8 ответов в теме

[Yorik]

Начало Западного Чжоу

Первой династией в Китае считается Ся, правившая с 2205 по 1766 гг. до Р.Х.
Ей на смену пришла династия Шан, царствовавшая с 1775 по 1123 гг. до Р.Х. Основателем этой династии был некто по имени Тан, чьим наставником был мудрый И Инь, о котором Мэн-цзы пишет, что тот был простым крестьянином. Тан же узнал о достоинствах И Иня и убедил его поступить к себе на службу. И Инь осознал необходимость свержения династии Ся, убедил в этом Тана и помог ему осуществить этот план.
И Инь был первым министром при Тане и двух его преемниках, правивших четыре и два года, но следующий правитель, Тай Цзя,

"нарушил установления Тана".

Тогда И Инь сместил правителя. Три года после этого Тай Цзя

"внимал И Иню, слушая его наставления",

а когда он раскаялся в своих ошибках, И Инь вернул ему трон.
По другой версии, И Инь свергнул Тай Цзя, который семь лет был в ссылке, но потом бежал, поднял восстание, убил И Иня и вернул себе трон.

Династии Шан наследовали династии Западная Чжоу (1122-771 гг. до Р.Х.) и Восточная Чжоу (770-256 гг. до Р.Х.). Вначале столица находилась на западе, на территории современной провинции Шэньси, а потом ее перенесли на восток, в район современного Лояна, отсюда и соответствующие названия. Период Восточного Чжоу еще делится на период "Весны и Осени" (771-464 гг. до Р.Х.) и период Борющихся царств (464-222 гг. до Р.Х.).

Самой ранней исторической фигурой при становлении дома Чжоу является "древний гун" Дань-фу, который также известен как "правитель Тай" или Тай-ван, хотя титул ван он носить не мог никак, но в сохранившихся книгах он чаще всего именуется именно так.
Тай-ван возглавлял свое племя, которое подвергалось сильному давлению со стороны соседей, и вывел его на равнину Чжоу (по имени которой и стали именовать этот народ и его правителей), где построил город у подножия горы Ци в 80 милях от современного Сианя и обнес его земляным валом. Это был первый город данного народа, т.к. в "Ши цзин" говорится о том, что у чжоусцев не было домов, когда Тай-ван был еще молод.

В Китае тогда правила династия Шан (другое часто употребляемое название Инь), и китайцы смотрели на чжоусцев как на варваров, но вероятно, что процесс китаизации чжоусцев начался еще при Тай-ване, ибо он построил город по образцу и подобию шанских городов.

Примерно через сотню лет после этого У-ван, правнук Тай-вана,

"повел князей западных варваров на Инь",

как сообщается в "Бамбуковых книгах".

Тогда же начался и процесс борьбы Чжоу с империей Шан, о чем находятся упоминания в таких памятниках, как "Ши цзин".
По одной из версий подлинным первым правителем Чжоу был сын Тай-вана, Цзи-ван, которого восхваляют за

"добродетель и гармонию с братьями".

И все. Маловато для правителя будет.

В это время в Шан правил царь У-дин (1324-1266 гг. до Р.Х.), и шанцы и чжоусцы враждовали между собой, но вскоре они примирились. Тогда У-дин взял себе в жены чжоускую принцессу и пожаловал чжоускому правителю земли в удел.

По другой версии Цзи-ван женился на шанской принцессе и от этого брака родился знаменитый Вэн-ван, которому и был вручен Мандат Неба на свержение династии Шан.

Однако ряд источников изображает Вэн-вана поборником непоколебимой верности шанской династии.
Следует учитывать, что победители всегда редактируют источники в соответствии со своей официальной идеологией, т.к. что следует удивляться не наличию противоречий в источниках, а то, что разные версии дошли до нашего времени.

Официально Вэн-ван ваном не являлся, но он был основателем династии Чжоу, и именно ему был вручен Мандат Неба. В "Шу цзин" говорится, что

"небо величественно приказало Вэнь-вану покончить с сильной Инь и принять его Мандат".

Это произошло потому, что порочность Шан стала вопиющей, и откладывать кару Небес (свержение правителя и его казнь) было уже невозможно. Очень удобная идеология, которая всегда и все может объяснить.

Но Вэн-ван не сумел сделать этого, поэтому мы с вами, уважаемые читатели, считали бы, что Вэнь-ван потерпел неудачу, но китайцы так не считают. Они упорно на протяжении веков и тысячелетий отдают предпочтение Вэнь-вану перед другими правителями Чжоу и в первую очередь перед У-ваном, действительно сокрушившем династию Шан.
Почему? Китайцы объясняют это тем, что именно Вэнь-ван принадлежит основная заслуга в крушении династии Шан, т.к. он консолидировал власть в Чжоу, создавал альянсы и громил врагов. В результате он создал такое государство, которое смогло сокрушить династию Шан и захватить власть над всей Поднебесной.
В "Ши-Цзин" об этом говорится коротко:

"Вэнь-ван открыл путь потомкам; У-ван исполнил предназначение, покорив и уничтожив Инь".

Следует заметить, что теорию о Мандате Неба создали и активно внедряли именно правители дома Чжоу, и их можно понять, ведь они должны были обосновать законность своего захвата власти в Поднебесной. Но о Мандате неба я расскажу чуть позже.

Об Вэнь-ване и У-ване часто говорится в позднейших источниках.

В них постоянно упоминаются "добродетель" Вэнь-вана, его благочестивость и сыновняя почтительность, говорится, что он повиновался божествам, духам и предкам. Хоть его слава и гремела по всей Поднебесной, но он оставался сдержанным и скромным. Он был внимательным, осторожным, но решительным. Он всегда умел находить общий язык с людьми и оказывал на нижестоящих благотворное воздействие. Он заботился о людях, оберегал их и стремился к миру и покою (это всерьез говорится о человеке, который подготовил завоевание империи Шан). Особенно предупредительным он был к беззащитным и одиноким, а его практика наград и наказаний стала образцом для последующих поколений. В общем, идеальный правитель, как говорится, отец всех народов. Интересно, как он относился к вопросам языкознания?

Хоть Вэнь-ван и был совершенномудрым, но его мудрость не мешала ему с готовностью принимать хорошие идеи, поданные другими.
Вэнь-вану приписывается строительство города в Фэн и расширение границ государства. А созданными им государственными институтами и системой управления восхищались во все позднейшие времена.
Основатель династии Хань называл его величайшим из царей (ванов).
Вэнь-ван являлся примером для подражания не только для последующих правителей, но и для простых людей (так и слышится, будем как дедушка Ленин, т.е. Вэнь-ван!).
Мало кто из исторических личностей Китая удостаивался таких почестей и поклонения (или почитания?). Ведь если его предшественники только думали о свержении дома Шан, то Вэнь-ван окончательно оформил эту идею и создал все материально-технические предпосылки для этого.
Получается, что У-ван, который сокрушил Шан, и его преемники только выполняли заветы Вэнь-вана. Верным путем шли товарищи!

Да, еще немного: Небо сказало Вэнь-вану:

"Составляй планы с дружественными государствами".

И Вэнь-ван заключал многочисленные союзы со многими государствами, а потом объединил их под властью Чжоу. Что-то вроде некоего союзного или конфедеративного государства.

[Yorik]

Первые правители. Чжоу-гун

Говоря об У-ване, особенно подчеркиваются его боевые заслуги. О нем говорилось:

"Грозен и могуч был У-ван!"

