Перейти к содержимому

 


- - - - -

193_Фридрих II Гогенштауфен: жизнь великого императора


  • Чтобы отвечать, сперва войдите на форум
20 ответов в теме

#1 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 13 Ноябрь 2015 - 11:15

Сложилась такая традиция, что когда говорят "Фридрих Великий", то в большинстве случаев почему-то подразумевают прусского короля Фридриха II (1712-1786). Прозвище "Старый Фриц", данное ему современниками этот король вполне заслужил, но великий?.. Я хочу предложить вашему вниманию, уважаемые читатели, жизнеописание короля и императора, который единственный из всех Фридрихов достоин называться Великим. Да и императоров таких было совсем немного. Я имею в виду Фридриха II Гогенштауфена (1194-1250).

После смерти Генриха VI (1165-1197) Неаполитанская корона досталась его малолетнему сыну Фридриху. В истории он более известен как германский император Фридрих II, так и мы будем называть его в дальнейшем, но в историю Неаполитанского королевства он вошел как Фридрих I.

Итак, наш Фридрих родился 26 декабря 1194 года и при крещении получил имя Фридрих-Роджер. Это были имена его дедов, которые намекали, что его ждали две короны: императорская и неаполитанская. Но после внезапной смерти его отца в 1197 году немецкие князья отвернулись от малолетнего наследника. На Неаполитанский престол он вступил под опекой своей матери Констанции (1154-1198), одним из первых деяний которой было умерщвление несчастного Вильгельма III (1185-1198) в 1198 году. От претендентов всегда старались избавиться в первую очередь! Но, впрочем, Констанция умерла в 1198 году, и многие приписывают смерть Вильгельма III злой воле нового опекуна Фридриха II, папы Иннокентия III (1160-1216).

Папа был далеко, и маленький Фридрих стал игрушкой в руках враждовавших партий: немецкой и итальянской. Детство его было трудным, но оно закалило его дух и тело. Кроме того, он получил прекрасное образование. Он занимался медициной, математикой, астрологией, ветеринарией и кулинарией. Причём он занимался практической хирургией и ветеринарией, и сам составлял рецепты и лекарств, и блюд.

Его трактат о соколиной охоте "De arte venandi cum avibus" пользовался большой популярностью несколько столетий. Кроме итальянского и немецкого языков, Фридрих владел ещё французским, греческим, арабским и латынью. Да что там, он даже писал вполне приличные стихи на итальянском и латыни, так что сам Данте называл его одним из родоначальников итальянской поэзии. Около него сформировалась группа южно-итальянских трубадуров, которые, как и их провансальские коллеги, воспевали любовь и наслаждения.

Фридрих был знатоком и ценителем античного искусства. При первой же возможности он приказал перевезти из Равенны в Палермо мраморные колонны местного храма. По его указаниям были построены дворец в Фоджио и замок в Капуе, которые специалистами рассматриваются как предшественники архитектуры Возрождения. Ну, чем не человек Возрождения, которых так любят наши историки! Незаурядная личность среди правителей.

Отвлекусь немного от хронологии его правления и продолжу знакомить с его деяниями в области культуры, чтобы потом уже не возвращаться к этим вопросам. Фридрих был не только сам очень образованным человеком, но и стремился распространять образование в своём королевстве. Он основал университет в Неаполе, в котором должны были преподаваться все науки.

В 1224 году он разослал по всему королевству грамоту, в которой объявлял об открытии университета и писал, что это сделано для того

"чтобы алчущие знания находили нужную для них пищу в своём королевстве и не были вынуждаемы ради образования покидать своё отечество и выпрашивать его, как милостыню, за границей".

А в письме к жителям города Верчеллы он писал:

"Мы считаем выгодным для себя давать нашим подданным возможность образования, так как наука сделает их более способными управлять и собой и государством".


Удивительные взгляды для правителя начала XIII века! В России, к сожалению, такие взгляды стали появляться у правителей только в XX веке, но цели их были уже несколько иными. А современные правители нашей страны только робко пытаются приостановить бегство умов из страны.

К своему двору Фридрих привлекал известных учёных и писателей. Среди них были Леонардо Пизанский (1170-1240?), который ввел неизвестную прежде христианам алгебру, и Майкл Скотт (1180-1235), переведший многие научные трактаты Аристотеля; последние Фридрих переслал в Неаполитанский университет. В сопроводительном письме он высказывает ещё одну удивительную для своего времени мысль:

"...наука должна идти наравне с законами и оружием; без неё человек не может достойно воспользоваться своей жизнью".

Многие ли правители XX века могли бы подписаться под этими словами?

Приглашая учёных или ведя с ними научную переписку, Фридрих не обращал никакого внимания на их вероисповедание. При его дворе были арабские и еврейские ученые, и он вёл обширную переписку с учёными из Египта, Испании, тогда ещё частично мусульманской, и стран Магриба (Северной Африки). В реальной жизни он далеко не всегда поступал так, как в своих творениях и письмах, но уже тот факт, что у него были такие прогрессивные мысли, говорит о незаурядности нашего героя.

Но вернемся к детству нашего Фридриха. Уже в 1208 году папа Иннокентий III, его опекун, решил, что мальчика пора использовать в большой политической игре, и объявил его совершеннолетним. Это ему было нужно, чтобы в 1209 году женить четырнадцатилетнего короля на Констанции Арагонской (1179-1222), сестре арагонского короля Педро II (1174-1213) и вдове венгерского короля Имре или иначе Эммериха (1174-1204). Она была старше мужа на десять лет, но такие вещи никого не смущали, ведь политика и династические интересы превыше всего, а папа тогда нуждался в поддержке короля Арагона.

Впрочем, уже тогда папа заметил, что мальчик не по годам самостоятелен, но приписал это действию окружающих Фридриха лиц. Он сделал ему строгое внушение, когда Фридрих попытался опротестовать назначение нового архиепископа в Палермо:

"Мы боимся, что ты, введённый в заблуждение окружающими тебя, вступаешь на путь жестоких тиранов, которые, стёртые с лица земли за свои злодеяния, подвергаются теперь жестокому возмездию. Ты должен довольствоваться тем земным, что мы тебе дали, и не простирать руки к духовной области, принадлежащей нам одним. Ты должен подумать о том, и найти в этом предостережение для себя, что тяжелые времена посетили твое царство ради прегрешений твоих предков, которые тоже посягали на духовную область".


Но папе Фридрих был нужен в его игре, да и Фридрих был не прочь использовать папу в своих целях: получении германской и императорской корон. Папа в это время враждовал с императором Оттоном IV (1182-1218) и хотел использовать Фридриха в противовес своему врагу. Он предчувствовал, что Фридрих со временем тоже станет врагом папства, но не думал, что это произойдет так скоро, и что в лице Фридриха II папство обретет своего злейшего врага. Но это будет немного позже. А пока...

В 1212 году папа предлагает Фридриху отправиться в Германию для завоевания короны, которую папа у него отнял в своё время. Папа обещает Фридриху свою поддержку, требуя у него взамен ряд уступок. Фридрих, в частности, должен подтвердить ленную зависимость Неаполитанского королевства от Рима, а после завоевания имперской короны он должен будет отказаться от Неаполитанской короны в пользу своего сына Генриха, так как теперь обе эти короны (императорская и неаполитанская) не должны сосредотачиваться в одних руках. До совершеннолетия Генриха королевство будет управляться лицом, которое назначит папа, и которое будет ответственно лично перед папой.
Во время своего пребывания в Риме Фридрих пообещал папе Иннокентию III всё это, получил его благословение и с очень небольшими силами перешел через Альпы.

Гоганштауфенов в Германии не забыли, и вскоре вокруг Фридриха собрались оставшиеся верными ему германские князья. Фридрих тут же заключает в Вокулёре союз с французским королем Филиппом II Августом (1165-1223), быстро оттесняет Оттона IV к Кельну и 9 декабря 1212 года коронуется в Майнце.

Что это была за корона? Это корона германских королей, но так как империя называлась "Священная римская империя германской нации", то эту корону часто называют германской короной, а императорскую корону - римской. Но в то время, в 1212 году, корона, которую получил Фридрих II, называлась короной римского короля. Запутались? И не мудрено! Но это не так уж и важно для нас с вами. Корону-то он получил, но короновался в Майнце, то есть как бы и не очень полноценно.

С Оттоном IV пришлось ещё пару лет повоевать, но после того как в июле 1214 года французы разбили Оттона IV при Бувине, от него (Оттона) стали уходить последние союзники, и он заполз в свои родовые земли. А Фридрих II вторично коронуется в 1215 году на этот раз уже, как и положено, в Ахене. Но теперь ему пришлось одеть на себя крест, то есть пообещать папе лично участвовать в крестовом походе. Папа очень почему-то на этом настаивал! Может быть, надеялся убрать подальше молодого, пока ещё только короля, а там, глядишь, и сарацины помогут. Но это задачи папы.

