Перейти к содержимому

 


- - - - -

Воспоминания...


  • Чтобы отвечать, сперва войдите на форум
47 ответов в теме

#41 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 27 Январь 2017 - 23:31

Черногорский богатырь против самурая: Случай из русско-японской войны


Это произошло в 1905 году, в Русско-японскую войну. Наши полки стояли в восточной Маньчжурии на Сыпингайских позициях. К ним, из расположения японцев выступил всадник с белым флагом. От имени своего военачальника он предлагал любому из русских офицеров выйти и в широком поле сразиться на саблях с японским поединщиком.
В русском лагере стали искать, кого выставить против самурая.

Тогда перед шатром командующего появился высокий и очень худой поручик. Звали его Александр Саичич, 32 лет от роду, был он сербом из Черногории, из племени Васоевичей. По собственному желанию он отправился на войну с японцами и служил в отряде черногорских добровольцев Йована Липовца. Отмеченный наградами и ранениями, храбрый Лексо Саичич вызвался зарубить самурая.
Изображение
Этот черногорец был известен своим воинским искусством. Он мог оседлать коня на полном скаку, пролезть под ним во время скачки, и говорили, будто однажды на ярмарке он перепрыгнул двух волов, запряженных в ярмо с ралом. Простой палкой он выбивал саблю из рук опытного бойца, а сойдясь как-то на дуэли с итальянским учителем фехтования, обезоружил его и заставил бежать без оглядки.

Под звуки марша поручик Саичич выехал из русских рядов на середину поля. Навстречу двигался всадник с японским изогнутым мечом, катаной.
Самурай был одет в черные меха и, как потом вспоминал сам черногорец, походил видом на злобного орла. Страх Божий. Ободряющий глас войск утих, когда противники поскакали один на другого, и земля зашаталась под конскими копытами. Зазвенели клинки, и вдруг, на скользящий удар катаной, рассекший ему лоб, Лексо Саичич ответил смертельным выпадом. Раздался вопль, и конь самурая уже несся прочь, волоча застрявшее ногами в стременах мертвое тело. Труп в черном упал за сотню метров перед первыми рядами японского войска. Саичич доехал до лежащего противника, поклонился и галопом отправился назад, к своим.
Русские полки приветствовали черногорца, вытянувшись по команде «смирно!» Затем раздались громоподобные аплодисменты. Адмирал Рожественский заключил поручика Саичича в свои широкие объятия, а вскоре, при особом сопровождении прибыл и японский адмирал Того, легким поклоном поздравивший победителя. За этот поединок Лексо Саичич получил в войсках прозвище «Муромец».

автор: Терентьев Андрей


Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#42 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 31 Август 2017 - 18:57

Дневники противника о русских

Из дневника солдата группы армий «Центр», 20 августа 1941 года. После такого опыта в немецких войсках быстро вошла в обиход поговорка «Лучше три французских кампании, чем одна русская»: «Потери жуткие, не сравнить с теми, что были во Франции… Сегодня дорога наша, завтра ее забирают русские, потом снова мы и так далее… Никого еще не видел злее этих русских. Настоящие цепные псы! Никогда не знаешь, что от них ожидать. И откуда у них только берутся танки и всё остальное?!»

Эрих Менде, обер-лейтенант 8-й силезской пехотной дивизии, о разговоре, состоявшемся в последние мирные минуты 22 июня 1941 года: «Мой командир был в два раза старше меня, и ему уже приходилось сражаться с русскими под Нарвой в 1917 году, когда он был в звании лейтенанта. «Здесь, на этих бескрайних просторах, мы найдем свою смерть, как Наполеон, — не скрывал он пессимизма. — Менде, запомните этот час, он знаменует конец прежней Германии».

Альфред Дюрвангер, лейтенант, командир противотанковой роты 28-й пехотной дивизии, наступавшей из Восточной Пруссии через Сувалки: «Когда мы вступили в первый бой с русскими, они нас явно не ожидали, но и неподготовленными их никак нельзя было назвать. Энтузиазма [у нас] не было и в помине! Скорее всеми овладело чувство грандиозности предстоящей кампании. И тут же возник вопрос: где, у какого населенного пункта эта кампания завершится?»

Артиллерист противотанкового орудия Иоганн Данцер, Брест, 22 июня 1941 года: «В самый первый день, едва только мы пошли в атаку, как один из наших застрелился из своего же оружия. Зажав винтовку между колен, он вставил ствол в рот и надавил на спуск. Так для него окончилась война и все связанные с ней ужасы»

Генерал Гюнтер Блюментритт, начальник штаба 4-й армии: «Поведение русских даже в первом бою разительно отличалось от поведения поляков и союзников, потерпевших поражение на Западном фронте. Даже оказавшись в кольце окружения, русские стойко оборонялись»

Шнайдербауэр, лейтенант, командир взвода 50-мм противотанковых орудий 45-й пехотной дивизии о боях на Южном острове Брестской крепости: «Бой за овладение крепостью ожесточенный — многочисленные потери… Там, где русских удалось выбить или выкурить, вскоре появлялись новые силы. Они вылезали из подвалов, домов, из канализационных труб и других временных укрытий, вели прицельный огонь, и наши потери непрерывно росли»» (из боевых донесений 45-й пехотной дивизии вермахта, которой был поручен захват Брестской крепости; дивизия насчитывала 17 тысяч человек личного состава против захваченного врасплох 8-тысячного гарнизона крепости; только за первые сутки боев в России дивизия потеряла почти столько же солдат и офицеров, сколько за все 6 недель кампании во Франции). «Эти метры превратились для нас в сплошной ожесточенный бой, не стихавший с первого дня. Все кругом уже было разрушено почти до основания, камня на камне не оставалось от зданий… Саперы штурмовой группы забрались на крышу здания как раз напротив нас. У них на длинных шестах были заряды взрывчатки, они совали их в окна верхнего этажа — подавляли пулеметные гнезда врага. Но почти безрезультатно — русские не сдавались. Большинство их засело в крепких подвалах, и огонь нашей артиллерии не причинял им вреда. Смотришь, взрыв, еще один, с минуту все тихо, а потом они вновь открывают огонь».