Его называют "очень воинственным" и постоянно упоминается о его "рвении". Сообщается о хорошо спланированной деятельности У-вана и о том, что он покорил десять тысяч государств, но главная его заслуга заключается в крушении Шан:

"Войска Инь (Шан) стояли стеной... Блистателен был У-ван, он уничтожил и смел великую Шан... У-ван покорил иньцев, он расправился с ними и убил их".

Это конечно преувеличение, т.к. даже не все члены правящего дома Шан были убиты или репрессированы.
И только по разу сообщается о "добродетели" У-вана и о его "великом учении".
Столицу своего государства он выстроил в Хао.

Есть основания полагать, что силы дома Шан были истощены продолжительной борьбой с варварами на северо-западе, но это не столь уж и важно.

Покорив Поднебесную, У-ван понял, что единолично контролировать такую большую территорию он не сможет, поэтому он решил поделиться властью на местах, оставив за собой центральную власть. Он роздал в удел земли своим родственникам и сподвижникам. Тех правителей, которые сразу же признали власть дома Чжоу, он тоже оставил на местах и позволил им править в качестве вассалов дальше (но под присмотром). Я не случайно назвал подчиненных правителей вассалами, так как в структуре государства Западного Чжоу многие ученые находят большое сходство с феодальными структурами в Западной Европе. Даже сын погибшего правителя дома Шан получил какой-то удел и правил как вассал дома Чжоу.

Для чего это было сделано? Считается, что княжество в управление ему даровали для того, чтобы продолжались жертвоприношения дома Шан своим умершим правителям. Это позволяло снискать расположение могущественных духов и избегнуть их гнева, а это было необходимо для укрепления своей власти. Но У-ван принял и некоторые меры предосторожности: он назначил двух (или трех) своих братьев приглядывать за отпрыском дома Шан.

Через сравнительно небольшое время после покорения Шан и устройства дел в государстве У-ван умер и на престол взошел его наследник Чэн-ван, но реальная власть оказалась в руках одного из братьев покойного, Чжоу-гуна. Сообщается, что он был регентом в течение семи лет и был самым влиятельным человеком в государстве.
"Надсмотрщики" выразили свое недовольство, т.к. они считали себя обойденными, а, кроме того, подозревали Чжоу-гуна в намерении захватить престол.

В общем, дяди нового правителя объединились с шанским потомком, взяли в союзники племена варваров и восстали против Чжоу (т.е. против родного брата вместе с врагами дома Чжоу).

Чжоу-гун действовал быстро и решительно: он возглавил армию во время восточного похода, разбил войско врагов и казнил как шанского принца, так и одного из своих братьев.

На престол государства Сун Чжоу-гун посадил родного брата казненного принца, чтобы жертвоприношения Шан продолжались.

Во время восточного похода, как утверждают позднейшие источники, Чжоу-гун покорил пятьдесят государств и на их месте основал 71 вассальное княжество. Более близкие к времени жизни Чжоу-гуна источники говорят только о трех покоренных государствах. Кроме того, Чжоу-гун за годы своего регентства построил новую столицу близ современного Лояна. Новая столица считалась второстепенной в отличие от западной столицы. В нее были переселены оставшиеся шанские чиновники, которые жили там и перевоспитывались под строгим наблюдением.

Позднейшая традиция сделала из Чжоу-гуна человека, который на практике реализовал все высочайшие добродетели китайцев: еще бы, он был государственным деятелем, полководцем, ученым и философом. Он знаменит чуть менее Конфуция, но Чжоу-гуну приписывают создание основных элементов китайской культуры и философии. Ведь как философ он почитается как основоположник конфуцианской традиции, так сказать, Конфуций до Конфуция.
Тем более странно, что близкие ко времени правления Чжоу-гуна источники сообщают о нем очень мало.

Причину такой непопулярности можно найти в речах самого Чжоу-гуна. Вот он обращается к своему племяннику Чэн-вану (между прочим, правителю):

"Внимай моим наставлениям... если не будешь прилагать к этому все силы, царствование твое не продлится долго. Всегда приводи к порядку главных чиновников; если будешь во всем следовать моему примеру, они не осмелятся ослушаться твоих приказаний. Вступай на путь и будь почтительным".

Если вам, уважаемые читатели, не совсем понятно, в чем тут дело, то надо отметить, что у китайцев скромность всегда была одной из главных добродетелей, а речи Чжоу-гуна наполнены самовосхвалением, которое напрочь отсутствует, например, в речах Вэнь-вана. Это обстоятельство не добавляло Чжоу-гуну популярности у потомков.

В другой речи он на все лады восхваляет достоинства разных советников шанских правителей и утверждает, что успехи Вэнь-вана стали возможными только благодаря мудрому руководству пяти его главных министров. Чжоу-гун утверждает, что без них

"Вэнь-ван не обладал бы той добродетелью, которую он распространил на людей".

В правление У-вана четверо из них были еще живы, но

"теперь же дело это лежит на мне", -

так скромно заключает свою речь Чжоу-гун.

Несколько отдельных слов стоит сказать и о концепции Мандата Неба, которая часто упоминается в речах У-вана, но создателем которой вероятно являлся его брат Чжоу-гун. Именно в его речах смена всех династий представлена через концепцию Мандата Неба.
Чжоусцев не удовлетворяла власть, основанная на силе, им нужно было легитимное подтверждение их власти в глазах завоеванных народов, вот почему они приучали шанцев к концепции Мандата Неба.
Вначале им владела Ся, потом Шан, а теперь Чжоу. Но следует заметить, что ни в одной из сохранившихся надписей времен династии Ся не упоминается Мандат Неба, да и в Шан божество Тянь, "Небо", было неизвестно.

В изложении Чжоу-гуна дела обстояли следующим образом. Вначале Мандатом Неба обладали правители Ся до тех пор, пока Небо не отвернулось от последнего из них, жестокого и беспощадного:

"И тогда небо стало искать нового правителя для людей и милостиво ниспослало свой Сиятельный Мандат на Тана-победителя, покарав и уничтожив правителя Ся".

Тан основал династию Инь (Шан). Он и все его преемники, кроме последнего правителя, отличались добродетелью. Но

"последний правитель Шан предался праздности, забросил дела управления и не совершал должных жертвоприношений. И тогда Небо уничтожило его... Пять лет небо ожидало в надежде, что его сыновья и внуки смогут стать правителями людей, но никто из них не был настолько мудр. Тогда Небо искало в ваших многочисленных землях, насылало на вас бедствия, желая побудить тех, кто почтителен, но во всех ваших землях не нашлось никого, кто откликнулся бы. Наш же чжоуский царь (ван) хорошо относился к людям, следовал добродетели и исполнял долг перед божествами и Небом. Небо наставило нас, оказало нам милость, избрало нас и наделило нас Мандатом Инь, чтобы править в ваших бесчисленных землях".

[Yorik]

Мандат неба. Последние правители Западного Чжоу

Подобные речи Чжоу-гун произносил после подавления мятежа, обращаясь к покоренным шанцам. Он продолжал:

"Неумолимая небесная кара обрушилась на Инь и уничтожила ее. Чжоусцы лишь помогли ей осуществиться, приняв Мандат Неба... А отнюдь не наше маленькое государство осмелилось отнять Мандат Неба".

Сопротивляясь Чжоу, вы лишь

"дерзко отвергаете Мандат Неба",

- продолжал Чжоу-гун. Он обещает жестоко покарать захваченных шанский вождей, если они опять поднимут оружие против Чжоу, но обещает блестящее будущее им и их потомкам, если они покорятся Мандату неба (читай, Чжоу).

