2 ответов в теме

[Yorik]

    Урок плавания

Джордж Карр Шоу (1814-1885), отец Джорджа Бернарда Шоу (1856-1950, NP по литературе 1925), однажды учил будущего писателя плавать. Он начал свой урок с небольшого устного вступления:

"Когда мне было 14 лет, умение плавать помогло мне спасти жизнь твоему дяде Роберту".

Джордж Карр немного помолчал и доверительно закончил:

"Скажу тебе откровенно, за всю свою последующую жизнь я ни о чём так не жалел".

Текст открытки

Однажды независимые лейбористы попросили Бернарда Шоу написать текст для их специальной рождественской открытки, и он написал следующее:

"Не унывайте, товарищи! Все мы ненавидим Рождество, но оно бывает только раз в год и длится недолго".

Нас только двое

После премьеры одной из своих пьес Шоу вышел на сцену, приветствуемый аплодисментами зала. Один из зрителей начал шикать, и Шоу доверительно обратился к нему:

"Я совершенно согласен с вами, мой друг, но что можем поделать мы двое против целого зала, который придерживается противоположного мнения?"

Вариант Истории

Известный актёр Джонстон Форбс-Робертсон (1853-1937) однажды потребовал, чтобы третий акт мелодрамы Шоу “Ученик дьявола” заканчивался победой английского оружия.
По этому поводу Шоу сказал одному из репортёров:

"О, с этим затруднением мне будет легко справиться. Я уже готовлю новый вариант третьего акта, в котором английская армия добивается решительной и сокрушительной победы над американскими мятежниками. Вашингтон будет показан стоящим на коленях на поле боя, салютующим английскому флагу, а также передающим поломанную шпагу победоносному герцогу Корнуэльскому. В последнюю минуту на поле боя в качестве королевского гонца прибудет генерал Бергойн, специально посланный Гeopгом III, чтобы вручить независимость Соединенным Штатам Америки в качество акта милосердия согласно просьбе “Дэйли кроникл”".

Шоу и Нансен

Бернард Шоу почти всю свою жизнь страдал от головных болей, и врачи ничего не могли с этим поделать.
Однажды после сильного приступа головной боли Бернарда Шоу представили знаменитому норвежскому полярному исследователю Фритьофу Нансену (1861-1930, NP мира 1922).
Шоу сразу же поинтересовался, не открыл ли Нансен средства от головной боли.
Нансен удивлённо посмотрел на собеседника и ответил:

"Нет".

Шоу не успокаивался:

"А пытались ли вы когда-нибудь открыть средство от головной боли?"

Нансен опять был краток:

"Нет".

Тогда Шоу воскликнул:

"Это просто поразительно! Вы потратили всю жизнь, пытаясь открыть Северный полюс, до которого никому в целом свете нет дела, и даже не сделали попытки открыть средство от головной боли, от которой криком кричит всякий живой человек".

Алфред Гардинер рассказывает

Алфред Джордж Гардинер (1865-1946) был перед Великой войной одним из самых одаренных журналистов, сотрудничавших в “Дейли ньюс”. В его блестящей серии литературных портретов есть и портрет Бернарда Шоу.
Предоставим слово Гардинеру:

"Мне однажды пришлось председательствовать в собрании, где должен был выступать мистер Бернард Шоу.

“Какова тема вашей лекции?” -

спросил я его.

“У неё нет темы”, -

ответил он, -

“скажите им, что тема будет объявлена в конце”.

Я так и сделал, добавив, что потом он ответит на все разумные вопросы.

“Я предпочитаю неразумные”, -

сказал он театральным шёпотом".



Музыка и время

Один из приятелей Шоу заманил писателя послушать записи известного струнного квартета из Италии. Вскоре хозяин заметил, что Шоу уже надоело слушать музыку, и он, ожидая похвалы, обратился к писателю:

"Мистер Шоу! Эти люди играют вместе уже двенадцать лет".