Меллентин Фридрих фон Вильгельм, генерал-майор танковых войск, начальник штаба 48-го танкового корпуса, впоследствии начальник штаба 4-й танковой армии: «Можно почти с уверенностью сказать, что ни один культурный житель Запада никогда не поймет характера и души русских. Знание русского характера может послужить ключом к пониманию боевых качеств русского солдата, его преимуществ и методов его борьбы на поле боя. Стойкость и душевный склад бойца всегда были первостепенными факторами в войне и нередко по своему значению оказывались важнее, чем численность и вооружение войск… Никогда нельзя заранее сказать, что предпримет русский: как правило, он мечется из одной крайности в другую. Его натура так же необычна и сложна, как и сама эта огромная и непонятная страна… Иногда пехотные батальоны русских приходили в замешательство после первых же выстрелов, а на другой день те же подразделения дрались с фанатичной стойкостью… Русский в целом, безусловно, отличный солдат и при искусном руководстве является опасным противником».

Ганс Беккер, танкист 12-й танковой дивизии: «На Восточном фронте мне повстречались люди, которых можно назвать особой расой. Уже первая атака обернулась сражением не на жизнь, а на смерть».

Из воспоминаний артиллериста противотанкового орудия о первых часах войны: «Во время атаки мы наткнулись на легкий русский танк Т-26, мы тут же его щелкнули прямо из 37-миллиметровки. Когда мы стали приближаться, из люка башни высунулся по пояс русский и открыл по нам стрельбу из пистолета. Вскоре выяснилось, что он был без ног, их ему оторвало, когда танк был подбит. И, невзирая на это, он палил по нам из пистолета!»

Гофман фон Вальдау, генерал-майор, начальник штаба командования Люфтваффе, запись в дневнике от 31 июня 1941 года: «Качественный уровень советских летчиков куда выше ожидаемого… Ожесточенное сопротивление, его массовый характер не соответствуют нашим первоначальным предположениям».

Из интервью военному корреспонденту Курицио Малапарте (Зуккерту) офицера танкового подразделения группы армий «Центр»: «Мы почти не брали пленных, потому что русские всегда дрались до последнего солдата. Они не сдавались. Их закалку с нашей не сравнить…»

Эрхард Раус, полковник, командир кампфгруппы «Раус» о танке КВ-1, расстрелявшем и раздавившем колонну грузовиков и танков и артиллерийскую батарею немцев; в общей сложности экипаж танка (4 советских воина) сдерживал продвижение боевой группы «Раус» (примерно полдивизии) двое суток, 24 и 25 июня: «…Внутри танка лежали тела отважного экипажа, которые до этого получили лишь ранения. Глубоко потрясенные этим героизмом, мы похоронили их со всеми воинскими почестями. Они сражались до последнего дыхания, но это была лишь одна маленькая драма великой войны. После того, как единственный тяжелый танк в течение 2 дней блокировал дорогу, она начала-таки действовать…»

Из дневника обер-лейтенанта 4-й танковой дивизии Хенфельда: «17 июля 1941 года. Сокольничи, близ Кричева. Вечером хоронили неизвестного русского солдата (речь идет о 19-летнем старшем сержанте-артиллеристе Николае Сиротинине). Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости… Оберст перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, мы завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?»

Из признания батальонному врачу майора Нойхофа, командира 3-го батальона 18-го пехотного полка группы армий «Центр»; успешно прорвавший приграничную оборону батальон, насчитывавший 800 человек, был атакован подразделением из 5 советских бойцов: «Я не ожидал ничего подобного. Это же чистейшее самоубийство атаковать силы батальона пятеркой бойцов».

Из письма пехотного офицера 7-й танковой дивизии о боях в деревне у реки Лама, середина ноября 1941-го года: «В такое просто не поверишь, пока своими глазами не увидишь. Солдаты Красной армии, даже заживо сгорая, продолжали стрелять из полыхавших домов».

Меллентин Фридрих фон Вильгельм, генерал-майор танковых войск, начальник штаба 48-го танкового корпуса, впоследствии начальник штаба 4-й танковой армии, участник Сталинградской и Курской битв: «Русские всегда славились своим презрением к смерти; коммунистический режим еще больше развил это качество, и сейчас массированные атаки русских эффективнее, чем когда-либо раньше. Дважды предпринятая атака будет повторена в третий и четвёртый раз, невзирая на понесенные потери, причем и третья, и четвертая атаки будут проведены с прежним упрямством и хладнокровием… Они не отступали, а неудержимо устремлялись вперед. Отражение такого рода атаки зависит не столько от наличия техники, сколько от того, выдержат ли нервы. Лишь закаленные в боях солдаты были в состоянии преодолеть страх, который охватывал каждого».

Фриц Зигель, ефрейтор, из письма домой от 6 декабря 1941 года: «Боже мой, что же эти русские задумали сделать с нами? Хорошо бы, если бы там наверху хотя бы прислушались к нам, иначе всем нам здесь придется подохнуть».

Из дневника немецкого солдата: «1 октября. Наш штурмовой батальон вышел к Волге. Точнее, до Волги еще метров 500. Завтра мы будем на том берегу, и война закончена.

3 октября. Очень сильное огневое сопротивление, не можем преодолеть эти 500 метров. Стоим на границе какого-то хлебного элеватора.

6 октября. Чертов элеватор. К нему невозможно подойти. Наши потери превысили 30%.

10 октября. Откуда берутся эти русские? Элеватора уже нет, но каждый раз, когда мы к нему приближаемся, оттуда раздается огонь из-под земли.

15 октября. Ура, мы преодолели элеватор. От нашего батальона осталось 100 человек. Оказалось, что элеватор обороняли 18 русских, мы нашли 18 трупов» (штурмовавший этих героев 2 недели батальон гитлеровцев насчитывал около 800 человек).

Йозеф Геббельс: «Храбрость — это мужество, вдохновленное духовностью. Упорство же, с которым большевики защищались в своих дотах в Севастополе, сродни некоему животному инстинкту, и было бы глубокой ошибкой считать его результатом большевистских убеждений или воспитания. Русские были такими всегда и, скорее всего, всегда такими останутся».

Губерт Коралла, ефрейтор санитарного подразделения 17-й танковой дивизии, о боях вдоль шоссе Минск-Москва: «Они сражались до последнего, даже раненые и те не подпускали нас к себе. Один русский сержант, безоружный, со страшной раной в плече, бросился на наших с саперной лопаткой, но его тут же пристрелили. Безумие, самое настоящее безумие. Они дрались, как звери, и погибали десятками».