А Фридриху надо было получить императорскую корону, да и Неаполитанское королевство отдавать под власть папы очень уж не хотелось.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#2 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 14 Ноябрь 2015 - 13:05

В разгаре подобных интриг папа Иннокентий III умирает, и с 1216 года на папском престоле уже Гонорий III (1148-1227), который по поручению предыдущего папы в свое время был воспитателем малолетнего Фридриха. Пользуясь своими дружескими отношениями с новым папой, Фридрих плетёт свои интриги. Пока ему всё вроде бы удается.

В 1217 году Фридрих вызывает маленького Генриха и Констанцию в Германию и берёт под свое управление Неаполитанское королевство. Это первый шаг. В этом же году малолетний Генрих становится герцогом Швабии.

Три года ушло у Фридриха на уговоры германских князей и клириков, и в апреле 1220 года он организует в Ахене избрание Генриха римским королем, то есть своим преемником в Германии.

Кстати, в 1218 году умирает император Оттон IV в возрасте всего 36 лет.

Папа протестует против избрания Генриха – такого уговора, дескать, не было, - но Фридрих II уверяет, что такова была воля германских князей, и избрание Генриха было проведено без его ведома. Папа, как бы говорит Фридрих, да это и для меня такой сюрприз! Но что же делать? Я ведь не могу приказывать князьям Германии, кого им выбирать!

Германским же князьям была прямая выгода иметь несовершеннолетнего короля при отсутствующем императоре, которого, правда, ещё не избрали, но за этим дело не станет. А свои привилегии и владения в такой ситуации можно было существенно увеличить.

А что же тем временем происходило с организацией крестового похода?
Иннокнтий III назначил начало крестового похода на 1 июля 1217 года, но Фридрих II тянул по изложенным выше причинам, а император Оттон IV умер в 1218 году, так что немцы в нём участия почти не принимали.
В 1217 году в Палестине повоевал венгерский король Андраш II (1175-1235), а в 1218 году под руководством папского легата Пелагия из Европы прибыли новые силы.
Крестоносцы решили атаковать Египет и осадили Дамиетту, которую и захватили после долгой осады в 1219 году. Султан аль-Камиль предложил крестоносцам Иерусалим и восстановление Иерусалимского королевства в границах 1187 года в обмен на Дамиетту, но Пелагий отказался и попытался захватить Каир, но неудачно. Армия крестоносцев была окружена силами султана и его союзников и в обмен на Дамиетту получила право свободно покинуть Египет в 1221 году.
Тем и закончился Пятый крестовый поход.

В том же 1220 году Фридрих возвращается в Италию и проводит несколько раундов переговоров с папой Гонорием III. Он уступает в каких-то мелких вопросах, называет себя "покорным сыном" папы и обещает вскоре отправиться в крестовый поход. В общем, он заморочил папе голову настолько, что тот надел на него императорскую корону 22 ноября и дал ему право пожизненного владения короной Неаполитанского королевства.

В день коронации Фридрих II дал церкви на территории империи ряд привилегий, но сделал это в такой форме, что при этом оказались затронуты интересы многих итальянских городов, и в борьбе с папой они должны были бы оказаться на стороне императора. Хитёр наш Фридрих!
В тот же день Фридрих II пообещал отправиться в крестовый поход в 1221 году.

Для успокоения Рима он издает в следующие годы ещё ряд эдиктов против еретиков. Вот тут он был не совсем прав! Даже его католическое величество король Франции отказывался приводить в исполнение церковные отлучения своей светской властью, а наш свободомыслящий король пошёл на такой шаг.

Но для папы Гонория III важнее всего был вопрос организации нового крестового похода во главе с императором. И он даже начал грозить ему отлучением от церкви за неисполнение своего обета. Фридрих II отправил в Египет небольшой флот и сделал видимость активных приготовлений, однако в 1221 году в Европу приходит сообщение о взятии неверными Дамиетты и изгнании крестоносцев из Египта.

Папа начинает терять терпение и гонит Фридриха II в Палестину, но император разумно возражает, что ввиду сложившейся ситуации он теперь должен собрать значительно больше сил и средств для успешного проведения похода. На это папе возразить было нечего.

Примерно в это же время на Сицилии началось восстание мусульманского населения, для подавления которого Фридриху II пришлось также потратить немало усилий. Параллельно с сицилийскими событиями Фридриху в 1222 году удается успокоить папу и назначить на 1223 год конгресс в Ферентино для обсуждения вопроса о поездке в Палестину. Здесь он дает обещание начать поход уже в 1225 году, и вместе с магистром Тевтонского ордена Германом фон Зальцем (1170-1239) начинает большую подготовку к походу в германских и итальянских землях.

Сицилию удалось усмирить, арабы были частью высланы в Африку, частью переселены в Южную Италию, где образованы колонии в Лючере и Ночере. Эти арабские силы Фридрих потом будет широко использовать в своей борьбе с Римом.

Но в 1225 году поход опять откладывается, так как в 1222 году умерла жена Фридриха Констанция, и он теперь вступил в брак с Иолантой Иерусалимской (1212-1228), дочерью Иоанна Бриенского (1148-1237), а через этот брак Фридрих получил права на Иерусалимский трон.

Теперь предстоящий крестовый поход Фридрих II рассматривал уже в династическом смысле, то есть как семейное дело, чего в Риме совсем не ожидали и тем более не желали, когда призывали к новому крестовому походу.

Пользуясь случаем, организацией крестового похода, Фридрих II решил укрепить своё положение в Северной Италии, а главным образом в Ломбардии. Для начала он требует воинской повинности от жителей города Сполето, находившегося под владычеством Рима. Затем намечает на Пасху 1226 года сейм в Кремоне для обсуждения предполагаемого похода, а главным образом для утверждения порядка и мира в империи.

Но ломбардские города раскусили хитрый замысел Фридриха и решили отстаивать свои права и свободы, доставшиеся им дорогой ценой в XII веке. Был возобновлен на 25 лет Ломбардский союз, в который входили Милан, Турин, Верона, Пьяченца, Тревизо, Падуя, Мантуя, Болонья, Брешия и ряд других городов, закрыты проходы в Германию, и… сейм не состоялся.

Рим в этот момент не мог открыто поддержать ломбардские города из-за готовящегося крестового похода. Фридрих этим воспользовался, наложил на них опалу и объявил, что они лишаются всех прав, полученных по Констанскому миру.
Кроме того, епископ гильдсгеймский, назначенный папским легатом крестового похода, отлучил все эти города от церкви.

Гонорий III не признал этого отлучения, но и сил открыто выступить против Фридриха II он в себе не нашёл. В марте 1227 года он умирает, и папский престол под именем Григория IX (1160-1237) занимает Уголино Конти, родственник Иннокентия III по крови и, что главное, по духу. Новый папа сразу же вмешался в конфликт на стороне Ломбардской лиги, и Фридрих предпочёл отступить и продолжить подготовку к крестовому походу, которого так страстно желал Рим.

Итальянские, немецкие и частично французские войска собрались в Бриндизи и начали отплывать в Палестину. 8 сентября отплыл и Фридрих II, но уже 11 сентября он вернулся из-за болезни. Это не было ловким ходом, так как в лагере крестоносцев свирепствовали эпидемии, а граф Людвиг Тюрингенский (1200-1227), сопровождавший Фридриха, умер через несколько дней после возвращения.

Посланники императора объяснили папе возвращение Фридриха II разразившейся эпидемией и привезли общание продолжить крестовый поход в течение года.
Но Григорий IX обрадовался поводу объявить войну императору. 29 сентября 1227 года папа отлучил Фридриха II от церкви за уклонение от похода и наложил интердикт на все местности, где император будет находиться. Но это был только предлог, а на самом деле Рим опасался роста могущества Гогенштауфенов, которое угрожало папству.

Фридрих встрепенулся: в ответном послании он обвинил Рим в стремлении к мировому господству и уклонении от идеалов самой церкви. Император призывал всех светских правителей объединиться для отражения грозящей им со стороны Рима опасности.

Фридрих II берет назад все уступки, которые он делал Риму, и поддерживает антипапский мятеж в Риме, отрганизованный Фринжипани. Григорий IX бежал из Рима и отменил крестовый поход. Фридрих II решил показать, что он заботится об интересах христианства больше чем папа. В апреле 1228 года в Палестину отправилась первая группа из 500 рыцарей, а в июне 1228 года, несмотря на папский запрет, отплыл в Палестину с другой полутысячей рыцарей и сам император.

