории c кошкой.

[Yorik]

Когда деревянная труба спектроскопа пришла в негодность, Вуд решил построить новую трубу под землей из керамических канализационных труб. Работу он поручил каменщику и специалисту по прокладке труб по имени Банз. С ним он подружился после истории с купелью. Когда Вуды ремонтировали свой дом в Ист Хэмптоне, Банз устраивал там выгребную яму.

Однажды Вуду понадобилось съездить в город, но его автомобиль сломался, и они поехали на тележке Банза, с гремевшими сзади ведрами и бочками. Когда они проезжали через деревню, к ним подошел пастор церкви в Амагансетте и сказал:

"Доброе утро, мистер Банз. Я надеюсь, мистер Банз, что Вы помните ваше обещание, при первой возможности приехать в Амагансетт и построить в нашей церкви купель".

Банз невозмутимо ответил:

"Правильно, док, я построю вашу купель, как только будет время, но прежде мне надо доделать выгребную яму у профессора".

Этот ответ очень понравился Вуду, и они подружились, так что не было ничего удивительного в том, что новую трубу спектроскопа Вуд поручил делать именно Банзу.

Главная трудность была в том, чтобы сделать туннель из керамических труб неравной толщины совершенно прямым и гладким внутри. С такой проблемой Банз еще не сталкивался, но на помощь ему пришел Вуд. Он установил в колодце у конца более чем сорокафутовой траншеи гелиостат (зеркало с часовым механизмом), который отражал горизонтальный пучок солнечных лучей диаметром в три дюйма над самым дном траншеи. Вуд велел Банзу укладывать каждую из труб так, чтобы круглое пятно света приходилось как раз посередине белого листа бумаги, приложенного к ее концу.

Когда все сооружение было закончено, то снаружи оно было похоже на огромную скрюченную змею, которая пыталась выпрямиться, но не смогла. Банз с грустью произнес:

"Это - моя худшая работа за всю жизнь".

Вуд попросил его заглянуть внутрь. Банз заглянул и воскликнул:

"Черт возьми!"

Внутри труба была совершенно прямая, как ствол ружья.

В 1910 году Вуды прибыли в Стогкольм, где их поразило то обстоятельство, что там негде было принять ванну, хотя было множество бань. Там вас ставили в голом виде на доску, и какая-нибудь мускулистая шведка терла вас щеткой, как щенка.

Американский консул рассказал, что у них в доме все-таки установили ванну, но водопроводчик разместил краны холодной и горячей воды в другом помещении за стеной. Когда недоумевающий консул выразил свой протест - ведь для каждого поворота крана надо было вылезать из ванны - водопроводчик хладнокровно заявил:

"Вы можете позвонить и позвать горничную".

В мае 1911 года, когда Вуд находился в Лондоне и был гостем Королевского общества, там же читал лекцию Маркони. В конце своей лекции он должен был продемонстрировать прием трансатлантических сигналов из Глас-Бэй в Новой Шотландии (США). Огромный лекционный стол был загроможден очень большим количеством разнообразного оборудования, в числе которого был большой мраморный распределительный щит с амперметрами, вольтметрами, реостатами, предохранителями и прочими прибамбасами, а также несколько таинственных ящиков красного дерева с медными клеммами и пластинками.

Перед лекцией два молодых ассистента Маркони забрались на крышу института, откуда запустили двойной змей с приемной антенной, и стали настраивать аппаратуру.

Маркони монотонно читал свою лекцию и не показывал никаких экспериментов. Вуда, сопровождавшего любое свое выступление большим количеством интересных демонстраций, это несколько раздражало. Ближе к концу своей лекции Маркони сказал:

"Я установил здесь аппарат для передачи сигналов, и вы услышите звук искрового разряда в этом ящике, когда я нажму на ключ".

Он продемонстрировал, нажимая на ключ, звуки подобные тем, которые должны были услышать присутствующие на лекции. Раздались звуки типа:

"Бэз-бэззз".

В это время Вуд заметил, что ассистенты Маркони нервничают. Он подошел к ним и поинтересовался, в чем дело. Ему объяснили, что трансатлантические сигналы проходят отлично, но ветер стихает, и змеи скоро сядут на землю. Вуд предложил, чтобы Маркони сейчас продемонстрировал сигналы, а потом закончил свою лекцию. Ассистенты только покачали головами:

"Это невозможно. Сигналы обязательно должны идти под конец. Он придет в ярость, если мы прервем его".