Из письма матери солдату вермахта: «Мой дорогой сынок! Может, ты все же отыщешь клочок бумаги, чтобы дать о себе знать. Вчера пришло письмо от Йоза. У него все хорошо. Он пишет: «Раньше мне ужасно хотелось поучаствовать в наступлении на Москву, но теперь я был бы рад выбраться изо всего этого ада».
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

Поблагодарили 4 раз:
abrakodabra , chapajnn , Александр198 , НикК

#43 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 14 Июль 2018 - 17:31

Однажды в Эстонии…

Этот эпизод случился в Эстонии в начале 1990-х годов. Тогда как раз некоторые обыватели стали с гордостью признаваться в том, что они служили Гитлеру. Один из таких товарищей явился в швейное ателье и сказал (конечно, по-эстонски), что хотел бы заказать пошив формы эстонского легиона СС. Ну, а если не получится, то только мундир. И в качестве примера подал служительнице ателье, тоже эстонке, свое фото в молодости, на котором он изображен в этом самом приснопамятном мундире.
Работница ателье ответила ему, что воссоздать форму по фотографии, вероятно, будет сложно, поэтому ей нужно пойти и посоветоваться с заведующей. Она скажет свое окончательное слово. И пошла в кабинет к заведующей.
А это была русская женщина, ветеран Великой Отечественной войны. Работница передала ей просьбу старичка. Заведующая задумалась ненадолго, затем пообещала выйти лично для разговора с заказчиком. Эстонка вышла от нее радостная, пообещала бывшему эсесовцу, что начальница сейчас выйдет к нему сама.
А заведующая как раз принесла на работу, чтобы подновить, свой пиджак, на котором у нее висели ордена и медали, которыми ее наградили за сражения во время Великой Отечественной войны. Женщина надела этот свой пиджак и вышла к заказчику. Она обратилась к нему очень вежливо и пообещала, что они обязательно сделают ему такую форму, ведь сама она, кстати, было во время Великой Отечественной войны снайпером и прекрасно поэтому помнит, как выглядели мундиры эстонского легиона СС. Возможно, заведующая сказала бы еще что-то, но дедок сразу же схватил обратно свою фотографию и, как угорелый, выскочил из ателье…

Источник: http://aeslib.ru/ist...-v-estonii.html
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

Поблагодарили 6 раз:
Evilrein , skitalec , Александр198 , Shurf , chapajnn , НикК

#44 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 11 Август 2018 - 00:02

Текст речи легендарного Бауржана Момыш-Улы

Интересный исторический документ — речь легендарного Бауржана Момыш-Улы перед воинами 23-го стрелкового полка накануне их демобилизации. Литва, город Прена, 28 сентября 1945 года. Речь очень хорошо характеризует Момыш-Улы как видного военачальника, прекрасно отражает настроения в армии после окончания Великой Отечественной войны.

Краткая справка
Бауржан Момыш-Улы — Герой Советского Союза.
Родился в 1910 году в ауле Кольбастау, Кахастан.
Участник боев на Халхин-Голе и озере Хасан.
На фронте Великой Отечественной войны с сентября 1941 года.
Командир батальона 1073-го стрелкового полка 316-й стрелковой дивизии 16-й армии (с ноября 1941 года — 8-ая гвардейская Панфиловская дивизия).
В звании старшего лейтенанта назначен на должность командира 19-го гвардейского стрелкового полка.
Участвовал в Демянской наступательной операции.
Командовал 9-й гвардейской стрелковой краснознаменной дивизией.
Закончил войну в Курляндии.
После войны — на различных командных должностях в Советской армии.
Член Союза писателей СССР.
Гвардии полковник Бауржан Момыш-Улы скончался 10 июня 1982 года в городе Алма-Ата.

Изображение
Бауржан Момыш-Улы зимой 1941-1942 годов.

Широкую известность имя Момыш-Улы получило после выхода книги Александра Бека «Волоколамское шоссе», в которой описывается боевой путь батальона, которым командовал легендарный казах.
В 1962 году руководителю Кубинской республики Фиделю Кастро задали вопрос: «Кого Вы могли бы назвать героем Второй мировой войны?» Команданте Фидель ответил: «Героя книги Александра Бека «Волоколамское шоссе» — казаха Момыш-Улы.»
Один из вариантов тактики боя , так называемая «спираль Момышулы», изучается в военных учебных заведениях. «На книге Бека про Бауржана Момыш-Улы училось воевать несколько поколений израильских офицеров. Вы не представляете, насколько важно его наследие!», — заявил однажды один из высокопоставленных чиновников Министерства иностранных дел Израиля.

Речь Бауржана Момыш-Улы, командира 9-я гвардейской стрелковой Краснознамённой дивизии

Здравствуйте, товарищи!
Верховная власть страны вчера издала закон о демобилизации из рядов армии некоторых категорий военнослужащих, которые составляют, по существу, большинство ее личного состава, и которые на собственных плечах вынесли основные тяготы войны на всем ее протяжении.
На основе этого закона миллионы наших доблестных бойцов и сержантов будут возвращены к своему родному очагу, в свою родную деревню, родной город, производство, колхоз, свой родной край, от которого они были оторваны войной. На основе этого закона многие старики, отцы и матери получат своих любимых сыновей, которые у них были отняты войной. На основе этого закона многие женщины получат мужей, миллионы советских детей получат отцов, которые у них были отняты войной. На основе этого закона страна получит миллионы высококвалифицированных, проверенных в суровых испытаниях, закаленных в трудных условиях боя рабочих людей, рабочую силу, которая станет у своего станка, у своего плуга. Этот закон, по существу, является началом реформ и перестройки не только Красной Армии, но и всей нашей жизни, шагом к светлому будущему. В этом состоит политическое, экономическое и историческое значение данного закона. На этом я заканчиваю законную сторону моей речи.