Шоу зевнул:

"Двенадцать? Право, мы просидели здесь уже больше".

Оправдание

В тридцатые годы XX века молодые литературные критики начали упрекать Бернарда Шоу в том, что он впадает в детство и часто говорит чепуху.
Тогда Шоу обезоруживал их встречным вопросом:

"У меня-то есть оправдание, когда я говорю чепуху. А у вас?"

[Yorik]

Шоу на улице

В молодости Бернард Шоу некоторое время работал музыкальным критиком в газете “The Star” и в журнале “London World”. Как-то на улице он прослушал выступление уличного скрипача, а когда тот начал со шляпой обходить своих слушателей, Шоу поглядел на эту шляпу и вынул своё служебное удостоверение, добавив:

"Пресса!"

На концерте Падеревского

Так Шоу обошёлся с уличным музыкантом, но не лучше он мог отозваться и о знаменитых музыкантах. Вот, например, что написал Шоу об одном из выступлений Игнация Падеревского (1860-1941):

"Когда я в среду на прошлой неделе пришёл послушать Падеревского, концерт заканчивался, аудитория была в диком восторге, а рояль в жалком состоянии. Падеревский, если смотреть на него как на необычайно темпераментного весёлого кузнеца, который бьёт по роялю, как по наковальне, и выколачивает звуки, буйно наслаждаясь размахом и силой своей игры, во всяком случае, взбадривает публику; к тому же молотобойное исполнение не лишено разнообразия и порой становится воздушным, чтобы не сказать нежным. Но его туше, лёгкое или твердое, раздражает; и слава Падеревскоrо подобна славе убийцы, совершившего тяжкое преступление в бурном порыве чувств. И помимо всего, рояль не тот инструмент, с которым можно безнаказанно обращаться подобным образом".

О творчестве Падеревского

Не менее резко отзывался Бернард Шоу и о творчестве того же известного композитора и исполнителя:

"Дело в том, что Падеревский пишет для оркестра очень умело, но когда начинает писать для рояля, обнаруживает тупое пристрастие к нему. Он не в состоянии отказаться от львиной доли участия рояля в любом выразительном эпизоде, не считаясь с тем, уместно это или нет: а в результате в моменты кульминаций производит такой громоподобный шум, что уже не может расслышать оркестра, который издает столь же громоподобный шум, мешающий аудитории расслышать пианиста, и она лишь в восторге глазеет на упоительное зрелище порхающих кулаков, которые истязают клавиатуру. Уж лучше бы он в такие моменты пользовался большим барабаном: играть на нём не менее увлекательно, чем на рояле, и к тому же легче, а в зале всё было бы слышно".

Осталось непонятно, почему Шоу так невзлюбил именно Падеревского?


Шишки и впадины Шоу

По поводу подобных отзывов Шоу следует вспомнить такую историю: один известный френолог, осматривая голову уже ставшего очень известным Бернарда Шоу, обнаружил, что там, где у обычных людей находится “шишка уважения”, у нашего героя была впадина.


Нервная работа

Нельзя сказать, чтобы работа музыкальным, а потом и театральным, критиком вызывала у Шоу положительные эмоции. Об этой своей работе Шоу написал так:

"В опере искушение пойти и попросить у часового его винтовку и две-три обоймы для того, чтобы стереть с лица земли неумелого дирижёра или самонадеянного и небрежного певца, бывает у меня по временам столь сильным, что удерживает меня от этого лишь страх того, что, будучи плохим стрелком, я могу застрелить не того, кого нужно, и навлечь на себя вину в убийстве какого-либо достойного певца".

Нобелевская премия

В 1925 году Бернарду Шоу была присуждена Нобелевская премия по литературе.
Шоу сказал журналистам, что это произошло, наверно,

"в знак благодарности за то чувство облегчения, которое испытал мир в этом году, когда он ничего не напечатал".