Пропаганда чистой воды, но она имела определенный успех, т.к. до самого конца Западного Чжоу проблем с местным населением у чжоусцев больше не было, хотя первое время на них и смотрели, как на варваров.

Так доктрина Небесного Мандата стала краеугольным камнем китайской империи. Китай управлялся теперь под прямым влиянием Неба, а его правитель величался Сыном Неба. Сын Неба нес на себе бремя величайшей ответственности, ведь только нерушимое благосостояние народа могло гарантировать сохранение им своей власти. Если же он не справлялся с делами управления, то другой избранник Неба просто обязан был свергнуть его. После смерти достойный Сын неба занимал место в почетном ряду предков правящего дома, которые вершили с небес судьбы земных правителей.

Примечательно, что через пять столетий после чжоуского завоевания отдаленный, но прямой, потомок дома Шан писал о том, что очень опасно стараться опять вернуть власть его семье, т.к.

"небо давно отвергло Шан".

Автоматически, последний свергнутый правитель династии становился одним из самых страшных злодеев в истории.

Доктрина Мандата неба спаивала всех китайцев, даже самых низших по положению, т.к. у них было чувство превосходства над остальными народами, заключающееся в том, что только они живут в государстве, созданном велением Неба и им же контролируемым.

В основе идеологии китайского государства лежала концепция Небесного Мандата, согласно которому правитель Китая пользуется доверием верховного божества, дозволяющего ему царствовать, но только до тех пор, пока он действует на благо людей. Если же правитель не оправдал доверия Неба, то оно повелевает другому человеку восстать и уничтожить власть тирана.

Эту мысль Чжоу пропагандировали с первых лет своего правления. В дальнейшем, каждая новая династия, сменяя предыдущую, заявляла о том, что она обладает Мандатом Неба. Эта идея оказалась настолько продуктивной и привлекательной, что даже о гибели последней династии Цинь в 1912 году говорили как об "утрате ею Мандата".

Известный синолог Х. Дабс писал:

"Вполне возможно, что китайское государство обязано своим долгожительством именно доктрине Небесного Мандата. Мысль о том, что

"Мандат Неба не вечен",

вбивалась в головы наследников китайского престола и их наставниками-конфунцианцами, и министрами. Правителей побуждали являть собой образец для всей империи, и не только во имя абстрактных принципов, но и ради того, чтобы удержаться на троне и продолжать династическую линию".

Конец Западного Чжоу
На самом деле, мы почти не знаем истории Древнего Китая. В лучшем случае нам известны какие-то ничтожные фрагменты и полулегендарные списки правителей. Отличить правду от легендарных сказаний в большинстве случает практически невозможно.

Поэтому я приведу лишь перечень наиболее известных правителей Западного Чжоу: Чэн-ван (1115-1079), Кан-ван (1078-1053), Чжао-ван (1052-1002), Му-ван (1001-947), Гун-ван (946-935), И-ван (934-910), Сяо-ван (909-895) и Ли-ван (878-828).

Последние правители Западного Чжоу правили очень долго. Ли-ван (878-828 гг. до Р.Х.) и его сын Сяо-гун, правивший под именем Сюань-вана (827-782 гг. до Р.Х.), были последними представителями правящей династии, о которых в источниках упоминается в большинстве случаев с одобрением, но не без критики. Сообщается, что Сюань-ван, например,

"взял за образец принципы, завещанные Вэнь-ваном, У-ваном, Чэн-ваном и Кан-ваном, и владетельные князья вновь повернулись к Чжоу".

Большинство сохранившихся источников утверждают, что за 46 лет своего правления Сюань-ван проявил себя очень способным правителем, но, безусловно, именно при нем и были заложены все предпосылки падения царства.

Сюань-ван, например, вмешивался в дела престолонаследия царства Лу, и даже убил одного из ее правителей, что не могло вызвать популярности ванна у правителей других царств.

Но самой важной была проблема варваров: требовалось удерживать в повиновении подчиненных варваров и отражать нападения врагов. Со всем этим комплексом проблем Сюань-ван справиться так и не смог, хотя и очень старался.

Под властью китайцев номинально находились многие племена варваров, и для сдерживания южных хуай-и Сюань-ван поставил правителем в одно из пограничных царств своего родного дядю Шэнь-бо. В "Ши цзин" зафиксирован успех от этого мероприятия, т.к.

"все чжоуские государства возрадовались, они получили поддержку в борьбе; блистательный Шэнь-бо, старший дядя вана, явился образцом в войне и вере".

Но вряд ли все мероприятия Сюань-вана по борьбе с варварами были такими уж удачными, если судить по результатам правления его сына Ю-вана (781-771 гг. до Р.Х.), который оказался последним правителем Западного Чжоу.

Очевидно, что Ю-ван был неудачником, т.к. сохранилось много свидетельств о различных стихийных бедствиях и сверхъестественных событиях в годы его правления, предвещавших падение дома Чжоу.

Принц Чжао сказал:

"Когда на трон взошел Ю-ван, Небо не знало пощады к Чжоу. Правитель был невежественен и порочен, и поэтому утратил престол".

Ю-вана обвиняли также и в том, что он назначил на одну из высших должностей правителя государства Го, который

"отличался умением говорить, хитростью, искусством лести и алчностью".

В результате этого "народ был возмущен" и правитель свергнут. Как все просто!

Но к падению дом Чжоу привела проблема варваров, которую Ю-ван не смог разрешить. Из скудных данных источников, исследователи сделали вывод о том, что ван заключил союз с вассалами о совместной борьбе с варварами, но вассалы не выступили в нужный момент или вообще отказали в помощи. В результате, жуны и ди восстали, и Ю-ван погиб в борьбе с варварами.

В "Речах царств" дается несколько другая картина гибели Западного Чжоу.
Вначале беседуют между собой Хуань-гун, занимавший при Ю-ване пост Управляющего работами, и Великий Секретарь. Хуань-гун говорит, что власти Чжоу осталось жить недолго, и он хотел бы знать, где можно найти спасение.
Великий секретарь заявляет, что наиболее сильные китайские государства утратили расположение к дому Чжоу, а варвары представляют собою внушительную силу.
Потом повествуется о вражде между Ю-ваном и правителем царства Шэн, которое создавалось как "опора Чжоу" и "защитная стена" от варваров. Теперь правитель Шэн объединился с двумя варварскими племенами, напал на чжоуского вана и убил его. Сын последнего вана был возведен на престол в восточной столице под присмотром наиболее влиятельных князей.

[Yorik]

Легенда о неулыбчивой красавице. Официальные посты в Чжоу


Легенда о неулыбчивой красавице
В "Ши цзин" сохранилась легенда о падении дома Чжоу, которая возводит вину за это на женщину по имени Бао Сы.
Еще во времена династии Ся во дворце правителя появились два дракона. Они выплюнули свою слюну, которая была помещена в специальный ящичек и передавалась из поколения в поколение. В правление Ли-вана ящичек вскрыли, и от этой слюны забеременела одна из женщин гарема. Так на свет появилась красавица Бао Сы, которая затем оказалась в гареме Ю-вана.

Ю-ван был пленен красотой молодой женщины, и она родила ему сына. Но Бао Сы никогда не улыбалась. Ю-ван испробовал различные средства, прибегал к помощи различных ученых, но ничего не помогало.

В государстве были выстроены специальные сигнальные башни, которые зажигались только в случае нападения врагов, чтобы призвать на помощь всех князей. Однажды Ю-ван зажег огни на этих башнях, хотя никакого нападения и не было. Примчались владетельные князья со своим войском, готовые ринуться в битву, но никакого врага не обнаружили. Все это так развеселило Бао Сы, что она смеялась несколько дней, не переставая.