Вуду тоже не разрешили прервать Маркони. Наконец, Маркони закончил свою монотонную лекцию:

"Теперь мы услышим сигналы, перелетевшие Атлантический океан".

Тут один из ассистентов сообщил ему:

"Змеи опустились".

Маркони пришлось объяснять зрителям, что отсутствие ветра сделало его демонстрацию невозможной.

По пути домой лорд Рэлей сказал Вуду:

"Мне кажется, что если бы вам или мне нужно было для лекции приспособление, которое делает "бэзз-бэззз", то мы обошлись бы прибором попроще, и "бэзз-бэззз" у нас все-таки получилось бы".

Рождество 1911 года Вуды встречали в Санкт-Морице. Летом этого года Вуд наблюдал в Париже полеты французского летчика Пегу, который делал мертвые петли и четверть мили летел вниз головой. Для рождественского бала Вуд и решил себе сделать карнавальный костюм в виде Пегу на аэроплане вниз головой.

Сам Вуд так рассказывал о своем будущем костюме:

"Моя голова и плечи будут закрыты картонным фюзеляжем. Спереди будет мотор и пропеллер, крылья на вытянутых руках, белые перчатки на ногах и огромная голова француза в шлеме и очках, с бородой - крепко привязана к заду".

Такой костюм он и сделал с помощью жены и дочери. На рождественском балу его костюм имел оглушительный успех, и Вуду присудили первый приз за карнавальный костюм.

Но на следующее утро жена Вуда, Гертруда, услышала разговор двух дам:

"Действительно, дорогая леди Мэри, не понимаю, за что дали приз этому Пегу - ведь это был не сам Пегу, и костюм совсем не красивый!"

[Yorik]

Роберт Вуд внес не только огромный вклад в науку, но и написал несколько беллетристических произведений. Первым из них была написанная в 1907 году книга под названием "Как отличать птиц от цветов". Вуд написал эту книгу для собственного развлечения, но он хотел дать достойный ответ многочисленным псевдонаучным книгам по ботанике для детей. В книге множество созвучий, аллитераций и острот, и она была проиллюстрирована гравюрами с рисунков самого Вуда, который очень неплохо рисовал.

Книга начинается с разъяснения разницы между вороной и крокусом (crow - crocus), клевером и ржанкой (clover - plover) и т.д. Там есть и перепел, и капуста (quale - kale), а потом автор перебирается в мир животных и сравнивает виноград и обезьяну (grape - ape), и даже котенка и осьминога (puss - octo-puss).

Книга стала пользоваться огромным успехом и у детей, и у взрослых, выдержала множество изданий и переиздается в англоязычных странах и по настоящее время. Однако авторство этой книги широкая молва долго приписывала известному писателю Оливеру Херфорду.

Однажды на обеде в Вашингтоне кто-то процитировал одну строку из этой книги, и человек, сидевший напротив Вуда, сказал:

"О, да, - это из "Птиц и цветов" Херфорда".

Вуд возразил:

"Прошу извинить меня, но ее написал не Херфорд".

Человек резко возразил:

"Однако я точно знаю, что это он. Вы знаете, Оливер Херфорд мой друг".

Вуд настаивал:

"Ничем не могу помочь вам, но уверяю вас, что не он написал эту книгу".

Собеседник спросил:

"Почему вы в этом так уверены?"

Вуд взорвался:

"Потому что я сам написал ее!"

Позднее он вспоминал:

"И тогда мой собеседник совсем уверился, что я вру".

Эта остроумная книга вызвала почему-то острые нападки со стороны клерикалов, и некий достопочтенный Лонг бешено нападал на Вуда. В это время Вуд послал президенту Теодору Рузвельту экземпляр "Птиц и цветов" со следующим автографом:

"Я осмеливаюсь послать Вам экземпляр моей недавно изданной книги о природе. Надеюсь, что она удовлетворит давно испытываемую потребность".

Вуд, как всегда, не мог удержаться от шутки. Здесь использована игра слов: Long-felt want означает также и "Лонгом ощущаемую потребность".
Рузвельт прислал Вуду сердечный ответ с благодарностью и выразил желание прочесть другие произведения Вуда.
Тогда Вуд послал ему свою "Физическую оптику"!