Григорий IX сразу понял грозившую опасность и разослал инструкции всех католическим священникам, а также рыцарским орденам, противодействовать всем мероприятиям императора.
Фридрих II высадился в Палестине 7 июля 1228 года и сразу же стлкнулся с враждебным к себе отношением местных христиан, которые взяли сторону папы. Особенно в сопротивлении императору усердствовали тамплиеры и иоанниты.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#3 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 01 Декабрь 2015 - 15:25

Уважаемые читатели! Боюсь, что у вас сложилось не совсем верное представление о причинах, которые привели Фридриха II в Палестину – я сужу об этом по вашим письмам. Поэтому я позволю себе вернуться во времени немного назад.

Во второй половине 1227 года султан Египта Малик аль-Камиль передал императору Фридриху II призыв к крестовому походу. Мусульманин зовёт императора! У аль-Камиля были свои резоны: он рассчитывал объединиться с силами императора и латинян в обмен на уступку Иерусалима и части Палестины. За это совместными усилиями они могли противостоять султану Сирии аль-Муаззаму, родному брату султана Египта.
Но на уступки аль-Камиль был согласен только в том случае, если император лично прибудет в Сирию и будет участвовать в борьбе с аль-Муаззамом, которому на самом деле и принадлежал Иерусалим.

На таких условиях было заключено соглашение между императором и аль-Камилем, и Фридрих II даже начал присылать в Палестину отдельные контингенты войск. Однако сам Фридрих II медлил с прибытием на Восток, а в ноябре 1227 года внезапно умер аль-Муаззам, что поставило под сомнение многие статьи договора с аль-Камилем.

Примерно в это же время (27 сентября 1227 года) папа Григорий IX отлучил Фридриха II от церкви. Папа был не только раздражён постоянными отсрочками императора, но ещё больше его пугала перспектива превращения христианского крестового похода во франко-мусульманский союз. "Франко" здесь стоит от общего названия всех европейцев на востоке.

Вот тут Фридрих II встрепенулся. Примириться или договриться с папой ему не удалось, так что несмотря на формальное запрещение папы Фридрих II всё-таки решил отправиться в крестовый поход.
Перед самым отплытием император распространил следующее заявление:

"В очередной раз демонстрируя очевидную беско¬нечность Нашей кротости, Мы идем даже дальше самых строгих требований, предъявляемых к Нашему импера¬торскому величеству. Недавно Мы предложили через Наших возлюбленных князей, досточтимого архиепископа Альберта Магдебургского, и двух судей Нашего двора, Наших специальных посланников в данных обстоятельствах самому Римскому священ¬нику выражение Нашего извинения, чтобы он Нам, по¬скольку Мы уже снарядились к крестовому походу для служения Иисусу Христу, не отказывал в подарке и милости своего благословения. Но он не принял сего ни под каким видом. Когда же архиепископ и Наши по¬сланники просили его назвать вид и способ извинения, устроивший бы его, он отказался ответить... Так знайте же со всей достоверностью: Мы с На¬шими кораблями и галерами, со славным сопровожде¬нием рыцарей и количеством бойцов под предводитель¬ством Христа, за чье дело отправляемся сражаться, сча¬стливо отплываем в Сирию из Бриндизи, поспешно и при благоприятном ветре".


Ответ папы был менее напыщенным и более кратким:

"Непонятно, чьему глупому совету он последовал или, лучше сказать, какая дьявольская хитрость соблазнила его без покаяния и отпущения грехов тайно покинуть порт Бриндизи, не зная с уверенностью, куда он идёт".


Фридрих II прекрасно знал, куда он шёл, но в отличие от своих предшественников император не слишком полагался на военную силу: к моменту его высадки в Акре 7 сентября 1228 года в распоряжении императора оказалось около полутора тысяч рыцарей и примерно десять тысяч пехотинцев. Это было всё, что он смог или захотел собрать.
Тамплиеры, госпитальеры и их союзники отказались присоединиться к императору, ссылаясь на запрет папы, и решили наблюдать за событиями на расстоянии, - чтобы не упустить своей выгоды.

По пути на Восток Фридрих II высадился на Кипре и подтвердил свои суверенные права над этим королевством, несмотря на сопротивление части киприотов.

Когда Фридрих II высадился в Акре, аль-Камиль и его младший брат аль-Ашраф совсем и не думали воевать с франками. Их в это время больше волновало, как бы отобрать Дамаск у своего племянника аль-Назира, сына покойного аль-Муаззама. Так что перед Фридрихом II открывались широкие перспективы для манёвра, когда он возобновил переговоры с аль-Камилем.

В это время аль-Камиль с братом пытались захватить Дамаск, оправдывая свои действия перед мусульманским миром тем, что они хотят защитить Сирию от франков и помешать захвату Иерусалима.
Фридрих II в свою очередь поиграл мускулами, двинув часть своих сил к Яффе и восстановив её стены.

Начавшиеся переговоры в Яффе между представителями Фридриха II и султана аль-Камиля сопровождались оживлённой перепиской между правителями Запада и Востока. Хочу привести один любопытный отрывок из письма Фридриха II:

"Я – Твой друг! Тебе хорошо известно, как высоко Я стою над всеми князьями Запада. Именно Ты призвал меня сюда. Короли и папа знают о Моей поездке. Вернувшись из неё, ничего не достигнув, Я потеряю всякое уважение в их глазах. В конце концов, разве Иерусалим не является колыбелью христианской веры? Разве вы не повредили его? Теперь он в упадке и в полной нищете. Поэтому, пожалуйста, передай Мне его, дабы Я мог высоко поднять голову среди королей Запада! Сразу отказываюсь от всех выгод, которые Я мог бы извлечь из этого".


В результате переговоры в Яффе неожиданно быстро завершились заключением мирного договора 18 февраля 1229 года. По этому договору Иерусалимское королевство получило не только десятилетнее перемирие, но и значительные территории. Латинянам вернули сеньории Сидона и Тирона, территории Рамлы и Лиды латиняне стали контролировать полностью, но главное – к Иерусалимскому королевству были присоединены Вифлеем, сам Иерусалим и дорога паломников к нему.

Египетский историк Макризи (1364-1442) так описывает ситуацию с переговорами и реакцию общественного мнения на его заключение:

"Наконец пришли к следующей договоренности: король франков получает от магометан Иерусалим; но он должен оставить его неукреплённым... Священный квартал с Харан ас-Шариф и мечеть аль-Акса, окружённая им, должны остаться магометанам... Им должно быть дозволено совершать там исламские богослужения, а также взывать к Аллаху и ежедневно молиться...
Договор заключили, так как султану Малику аль-Камилю пришлось смягчить короля франков из страха перед его гневом и из-за невозможности противиться ему. Малик аль-Камиль говорил потом:

"Мы ничего не отдали франкам, кроме разрушенных церквей и монастырей; мечеть останется тем же, чем она была, обычаи ислама останутся".

Когда князья согласились по всем пунктам, они заключили перемирие на десять лет, пять месяцев и сорок дней, начиная с 24 февраля 1229 года...
Магометане расценили договор как великое несчастье, и против Малика аль-Камиля поднялось не только тяжелое осуждение, но и глубокая злость во всех населённых магометанами областях".


Личность самого императора арабские хронисты оценивали также не слишком высоко:

"Император имел ярко-рыжие волосы, был безбород и близорук; если бы он был рабом, никто не дал бы за него и двух сотен драхм. Из его речей можно было понять, что он "этернист" [то есть верит в бесконечность мира, но не в бессмертие души] и признаёт себя христианином лишь для забавы".


Почему же Малик аль-Камиль так легко уступил Иерусалим Фридриху II? Тому есть несколько причин. Во-первых, султан Египта вполне резонно предпочитал Дамаск с богатой Сирией нищему и разрушенному Иерусалиму. В-вторых, аль-Камил не хотел ослаблять свои силы, бросив армию в тяжёлую войну с христианами, и рисковать своей военной репутацией – ему требовалась сильная армия в Сирии. И, в-третьих, ему просто понравился по-восточному образованный и утончённый император, свободно говорящий на арабском языке и хорошо разбиравшийся в арабской философии и поэзии.

Ситуация с Иерусалимом, как можно видеть из вышесказанного, была более сложной, чем это обычно излагается в исследованиях или биографиях императора Фридриха II.
Начнём с того, что в центре города оставался значительный мусульманский анклав с мечетью Аль-Акса и мечетью Омара. Мусульмане допускались в этот анклав только без оружия, но и тамплиеры потеряли все шансы получить "свой" храм.
Стены города были сильно разрушены, и христианам запрещалось их восстанавливать. Фридрих II как-то сумел обйти этот пункт договора, и по его приказу вскоре были восстановлены башня Давида и ворота Сент-Этьенн.
Иерусалим по этому мирному договору стал христианским, но почти вся окружающая город территория контролировалась мусульманами, и во всех окружающих город селениях распоряжались египетские чиновники.
Но всё это христиане получили без единого сражения!