Изображение

Три месяца тому назад мы демобилизовали из рядов армии стариков и девушек. Я отдаю должное им, преклоняюсь перед их мужеством, но не они составляли основу армии. После вас в рядах армии останутся ваши младшие товарищи по оружию. Это «медные котелки». Я преклоняюсь перед их мужеством, но они также не являлись основой нашей армии, перенесшей все тяжести войны от ее начала и до конца. Многие из них вступили в войну в 43-44 годах, даже имеются призванные в армию в 45 году.
Кто же являлся основой армии, стержнем ее, опорой всех наших боевых дел от начала и до конца войны? Ими являлись вы, ваш возраст — 25 — 40 лет. Именно это поколение перенесло всю тяжесть войны от начала и до конца, не щадя своей жизни и крови за великое дело, великую Победу — всемирно-историческую победу нашего народа, советского оружия. Вы на поле боя по-черновому, по-человечески, по-рабочему творили величайшие исторические дела. Вот почему я говорю, что победа — это ваше кровное дело, за которое из вашего поколения многие отдали жизнь, многие отдали кровь, отдали здоровье. Вы являетесь вершителями великих исторических дел, которых не знало человечество, жившее до нас, и то, которое будет после нас. На этом я заканчиваю лирическую часть своей речи.
В одном из своих выступлений генералиссимус Советского Союза товарищ Сталин простых советских людей назвал винтиками: «…что бы мы, маршалы и генералы, представляли из себя, если бы не эти винтики». Когда он говорил так, то имел в виду бойца и сержанта, которые, рискуя жизнью, перенесли на собственных плечах все тяготы войны, на поле боя творили победу с автоматом и винтовкой в руках. Когда он говорил так, то имел в виду полуголого, полубосого, полуголодного рабочего у станка, который давал нам свою продукцию, оружие, боеприпасы. Когда он говорил так, то имел в виду наших братьев, отцов, матерей, жен и сестер, которые полуголые, полубосые, полуголодные обрабатывали наши поля и давали нам хлеб.
Тот, кто действительно воевал за победу, кто искренне участвовал в народном творчестве — победе, тот горд сознанием исполненного долга, тот горд высоким званием воина-победителя. Тот везде и всюду и всегда бережет честь воина-победителя как зеницу ока, ибо он не воевал за награды, ибо он не воевал за богатство, ибо он не воевал из эгоизма, за личное благополучие, — он воевал за честь, достоинство своего народа, своего государства. Такой человек никогда не позволит себе мещанской роскоши, торгашеской хитрости, идиотской подлости разменивать честь воина-победителя на мелочь, на барахло, потому что он — муж, он — гражданин, он — воин. Ему честь дороже любого богатства. Он сознает, что за это дело миллионы его товарищей пролили кровь, миллионы его товарищей отдали здоровье. Они завещали оставшимся в живых не запачкать их жизнь, их имена, их священную кровь грязью, аморальным явлением, недостойным поведением и поступками. Он знает, сознает и уважает боевой коллектив творцов победы — мертвых, калек и других здравствующих товарищей.
Вы думаете, 23-й гвардейский полк состоит и состоял из вас? Нет! Когда ваш командир полка строит вас и, подав команду «смирно», идет ко мне с рапортом, я вижу не только вас, я вижу три 23-х ордена Ленина гвардейских полка. Полк мертвых! (Шепот в рядах.) Полк калек! И ваш полк. Вот почему я часто тяжело иду из фланга во фланг, прежде чем поздороваться с вами; я не нарочито делаю это. Я вижу три полка. Сколько было мертвых — больше или меньше, чем вас?
(Боец с места): — Больше, товарищ полковник.
— Сколько было калек?
(Боец взволнованно): — Не меньше, товарищ полковник.
Какое же имел право из-за трех литовских свиней подлец Силенко разменивать честь полка мертвых, честь полка калек и вашу честь? Он — презренный, прогнивший подлец, который заслуживает презренья всех. На этом разрешите закончить моральную часть моего обращения.
Вас интересует, когда вы поедете домой. Вы поедете домой с 1 октября по 15 ноября. Отправка будет производиться по принципу землячества. Когда какой эшелон подадут, я не знаю, вам надо будет набраться терпения. Что вы будете делать до подачи вам эшелонов? Вы будете помогать нам подготовиться к зиме. Надо благоустроить казармы, оборудовать учебные поля. Для чего это нужно? Это нужно для того, чтобы новое пополнение — ваша смена — жило в нормальных условиях и обучалось на оборудованном учебном поле. На смену вам в ближайшем будущем прибудут ваши младшие братья, даже сыновья. В этот период вам нужно работать добросовестно, соблюдать все воинские порядки не за страх, а за совесть и не попадать в неприятное положение из-за своей недисциплинированности.
В этот период вам нужно быть более нравственными, чем когда-либо. Ибо настало время скорой встречи с семьей, с женой, с детьми, которые в течение четырех лет денно и нощно ждали вас с глубокой тревогой в сердце, молились Богу за вас, провели много бессонных ночей, волнуясь за вас, за вашу жизнь. Вы обязаны как большой человек-победитель принести порядок в свою семью, неизменную любовь и верность жене и детям своим. Терпи солдат, пока настанет день встречи (Смех) — это мой первый совет. Второй совет: когда будете ехать в эшелоне, вас будет сопровождать эшелонное начальство. Натворил ты что-нибудь в пути, схватят тебя за шиворот и отправят в тюрьму прямым сообщением. Такой неприятности никому не желаю. Это недостойно воина-победителя. Веди себя достойно в пути, чтобы каждая станционная торговка была поражена твоим благородством. Третий совет. Мы вам дадим небогатые подарки. В ваш карман положим по тысяче рублей денег. В мешок — немного муки, сахару, мяса. Для чего это дается? Вам ли они даются? Нет. Они даются вашим друзьям, вашей семье для того, чтобы они сумели материально обставить вашу радостную встречу, а не для того, чтобы пропивать или сожрать в дороге. (Смех.)
Может быть, каждый воин почувствует себя после такой тяжелой войны вольно, так как он имеет заслуги, у него есть ордена на груди; он считает себя имеющим право свободно шагать, не уважать общественный порядок, нормы гражданского поведения. Если каждый солдат, провоевавший четыре года, каждый имеющий ордена герой бесцеремонно будет нарушать наши порядки, нормы поведения советского человека, будет унижать и оскорблять достоинство наших граждан, то в течение какого-нибудь месяца вся советская страна превратится в страну сплошных хулиганов. Поэтому ни народ, ни государство, ни правительство никому не могут позволить нарушать общественный порядок. Ордена требуют достойного поведения.
Последнее. Ты был достойным, отличным бойцом на поле боя. С честью выполнил свой долг в войне. Ты отличился на фронте. Будь примером, отличись теперь на трудовом фронте, ибо твой долг — всеми силами помогать своему народу в быстрейшем восстановлении народного хозяйства. Твой долг быть стахановцем в труде, отличиться на производстве, на колхозных полях. Вот всё, что я вам хотел сказать.