Чтобы ощутить прелесть этой книги, я имею в виду "Как отличать птиц от цветов", приведу несколько примеров из нее для читателей хоть немного владеющих английским языком. Гравюры, сопровождающие эти стихи, я привести не могу, но, поверьте мне на слово, они тоже весьма забавны.


The Crow. The Crocus. (Ворона - Крокус)

"Some are unable, as you know,
To tell the Crocus from the Crow;
The reason why is the just be-caws
They are not versed in Nature's laws.
The noisy cawing Crows all come,
Obedient to the Cro'custom,
A large Crow Caw-cus to convoke.
You never hear the Crocus croak!"

The Elk. The Whelk. (Олень - Улитка)

"A roar of welcome through the welkin
If certain proof you'll find the Elk in;
But if you listen to the shell,
In which the Whelk is said to dwell,
And hear a roar, beyond a doubt
It indicates the Whelk is out".

В 1914 году Вуд совместно с Артуром Трэном написал научно-фантастический роман под названием "Человек, который потряс мир". Героями книги были молодой профессор физики Бенджамен Хукер (романтическая версия самого Вуда) и молодой авиатор Берк.

Я не буду пересказывать сюжет этой книги, а упомяну лишь о таких вещах как электрическая пушка, обстреливающая Париж с расстояния в 70 километров (и это за три года до "Большой Берты"!), и летающее кольцо в виде ракеты, приводимое в действие атомной энергией. Оно направляло на землю смертоносные лучи, вызывавшие страшные разрушения, а основой лучей был уран. Так что в этой книге Вуд выступил и одним из предсказателей развития науки.

В 1915 году Вуд с Трэном написали новый роман - "Создатель лун". Здесь героям предстояло спасти землю от смертоносного астероида, который должен был упасть на Техас и уничтожить жизнь на земле. К героям предыдущего романа здесь добавляются еще один ученый и прекрасная леди Рода Гиббс, математик и фотограф, в которую, естественно, влюбляется Хукер. Они летят на атомном кольце, делают посадку на Луне, а затем частично взрывают астероид, делая его спутником Земли. Жизнь на планете спасена! Как вы знаете, уважаемые читатели, фильмы с подобными сюжетами Голливуд снимает и до сих пор, но пионером-то был Роберт Вуд!

[Yorik]

Неугомонный Вуд не только писал романы во время войны. Он настоял на том, чтобы его призвали в армию в звании майора, но это произошло только после того, как в 1915 году французы попросили прислать в их распоряжение знаменитого ученого. Но уже с первых дней войны Вуд стал бомбардировать различные военные инстанции своими предложениями. Некоторые из них не очень далеко ушли от его романов, другие не были своевременно оценены современниками, но кое-что нашло и применение на полях войны.

Еще в начале ноября 1914 года он послал во Францию через посла Жюссерана предложение пустить на одном из участков фронта, шириной не менее двадцати километров, пары бромбензила или другого подобного слезоточивого газа, если метеослужба гарантирует несколько часов устойчивый ветер с запада. Немецкие солдаты в этом случае будут иметь сильное поражение слизистых оболочек глаз (плачь), но настоящих ранений при этом не будет, и гаагская конвенция, таким образом, не будет нарушена.
К совету Вуда союзники не прислушались, а через шесть месяцев немцы впервые применили хлор. Потом быстро были изобретены противогазы и т.д., в том числе последовало и применение слезоточивых газов.
Позднее французские военные были вынуждены признать, что если бы они сразу последовали совету Вуда, то немецкий фронт, вероятно, был бы прорван.

На одном из заседаний Совещательного комитета по морским делам Вуд предложил использовать тюленей для охоты за подводными лодками врага. Многие приняли это предложение за шутку, но Вуд указал, что тюленей можно научить всему тому, чему учат собак.
После долгих споров британское адмиралтейство провело исследования в этой области. Выяснилось, что тюленей можно научить гоняться за шумом винтов подводных лодок и запахом машинного масла, но они были не в состоянии отличать свои лодки от чужих, а также могли в любой момент прекратить поиски подводной лодки и, несмотря на надетые на них намордники, начать преследование какого-нибудь косяка сельди.
Хотя из тюленей и не получилось охотников за подводными лодками, зато эти эксперименты показали, что тюлени прекрасно все слышат на полном ходу. Это позволило улучшить конструкцию гидрофонов после изучения очертаний ушей тюленей.