Не все христиане на Востоке одобряли Яффский мирный договор, например, латиняне Сирии и особенно тамплиеры резко критиковали политику императора.
Фридрих же теперь решил короноваться в Иерусалиме в храме св. Гроба Господня, хотя по известным причинам иерусалимские короли принимали свой венец с 1187 года в Тире.
17 или 18 марта в этом храме произошла очень скромная церемония коронации Фридриха II, во время которой он сам надел на себя королевскую корону, но так в Риме поступали многие немецкие императоры, так что ничего особенного в этом факте не было.

Другое дело – отлучение. Уже через несколько дней после высадки Фридриха II в Акре в городе появились два францисканских монаха, которые требовали, чтобы отлучённому от церкви императору не оказывали никакого повиновения или содействия. Так христианские силы в Палестине оказались расколоты.
19 марта в Иерусалим прибыл архиепископ Пётр из Кесари, посланный иерусалимским патриархом Герольдом де Лозанной. Пётр Кесарийский подтвердил отлучение императора от церкви, запретил паломникам вступать в Святой город и наложил интердикт на весь Иерусалим.
А вот не надо было Фридриху вместо священной войны с мусульманами заключать с сарацинами мирный договор! Да ещё и короноваться в полученном таким нечестивым способом городе!

Письмо патриарха Герольда римскому папе также полно злобных нападок на императора, его дела и его поведение, а о достижениях Фридриха II, полученных мирным путём, не упоминается вовсе.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#4 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 02 Декабрь 2015 - 11:49

Следует также пояснить ситауцию с враждебным отношением к деятельности Фридриха II со стороны иоаннитов (госпитальеров) и тамплиеров. Эти рыцарские ордена в течение десятилетий получали субсидии со всей Европы, но не смогли добиться никакого, хоть маломальского, успеха. А тут приехал отлучённый император с небольшим отрядом, и без единого удара меча заполучил Иерусалим! Жгучая зависть и чёрная злоба переполняли сердца этих служителей Господа, так что они решились на неслыханное предательство всего христианского дела.

Вот как об этом пишет английский хронист Роджер из Вендерера (? – 1236) в своих "Цветах истории", который положительно оценивал деятельность императора:

"Они [тамплиеры и госпитальеры] хотели приписать себе все эти великие дела, получив такие большие деньги от всего христианства и истратив их только на защиту Святой земли, словно бросив их на дно пропасти. Коварно и предательски они сообщили султану: император решил посетить реку, где крестились Иоанн Креститель и Христос... пешком в шерстяной одежде с небольшой свитой, дабы тайно поклониться ей со смирением. И они предложили султану, по его усмотрению, взять императора в плен или зарезать его. Когда упомянутый султан увидел письмо, сообщавшее об этом, с известной ему печатью, то почувствовал отвращение к коварству, зависти и предательству христиан, особенно к тем, которые носили одежду ордена со знаком креста. И, призвав к себе двоих тайных и самых доверенных советников, поведал им обо всём и показал им письмо с печатью, сказав:

"Смотрите, какова верность христиан!"

Прочтя письмо, они по долгом и тщательном совещании ответили так:

"Господин, к обоюдному удовлетворению, заключён мир, и кощунственно нарушать его. Но для посрамления всех христиан пошли письмо с висящей на нём печатью императору, и он станет твоим верным другом, и по праву!.."

С того времени душа императора соединилась с душой султана в неслыханных узах любви и дружбы, и они общались друг с другом и посылали друг другу дорогие подарки, в числе которых султан подарил императору слона".


Приношу свои извинения за столь длинную цитату, но она очень полно и подробно описывает ситуацию, сложившуюся на Ближнем Востоке в 1229 году.

Фридрих II был в ярости от сопротивления церковников и происков рыцарских орденов и даже пожалел о том, что добыл Иерусалим христианам. Он покинул Святой город, чьи укрепления уже начали восстанавливаться, и двинул свои силы на Яффу и Акру.
В Акре Фридрих II велел осадить резиденцию патриарха, взял штурмом казармы тамплиеров и захватил замок Шато-Пелерен. После этого император передал власть магистру Тевтонского Ордена верному своему союзнику Герману фон Зальца, оставил несколько надёжных гарнизонов в Сирии и 1 мая 1229 года отплыл из Акры в Италию.

Недаром в своём манифесте христианскому миру об освобождении Иерусалима Фридрих II особо выделяет роль Тевтонского ордена:

"Одно Мы всё же должны сказать и не могли бы умолчать, не воздав должное: магистр и братья Тевтонского ордена Святой Марии с самого начала Нашего пребывания на службе у Господа преданно и деятельно помогали Нам".


Сирийские бароны в качестве Иерусалимского короля признали Конрада, годовалого сына Фридриха, а император становился регентом при нём.

У Фридриха II были очень веские основания для прекращения крестового похода и возвращения в Италию. Пока император находился в Палестине, Рим не сидел сложа руки.
В качестве папского легата в Германию отправился некий кардинал, чтобы настроить местных правителей против императора, однако его миссия завершилась полным провалом. Даже племянник покойного императора Оттона IV, тоже Оттон, вежливоотказался от предложения стать новым императором вместо отлучённого Фридриха II.
Император позже щедро наградил этого Вельфа, пожаловав ему в 1235 году титулы герцога Брауншвейгского и Люнебургского.

Одновременно папа Григорий IX рещил оторвать Неаполитанское королевство от Италии и благословил на войну Иоанна де Бриенна, тестя Фридриха II. По тайному приказу папы Григория IX его посланники распустили слух о смерти императора в Святой земле. В таких условиях армия Иоанна де Бриенна в 1229 году вторглась в Неаполитанское королевство и на первых порах добилась значительных успехов. При известии о смерти императора многие города открыли свои ворота папской армии, да и большая часть баронов решила покориться Григорию IX.

В захваченных портах по приказу папы его гвардейцы прикрывали все удобные места высадки, чтобы схватить "мёртвого" императора. Верные же императору части располагались в Капуе и в Абруццо.

Фридриху II пришлось срочно возвращаться для защиты своих владений, и 10 июня 1229 года император успешно высадился со своего быстроходного парусника в Бриндизи.
Удивлённый народ с восторгом встретил своего "ожившего" короля и императора, а местный гарнизон подтвердил свою лояльность Фридриху II.
Мало того, что император оказался жив, так он ещё освободил для христиан Иерусалим с Гробом Господним и был коронован в Святом городе.

Весть о чудесном возвращении императора из Палестины и о его достижениях мгновенно облетела всю Италию, так что ситуация в Неаполитанском королевстве стала быстро изменяться.
Иоанн де Бриенн поспешил удалиться во Францию, бароны срочно заверяли императора в своей преданности, а сарацинские отряды из Абруццо и верные Фридриху II отряды сицилийцев наконец соединись с императором. Папский легат кардинал Пелагий остался без войска и был блокирован в монастыре Монтекассино.

Вскоре в Бриндизи высадилось множество рыцарей Тевтонского ордена, поступивших на службу Фридриху II, так что в распоряжении императора оказались и немецкие части, приводившие в страх население Италии.
За четыре недели присягнули в верности императору две сотни городов из континентальной части королевства, а Сицилия и так оставалась верной Фридриху II.

Роджер из Вендовера так описывает события лета 1229 года:

"Поскольку император прослышал, что Иоанн де Бриенн преследует его, он поостерёгся без осторожности входить в порт с этой стороны и пристал к берегу в надёжном месте... Между тем, как только весть о его прибытии наконец распространилась повсеместно, вокруг него стали собираться преданные ему мужи королевства.
Окруженный ими и усиленный последующим пополнением, он мужественно бросился на врагов и постепенно отвоевал утраченные области и города... За время поста император добился такого перевеса над противниками, что отвоевал силой все крепости и принадлежащие Империи права. Всех врагов, захваченных в крепостях, он приказывал терзать живьём или вешать".


Слухи о жестокости императора оказались несколько преувеличенными, но городок Сора, отказавшийся впустить Фридриха II, постигла участь Карфагена: он был разрушен до основания, и земля, на которой стоял город, была распахана.
Некоторое количество своих врагов, захваченных с оружием в руках, император действительно казнил, но не более того, а слухи о его необычайной жестокости распространялись агентами папы.

Кроме того, Фридрих II конфисковал в королевстве всю собственность и все средства тамплиеров и иоаннитов (госпитальеров) из-за их враждебного отношения во время пребывания императора в Святой земле.

К началу октября 1229 года территория Неаполитанского королевства опять оказалось в распоряжении императора, а его войска расположились на границах Папской области.
Однако Фридрих II не стал захватывать папские владения, а послал Его Святейшеству мирные предложения, которые были немедленно отвергнуты.
Папа не желал заключать мир с непокорным, хотя и победоносным, императором и требовал его полного подчинения.