Источник: http://aeslib.ru/ist...momysh-uly.html
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

Поблагодарили 2 раз:
chapajnn , Gaz

#45 Вне сайта   abrakodabra

abrakodabra

    Новичок

  • Пользователи
  • Репутация
    0
  • 1 сообщений
  • 0 благодарностей

Опубликовано 18 Август 2018 - 07:47

Просмотр сообщенияYorik (09 Октябрь 2014 - 12:42) писал:

Всё возвращается



http://ribalych.ru/wp-content/uploads/20...
Эта невероятная история началась во время Великой отечественной войны. А окончилась через много лет после неё. История солдата, который остался человеком, несмотря на всю боль и бесчеловечность страшной войны. История о том, что всё в этой жизни возвращается.
В жизни порой происходят такие события, которые не могут быть объяснены ни логикой, ни случайностью. Они преподносятся человеку, как правило, в своих самых крайних, самых жестких проявлениях. Но ведь именно в ситуациях, которые принято называть экстремальными, и можно увидеть, а точнее почувствовать, как работает этот удивительный механизм — человеческая судьба.
…Февраль 1943 года, Сталинград. Впервые за весь период Второй мировой войны гитлеровские войска потерпели страшное поражение. Более трети миллиона немецких солдат попали в окружение и сдались в плен. Все мы видели эти документальные кадры военной кинохроники и запомнили навсегда эти колонны, точнее толпы обмотанных чем попало солдат, под конвоем бредущих по замерзшим руинам растерзанного ими города.
Правда, в жизни все было чуть-чуть по-другому. Колонны встречались нечасто, потому что сдавались в плен немцы в основном небольшими группами по всей огромной территории города и окрестностей, а во-вторых, никто их не конвоировал вообще. Просто им указывали направление, куда идти в плен, туда они и брели кто группами, а кто и в одиночку. Причина была проста — по дороге были устроены пункты обогрева, а точнее землянки, в которых горели печки, и пленным давали кипяток. В условиях 30-40 градусного мороза уйти в сторону или убежать было просто равносильно самоубийству. Вот никто немцев и не конвоировал, разве что для кинохроники..
Лейтенант Ваган Хачатрян воевал уже давно. Впрочем, что значит давно? Он воевал всегда. Он уже просто забыл то время, когда он не воевал. На войне год за три идет, а в Сталинграде, наверное, этот год можно было бы смело приравнять к десяти, да и кто возьмется измерять куском человеческой жизни такое бесчеловечное время, как война!
http://ribalych.ru/wp-content/uploads/20...
Хачатрян привык уже ко всему тому, что сопровождает войну. Он привык к смерти, к этому быстро привыкают. Он привык к холоду и недостатку еды и боеприпасов. Но главное, он привык он к мысли о том, что «на другом берегу Волги земли нет». И вот со всеми этими привычками и дожил-таки до разгрома немецкой армии под Сталинградом.
Но все же оказалось, что кое к чему Ваган привыкнуть на фронте пока не успел. Однажды по дороге в соседнюю часть он увидел странную картину. На обочине шоссе, у сугроба стоял немецкий пленный, а метрах в десяти от него — советский офицер, который время от времени… стрелял в него. Такого лейтенант пока еще не встречал: чтобы вот так хладнокровно убивали безоружного человека?! «Может, сбежать хотел? — подумал лейтенант. — Так некуда же! Или, может, этот пленный на него напал? Или может…».
Вновь раздался выстрел, и вновь пуля не задела немца.
— Эй! — крикнул лейтенант, — ты что это делаешь?
Здорово, — как ни в чем не бывало отвечал «палач». — Да мне тут ребята «вальтер» подарили, решил вот на немце испробовать! Стреляю, стреляю, да вот никак попасть не могу — сразу видно немецкое оружие, своих не берет! — усмехнулся офицер и стал снова прицеливаться в пленного.
До лейтенанта стал постепенно доходить весь цинизм происходящего, и он аж онемел от ярости. Посреди всего этого ужаса, посреди всего этого горя людского, посреди этой ледяной разрухи эта сволочь в форме советского офицера решила «попробовать» пистолет на этом еле живом человеке! Убить его не в бою, а просто так, поразить, как мишень, просто использовать его в качестве пустой консервной банки, потому что банки под рукой не оказалось?! Да кто бы он ни был, это же все-таки человек, пусть немец, пусть фашист, пусть вчера еще враг, с которым пришлось так отчаянно драться! Но сейчас этот человек в плену, этому человеку, в конце концов, гарантировали жизнь! Мы ведь не они, мы ведь не фашисты, как же можно этого человека, и так еле живого, убивать?
А пленный как стоял, так и стоял неподвижно. Он, видимо, давно уже попрощался со своей жизнью, совершенно окоченел и, казалось, просто ждал, когда его убьют, и все не мог дождаться. Грязные обмотки вокруг его лица и рук размотались, и только губы что-то беззвучно шептали. На лице его не было ни отчаяния, ни страдания, ни мольбы — равнодушное лицо и эти шепчущие губы — последние мгновения жизни в ожидании смерти!
http://ribalych.ru/wp-content/uploads/20...
И тут лейтенант увидел, что на «палаче» — погоны интендантской службы.
«Ах ты гад, тыловая крыса, ни разу не побывав в бою, ни разу не видевший смерти своих товарищей в мерзлых окопах! Как же ты можешь, гадина такая, так плевать на чужую жизнь, когда не знаешь цену смерти!» — пронеслось в голове лейтенанта.
— Дай сюда пистолет, — еле выговорил он.
— На, попробуй, — не замечая состояния фронтовика, интендант протянул «вальтер».
Лейтенант выхватил пистолет, вышвырнул его куда глаза глядят и с такой силой ударил негодяя, что тот аж подпрыгнул перед тем, как упасть лицом в снег.
На какое-то время воцарилась полная тишина. Лейтенант стоял и молчал, молчал и пленный, продолжая все так же беззвучно шевелить губами. Но постепенно до слуха лейтенанта стал доходить пока еще далекий, но вполне узнаваемый звук автомобильного двигателя, и не какого-нибудь там мотора, а легковой машины М-1 или «эмки», как ее любовно называли фронтовики. На «эмках» в полосе фронта ездило только очень большое военное начальство.
У лейтенанта аж похолодело внутри … Это же надо, такое невезение! Тут прямо «картинка с выставки», хоть плачь: здесь немецкий пленный стоит, там советский офицер с расквашенной рожей лежит, а посередине он сам — «виновник торжества». При любом раскладе это все очень отчетливо пахло трибуналом. И не то, чтобы лейтенант испугался бы штрафного батальона (его родной полк за последние полгода сталинградского фронта от штрафного по степени опасности ничем не отличался), просто позора на голову свою очень и очень не хотелось! А тут то ли от усилившегося звука мотора, то ли от «снежной ванны» и интендант в себя приходить стал. Машина остановилась. Из нее вышел комиссар дивизии с автоматчиками охраны. В общем, все было как нельзя кстати.