Ю-ван был очень рад тому, что сумел развеселить Бао Сы, и все снова и снова зажигал сигнальные огни, но все меньше и меньше вассалов откликались на этот зов.

Затем Бао Сы захотела возвести на престол своего сына, и вступила для этого в заговор с министром, правителем Го, о котором я уже упоминал. Но для этого надо было лишить прав законную супругу Ю-вана и ее сына, который уже был утвержден наследником престола. Как это произошло, нам в точности неизвестно, но Ю-ван сделал Бао Сы своей женой, а ее сына - наследником.

Отвергнутая жена была дочерью могущественного Шэн-хоу, который пришел в ярость. Он создал коалицию, в которую вошли еще государство Цзэн, западные жуны, жуны-псы, и напал на Ю-вана. Ю-ван зажег сигнальные огни, но никто не пришел к нему на помощь.

Ю-ван был убит, Бао сы взята в плен, о ее сыне ничего больше не сообщается, но, думаю, что он также погиб, а все сокровища дома Чжоу были разграблены.

Владетельные князья решили возвести на престол сына Ю-вана от законной супруги, Пин-вана, как утверждает историк Сыма Цянь, чтобы "он продолжал совершать государственные жертвоприношения Чжоу". Другими словами, Пин-ван и его потомки царствовали, но не правили, и продолжалось это еще в течение пяти столетий.

Чтобы обезопасить себя от набегов жунов, Пин-ван перебрался в новую столицу на востоке страны, что неподалеку от современного Лояна. Так начался период Восточного Чжоу.


Официальные посты в Чжоу
К моменту смерти Чэн-вана в 1079 году до Р.Х. можно насчитать пять крупнейших постов.

Наиболее важным среди них, вероятно, являлся пост Великого Защитника, который тогда занимал Шао-гун. Он был назван первым в списке лиц, приглашенных к умиравшему Чэн-вану, чтобы выслушать его последнюю волю, он же руководил церемонией похорон, он же играл ведущую роль при возведении на престол нового правителя. Но этот пост существовал лишь в начальный период правления Чжоу.

Следующим по значимости был пост Великого Секретаря, титул которого также часто переводят как "Великий Писец" или "Великий историограф". Он лично передавал новому правителю завещание покойного правителя и оглашал его последнюю волю.

Третьим по порядку являлся Великий Мастер Церемоний, чей титул дословно переводится как "Великий Мастер Храма Предков". Он отвечал за отправлением религиозных ритуалов, их своевременностью и правильностью.

Следующие по важности два поста занимали Главнокомандующий, который одновременно занимал и пост Начальника дворцовой стражи, и Слуга Тигра, возглавлявший личную охрану правителя.

Среди древних чжоуских титулов упоминаются такие как Ведающий общественными работами, Ведающий делами народа (им "древний гун" Дань-фу поручил строительство города на равнине Чжоу), Ведающий лошадьми и Ведающий преступлениями. Все эти посты в ранний период Чжоу занимали исключительно князья из правящего дома, связанные кровным родством с правителем.

В книге "Ли чжэн", которую традиция приписывает Чжоу-гуну, перечисляются следующие пять высших чиновников:

"Ближайшие помощники правителя - это Вечный наставник, Вечный управляющий, Знаток законов, Ткущий одежды и Предводитель воинов-тигров".

Позднее четвертым по значению титулом становится Распорядитель, дословный перевод титула - "хороший человек". А Великий Интендант в конце Западного Чжоу назывался даже один раз первым среди прочих, но в другом месте (и немного в другое время) он назван на третьем месте, что тоже немало.

Следует заметить, что четкой системы придворных титулов и распределения обязанностей не существовало. Так однажды Составителю книг поручили усмирить некоего князя И-бо.

Были такие придворные посты, как Великий Заклинатель (Мастер Молитв), который занимал первый правитель государства Лу (он же сын Чжоу-гуна), и Главный придворный гадатель.

В Чжоу постоянно подчеркивалась практическая ценность истории. Недаром Вэнь-ван говорил:

"Зеркало для Инь (Шан) не столь уж далеко: оно - во времени правителей Ся".

У-ван и Чжоу-гун постоянно повторяли, что чжоусцы должны изучать судьбу своих предшественников, уподобляясь зеркалу, в котором отражается участь тех, кто не вынес испытания бременем власти.
[Недаром историк XI века Сыма Гуан свой громадный исторический труд назвал "Всепроницающее зерцало, управлению помогающее".]

Вот как У-ван наставлял своего младшего брата в делах управления:

"Ищи у прежних мудрых правителей Шан то, что может быть использовано для защиты людей и управления ими... Я, желая успокоить людей и править ими, всегда размышляю о добродетели прежних мудрых правителей Инь".

(Ведь злым и порочным по принципу Мандата Неба был только последний правитель Шан.)

[Yorik]

Считается, что музыка в Европе играла заметную роль, но даже в восемнадцатом веке Моцарта могли пинать как какого-нибудь лакея. В Китае же с древних времен музыканты были значимыми фигурами. Так в период Весен и Осеней среди первых чиновников государства Цинь упоминается некий Мастер музыки. С ним правитель Цинь регулярно советовался по ведению государственных дел.
При дворе в Западной Чжоу, правда, в поздний период, некий композитор был в большой милости у двух ванов и получал богатые дары.


Отношение к военным и военному искусству

У китайцев было весьма своеобразное отношение к армии и военным заслугам. Большинство великих китайских героев и даже "легендарные императоры" не имели почти никакого отношения к войне и воинскому искусству. Китайским героям приписывались такие славные дела, как изобретение письменности, одомашнивание животных, создание различных музыкальных инструментов и разработка календаря.

Династия Чжоу получила власть путем военного завоевания, но и у чжоусцев военные заслуги не стояли на первом месте. Их легендарный предок Хоу Цзи был культурным героем, которому приписывалось создание искусства обработки земли.
(Вспомните, например, Рим с его культом армии и основателями Ромулом и Ремом.)

У-ван был подлинным основателем династии Чжоу (первым ваном) и покорителем шанского государства, его традиционно восхваляют именно за военные заслуги, но чжоуская литература отдает безусловное предпочтение мудрому администратору Вэнь-вану.

Основатели последующих династий часто бывали полководцами, но почитания они удостаивались только в том случае, если их таланты не ограничивались лишь военным искусством.

В гражданской войне после падения династии Цинь (221-207 гг. до Р.Х.) выделялся полководческими способностями Сяо Юй. Утверждается, что он не проиграл ни одного сражения, когда лично вел свои войска в бой. Однако традиция называет его надменным и беспощадным деятелем, которого стали покидать его последователи, так что Сяо Юй вынужден был покончить жизнь самоубийством.
(Интересно, а есть ли в западноевропейской традиции такой непобедимый полководец с подобной трагической судьбой? Надо будет поискать. Сразу скажу, что Помпей Великий в такие герои не годится, т.к. он был весьма посредственным полководцем, хотя и очень надменным.)

Противостоял Сяо Юю человек, вошедший в историю под именем ханьского Гао-цзу. Он был крестьянином, потом одним из предводителей крестьянского восстания и закончил предводителем огромной армии. Гао-цзу захватил власть в Поднебесной и основал династию Хань с помощью армии, но традиция не признает Гао-цзу ни великим стратегом, ни умелым генералом. В сохранившихся сочинениях и сам основатель династии Хань признавал это, но не считал военное искусство главным. Гао-цзу преуспел в умении добиваться преданности своих сторонников и в эффективном использовании их талантов, т.е. он был в первую очередь умелым администратором. Образованные люди упрекали Гао-цзу за грубость, но он стал настоящим героем для всех китайцев вплоть до настоящих времен. Причем, восхищались они не его военными подвигами, которых было немало, а славили его за ум и проницательность, за то, что сумел привести страну к миру и процветанию.