Фридрих II чуть позже написал:

"Хотя Мы тогда могли всю землю Папы покорить без усилий, Мы не переступили границу, желая победить зло добром".

Но папа был твёрд.

Тогда в переговорный процесс включился магистр Тевтонского ордена Герман фон Зальца. Григорий IX не смог проигнорировать такую важную фигуру и прислал как своего представителя кардинала Томмазо из Капуи.
Больше всего на свете папа желал бы сместить непокорного императора, но имперские князья показали, что не допустят этого, однако они дружно выразили стремление стать гарантами мирного договора между папой и императором, когда он будет заключён.

Этими германскими князьями были герцог Леопольд VI Австрийский (1177-1230), герцог Оттон Меранский (1180-1234), патриарх Аквилеи Бертольд V (?-1251), архиепископ Зальцбурга Эберхард II (1183-1246) и епископ регенсбурга Зигфрид I (?-1246). Их дружная позиция способствовала прорыву в переговорах.

Папа несколько умерил свой пыл, но его требования были достаточно жёсткими. Император должен был амнистировать всех сторонников папы в Неаполитанском королевстве и возместить им все убытки. Император должен был возвратить все конфискованные владения тамплиеров и госпитальеров. Фридриху II также следовало восстановить монастырь Монтекассино.

Император принял все эти условия, выдвинутые на первых порах Григорием IX, а папа в свою очередь согласился вычеркнуть имя Фридриха II из всех списков отлучённых, которые оглашались в церквах. Это, конечно, было ещё не полное отпущение грехов императора, но важный шаг в данном направлении.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#5 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 03 Декабрь 2015 - 11:57

Папе были возвращены и гарантированы все светские владения Рима, а также подтверждена вассальная зависимость Неаполитанского королевства от Рима, а с Фридриха снималось отлучение и подтверждался его договор с аль-Камилем.
Вопрос об Иерусалимской короне не поднимался, так как папа считал, что она надета незаконно и без совершения требуемых обрядов, а император полагал, что она принадлежит ему по праву.

1 сентября 1230 года в Ананьи состоялась торжественная встреча папы с императором, которая внешне прошла очень гладко. Фридрих II так писал об этой встрече:

«Папа говорил со мною от чистого сердца. Он успокоил и прояснил мою душу, и я не хочу более вспоминать о прошлом».

Папа тоже написал об этом свидании:

«Император явился на свидание с нами с сыновним усердием и преданностью, мы очень тепло беседовали друг с другом, и я видел, что он был готов всеми силами исполнять наши наставления и наши желания».


Но эти заявления не были искренними, так как обе стороны рассматривали заключенный договор не как вечный мир, а лишь как перемирие. Папа понимал, что пока существуют Гогенштауфены, Риму грозит смертельная опасность. Фридрих II тоже понимал это, - и обе стороны начали подготовку к новым столкновениям.

Подписывая соглашение с папой, император почти и не скрывал, что его уступки являются вынужденными - ведь это был почти единственный выход из сложного положения, в котором он оказался, - и что он и не собирается полностью выполнять все пункты соглашения с папой, хотя это могло грозить Фридриху II повторным отлучением от церкви.

Но чтобы получить возможность снова бороться с папой, Фридрих II основные силы бросил на усиление своего Неаполитанского королевства и на усовершенствование государственных механизмов. Осенью 1231 года он издал в Мелфи кодекс законов, названный императорм «Liber Augustalis».
То, что сделал Фридрих II в своём королевстве в XIII веке, многие историки рассматривают как создание прообраза абсолютной монархии, осуществлённой в Европе лишь к XVII веку.

Своё королевство, состоящее из двух основных частей – острова Сицилия и материковой части, - император разделил на десять провинций. Каждой из провинций управлял наместник короля, называвшийся советником юстиции. Эти советники юстиции подчинялись двум главным наместникам или высшим советникам юстиции, каждый из которых отвечал за управление одной из основных частей королевства.

Если вы решите, что во главе такой управленческой пирамиды должен стоять сам король, то вы недооцениваете управленческий талант Фридриха II. Высшие советники юстиции подчинялись главному придворному советнику юстиции, который таким образом руководил всем управленческим аппаратом государства. Одновременно этот главный советник юстиции ещё исполнял функции верховного судьи, начальника государственной канцелярии и хранителя государственной печати.

Такая структура управления государством позволяла Фридриху II направлять недовольство своих подданных на высших чиновников, обвиняя тех во всех злоупотреблениях и нарушениях закона.

Никто из высших чиновников не мог управлять провинцией, в которой он родился или в которой у него была земельная собственность. Такие чиновники не могли брать в жены женщин из провинции, которой они управляли. Чиновники не могли приобретать землю для себя или своих детей в провинциях, которыми они управляли, и им также запрещалось совершать частные сделки.
Каждый чиновник получал назначение на свою должность сроком на один год. Если он успешно справлялся со своими обязанностями, то получал новое назначение, но уже на другую должность.

Любой подданный королевства имел право два раза в год обратиться к королю (императору) с жалобой на действия королевских (императорских) чиновниках. Лица, виновные в нарушениях закона, коррупции или злоупотреблении властью должны были подвергаться суровому наказанию.

В противовес папским притязаниям на непогрешимость Фридрих II взял на вооружение одно из правовых положений Римской империи, гласившее:

«Обсуждение приговора, решения и распоряжения императора является святотатством».

Как видим, император провозгласил себя богоравным, правда, пока только в пределах своего королевства.
Более того, своих мятежных подданных император повелел считать не преступниками, а еретиками, и наказывать их соответствующим образом.

А в 31-м пункте новой конституции королевства Фридрих II и вовсе провозгласил:

«Мы объявляем, что Мы получили скипетр Империи и правление Королевством из рук Господа, без других властителей...»

То есть Фридрих II не считает себя ленником церкви, так как он получил свою власть непосредственно из рук самого Господа, а вовсе не от папы.
И такое заявление император делает всего через год после заключения мира с папой!

Естественно, что папа Григорий IX был раздражён подобным вероломством Фридриха II и отправил ему соответствующее послание, в котором, в частности, говорится:

«Ты из собственных побуждений или соблазнённый дурным советом погубителей замыслил издать новые законы, неизбежным следствием которых [стало то], что Тебя называют преследователем Церкви и ниспровергателем государственной свободы, против которой и против самого себя Ты, таким образом, всеми своими силами свирепствуешь... По правде, если Ты что-либо определил для этого, Мы опасаемся, что Ты будешь лишен милости Божьей, раз ты так открыто лишаешь себя собственной репутации и славы».


Кроме того, из духа новой конституции следовало, что церковники Неаполитанского королевства теперь опять подпадали под юрисдикцию светских властей и должны были подчиняться решениям королевского суда.
Так что папа просто не мог не пригрозить Фридриху II новым отлучением.

Следует отметить, что новая конституция позволила создать разветвлённую и весьма хитроумную систему сбора налогов, таможенных сборов, штрафов и прочих платежей с подданных Фридриха II. Кроме того, император санкционировал создание государственной торговой кампании (фактически – монополии), занимавшейся экспортом шёлка, вина, зерна и других товаров.
Все эти меры привели к тому, что Фридрих II очень быстро стал богатейшим правителем Европы.

Нельзя сказать, что Фридрих II мало заботился о благополучии своих подданных. Он, например, отменил и запретил такие обычаи, как Божий суд, дуэли или самосуд граждан. Судейские функции всех феодалов были также ликвидированы. В конституции чётко говорилось:

«Никто не должен полновластно мстить за злодеяние и нападение, или осуществлять меры возмездия, или даже начинать междоусобицы в Империи. Напротив, он должен перед высшим судебным советом... или перед тем, кому надлежит провести расследование предмета спора, преследовать в судебном порядке своё дело».


Фридрих II распорядился, чтобы все скотобойни, кожевенные и красильные мастерские были выведены за пределы городов, дабы они не отравляли воздух зловонием. И это в XIII веке!
Была проведена реформа и в сфере здравоохранения, что привело к разделению искусства врачевания и фармацевтики. Теперь врачи не имели права давать пациентам изготовленные ими самими снадобья, а должны были выписывать рецепты для аптекарей. Были также установлены строгие требования к образовательному уровню врачей и фармацевтов.

Одновременно с такими мерами новая конституция регламентировала беспрецендентное вмешательство государства в частную жизнь подданных Неаполитанского королевства.
Были запрещены браки подданных Фридриха II с иностранцами без специального на то разрешения. Правда, это постановление было вскоре значительно смягчено.