— Что здесь происходит? Доложите! — рявкнул полковник. Вид его не сулил ничего хорошего: усталое небритое лицо, красные от постоянного недосыпания глаза…
Лейтенант молчал. Зато заговорил интендант, вполне пришедший в себя при виде начальства.
— Я, товарищ комиссар, этого фашиста… а он его защищать стал, — затарахтел он. — И кого? Этого гада и убийцу? Да разве же это можно, чтобы на глазах этой фашистской сволочи советского офицера избивать?! И ведь я ему ничего не сделал, даже оружие отдал, вон пистолет валяется! А он…
Ваган продолжал молчать.
http://ribalych.ru/wp-content/uploads/20...
— Сколько раз ты его ударил? — глядя в упор на лейтенанта, спросил комиссар.
— Один раз, товарищ полковник, — ответил тот.
— Мало! Очень мало, лейтенант! Надо было бы еще надавать, пока этот сопляк бы не понял, что такое эта война! И почем у нас в армии самосуд!? Бери этого фрица и доведи его до эвакопункта. Все! Исполнять!
Лейтенант подошел к пленному, взял его за руку, висевшую как плеть, и повел его по заснеженной пургой дороге, не оборачиваясь. Когда дошли до землянки, лейтенант взглянул на немца. Тот стоял, где остановились, но лицо его стало постепенно оживать. Потом он посмотрел на лейтенанта и что-то прошептал.
«Благодарит наверное, — подумал лейтенант. — Да что уж. Мы ведь не звери!».
Подошла девушка в санитарной форме, чтобы «принять» пленного, а тот опять что-то прошептал, видимо, в голос он не мог говорить.
— Слушай, сестра, — обратился к девушке лейтенант, — что он там шепчет, ты по-немецки понимаешь?
— Да глупости всякие говорит, как все они, — ответила санитарка усталым голосом. — Говорит: «Зачем мы убиваем друг друга?». Только сейчас дошло, когда в плен попал!
Лейтенант подошел к немцу, посмотрел в глаза этого немолодого человека и незаметно погладил его по рукаву шинели. Пленный не отвел глаз и продолжал смотреть на лейтенанта своим окаменевшим равнодушным взглядом, и вдруг из уголков его глаз вытекли две большие слезы и застыли в щетине давно небритых щек.
…Прошли годы. Кончилась война. Лейтенант Хачатрян так и остался в армии, служил в родной Армении в пограничных войсках и дослужился до звания полковника. Иногда в кругу семьи или близких друзей он рассказывал эту историю и говорил, что вот, может быть, где-то в Германии живет этот немец и, может быть, также рассказывает своим детям, что когда-то его спас от смерти советский офицер. И что иногда кажется, что этот спасенный во время той страшной войны человек оставил в памяти больший след, чем все бои и сражения!
В полдень 7 декабря 1988 года в Армении случилось страшное землетрясение. В одно мгновение несколько городов были стерты с лица земли, а под развалинами погибли десятки тысяч человек. Со всего Советского Союза в республику стали прибывать бригады врачей, которые вместе со всеми армянскими коллегами день и ночь спасали раненых и пострадавших. Вскоре стали прибывать спасательные и врачебные бригады из других стран. Сын Вагана Хачатряна, Андраник, был по специальности врач-травматолог и так же, как и все его коллеги, работал не покладая рук.
И вот однажды ночью директор госпиталя, в котором работал Андраник, попросил его отвезти немецких коллег до гостиницы, где они жили. Ночь освободила улицы Еревана от транспорта, было тихо, и ничего, казалось, не предвещало новой беды. Вдруг на одном из перекрестков прямо наперерез «Жигулям» Андраника вылетел тяжелый армейский грузовик. Человек, сидевший на заднем сидении, первым увидел надвигающуюся катастрофу и изо всех сил толкнул парня с водительского сидения вправо, прикрыв на мгновение своей рукой его голову. Именно в это мгновение и в это место пришелся страшный удар. К счастью, водителя там уже не было. Все остались живы, только доктор Миллер, так звали человека, спасшего Андраника от неминуемой гибели, получил тяжелую травму руки и плеча.
Когда доктор выписался из того травматологического отделения госпиталя, в котором сам и работал, его вместе с другими немецкими врачами пригласил к себе домой отец Андраника. Было шумное кавказское застолье, с песнями и красивыми тостами. Потом все сфотографировались на память.
Спустя месяц доктор Миллер уехал обратно в Германию, но обещал вскоре вернуться с новой группой немецких врачей. Вскоре после отъезда он написал, что в состав новой немецкой делегации в качестве почетного члена включен его отец, очень известный хирург. А еще Миллер упомянул, что его отец видел фотографию, сделанную в доме отца Андраника, и очень хотел бы с ним встретиться. Особого значения этим словам не придали, но на встречу в аэропорт полковник Ваган Хачатрян все же поехал.
Когда невысокий и очень пожилой человек вышел из самолета в сопровождении доктора Миллера, Ваган узнал его сразу. Нет, никаких внешних признаков тогда вроде бы и не запомнилось, но глаза, глаза этого человека, его взгляд забыть было нельзя… Бывший пленный медленно шел навстречу, а полковник не мог сдвинуться с места. Этого просто не могло быть! Таких случайностей не бывает! Никакой логикой невозможно было объяснить происшедшее! Это все просто мистика какая-то! Сын человека, спасенного им, лейтенантом Хачатряном, более сорока пяти лет назад, спас в автокатастрофе его сына!
А «пленный» почти вплотную подошел к Вагану и сказал ему на русском: «Все возвращается в этом мире! Все возвращается!..».
— Все возвращается, — повторил полковник.
Потом два старых человека обнялись и долго стояли так, не замечая проходивших мимо пассажиров, не обращая внимания на рев реактивных двигателей самолетов, на что-то говорящих им людей… Спасенный и спаситель! Отец спасителя и отец спасенного! Все возвращается!
Пассажиры обходили их и, наверное, не понимали, почему плачет старый немец, беззвучно шевеля своими старческими губами, почему текут слезы по щекам старого полковника. Они не могли знать, что объединил этих людей в этом мире один-единственный день в холодной сталинградской степи. Или что-то большее, несравнимо большее, что связывает людей на этой маленькой планете, связывает, несмотря на войны и разрушения, землетрясения и катастрофы, связывает всех вместе и навсегда!
Лев Кирищян ©
Пробрало до слез...