Шоу принял наградную медаль, но от денег отказался, написав секретарю Шведской королевской академии, что

"эти деньги спасательный круг, бросаемый пловцу, который уже достиг берега и находится в безопасности".

Шоу далее написал, что эти деньги можно было бы использовать на

"расширение связей и взаимопонимания в области литературы и искусства между Швецией и Британскими островами".

В результате эти деньги были истрачены для перевода на английский язык нескольких пьес Стриндберга (1849-1912) и нескольких романов шведских авторов, которые без этой помощи не появились бы на английском языке.
Когда об этом поступке Бернарда Шоу стало широко известно, его завалили сотнями писем с просьбами о материальной помощи.
Шоу ворчал:

"Я мог бы простить Альфреду Нобелю изобретение динамита, но только дьявол в человеческом облике мог изобрести Нобелевскую премию".

Посетите Сиам!

Бернард Шоу прославился своими парадоксальными и ироничными советами и высказываниями. Однажды Шоу заявил:

"Сиам [ныне Таиланд] стоит посетить, потому что там молодое поколение уважает мудрость стариков. Они даже обращаются за советом к наиболее опытным из старших. У нас в Англии мне приходится самому вылезать с советами, и никто не обращает на них ни малейшего внимания".

Тогда у Шоу спросили:

"А в Сиаме молодые следуют советам стариков?"

Ответ повеселил слушателей:

"Конечно, нет! И поскольку у них нет своего сиамского Шоу, было бы очень глупо, если б они им следовали. Но у них, по крайней мере, хватает такта спрашивать совета".

Экономка Шоу

Долгие годы экономкой у Шоу служила Элис Лейден. Многие анекдоты о Шоу восходят к этой остроумной женщине.
Однажды в дверь дома Шоу постучал некий журналист и поинтересовался, не может ли он увидеть мистера Шоу.
Элис Лейден отказала журналисту.
Тот возмутился:

"Ну, если уж на то пошло, я предпочёл бы, чтоб меня выставил сам мистер Шoy".

Экономка возразила:

"Нет, этого не будет. Именно за это мистер Шоу и платит мне, чтоб я это делала".

Рассказывая об этом случае, госпожа Лейден неизменно добавляла:

"Так он и ушел, злой-злой".

[Yorik]

Шоу о музыке и об американцах


Аделина Патти
Бернард Шоу в свойственной ему манере так описывает выступление знаменитой певицы Аделины Патти (1843-1911):

"Мне всегда забавно бывает смотреть, как огромная аудитория, состоящая из людей, живущих в городских домах и виллах, с увлажнёнными глазами слушает, как упитанная дама, происходящая из прославленного валлийского замка, пылко поет:

"О, верните мне домик мой, крытый соломой".

Концерт прошёл с большим успехом: были и букеты, и взрывы восхищения, и неумеренные излияния восторга, и обряд целования детишек, актриса великодушно делилась славой и аплодисментами всё с теми же музыкантами. В общем, всё было как обычно..."

О театральных костюмах в “Евгении Онегине”
В 1892 году Шоу едко прошёлся по поводу костюмов к постановке в Лондоне оперы Чайковского “Евгений Онегин”:

"Костюмы были на все случаи жизни, однако ощущалась их острая нехватка, и танцующие появлялись на балу у князя Гремина в третьем акте в тех же костюмах, что и на балу у мадам Лариной во втором. Онегин дрался на дуэли, облаченный в чёрный сюртук с двумя рядами сверкающих золотых пуговиц, что превращало его идеальную мишень для стрельбы, и он, без сомнения, был бы убит, если бы не стрелял первым.
Прошли годы, и Онегин, уже поседевший, явился на любовное свидание в том же самом сюртуке. По существу, то, что задал зрительному залу синьор Лаго, произнеся фразу Онегина:
“Я многое переменил, однако
Переменить не смог я...” -
было викториной типа “угадай пропущенное слово”.
Недостающее слово здесь “сердца”, но девять десятых зрителей угадывают слово “фрака”".