Но наиболее сильно новая конституция вмешивалась в частную жизнь и имущественные права всех феодалов:

«Для сохранения подобающей Нашей короне чести настоящим указом Мы постановляем: никто из графов, баронов или рыцарей или кто-либо другой, владеющий баронатом, крепостью или леном от Нас или от кого-либо, ...без Нашего разрешения не смеет жениться, сочетать браком своих дочерей, сестёр или племянниц, или каких-либо ещё родственниц, на которых он сам может или должен жениться, или передавать своим сыновьям движимое или недвижимое имущество...»


Круто! Довльных такими законами феодалов быть не могло, но и это ещё не всё:

«После смерти барона или рыцаря, владеющего баронатом или леном, полученным от графа или другого барона, зарегистрированным в земельном кадастре Наших владений, Мы желаем, чтобы о смерти покойного графом или бароном, от которого он имеет вышеназванное, было сообщено Нашему Высочеству, как и что именно и в каком количестве покойный от него имел. Мы желаем, кроме того, чтобы движимое имущество покойного было зарегистрировано вещь за вещью, и приказываем, чтобы это было публично изложено и отослано к Нашему двору, где по Нашему разумению это отпишут тому, кому причитается...»


Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#6 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 24 Декабрь 2015 - 12:23

Богатое государство – это очень здорово, но при создании такого государства оказались ущемлены, как мы видели, права не только феодалов и церковников, было ликвидировано и самоуправление городов. Больше всего недовольных новой конституцией оказалось на Сицилии, и в августе 1232 года в Мессине вспыхнуло восстание, которое вскоре поддержали жители Сиракуз, Ченторби, Катании и ряда других городов.

Фридрих II лично возглавил войска, собранные для подавления восстания, которое производилось с большой жестокостью – ведь согласно новой конституции все мятежники считались еретиками. В апреле 1233 года была взята Мессина, а в июне – Ченторби, который император приказал почти полностью разрушить. Было разрушено и множество мелких городов и селений, жители которых перемещались на новые места проживания.
Было казнено множество пленённых мятежников, часть из которых просто повесили, а часть была сожжена на кострах, как еретики. Не пощадил Фридрих II и руководителей восстания, которым первоначально была обещана амнистия в случае прекращения сопротивления.

Террор и строгие полицейские меры, проведённые императором на Сицилии, привели к тому, что в этой части королевства восстания не повторились. Однако любимая Фридрихом II Апулия сопротивлялась вплоть до весны 1234 года.

Папа Григорий IX, который вначале потирал руки от удовольствия, но никакой реальной помощи восставшим не оказал, теперь упрекал Фридриха II за крутые меры при подавлении мятежа:

"В твоём королевстве никто не смеет шевельнуть ни рукой, ни ногой без твоего приказа".


Ладно, мятежи в своём любимом королевстве вещь, конечно, неприятная, но бОльшие проблемы ожидали Фридриха II совсем с другой стороны. Для пояснения этого нам придётся вернуться немного назад.

На 1 ноября 1231 года император назначил собрание имперского совета (рейхстага) в Равенне для решения проблем в Германии и Италии. Помимо германских князей приглашение на этот совет получили представители городов и областей в Северной и Центральной Италии. В приглашении на это собрание были такие слова:

"Знайте же, Мы со всей радостью души и тела прибу¬дем на торжество рейхстага как миротворец с намере¬нием укрепить положение в государстве и прекратить ссоры по совету высочайшего священника, при поддер¬жке князей и с помощью преданных [сторонников]".

Папа со своей стороны гарантировал лояльность городов Ломбардской лиги во время проведения рейхстага, как своих союзников, и Фридрих II прибыл в Равенну совсем с небольшими силами.

Однако ломбардцам не понравилось намерение императора "укрепить положение в государстве", и они, объединившись, перекрыли путь из Германии в Равенну через перевал Бреннер. Чтобы дать возможность всем германским представителям прибыть в Равенну, Фридрих II перенёс начало рейхстага на Рождество, и к этому времени в Равенну прибыли представители большинства германских княжеств: кто сумел пробраться обходными дорогами, а кто прибыл по морю через Венецию.

Однако тот, кого больше всех ждал император, его старший сын и германский король Генрих VII Гогенштауфен (1211-1242) [не путать с императором Генрихом VII Люксембургским (1275-1313)] так и не приехал в Равенну.
Почему?

Генрих VII был избран королём в 1220 году и коронован в Ахене в 1222 году, но он был ещё слишком юн, чтобы править самостоятельно – это за него делали германские князья и назначенные отцом министры. Фридрих II решился на такой шаг, чтобы получить императорскую корону, но ему при этом пришлось сделать значительные уступки в пользу расширения прав германских князей (духовных) и папства. Да и своему сыну император отводил роль только номинального правителя. Ему нужна была поддержка германских сил для борьбы с Ломбардской лигой и папами, и Фридрих II сделал первый шаг к децентрализации Германии, временно, как он считал, пожертвовав императорскими амбициями на Севере.

После коронации сына император в Германии не был девять лет: он был занят крестовым походом и укреплением своих позиций в Неаполитанском королевстве. Фридрих II мечтал сделать Италию центром владений Гогенштауфенов, хотя ещё в 1220 году отказался от своих наследственных прав на Сицилию. Но – такова политика!
А Генрих VII быстро взрослел, и к концу двадцатых годов XIII века созрел настолько, что вступил в борьбу с германскими владыками за укрепление своей королевской власти, а, следовательно, и императорской власти своего отца. Он ведь не был посвящён в планы своего отца Фридриха II, в которых ему отводилась лишь второстепенная роль.

Дело было в том, что воспользовавшись отсутствием императора, участвовавшего в крестовом походе, часть немецких князей сплотилась вокруг герцога Баварии Людвига I (1173-1231) с целью ликвидировать владычество Гогенштауфенов в Германии.
Генриху II удалось узнать о происках князей, он быстро собрал своих швабов и нанёс превентивный удар по центру заговорщиков – Баварии.

Герцог Людвиг I капитулировал в сентябре 1229 года, а папский легат, натравливавший князей на короля, укрылся в Страсбурге. Королевские войска осадили Страсбург, но Ге6нриху VII удалось довольно быстро договориться с горожанами и примириться с ними. Никаких репрессий к городу король не применял, так как он хотел закрепить Эльзас в составе коронных владений. Всё ограничилось только высылкой папского легата в Рим.

Генрих VII был горд своей победой, которая не только укрепляла королевскую власть в Германии, но и усиливала позиции императора, его отца. Он надеялся получить от отца похвалу за успехи и одобрение своих действий, но не дождался.
Фридрих II в это время был занят делами в Италии, а также пытался примириться с папой, так что он очень нуждался в поддержке немецких князей, особенно духовных, и успехи сына в Германии были ему как серпом по ..., ну, вы понимаете.

Немецкие правители, в отличие от Генриха VII, очень тонко оценили ситуацию и надавили на короля, заставив того распустить свою армию и прекратить осаду Страсбурга, что, впрочем, было уже неактуально. Королю и его министрам пришлось уступить. Затем король уступил при выборе епископа Регенсбургского.
Тогда Генрих VII решил найти свою опору в германских городах и поддержал их претензии на самостоятельность в борьбе с князьями.

Почувствовав слабость королевской власти, германские князья перешли в решительное наступление и в начале 1231 года на придворном сейме в Вормсе постановили, что отныне германские города не имеют права вступать в какие-либо объединения или союзы без разрешения своих княжеских наместников.

Император промолчал, и вскоре князьям этого показалось недостаточно; на рейхстаге в Вормсе в мае того же года они вынудили Генриха VII подписать документ, значительно расширяющий права всех крупных германских правителей.
Король отныне не имел права строить на территории Германии крепости и основывать новые города. Король не имел права основывать новые монетные дворы, но каждый князь получил возможность чеканить свои деньги. Каждый из высших германских князей получал на территории Германии право личной неприкосновенности, как и германский король. Более того, теперь правосудие на каждой из территорий осуществлялось уже не королём, а князем.
Также князья попытались присвоить себе абсолютную власть над городами, правда, это удалось им совсем ненадолго.

Уступки, сделанные Генрихом VII всем германским князьям, намного превосходили уступки, сделанные Фридрихом II только духовным князьям Германии.
Фридрих II был страшно разгневан и разочарован, но поделать уже ничего не мог, так как без поддержки германский князей он не мог рассчитывать на поддержание мира с папой, - ведь он был их должником за снятие отлучения. Кроме того, Фридрих II нуждался в военной поддержке германских князей для борьбы с Ломбардской лигой, а без такой победы все его планы о создании мощного государства в Италии становились пустой химерой.