#46 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 20 Август 2018 - 19:26

Как вор Яшка Беркут Георгиевским кавалером стал

Случай, о котором в начале апреля 1915 года рассказала на своих страницах популярная газета «Голос Москвы». Героем стал известный на Дону вор, ставший Георгиевским кавалером! Приведем этот рассказ целиком.

Около 10-ти лет тому назад в одной из казачьих станиц низовья Дона наводил панику на тамошнее население своими разбоями, грабежами и кражами конокрад Яшка Беркут. Это был плотный, высокий, ловкий, с черными вьющимися кудрями, красавец-парень, лет 20-ти.
Глядя на импонирующую его внешность, нельзя было в нем признать вора, — того Яшку Беркута, которого население ненавидело хуже черта и желало ему скорой и страшной смерти. Бабы создавали вокруг его имени страшные легенды. Вечером они таинственно передавали друг другу, что Яшка Берут — совсем не Яшка Беркут, а сам сатана, принявший облик человеческий. Днем Беркут пьянствовал со своими товарищами по ремеслу где-нибудь в притоне, а ночью выходил на добычу: красть лошадей, которых он сбывал за бесценок на ближайших ярмарках и кирмашах. В размеренной, медленной, но легкой поступи Беркута чувствовался степной хищник.
Если он случайно показывался на улице, то мигом собиралась толпа мальчишек, которая бежала за ним и кричала:
‒ Беркут — конокрад, Беркут — конокрад…
Настоящая фамилия Беркута была Кузнецов, но это знали только военный писарь в станичном правлении, да судебный следователь. Для всех же остальных он был просто «Яшка Беркут».
Хотя Беркут был и сметлив, и силен, и ловок, все же его не раз догоняли казаки и избивали до полусмерти. Но Беркут, будучи живуч как кошка, «отходил» и вновь принимался красть уже с удвоенной энергией.
Однажды, по постановлению станичного схода, Беркута высекли розгами на станичном дворе так, что тело его представляло полосы сплошных кровоподтеков. Думали, что это Беркута образумит, и он перестанет воровать. Он перенес наказание без малейшего ропота и стона, но красть опять-таки не переставал. Кончилось тем, что Беркута по приговору станичного общества, без суда сослали в Томскую губернию, чтобы оградить население от опасности.
Беркут бежал из Томской губернии на Дон и записался добровольцем в N-ский казачий полк, который отправился на австрийский фронт. Полк этот сразу очутился в самом центре театра военных действий, и Беркут сразу окунулся в водоворот боевой жизни. Он полюбил войну с ее опасностями, невзгодам и лишениями. Одной минуты он не мог пробыть в бездействии. Во Львов Беркут ворвался одним из первых. Где только была наибольшая опасность, там всегда оказывался Яшка Беркут. Он вызывался на самые отчаянные разведки и с удивительной точностью их исполнял.
Однажды он после долгого отсутствия возвратился с 10 пленными австрийцами и 10 лошадьми. Что же оказалось? У Яшки убили лошадь. Не долго думая, он отправился «на разведки» с целью достать себе хорошего венгерского коня. Зашел в лес. Становилось темно. Лег Беркут отдохнуть и слышит вдруг вдали фырканье лошадей. Встал и пошел на звук. Видит, на поляне неясные очертания коней. Лег Беркут на брюхо и пополз. Подполз близко к коням. Видит, крепко спят кавалеристы, а часовой тоже носом клюет. Подполз к ближайшему от часового деревцу и из-за него кошкой бросился на него. Мигом заткнул рот травой и обезоружил спящих неприятелей. Затем, выбрав лучшего коня и увесив себя винтовками и саблями, он разбудил спящих. Австрийцы кинулись было к оружию, но Беркут выстрелил вверх и расхохотался. Как стадо баранов он и пригнал их в свою сотню.
Одним из последних его дел было следующее. Под Л. произошла жаркая битва казаков с венгерскими гусарами. Под начальником полка полковником У. убили лошадь. Несколько венгров устремились на пешего полковника, и один из них уже занес над его головой саблю. Но в это мгновение пика подлетевшего Беркута вонзилась в венгра и осталась в нем. Соскочив со своего коня, он передал его полковнику. На смельчака кинулся венгерский офицер и занес свою саблю над его головой. Гибель казалась неминуема. Но недаром Беркут — лихой наездник и легкий зверь. Как вьюн скользнув под брюхо коня, он в одно мгновение оказался за спиной растерявшегося офицера. Несколько венгров кинулись на помощь, но наперерез им подоспели казаки. А Беркут, огорошив своего пленника кулаком в висок, выхватил саблю из рук и револьвер из кобуры, овладел уздою коня и благополучно выбился в свой тыл. Связав пленного ремнями и уложив его в окопе, он снова вернулся на место схватки. Битва окончилась. Венгры были частью перебиты, частью взяты в плен. Немногим удалось бежать. Растроганный самоотвержением Беркута, полковник обнимал и целовал его, называя спасителем.
‒ А это вам подарок, ваше высокоблагородие, — сказал Беркут, представляя полковнику связанного венгерского офицера, у которого от сильной злобы глаза налились кровью.
И он рассказал обстоятельства этого необычайного пленения.
‒ Ну и молодец… ха-ха-ха… Ай да Беркут! — совершенно искренно смеялся полковник. Смеялись и другие офицеры.
‒ А трудновато было, верно везти?
‒ Никак нет, ваше высокоблагородие… Только их благородие дюже кусаться изволили!..
И Беркут показал окружившей его толпе офицеров свои искусанные руки.
Взрыв хохота снова раздался и эхом покатился по полям.
— Ха-ха-ха… со страху и бабой немудрено сделаться… — острили офицеры.
На днях мне сообщили, что Беркут прислал письмо с войны в станичное правление атаману с просьбой прочитать его всего станичному сходу. Вот, что он пишет:
«Простите меня, братцы, за все обиды… Каюсь перед Богом и перед вами, братцы, нехорошо делал, не по-христиански… сам сознаю…. Теперь война научила меня всему. Кланяюсь вам в ноги. Просите, Христа ради! Если убьют, то помяните меня, грешника, добрым словом».
Да, в этом письме был уже не тот вор, конокрад Яшка Беркут, а добрый христианин и гражданин. В ужасной войне выявилась его подлинная душа, глубокие и большие основные чувства. Все дурное, повседневное, мелкое умерло. Умер Яшка Беркут и воскрес к ново жизни Яков Иванович Кузнецов, кавалер 3-х степеней ордена св. Георгия, верный слуга и гражданин великой России».
автор: Евгений Смирнов
Источник: http://aeslib.ru/ist...lerom-stal.html

Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

Поблагодарили 1 раз:
skitalec

#47 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 20 Март 2019 - 19:08

«Легко ли убить свою семью?»