В Китае военное дело совсем не было таким престижным, как в Европе, и полководцы не пользовались таким значительным авторитетом. Кроме того, традиционно воины присягали лично императору, но в отличие от европейской традиции они уважали его и боялись вана куда больше, чем любого самого прославленного полководца, так что подбить их к мятежу было довольно трудно.

Конечно, в китайской истории бывали периоды, когда на первый план выходили военные. Им удавалось иногда прибирать к рукам власть и убивать императоров, но известно гораздо больше случаев, когда именно императоры плохо обращались со своими полководцами.

Традиционное отношение китайцев к военному делу выражено в пословице:

"Их хорошего железа не делают гвоздей, из хорошего человека не делают солдата".

К военным в Китае относились как к необходимому злу. Римская традиция, которая требовала от претендента на гражданскую должность длительного военного опыта, подавляющему большинству китайцев показалась бы очень странной и предосудительной.

Если перед китайцем открывалась возможность выбора между гражданской карьерой и военной, он неизбежно выбирал гражданскую, т.к. военная всегда считалась второстепенной. Человек мог перейти с военной службы на гражданскую, но лица, получившие только военное образование котировались ниже своих конкурентов и получали менее престижные должности.

Когда Чжоу-гун восхвалял в своих речах знаменитых министров прошлого, помогавших своим правителям, он всегда восхвалял их добродетели, но ничего не говорил об их военных талантах. Даже когда он восхвалял И Инна, при содействии которого основатель династии Шан сверг последнего правителя Ся.

Китайцы написали много книг об искусстве управления, они много размышляли о нем и считали активное участие в нем самым желанным и благородным из всех занятий. Высшие гражданские чины, имевшие выдающиеся заслуги, уже во времена династии Шан почитались как национальные герои.


Аналоги рыцарства в Китае

В Китае был свой аналог европейского рыцарства. Если в Европе рыцарями были вооруженные всадники в латах, то в Китае эпохи Весен и Осеней это были знатные люди, сражавшиеся на запряженных лошадьми колесницах.
В
532 году до Р.Х. правитель Ци Чжуан-гун учредил "орден мужественных", в который принимали лиц, проявивших соответствующие качества.

Могущество государства определялось числом колесниц, которое оно могло выставить. Можно прочитать в источниках о "царстве в тысячу колесниц". Но колесница более свидетельствовала о статусе и положении, чем была эффективным боевым средством.

Вот несколько примеров рыцарского поведения борющихся сторон.

В 638 году до Р.Х. армия царства Чу напала на царство Сун. Чуская армия значительно превосходила числом армию Сун, но когда воины Сун выстроились в боевой порядок, а чусцы еще переправлялись через реку, сунский правитель отклонил предложение своего военного министра напасть на врагов:

"Этого делать нельзя".

Вот чуская армия переправилась через реку, но еще не успела выстроиться в боевой порядок. Министр снова просит разрешения напасть на врагов, но правитель ответил:

"Еще нельзя".

Сунская армия атаковала врагов только тогда, когда чуская армия полностью развернула свои ряды, и потерпела сокрушительное поражение. Сам правитель был ранен в бедро, а вся Стража Дворцовых Ворот погибла. Правителя все стали осуждать за это, но он ответил:

"Благородный господин никогда не наносит второй раны и не берет в плен седовласого старика. Когда древние вели войну, они не нападали на врага, который находился в ущелье. Хотя я - всего лишь недостойный потомок погибшей династии, я никогда бы не отдал приказ бить в наступление и атаковать врага, который еще не построился в боевой порядок".

[Yorik]

Древнее рыцарство

В 632 году до Р.Х. армии царств Цзин и Чу стоят лагерями друг против друга перед одной из великих и решающих битв древности при Чэнпу. Военачальник армии Чу через посланника передает правителю Цзин вызов:

"Прошу устроить игру с Вашими людьми. Вы, Ваше Высочество, можете наблюдать, облокотившись на перила колесницы, и я тоже поступлю так".

Правитель Цзин посылает с ответом одного из своих подчиненных:

"Осмелюсь побеспокоить вас, чтобы передать вашим командирам:

"Готовьте свои колесницы и позаботьтесь почтительно о деле вашего правителя!"

А вот и совсем крайнее проявление рыцарского духа во время одной из гражданских войн в царстве Сун. Колесница сына одного из правителей Сун во время боя очутилась против колесницы воина, который явно превосходил царевича в умении владеть луком. Не успел царевич приготовиться, как воин уже выстрелил в царевича, но немного промахнулся. Воин уже стал готовить новую стрелу. Когда царевич закричал:

"Сейчас моя очередь! Если ты не дашь мне выстрелить, то ты - грубиян!"

Воин опустил свой лук и был убит царевичем.

Вот еще несколько положений китайского рыцарского кодекса:
следует избегать убийства правителя государства, даже если тот был противником в бою;
не следует нападать на государство, которое находится в трауре в связи с кончиной правителя;
не следует пользоваться внутренними неурядицами в государстве, чтобы атаковать;
перед началом сражения обе стороны должны обменяться посланниками и назначить точное место и время битвы.

Были и такие правила чести:
не преследовать бегущего врага, если у него возникли проблемы с колесницей;
более того, наиболее рыцарским поступком считалось помочь противнику продолжать бегство.

Правда, следует отметить, что нам неизвестно, насколько полно и точно соблюдались эти правила на практике.


Колесницы и пехота

С. Гриффит так описывает (реконструирует) боевую силу китайской армии вплоть до середины I тысячелетия до Р.Х.:

"Покорные неграмотные слуги играли незначительную роль в сражении того времени. Главной же действующей силой были колесницы, запряженные четверкой лошадей, экипаж которых состоял из возницы, копьеносца и знатного лучника. Многочисленные пехотинцы, защитные "доспехи" которых состояли лишь из подбитой куртки, группировались вокруг колесниц. Лишь некоторые отборные воины имели щиты, сделанные из бамбука или, в отдельных случаях, из чего-то более существенного - дубленой кожи буйвола или носорога. Вооружены они были кинжалами и короткими мечами, копьями с бронзовыми наконечниками, а также крючьями и алебардами, лезвия которых привязывались к древкам кожаными ремнями. Лук был оружием знати".

Однако взгляды Гриффита на роль боевых колесниц разделяют далеко не все исследователи. Вот несколько примеров.

Колесницы могли дать преимущество в сражении только тогда, когда поверхность земли была идеально ровной (ведь они были без рессор и очень неустойчивы), поэтому в источниках часто упоминается о том, что солдаты перед сражениями засыпали колодцы и выравнивали углубления, вырытые для костров.

В 575 году до Р.Х. произошло сражение между царствами Цзинь и Чжэн, и в бою цзинский военачальник преследовал чжэнского бо, оба были на колесницах. Копьеносец цзинской колесницы предложил послать на перехват врага пехотинцев, чтобы взять бо в плен, но цзинский командир отказался это сделать, т.к. не подобает наносить вред правителю государства, пусть тот даже и враг. Более того, это даже опасно, т.к. фигура правителя является священной.
Варваров такие тонкости бы не остановили.
Кроме того, отсюда следует факт, что пехотинцы, передвигаясь бегом, были мобильнее колесниц.