Помимо этого на Фридриха II свалились ещё и другие неприятности. 15 сентября 1231 года в Кельхайме был убит Людвиг I Баварский, и германские князья взваливали вину за это преступление на Гогенштауфенов, не разделяя в этом деле отца от сына.
А сын, Генрих VII, в это же время настойчиво хотел развестись со своей женой Маргаритой Австрийской (1204-1267), которая была старше его на целых семь лет, и мечтал жениться на своей юношеской возлюбленной Агнессе Богемской (1211-1282).

С последней проблемой Фридрих II быстро разобрался, договорившись с королём Богемии и братом Агнессы Вацлавом I (1205-1253), и бедняжку отправили в монастырь. Там она настолько прославилась своими добрыми делами, что в XX веке её даже канонизировали. Однако с остальными делами так просто разделаться не удавалось.

Генрих VII вместо признательности отца за борьбу с князьями, получал от него только выговоры: то за самоуправство в борьбе с князьями, то за слишком значительные уступки князьям в Вормсе - тут Фридрих II просто пришёл в бешенство. Но все эти события были следствием его политики, в которой центральное место отводилось Италии, и о которой его сын Генрих VII не имел никакого понятия. Так что, как ни крути, а механизм децентрализации Германии запустил именно Фридрих II, надеясь на победу в Италии. Мол, сначала с помощью немцев я одолею Ломбардскую лигу и укреплюсь в Италии, а потом и до Германии доберусь. Что из этого получилось, мы все прекрасно знаем.

Германский король Генрих VII, обиженный отцом и подстрекаемый своими министрами, оказался единственным из крупнейших правителей Германии, кто не прибыл к императору на Рождество 1231 года в Равенну.
Новый рейхстаг взамен несостоявшегося Фридрих II назначил на Пасху 1232 года в Аквилее и настоятельно рекомендовал сыну приехать туда.

На этот раз Генрих VII не решился перечить к отцу. Перед отъездом он ещё раз подтвердил свои уступки, сделанные германским князьям в Вормсе, однако одновременно он подтвердил привилегии города Вормса, в том числе право жителей создавать городской совет и строить ратушу. Этим шагом он обидел местного епископа и как бы отменял его установления.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#7 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 25 Декабрь 2015 - 11:04

Когда Генрих VII приближался к Аквилее, в Чивидале он получил приказ отца оставаться на месте до его дальнейших распоряжений. Это было сильным унижением для самолюбивого Генриха VII: получалось, что он прибыл на рейхстаг не как германский король, а как нерадивый сын, получивший отцовскую взбучку.

Генрих VII сдержал свою обиду и стал терпеливо дожидаться дальнейшего развития событий, расположившись в Чивидале.
На Пасху 1232 года в Аквилее начался рейхстаг, на котором Фридрих II вынужден был уже на уровне имперского законодательства подтвердить все те уступки в пользу расширения прав и привилегий германских князей, которые сделал в Вормсе Генрих VII.

Затем рейхстаг переехал в Чивидале, где Фридрих II после одиннадцати лет разлуки наконец встретился со своим сыном. Теперь Генрих VII в присутствии всех князей вынужден был ещё раз клятвенно пообещать соблюдать имперский устав, только что утверждённый его отцом. Он был вынужден просить князей обращаться с ним как с бунтовщиком, если он нарушит свои обещания, а папа должен был отлучить Генриха от церкви, если он нарушит свои клятвы.
Большее унижение сану германского короля трудно было нанести.

Пострадал и престиж императора в Германии, так как он теперь не мог без разрешения князей строить новые крепости, закладывать города, устраивать новые рынки в ущерб существующим, и даже не имел права прокладывать новые дороги, которые ущемляли интересы жителей на старых дорогах.
О едином немецком государстве теперь не приходилось и думать, а все эти жертвы были принесены для ожидаемой победы в Ломбардии.

Фридрих II был теперь уверен, что он навёл порядок в Германии и может рассчитывать на поддержку немецких князей, но он недооценил своего сына.
Генрих VII был Гогенштауфеном в полном смысле этого слова, как и его отец! Вернувшись в Германию, он немедленно продолжил свои заигрывания с городами и предпринимал попытки расколоть партию князей.

Свободные епископские вакансии в Вормсе, Аугсбурге, Шпейере и Вюрцбурге он передал мелким дворянам из числа своих верных швабов. Был отстранён архиепископ Зальцбурга, а его место занял аббат из Санкт-Галлена. В Бремене и Метце Генрих VII поддержал горожан в их борьбе со своими епископами, а в Страсбурге король сумел переманить на свою сторону не только горожан, но и епископа.
Немецкие князья пока проявляли терпение, а епископ Регенсбургский вёл себя очень сдержанно и уговаривал своих коллег сохранять спокойствие.

Генрих VII тем временем стал собирать свои силы и перешёл в наступление. С армией, в которой было около 600 рыцарей, он неожиданно в 1233 году напал на Баварию и захватил в плен её герцога Оттона II Светлейшего (1206-1253). После этого король атаковал маркграфа Германа V Баденского (1190-1243), верного союзника императора, который быстро признал своё поражение и выдал королю в заложники своего малолетнего сына.
Особое недовольство Фридриха II вызвало нападение Генриха VII на братьев фон Гогенлоэ, Генриха (1217-1249) и Готфрида (1219-1254). Братья были рыцарями Тевтонского ордена, который всегда оказывал поддержку Фридриху II, и император не забывал об этом.

Планы у Генриха VII были обширные: он намеревался присоединить к королевскому домену Баварию и Баден, как исчерпанные лены, а в перспективе маячило и присоединение Австрии, где вымирал род Бабенбергов (в 1246 году он действительно вымер), в качестве наследства королевы Маргариты. Имея такие обширные владения, германский король уже мог бы задуматься и о создании единой Германии.

Вскоре Генрих VII совершил ещё одно деяние, которое сильно повысило его авторитет в Германии, где в то время зверствовал папский инквизитор Конрад фон Марбург. В Вормских анналах говорится, что он со своими помощниками действовал по принципу:

"Мы готовы сжечь сотню невинных, если среди них есть хотя бы один виновный".


Вот этот инквизитор Конрад обвинил в ереси графа Генриха III фон Сайна (1202-1246). Процесс по делу графа фон Сайна проходил в королевском суде в Майнце, где Конрад фон Марбург мог выступать только в роли обвинителя, а не судьи. Графу фон Сайну удалось очиститься от всех обвинений, и при окончании процесса архиепископ Трирский произнёс:

"Мой господин Король желает отложить рассмотрение дела. Граф Сайн уходит отсюда добрым католиком, ни в чём не уличённым".

Теперь уже Конраду фон Марбургу пришлось оправдываться перед королевским судом за свои неоправданные обвинения.
Через некоторое время, проезжая через земли Сайнов, он был убит несколькими рыцарями из свиты графа Генриха III.

Папа Григорий IX был очень недоволен решением королевского суда, но всё же подтвердил его решение и полностью оправдал Генриха фон Сайна от обвинений в ереси.
Решение королевского суда поддержали ещё три немецких архиепископа, а авторитет Генриха VII в Германии вырос необычайно, так что стало казаться, будто при росте популярности германского короля в рядах немецких князей наметился раскол.

Фридрих II был очень недоволен таким поведением своего сына – ведь он недавно ужесточил законодательство именно против еретиков на всей территории Империи, и получалось, что его сын выступает против воли отца. Тут подоспели жалобы императору от маркграфа Баденского и братьев фон Гогенлоэ на действия германского короля. Фридрих II обязал сына восстановить все разрушенные крепости и замки, освободить взятых заложников и полностью возместить жалобщикам причинённый им ущерб.

Генрих VII отправил отцу письмо, в котором оправдывал свои действия борьбой за укрепление императорской власти в Германии, но "возлюбленный сын" никакого конкретного ответа так и не получил.
Летом 1234 года Фридрих II с шестилетним сыном Конрадом прибыл в Риети, где папа Григорий IX укрывался от восставших римлян. Император надеялся найти новых союзников в борьбе с Ломбардской лигой, а папа, воспользовавшись удобным случаем, поручил архиепископу Трира отлучить Генриха VII от церкви за повторное неповиновение. Однако Фридриху II был необходим свободный проход в Германию, и он договорился с папой о том, что император поможет папе в борьбе с восставшими римлянами (союзниками императора, между прочим!), а папа своей властью добьётся открытия альпийских перевалов, которые контролировались ломбардскими силами.
Одновременно всюду разнёсся слух о скором приезде императора в Германию для улаживания всех спорных вопросов.

Столкновение между Генрихом VII и Фридрихом II становилось всё более неизбежным, так что германский король лихорадочно искал себе новых союзников, строил крепости и собирал войска.
В сентябре 1234 года Генрих VII направил двух эмиссаров в Северную Италию, чтобы договориться с Ломбардской лигой (заклятым врагам Империи) о перекрытии альпийских перевалов для войск Фридриха II. В обмен на это германский король пошёл на значительные уступки: он признавал законность союза ломбардских городов, обещал освободить их от всех налогов и признавал независимость Ломбардской лиги от Империи. Генрих VII также заявил, что отныне он считает всех врагов Ломбардской лиги своими врагами, и таким образом в их число автоматически попадал Фридрих II, объявивший Ломбардскую лигу вне закона. В ответ обрадованные ломбардцы признали Генриха VII своим королём.