Во время войны Вуд продолжал и чисто научные исследования. Так во время своего отпуска он побывал в обсерватории Маунт-Вильсон и провел фотографирование Юпитера и Сатурна в ультрафиолетовом диапазоне волн. Эти снимки показали наличие на Сатурне экваториальной полосы, о которой до тех пор не было известно и споры о природе которой продолжались много лет.

Вместе с профессором Окано он провел в Балтиморе исследование потенциала ионизации паров натрия. Выяснилось, что натриевая лампа может работать уже при разности потенциалов в 1,5 В и давать яркий свет. Многочисленные эксперименты Вуда с натрием дали возможность лорду Кельвину спросить:

"Удалось ли вам все-таки приручить пары натрия?"

Дело в том, что стекло под воздействием паров натрия становилось через несколько минут совершенно непрозрачным. Разработать сорта стекла, устойчивые к парам натрия удалось только после Второй мировой войны.

Профессоров и ученых, которых во время войны одели в военную форму и присвоили различные звания, Вуд называл "овцами в волчьей шкуре".

Когда Вуда произвели в майоры, он должен был пройти медицинский осмотр и прочие формальности. Ему удалось разозлить медицинского сержанта, который проверял его зрение. Так, например, когда сержант, проверяя цветовое зрение, показал Вуду красный шерстяной шнурок и спросил:

"Что это?" -

Вуд ответил:

"Шерсть".

Естественно, что обе стороны остались недовольны друг другом, а сержант, когда дверь за Вудом закрылась, сказал:

"Мне безразлично - пусть он величайший ученый в мире, но из него выйдет ужасный майор! Я ни за что не согласился бы стать его полковником!"

Вуд с большой группой ученых и специалистов плыл в Европу на "Адриатике". Плавание было окружено величайшей секретностью. Но тут Колпитс из "Вестерн электрик" вспомнил, что наступает ночь осеннего равноденствия, когда широту и долготу корабля можно вычислить, зная возвышение Полярной звезды и время заката Солнца. Вуд из транспортира и двух деревянных палочек смастерил простейший квадрант и определил угол возвышения Полярной звезды, а Колпитс засек время заката, так что уже через несколько минут они довольно точно знали положение их судна. Эта новость быстро облетела курительную каюту и достигла капитанского мостика, приведя морских офицеров в ужас: ведь считалось, что все данные о курсе корабля должны держаться в строжайшей тайне.
Уже на следующее утро все часы на корабле были переведены на сорок пять минут вперед, чтобы сбить с толку беспокойных ученых.
Возможно, что именно этот инцидент и послужил в дальнейшем причиной повсеместного перехода на зимнее и летнее время.

Вместе с Полем Ланжевеном Вуд проводил исследования с направленными лучами ультразвуковых волн для определения положения подводных лодок, которые дали интересные и важные результаты уже после окончания войны.

Вуд также предложил использовать цилиндры из пьезоэлектрического кварца для определения давления внутри стволов крупнокалиберных орудий при движении по ним снаряда. Этот метод впоследствии довольно широко применялся, но обычно его приписывают Дж. Дж. Томсону, который тоже изобрел этот метод, но только на год позже. Он ничего не знал о способе, предложенном Вудом, так как все военные разработки были окружены строжайшей тайной.

Но Вуд сделал и несколько изобретений, которые нашли применение в действующей армии. Так он разработал сигнальный телескоп, прибор, который проецировал пучок света, ширина которого на расстоянии в одну милю была менее десяти футов. При испытаниях два офицера стояли в десяти футах друг от друга за милю от прибора, и один из них ясно видел свет, а другой - нет.
Первый экземпляр этого прибора был совершенно в духе Вуда изготовлен из оцинкованной печной трубы, шестивольтовой автомобильной лампочки, ахроматической линзы от проекционного фонаря и приличного окуляра.
Прибор прекрасно зарекомендовал себя во время боя при Зейхепрее, посылая сигналы из передовых траншей на дивизионный КП на расстояние в пять километров во время немецкой бомбардировки. Бывший на вооружении огромный французский сигнальный прожектор не мог поддерживать связь на таком расстоянии, и генерал Першинг приказал немедленно изготовить для армии сто таких приборов.