Китайцы часто осознавали недостатки колесниц в сражении с пехотой, особенно на пересеченной местности. Так в 541 году до Р.Х. цзинский военачальник говорил:

"Они сражаются пешими, а мы на колесницах. Кроме того, нам предстоит сразиться с ними в узком проходе... Пусть же наши воины тоже станут пехотинцами".

Или в 714 году до Р.Х. чжэнский бо говорил о варварах:

"Жуны - пехотинцы, а у нас колесницы. Боюсь, они внезапно нападут на нас".

Так что колесницы скорее были не реальной боевой техникой древности, а скорее неким символом военной мощи и превосходства. А вот для рыцарских поединков между самими китайцами они подходили лучше всего.
Кроме того, колесница была хорошим передвижным наблюдательным и командным пунктом, с которого было удобно наблюдать за всем полем боя и оперативно управлять обстановкой, причем командующий не отвлекался на управление колесницей.
Так правитель царства Чу имел даже колесницу с "гнездом", из которого было удобно наблюдать за передвижениями врага.
На колесницах устанавливались различные флаги и знамена, видные издалека, для облегчения группирования войск.
На колеснице командующего размещались барабан, который давал сигнал к атаке, и колокол или гонг, который давал сигнал к отступлению.

Так как колесница была еще и символом престижа и положения, то их старались отделывать как можно лучше и богаче украшать. Недаром в книге "Го юй" сказано, что ранг человека проявляется в

"его колеснице, его одежде, его знаменах и знаках отличия".

Но так как колесница была престижем, то очень трудно было отказаться аристократам от ее использования, даже если их боевая эффективность в сражении могла сойти на нет, так как сражаться в пешем строю они считали ниже своего достоинства..

В 541 году до Р.Х. командующий армией царства Цзинь приказал своим офицерам сойти с колесниц и сражаться с варварами ди в пешем строю, т.к. столкновение происходило в узком и неровном проходе в горах. Он подал всем пример и первым спустился со своей колесницы, но один из высших офицеров отказался выполнить приказ командующего. Тогда он обезглавил на месте строптивого офицера, чем сумел убедить других офицеров последовать своему примеру. В этом сражении армия Цзинь одержала крупную победу над варварами.

Описания сражений древности иногда изобилуют экзотическими на наш взгляд деталями. В 597 году до Р.Х. сражались армии царств Чу и Цзинь. Когда командующий Чу протрубил атаку, "колесницы рванулись вперед, пехота дерзко наступала, и они обрушились на армию Цзинь". Воины Цзинь кинулись спасаться к своим лодкам, но лодок было мало, кроме того, царила суматоха, так что заполнение лодок могло быть не стопроцентным, и забравшиеся в лодки первыми рубили пальцы тем, кто хватался за борта лодок, пытаясь спастись. Летописец лаконично сообщает:

"Человеческие пальцы можно было пригоршнями вычерпывать из реки".

Как велики были армии древности? Трудно сказать точно, но вот царство У выступает на войну с царство Чу с армией в 5000 человек, и на бой с армией Юэ полководец тоже повел 5000 пехотинцев. Красота и округлость этих цифр показывает, что и они были завышены, так что реально сражались не слишком могучие армии.

[Yorik]

Китайская конфедерация

Китай в эпоху Чжоу представлял собой как бы некую конфедерацию различных государств. Неформальное членство в этой конфедерации давало государствам, особенно маленьким, несомненные привилегии и преимущества. Исключение же из числа избранных грозило различными бедами и неприятностями.

Членство в этом «клубе» избранных позволяло государству легче заключать союзы, но важнее было то, что можно было надеяться на выполнение другими государствами взятых на себя обязательств. Даже войны между членами «клуба» велись по джентльменским правилам, которые никогда не соблюдались в отношении варварских государств.

Самое же главное заключалось в том, что причисление к этой конфедерации означало принадлежность государства к культурной (китайской) элите. Такого признания добивались многие правители богатых и сильных государств.


Вопрос о государстве Чу
В 656 году до Р.Х. в период «Весен и Осеней» коалиционная армия восьми государств во главе с царством Ци, которое в это время оспаривало гегемонию у Чжоу, вторглась в государство Чу. Государство Чу в это время еще не окончательно входило в круг «культурных государств» и находилось на южной окраине китайского мира. Армия союзников незначительно вторглась на территорию Чу, когда к командующему прибыл посланник от Чу, чтобы узнать о причинах вторжения. Посланник заявил, что Чу и Ци находятся так далеко друг от друга, что у них нет ничего общего:

"Наши лошади и скот не могут быть скрещены".

Поэтому совершенно невозможно понять причину вторжения.

От имени царства Ци ответил Гуань Чжун, который сказал, что с самого начала Западного Чжоу за царством Ци была закреплена обязанность наказания виновных среди влиятельных князей для поддержания власти дома Чжоу. Выяснилось, что Чу не прислало положенную дань, а именно, определенный вид тростника, необходимый для процеживания вина, которое используется в церемониях царских жертвоприношений. Кроме того, Ци хочет узнать о судьбе чжоуского Чжао-вана, который в свое время отправился в поход на юг и исчез вместе со всей своей армией.

Чуский посланник дипломатично заметил, что Чжао-ван исчез почти 350 лет назад, и о его судьбе лучше расспрашивать в тех краях, где он по предположениям исчез.
Вопрос же о дани, которая была смехотворно мала, на самом деле обрадовал чусцев, так как показывал, что их считают вассалами чжоуского вана, а, следовательно, и членами китайской конфедерации. Поэтому на эту претензию посланник ответил смиренно:

"Что же касается недоставленной дани, то это ошибка моего правителя. Разве мы можем осмелиться не платить ее?"

Затем государства Ци и Чу принесли клятвы о взаимной дружбе, и армия Ци с союзниками вернулась домой. После этого правящий дом царства Чу стал утверждать, что уже первые властители Чу были верными вассалами Чжоу, а северные государства не стали оспаривать эти утверждения.


Немного о Чжао-ване
История о Чжао-ване (1052-1002 гг. до Р.Х.) до сих пор считается весьма запутанной. Он правил весьма долго, но сохранились только три фрагмента о его походах.

На шестнадцатом году своего правления он отправился в поход на Чу (которое иногда еще называлось Цзин), пересек реку Хань и увидел носорога. Содержательный поход.

На девятнадцатом году своего правления он потерял на реке Хань шесть армий. Так как этих армий и было всего шесть, то получается, что дом Чжоу потерял большую часть своих вооруженных сил и потерпел сокрушительное поражение, но неизвестно от кого. Впрочем, китайские историки не очень любят останавливаться на этом эпизоде.

Затем Чжао-ван вел себя спокойно (еще бы, ведь ему надо было восстановить вооруженные силы государства) довольно долго, но в последний год своего правления, т.е. в уже довольно почтенном возрасте, он отправился со своей армией на юг (опять не совсем ясно, против кого) и из этого похода уже не вернулся.

Об этом исчезновении до сих пор идут ожесточенные споры.
Мне представляется более вероятной гипотеза о том, что под последним походом Чжао-вана подразумевалась аллегория смерти правителя, и через три с половиной столетия это событие могло уже восприниматься как участие в реальном военном походе.


Претензии Чу
Чуский правитель Лин-ван (540-529 гг. до Р.Х.) славился своей вспыльчивостью и буйством. Но вот он женился на дочери правителя государства Цзинь и в честь этого события возвел большую и красиво украшенную башню, которой очень гордился. Еще бы, ведь эта башня по своим размерам и красоте не имела себе равных во всем Китае. Но Лин-ван хотел бы похвастаться этой башней и перед другими князьями, а для этого требовалось прибытие хотя бы некоторых из влиятельных князей на торжественную церемонию. Да и вообще, Лин-ван желал, чтобы правители других китайских государств постоянно принимали участие в церемониях восшествия на чуский престол.