Эти воспоминания сохранились в дневнике Ивана Александровича Нарциссова, капитана запаса, кавалера ордена Великой Отечественной войны, фотографа и журналиста, прошагавшего многими фронтовыми дорогами и дошедшего до Берлина. Его книга... Эти воспоминания сохранились в дневнике Ивана Александровича Нарциссова, капитана запаса, кавалера ордена Великой Отечественной войны, фотографа и журналиста, прошагавшего многими фронтовыми дорогами и дошедшего до Берлина. Его книга «В объективе — война» недавно была издана в сокращённом варианте. А вот дневник остался рукописным, он хранится в Государственном архиве Липецкой области. Среди воспоминаний о военных годах особое место в дневнике Нарциссова занимают записи, рассказывающие о весенних днях 1945 года и поведении фашистов, осознавших своё поражение. Эти записи Иван Александрович назвал «Легко ли убить свою семью?».

«…Навеки врезались в мою память дни, когда, ломая ожесточённое сопротивление, наш отдельный танковый корпус вошёл в логово фашистского зверя – гитлеровскую Германию. Как-то, укрываясь от пуль, которыми фашистские летчики поливали дорогу из пулемёта, я вбежал в подъезд каменного дома и из подъезда-укрытия стал наблюдать за самолётами с чёрными крестами. И тут дверь квартиры тихо отворилась, оттуда вышел старик – седой немец с маленьким веничком в руке. Очень усердно он взялся стряхивать с меня прилипший снег и что-то оживленно говорил. Смысл его слов я понял лишь по лицу и жестам: старик объяснял, что он и его семья не воюют против русских. Я поднял руку, чтобы остановить старика, мне было неудобно оттого, что он сметает с меня снег. А он вдруг бросил свой веничек и закрылся руками лицо — боялся, что я сейчас его ударю!.. …

В одном из немецких городов я стал невольным свидетелем ужасной сцены. Зайдя со своими товарищами в квартиру одноэтажного дома, увидел залитый кровью пол, а в кроватках – пятерых мёртвых детей. Молодая женщина, лет тридцати, тоже лежала мёртвой в своей постели. В углу комнаты стояла седая женщина. Несчастье оказалось связанным с приходом накануне в дом гитлеровских активистов. Настраивая немцев на деятельное сопротивление Советской Армии, гитлеровцы запугивали немецких женщин: «Если русские войдут в город, они будут вас мучить, пытать…» Старуха поверила мерзавцам и своими руками ночью умертвила свою семью. Лишить жизни себя уже не хватило сил. А когда мы вошли в город и не стали, вопреки её ожиданиям, зверствовать, старуха поняла, что натворила. Но было уже поздно…

…Много раз я видел, как немецкие женщины заставляли своих детей подходить к русским солдатам и просить милостыню. Сначала я понимал это неправильно: думал, что сами они боятся подходить к нам и считают, что у русского солдата на ребёнка рука не поднимется, а на женщину — ещё не известно. Но вскоре я заметил, что все эти женщины очень хорошо одеты и выглядят сытыми. Загадка разрешилась просто. В некоторых городах немцы, понимая, что поражение близко, сбрасывали листовки, в которых призывали женщин использовать своих детей в качестве живого оружия против русских. «Ваньки любят есть, — писали они. — И они никогда не бьют чужих детей. Пусть дети отберут у них еду. Оденьте своих дочерей и сыновей очень плохо, испачкайте их в грязи. Пусть они молча подходят к русским солдатам и показывают, что голодны. Ваньки бесплатно накормят ваших детей. Тем самым вы поможете подточить их собственные силы, и мы быстрее освободим вас»…

Мне и моим товарищам было ясно: фашисты, эти «примерные семьянины», проигрывая войну, не пощадили своих жён и детей. Они запугали их всеми способами, которые на тот момент имелись в их распоряжении. Мирное население Германии ждало от русских солдат немыслимых зверств. Однажды в Берлине в развалинах одного из домов я обнаружил маленького мальчика. Полностью обессиленный, он сидел, спрятавшись за кирпичами и досками. Я пытался достать его оттуда, но это было бесполезно, ребёнок словно окаменел и при этом страшно щёлкал зубами, показывая, что будет обороняться до конца. Тогда я достал из сумки кусок хлеба и положил перед мальчиком. Он замер, не сводя глаз с угощения, но остался неподвижным. Я положил хлеб мальчику на плечо. Тот стряхнул его. Я отломил кусочек и попытался засунуть ребёнку в рот. Он отчаянно замотал головой — думал, что хлеб отравлен! Эта мысль пронзила меня. И тогда я откусил от хлеба сам. Лишь когда мальчик до конца понял, что я предлагаю ему добро, то схватил хлеб и съел его с ужасной жадностью»…
Источник: https://aeslib.ru/is...vbJxYM0Mxj54FuQ
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

Поблагодарили 1 раз:
chapajnn

#48 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 29 Январь 2022 - 06:57

Когда речь заходит о блокадном Ленинграде, очень много рассказывается о «Дороге жизни», но почти никогда не упоминается роль буеристов. А ведь именно они первыми привезли продовольствие в осажденный город. Буер - это кабина или платформа, установленная на коньках и передвигающаяся по льду с помощью паруса. В Петербург подобную конструкцию привез еще Петр Великий, а в первой половине XX века буерный спорт пользовался популярностью у моряков Балтфлота. В начале зимы 1941 года было сформировано два буерных отряда по 100 человек в каждом. Эти ребята выполняли функцию разведки, патрулирования и транспортную. На решетчатой платформе можно было разместить до 600 кг муки. При хорошем ветре один буерист успевал сделать за день от четырех до шести рейсов, то есть привести примерно три с половиной тонны муки, а это семь тысяч буханок хлеба и двадцать восемь тысяч накормленных по блокадным нормам людей. Кроме того буеристы вывозили из блокадного Ленинграда истощенных женщин и детей. 35 км по дороге жизни преодолевались всего за 20 минут, когда люди оказывались на другом берегу, они не верили что все позади, они думали, что их хотят бросить посреди озера. Но их вели в дом, где было тепло и ждал хлеб. Выкрашенные в белый цвет и с белым парусом буера обеспечивали неплохую маскировку, а высокая скорость не позволяла открыть сколько-нибудь прицельный огонь. В таких эвакуационных рейсах за всю войну не был подбит ни один буер. Такая вот маленькая победа на отдельно взятом участке фронта.

Прикрепленные миниатюры

  • 249288019_5184100661622489_8765913837564622655_n.jpg

Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

Поблагодарили 4 раз:
skitalec , chapajnn , dronav , южный43



0 пользователей читают эту тему

0 пользователей, 0 гостей, 0 скрытых

Добро пожаловать на форум Arkaim.co
Пожалуйста Войдите или Зарегистрируйтесь для использования всех возможностей.