Музыкальный псевдоним
Свои музыкальные рецензии Шоу подписывал как Corno di Bassetto, т.е. бассетгорн, духовой музыкальный инструмент, который в то время практически вышел из употребления, но ждал своего часа.


Мнимое самоуничижение
Понятно, что множество рецензий в подобном духе вызвало острую реакцию, как у музыкальных деятелей, так и у собратьев по перу; Бернарда Шоу даже стали обвинять в невежестве, на что Шоу в 1893 году ответил в свойственной ему манере:

"Сперва я никак не мог понять то жесточайшее разочарование и полную утрату интереса к моей личности, которые начинали испытывать те из моих знакомых, в чьих домах я по-неосторожности обнаруживал некоторые обрывки дилетантской просвещённости. Однако, в конце концов, я всё-таки привык к наивному восклицанию:

"А! Так вы всё-таки понимаете в этом кое-что!" -

и теперь я с особой тщательностью слежу за тем, чтобы не обнаружить своих знаний. Когда в каком-нибудь доме мне протягивают ноты инструментальной музыки и спрашивают моё мнение о ней, я непременно держу перед собой листок с нотами вверх ногами и с видом знатока изучаю его в этом положении.
Когда хозяева приглашают меня испробовать их новый роскошный рояль, я для начала делаю попытку открыть его не с того конца; а когда юная леди из того же семейства сообщает мне, что обучается игре на виолончели, я спрашиваю, не резало ли ей вначале губы мундштуком. Подобное моё поведение приносит всем глубочайшее удовлетворение, и сам я получаю от этого гораздо большее удовольствие, чем полагают окружающие. Но, в конечном счёте, я так дурачу только дилетантов".

Удачный подход к американцам
Бернард Шоу никогда не льстил Америке, часто дразнил прессу и публику США. Однажды он так написал об американцах:

"Для того чтобы пробудить в них жадный интерес, особое внимание и неизменную любовь к вам, необходимо лишь высмеивать их в глазах всего мира. Диккенс навеки завоевал их, безжалостно изобразив типичного американца вертопрахом, жуликом и убийцей... Сам я также постарался ни разу не сказать о Соединённых Штатах доброго слова. Я высмеивал обитателей этой страны, называя их деревенщиной. Я определил стопроцентного американца как 99-процентного идиота. И все они просто обожают меня".

Так что Михаил Задорнов не придумал ничего нового, изображая американцев тупыми, но популярности Бернарда Шоу он с помощью этого приёма не достиг. Вероятно, требуется ещё кое-что.


Тупость и ирония
Шоу характеризовал преклонение американцев того времени перед пристойностью и чистотой как
"тонкий заговор против природы с целью обвинить ее в непристойности"
и говорил, что
"тупость и только тупость – вот что мешает Америке в наши дни".
Шоу писал:

"Зачем ездить из Лондона в Америку?.. Я не хочу любоваться статуей Свободы... Я мастер иронии и юмора. Но даже моя склонность к иронии не заходит так далеко".

Самомнение американцев
Когда американцы стали оспаривать подобные определения, Шоу заявил, что его описание американцев подходит и для любой другой нации на Земле и потому американцы проявляют слишком большое самомнение, полагая, что они единственные дураки на свете.


Безнравственность по-американски
Бернард Шоу получал множество писем от американцев, и использовал некоторые из них в своих выступлениях:

"Один видный американец, имени которого я не буду называть, прислал мне письмо, которое я получил вчера утром. В нем говорится:

"Не судите о Соединенных Штатах по двум их очагам заразы: Голливуду и Нью-Йорку".

Это не удивило меня. Голливуд самое безнравственное место на земле. Но вы не сознаете этого, потому что, как только я употребляю слово “безнравственное”, каждый американец начинает думать о женском белье".