Дело было трудное, но Лин-ван решил добиться своей цели и пригласить на церемонию такого правителя, чье присутствие будет иметь вес в глазах других государей и подтвердит принадлежность Чу к "культурным государствам".

С этой целью он направил к правителю государства Лу специального посланника, который дипломатично, но твердо разъяснил ситуацию: если правитель Лу не прибудет на торжественную церемонию, то армия Чу нападет на Лу. Нет ничего удивительного в том, что правитель Лу с благодарностью принял приглашение и прибыл на торжества в Чу.

Кстати, первый великий китайский поэт Цюй Юань жил именно в царстве Чу в IV веке до Р.Х.


Варварское У
Когда в VI веке до Р.Х. в состав китайской конфедерации было принято совершенно варварское государство У, как противовес против Чу, для правителей У тотчас же была разработана довольно подробная генеалогия. Из новой генеалогии следовало, что правители У ведут свое происхождение от одного из предков дома Чжоу по имени Тай-бо, сына древнего гуна Дань-фу. Считается, что Тай-бо отказался от своих прав на престол и ушел жить к варварам.

Тот факт, что несмотря на свое благородное происхождение правители У совершенно не знали китайской культуры, объясняли тем, что этим благородным людям пришлось очень долго прожить среди варваров.

Создание подобной генеалогии облегчалось и тем обстоятельством, что правители У носили фамилию Цзы, похожую на фамилию всех правителей, ведущих свое происхождение от чжоуского дома, Цзи.

Эта генеалогия имела один, но достаточно существенный, недостаток: так как Тай-бо был старше и Вэн-вана и У-вана, от которых вели свое происхождение большинство правителей государств конфедерации, то правители У могли заявить свои претензии на гегемонию в Китае, как это и случилось позднее.

[Yorik]

Даже варвары претендовали на древнее происхождение от общих с чжоусцами предков. Так однажды вождь одного из жунских племен жаловался на плохое к ним отношение со стороны остальных китайцев. А ведь они не заслужили этого, так как происходят от человека по имени "Четыре горы". Этот человек был идентифицирован как один из главных министров древнего императора Яо.

А у императора Шуня, преемника Яо, служил министром Хоу Цзи, который был мифическим предком чжоуского правящего дома. Он руководил ведомством полевых работ и позднее почитался как сельскохозяйственное божество. Отсюда все члены дома Чжоу и родственные с ним дома (ведущие происхождение от них) носили фамилию Цзи.

Вообще, следует заметить, что в период "Весен и Осеней" для всех правящих домов были разработаны генеалогии, которые показывали происхождение правящих домов если не от древних императоров, то хотя бы от их министров. Так правители государства Юэ (на юго-востоке Китая) вели свое происхождение от шестого императора династии Ся.

Если римская история переполнена описаниями блистательных триумфов своих знаменитых полководцев, то в китайской истории их практически нет (или не считалось нужным о них писать). Тем ценнее чуть ли не единственное сохранившееся описание подобной церемонии.
В свое время шанский правитель У-дин (1324-1266) "напал на Сторону Демонов и покорил ее". Эта сторона располагалась на северо-запад от земель Чжоу. Скорее всего, там жили варвары-ди.
В правление Кан-вана была одержана блистательная победа над дьявольскими землями, и по такому случаю был справлен блистательный триумф. Торжество происходило в храме предков дома Чжоу в столице государства. Действо разворачивалось в полутьме и производило весьма внушительное впечатление.
Вначале вышли правитель Кан-ван и его высшие сановники.
Затем командующий Юй объявил, что получил от правителя приказание идти походом на Сторону Демонов и выполнил его. За время двух кампаний он захватил большое количество пленных и разной добычи. Затем Юй подробно перечислил вcе виды добычи для каждой кампании. Итого получилось, что он захватил трех вождей, более 13 000 пленных (чтение чисел условное из-за плохой сохранности надписи), 104 лошади, 130 повозок, 355 голов скота и 38 овец. Возможно, что число пленных сильно преувеличено или неправильно прочитано. Кроме того, Юй доставил своему вану 5049 отрезанных левых ушей (или голов?).
После этого Кан-ван поздравляет Юя с его достижениями.
Юй приказывает привести трех захваченных в плен вождей и Кан-ван приказывает спросить у них, по какой причине они оказывали сопротивление чжоусцам. Ответ был получен не очень вразумительный: получалось, что один из чжоуских вассалов заставил их примкнуть к мятежу шанцев (под шанцами здесь понимаются бывшие подданные шанской династии, которые бежали на окраинные земли от новых господ). По окончании допроса пленные вожди были обезглавлены.

В другой раз, когда в честь победы над варварами в одном из храмов государства Западное Чжоу происходила торжественная триумфальная церемония, вперед были выведены три взятых в плен вождя варваров. Правитель также спросил их, что заставило варваров сопротивляться чжоусцам. Но теперь это было чистой формальностью, так как в своде законов государства четко говорилось:

"Враги являются преступниками, и тех, кто их подстрекает, следует судить по закону, как преступников".

Так что с военными преступниками в Древнем Китае было все ясно. И действительно, после того, как пленные вожди дали свои объяснения, их обезглавили.

В других сохранившихся надписях речь идет о значительно меньшем количестве пленных и убитых. Встречаются такие числа: 500 убитых и 50 захваченных в плен для допроса или 400 и 40, а то и вообще речь идет только о тысяче захваченных лошадей. Размер военных операций был в большинстве случаев не очень большим.

Одно из редких описаний сражений с варварами приведено в книге "Цзо чжуань", где описываются события 714 года до Р.Х.
Тогда одно из племен жунов совершило набег на царство Чжэн. Чжэнский бо (князь) был в некоторой растерянности о выборе тактики для борьбы с варварами. Он указывал на то, что основу его войска составляют колесницы, а жуны сражаются в пешем порядке.
Почтительный сын князя предложил:

"Предложите людям, которые отважны, но не упорны, изобразить мнимую атаку на разбойников, а затем быстро отойти назад. В то же время устройте засады в трех местах и поджидайте. Жуны проворны, но боевые построения их лишены порядка. Они алчны и не думают друг о друге. Когда они побеждают, ни один из них не уступит места другому; когда они проигрывают, они даже не пытаются спасти друг друга. Когда их передние ряды полагают, что победа у них в руках, они не думают ни о чем, кроме как о наступлении. Когда они двинутся вперед и попадут в засаду, они быстро побегут, а стоящие позади не придут к ним на помощь, так что у них не будет поддержки. Так вы сможете избавиться от тревог".

Бо последовал предложенному плану. Как только передовые ряды жунов увидели, что они попали в засаду, они побежали. Командующий Чжу Динь преследовал их, окружил и атаковал со всех сторон, так что уничтожил окруженных (пленных не брали!). Остатки жунов спаслись бегством.

Шэнь Бу-хай 18 лет занимал должность первого министра в одном из маленьких царств на севере Китая, называвшемся Хань (не путать с империей Хань, существовавшей позднее). Он умер в 337 году до Р.Х. Его учение было очень популярно во времена империи Хань.
Вот один из его афоризмов:

"Правителя почитают потому, что он обладает властью повелевать. Но если его приказания не выполняются, в действительности он не является правителем. Вот почему мудрый правитель всегда предельно внимателен к своим приказаниям".