Вуд также разработал очень темный красный сигнальный фонарь, сигналы которого можно было принимать днем, только глядя в бинокль, снабженный специальными фильтрами.

Другой прибор проецировал пучок ультрафиолетовых лучей, который можно было принимать только на специальный фосфоресцирующий экран. Работы с ультрафиолетовыми лучами привели также к созданию совершенно нового типа стекла для работы в этом диапазоне волн, которое нашло широкое применение в научных исследованиях.

Французы настаивали, чтобы объединить все лампы в один прибор, но это привело к такому усложнению прибора, что он был изготовлен только перед самым концом войны.

[Yorik]

Во время посещения Бюро главного цензора в Великобритании Вуд обнаружил, что для нахождения следов тайнописи и определения поддельных документов англичане все еще использовали метод, разработанный Стоксом еще полвека назад. Вуд продемонстрировал им преимущества ультрафиолетовых лучей для обнаружения следов тайнописи и поинтересовался, почему они его не используют, ведь он прислал в Портсмут партию специальных стекол еще год назад. Англичане несколько смущенно ответили, сто связь между флотом и Отделом разведки не такая хорошая, как хотелось бы. Они все же послали запрос на стекла в Портсмут и быстро получили оттуда требуемые стекла.
Метод фотосъемки различных документов в ультрафиолетовых лучах для обнаружения различных подлогов, исправлений, стертых надписей и прочего был разработан Вудом еще в 1906 году, но первой им заинтересовалась полиция Вены. Хотя они и везде ссылались на авторство Вуда в изобретении данной методики, в мире, даже в Америке, этот метод получил название венского.

Кроме того, англичане очень гордились своей специальной бумагой, на которой, по их мнению, невозможно было сделать никаких тайных надписей. Это была совершенно обычная на вид сероватая почтовая бумага, продававшаяся во всех почтовых отделениях. Ее применение очень облегчало работу военной цензуры.
На этой бумаге были очень часто напечатаны параллельные линии розового, голубого и зеленого цветов. Розовая краска растворялась в воде, зеленая в спирту, а голубая в бензине. Практически все типы невидимых чернил разрабатывались на основе этих растворителей, что при их использовании приводило к нарушению рисунка линий, легко различимых при облучении в отраженном или поляризованном свете.
Вуд взялся сделать на этой бумаге невидимую надпись, которую методы англичан не сумели бы обнаружить. Он взял чистый резиновый штамп и натер его вазелином. Затем Вуд долго вытирал штамп чистой тряпкой, пока он не перестал оставлять следы на бумаге, приложил штамп к бумаге и передал ее англичанам. Те долго испытывали бумагу и уверенно заявили:

"Здесь ничего нет".

Тогда Вуд предложил рассмотреть этот лист бумаги в ультрафиолетовых лучах, и все смогли увидеть четкий отпечаток штампа с надписью:

"Секретных надписей нет".

Фамилия нашего героя иногда давала повод к забавным недоразумениям. Американский посол в Париже однажды сообщил в Государственный департамент, что французы нашли важное промышленное применение для света ртутной дуги, пропускаемого сквозь "деревянный экран"; так посол перевел термин "ecran de Wood".

Вуд первым обнаружил влияние магнетизма на световые явления.

Вуду удалось внести и заметный вклад в египтологию, раскрыв тайну пурпурных золотых украшений из гробницы Тутанхамона. Для этого Вуду с согласия куратора Каирского музея пришлось тайно вывезти из Египта несколько золотых блесток для исследований. Пришлось также хранить в тайне и все исследования, чтобы Говард Картер не узнал о них и не устроил скандал: ведь блестки были взяты без его разрешения.
Исследования были проведены в лабораториях университета Джона Гопкинса. Вуду удалось не только разгадать тайну пурпурного золота, но и доказать, что оно являлось не результатом случайного химического изменения в результате действия времени и погребения, а было делом рук древнеегипетских мастеров. Вуду также удалось с помощью простейших технических средств, которые были доступны древним египтянам, воссоздать технологию изготовления пурпурного золота. Несколько золотых украшений, изготовленных Вудом по древним рецептам, находятся теперь в Каирском музее вместе с настоящими египетскими.