К сходным мыслям современная теория управления пришла только перед Второй мировой войной.

Уже в первом году до Р.Х. в Китае были установлены государственные пенсии для гражданских служащих высших рангов.
Государственная пенсия для чиновников в Британской империи была учреждена в 1810 году, а в США – только в 1920.

С I в. до Р.Х. чиновников в Китае, как правило, отбирали на должности и повышали по службе на основании государственных экзаменов, а также учитывались их заслуги. А первый письменный экзамен при императорском дворе состоялся в 165 году до Р.Х., и вскоре в Китае они стали повсеместными.
В Китае, в отличие от Запада, экзамены практически всегда были письменными, тогда как в Европе они долго были устными. На Западе первый письменный экзамен для претендентов на государственные должности состоялся в Берлине в 1693 году. В Британской империи практика систематической ежегодной аттестации чиновников утвердилась лишь после Первой мировой войны.

[Yorik]

Разные мелочи

Многие считают, что регулярные контакты Китая с Европой начались только с XIII века. Но анализ текста Геродота позволил установить, что уже в то время греки регулярно добирались до западной оконечности нынешней провинции Синьцзян (названия тогда, естественно, были другие). Конечно же, это были купцы, а не воины, так что торговля с Китаем уже существовала во времена Геродота.
Из его же слов можно сделать вывод, что по крайней мере один грек проник вглубь Китая на расстояние 1200 км от столицы.
В III веке до Р.Х. египетские стеклянные бусы были хорошо известны в Китае.
Одним из пяти главных товаров во внешней торговле Рима времен империи был именно китайский шелк. Так что связи были.

В 196 г. до Р.Х. основатель династии Хань император Гао-цзу провозгласил Вэнь-вана величайшим из всех правителей.

В 563 г. до Р.Х., в период "Весен и Осеней", в Восточном Чжоу судились два министра двора. Каждый стремился расширить свои полномочия, чтобы захватить как можно больше власти. Тогда государство Цинь направило специального посланника для разрешения этого спора, который присутствовал при слушании дела при дворе.
Каждый министр выдвинул в качестве своего адвоката одного из вассалов, которые излагали аргументы в свою пользу и против соперников.
Тогда посланник приказал министрам представить краткое изложение собственной позиции с перечнем доказательств, подтверждающих его правоту.
Один из министров оказался не в состоянии этого сделать и бежал.

У-ван утверждал, что даже за самый незначительный проступок надлежит карать смертью, если он был совершен по умыслу. Если таким образом насаждать законы, то

"люди не будут совершать преступлений... и станут мирными и покорными".

Он даже грозит смертью своему младшему брату, если тот не будет хорошо управлять своими владениями.
Кроме того, он заявлял, что лично убьет всех тех, кто будет уличен в совместном распитии вина. В одиночестве пить вино не возбранялось.
Смерть будет ждать и тех чиновников, которые отклоняются от предписанных правил и "проповедуют нововведения".

Через восемь веков почти аналогично высказывался Шан Ян:

"Надлежит жестоко карать даже за незначительные преступления; если подавлять незначительные преступления, то большие преступления никогда не появятся".

Рассказывают, что в пятом веке до Р.Х., то есть уже через 600 лет после завоевания, князь Вэй-хоу обозревал свои владения с городских стен. Он осведомился о названии одной из деревень, и ему ответили, что она называется «место жунов». Вэй-хоу высокомерно сказал:

"Мы зовемся Цзи [это был фамильный знак правящего дома Чжоу], так что же здесь делают жуны?"

И он велел разграбить эту деревню.
В другой раз Вэй-хоу увидел, что у одной из женщин жунской деревни очень красивые волосы. Он приказал обрезать их и сделать парик для своей жены.
Через некоторое время во владениях Вэй-хоу начался мятеж, и он был вынужден скрываться в селении жунов, где и укрылся в доме той женщины, чьи волосы он приказал обрезать. Муж женщины, узнав, кто прячется в его доме, убил князя, отомстив за все его злодеяния.

Вот что в "Ли цзи" говорится о варварах:
и – это не-китайские обитатели востока;
мань – юга;
жуны – запада;
ди – севера.
Но это были обобщенные названия, так как потом появлялись такие обозначения племен, как жуны-ди или мань-и, потом появлялись белые ди или черные жуны и т.д.

В эпоху Восточного Чжоу образовался так называемый союз государств Цзи, правители которых претендовали на происхождение от правящего дома Чжоу. В 587 году до Р.Х. Лу-гун решил отказаться от признания лидирующего значения государства Цзинь и присоединиться к мощному варварскому государству Чу.
Тогда один из его министров заявил:

"В книге историографа И сказано:

"Если он не из нашего рода, значит, он вынашивает иные замыслы".

Хотя Чу и могущественно, оно не родственно нам. Разве оно может испытывать к нам дружеские чувства?"

В 587 году до Р.Х. из царства Цзинь в царство У были посланы военные советники, чтобы обучить их современным методам ведения войны и научить их пользоваться боевыми колесницами. Царство У располагалось в нижнем течении Янцзы и соседствовало с царством Чу, которое в то время стало представлять угрозу для Цзинь.
Царство У усилилось и стало угрозой Чу до такой степени, что стал даже вопрос о его существовании. Но ослепленные своей мощью правители У захотели добиться гегемонии во всей Поднебесной. Тогда последний правитель У задумал поход на север, но один из его министров стал отговаривать правителя от этой мысли и предложил поход против соседнего царства Юэ.
Он говорил, что если У завоюет Юэ, то

"мы сможем жить на их землях и плавать на их кораблях".

А обычаи северных государств чужды жителям У:

"Мы не сможем ни жить на их землях, ни управлять их колесницами".

И это говорится всего через сто лет после того как цзиньские инструкторы обучали их владению колесницами, которые так и не стали у них официальным видом вооружения.
У напало на Юэ и было последним уничтожено и захвачено в 473 году до Р.Х.
Как презрительно замечается в "Планах Сражающихся царств", окончательное поражение У нанесли не колесницы, а "3000 ни на что не годных воинов". Таково было презрение автора книги к пехоте, которая оказывалась намного эффективнее колесниц.

В эпоху Хань учащиеся императорского университета сдавали экзамены весьма оригинальным образом. Экзаменационные вопросы писались на табличках, которые затем выставлялись в качестве мишеней. Экзаменующиеся стреляли по ним из луков, и каждый должен был отвечать на те вопросы, которые содержались в табличках, пораженных его стрелами. Так что ни один испытуемый, какими бы связями он не обладал, не мог заранее узнать вопросы, на которые ему придется отвечать.

Еще со времен Западного Чжоу укоренилась идея о том, что империя (Поднебесная) на законных основаниях включает в себя "все, что под Небом". Разумеется, существовали земли и народы, не подчиненные вану, но это положение принималось только de facto, но не de jure. Поэтому когда в 1793 в Пекин прибыло великое английское посольство МакАртни, на лодках и повозках этого посольства красовались флаги с надписью:

"Посол везет дань от Англии".

Мэн цзы был убежден в том, что ученого, совета которого ищет правитель, не следует приглашать ко двору. Правитель сам должен отправиться к нему и поднести подарки так, чтобы ученый не беспокоил себя благодарением за них. А

"те, кто дает советы великим, должны презирать их, не обращая никакого внимания на их пышность и великолепие".

Во времена династии Хань наследника престола выбирали на основании его успехов в учении, а также на основании учета его гуманности, добродетелей и сыновней почтительности. Знанию военных наук придавали весьма мало значения.
Заметим, что при таких требованиях в России Николай II никогда бы не стал императором.