В конце 1903 года профессор Блондло, широко известный исследователь, провозгласил об открытии новых лучей, названных им N-лучами, свойства которых далеко превосходили лучи Рентгена. Открытие Блондло подхватили еще около двух десятков исследователей, среди которых были такие видные ученые, как Шарпантье и Жак Беккерель, сын Анри Беккереля, открывшего излучение урана. Странным было то, что опыты с этими лучами удавались только французским ученым, а исследователям из других стран не удавалось повторить их опыты. В первой половине 1904 году было опубликовано уже более ста статей о свойствах N-лучей. Ученые всего мира только посмеивались над этими открытиями, но Французская Академия присудила Блонделю премию Лаланда в 20000 франков и золотую медаль "За открытие N-лучей".
С этими лучами надо было что-то делать, и на собрании Британской Ассоциации наук в Кембридже коллеги попросили Вуда разобраться с этим вопросом. Вуд поехал в Нанси и встретился с Блонделем в его лаборатории. Блонделеь вместе с ассистентом стали демонстрировать Вуду опыты с N-лучами. Вуд попросил разрешения ставить и убирать на пути лучей свинцовый экран для изменения их интенсивности, и Блондель замечал изменения в интенсивности излучения в тех случаях, когда Вуд ничего не двигал. Вуд провел еще несколько подобным опытов, но главное испытание было еще впереди.
Блондель изготовил спектроскоп с алюминиевой призмой и линзами из того же металла для изучения спектров N-лучей. Блондель произвел наблюдение спектра N-лучей и получил какие-то числа. Вуд попросил его повторить измерения и в темноте незаметно убрал алюминиевую призму. Никакого спектра теперь быть просто не могло, но Блондель уверенно получал прежние значения. Прежде чем был зажжен свет, Вуд поставил призму на место.
Ассистент что-то заподозрил и попросил разрешения самому повторить опыт для Вуда, который заметил, что призма теперь поставлена на поворотный круг таким образом, что любое ее смещение будет сразу же заметно. В темноте Вуд произвел шумный шаг, но ничего не тронул. Через некоторое время ассистент сказал Блонделю по-французски:

"Я ничего не вижу. Спектра нет. Я думаю, что американец что-нибудь сдвинул", -

после чего сразу же зажег свет и внимательно осмотрел призму, которая стояла в том же самом положении. Вуд сделал вид, что ничего не понял и покинул лабораторию.
После этого Вуд послал статью в "Nature", описав свои наблюдения над опытами профессора. В последующих номерах научных журналов было опубликовано около сорока писем на эту тему, но только в немногих из них защищали Блонделя. Ле-Бель, например, писал:

"Какое зрелище представляет собой французская наука, если один из ее значительных представителей измеряет положение спектральных линий, в то время как призма спектроскопа покоится в кармане его американского коллеги!"

В декабре 1904 года, когда Бланделю вручалась премия и золотая медаль, было объявлено, что они присуждены ученому "за его долголетние труды в науке".
Это разоблачение трагическим образом сказалось на Блонделе: он вскоре сошел с ума и умер.
В жизни Вуда было множество случаев, когда ему приходилось разоблачать различных лже-изобретателей, шарлатанов, медиумов и горе-ученых, но этот случай получил наибольшую известность.

В 1931 году Берлинский университет присудил почетную степень доктора философии Роберту Вуду. Вуд прочел лекцию с диапозитивами о некоторых новых типах спектров, а потом выступил фон Лауэ. В своей речи он сказал, что почетный доктор философии - чрезвычайная редкость в Берлинском университете. Для получения этой степени требуется единогласное мнение всего факультета, и до Вуда ни один физик не получал ее.
Более того, некоторые из членов факультета никогда и не слышали о будущем докторе.
Тогда по рукам была пущена книга Вуда "Как отличать птиц от цветов", после чего все, как один, проголосовали "за".

Однажды Вуд читал в Филадельфийском Форуме лекцию на тему "Пламя". Он демонстрировал на трибуне целые "полотна" пламени, ацетиленовые горелки, дождь раскаленных добела капель расплавленной стали, огромные трубы голубого огня, которые свистели и выли, а потом взрывались. Когда лекция закончилась, и опустился занавес, Вуд достал свою трубку и хотел зажечь спичку, но пожарный, стоявший у сцены, закричал:

"Эй! Нельзя этого делать!"