Такой поступок германского короля был прямым предательством имперских интересов, но он настолько выходил за рамки всех правовых норм того времени, что даже папа Григорий IX не решился признать этот договор. В глазах же Фридриха II германский король с этого момента становился бунтовщиком и предателем.

Папа оказался в довольно сложном положении: с одной стороны он нуждался в помощи императора при борьбе с восставшими римлянами; с другой – он не хотел терять Ломбардскую лигу, которая была мощным оружием в борьбе папства с Гогенштауфенами. Поэтому в своём письме к ломбардским городам Григорий IX хоть и осуждал их за союз с Генрихом VII, но также успокоительно написал:

"Ничего не будет сделано вам во вред, поскольку Мы печёмся о вашей пользе".


Одновременно Генрих VII попытался привлечь на свою сторону французского короля Людовика IX Святого (1214-1270), но опоздал, так как уже раньше посланники папы и императора добились от короля Франции согласия на нейтралитет в предстоящем внутригерманском конфликте.
В Германии же позиции Генриха VII казались довольно прочными, и тем удивительнее выглядит произошедшее разрешение конфликта между отцом и сыном.

Для победы над запутавшимся сыном Фридриху II даже не пришлось демонстрировать силу своих войск – я уж и не говорю о сражениях. Император был опытным дипломатом и хорошо знал силу написанных слов, поэтому для победы ему оказалось достаточным использовать только письма.
Письма – это мощное оружие в умелых руках!
Письма?
Да, письма, которые император разослал всем немецким князьям, обращаясь преимущественно к тем из них, кто стал на сторону германского короля или ещё колебался в своём выборе, начинались с торжественного обращения:

"Мы направляем призыв всем князьям, как частям нашей Империи, чья сплоченность составляет сиятельное тело Империи..."

Затем, ещё погладив князей по шёрстке, Фридрих II переходил к прямому подкупу:

"... каждого из вас Мы желаем отблагодарить соответствующими подарками, как Мы намеревались и намереваемся!"


Только после этих слов император переходит к своему сыну, которого он в знак особого почтения к немецким князьям оставил в Германии, и которого они

"единодушным выражением своей воли для Нашей чести и милости подняли на королевский трон. По праву он должен был быть обязанным обращаться с Вами со знаками особой любви... Но с болью в сердце Мы заметили: Наша надежда оказалась тщетной... После различных презрений наших приказов и Наших просьб он необдуманно обратился против преданных Нам князей, светочей и лидеров Нашего государства, последовал совету тех, кто из-за непокорности и неблагодарности лишился Нашей милости".


И тут Фридрих II наносит завершающий удар:

"Поскольку Нам стало известно, что он нападает на зеницу Нашего ока, а именно на князей, не вспоминая обо всех услугах, которые они когда-то великодушно оказывали Нам и ему самому, и не испытывая благодарности, Мы не можем с терпением перенести и не пойти на личную жертву, дабы прибыть в Германию... Он попытался легкомысленным образом и не убоялся, отринув гнев Божий и послушание отцу, совершать ужасные вещи, противные чести Нашего имени, беря в заложники из наших верноподданных, занимая крепости и безрассудно соблазняя людей забыть верность Нам".


Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#8 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 26 Декабрь 2015 - 13:03

Получив такие послания, все немецкие князья дружно заверили Фридриха II в своей преданности и любви, даже те из них, кто ещё совсем недавно поддерживал германского короля. Генрих VII оказался практически в полном одиночестве перед гневом императора, а тут ещё и папа добавил своим посланием к духовным князьям, которых он просил вернуть Генриха VII

"с ложной стези преступления умно и действенно на путь справедливости, устранив все преграды и препятствия".

Кроме того, папа объявил:

"Поистине Мы решили, дабы усилить воздействие нашей просьбы, тех, кто связан с названным правителем [королём Генрихом VII] принесёнными клятвами, освободить от них, поскольку Мы объявляем их несуществующими".


Поэтому не стоит удивляться тому, что Фридрих II в мае 1235 года отправился в Германию из Фоджии с небольшим отрядом воинов, но в сопровождении великолепной и пышно разодетой свиты. В Чивидале императора уже ожидали многие немецкие князья, которые прибыли туда, чтобы засвидетельствовать свою преданность Фридриху II.
Как представители Генриха VII прибыли в Чивидале архиепископ Майнца и епископ Бамберга, но, обласканные императором, они тут же переменили свои политические взгляды и получили от него богатые дары за "верность".

После Чивидале свита императора пополнилась многими немецкими князьями, но австрийского герцога Фридриха II Бабенберга (1211-1246) по прозвищу "Воинственный" среди них не было. Герцог считался верным союзником Генриха VII и соглашался пропустить императора через свои владения только за 2000 марок серебром. Фридрих II проигнорировал это предложения, объехал Австрию и в начале июня прибыл в Регенсбург.

Швабский монах Эберсбах в своей хронике так описывает продвижение Фридриха II по Германии:

"Как подобает императорскому Величеству, он ехал со множеством повозок, груженных золотом и серебром, тонким льном и пурпуром, самоцветами и драгоценностями. Он вёл за собой верблюдов, мулов, дромадеров, обезьян и леопардов, а также сарацин и эфиопов, понимающих толк в некоторых искусствах и охраняющих его богатства. Так, в окружении большого числа князей и воинов, он дошел до Вимпфена".


В Регенсбурге Фридрих II встретился с баварским герцогом Оттоном II Светлейшим и договорился с ним о помолвке между своим семилетним сыном Конрадом [будущий германский король Конрад IV (1228-1254)] и дочерью герцога Елизаветой фон Виттельсбах (1227-1272). Но официальная церемония помолвки произошла только через восемь лет.

Посредником между Фридрихом II и Генрихом VII выступал великий магистр Тевтонского ордена Герман фон Зальца (1179-1239), который был доверенным лицом императора. Именно фон Зальца убедил германского короля, что тому не следует слишком опасаться гнева императора, так что в Вимпфене смирившийся со своей неудачей Генрих VII уже ожидал отца, который, оказывается, твёрдо решил покарать сына за государственную измену. А такое преступление, между прочим, каралось смертной казнью. Чтобы частично смыть свои прегрешения, Генрих VII должен был сдать императору остававшиеся ему верными крепости и замки, после чего Фридрих II приказал доставить сына в Вормс, где тот содержался под арестом.

В дни перед судом только Ландольф, епископ Вормса, пытался заступиться за Генриха VII, чем вызвал резкое неудовольствие Фридриха II.
4 июля 1235 года состоялся имперский суд над Генрихом VII. На собрании немецких князей и епископов председательствовал император Фридрих II. Чтобы спасти свою жизнь, Генрих должен был на коленях просить прощения, как у императора, так и у всех князей, перечислить всех своих сторонников, отказаться от германской королевской короны и от всех своих владений. Только на таких жёстких условиях Генриху была дарована жизнь. Но не свобода.

Правда, замок Трифельс, где хранились королевские инсигнии, всё ещё не открывал свои ворота императору, но к концу года все города и замки, сохранявшие верность Генриху, перешли под контроль Фридриха II.
К большинству сторонников Генриха VII император отнёсся весьма милостиво, даже Ландольф, епископ Вормса, сохранил свои владения, но к сыну Фридрих II был чрезвычайно жесток.

Первое время после суда Генрих содержался под строгим контролем в Вормсе, затем под присмотром герцога Баварии (ещё одно унижение!) его перевели сначала в Гейдельберг, а потом – в Альтгейм. Но и здесь Генрих не задержался, так как императору стало известно о том, что австрийский герцог Фридрих II Бабенберг готовится к освобождению низложенного короля. В конце 1235 года Генриха перевезли от греха подальше – в Апулию, чтобы он был всегда под рукой у императора, но подальше от своих бывших союзников.

Но и в Апулии Генриха несколько раз переводили в новые места заключения, и содержали его в тюрьмах довольно строго, так что перед очередным переводом узника Фридрих II был вынужден написать кастеляну крепости:

"Нам стало известно, что Наш сын Генрих, пребывающий в Рокка Сан-Феличе, одет не так, как должно. Поэтому Мы вверяем твоей верности, по требованию и распоряжению советника юстиции, Нашего верного Томаса, ... изготовить Нашему сыну подобающую одежду".

Неудобно стало императору перевозить своего сына в лохмотьях.

Надежды не только на освобождение, но даже на смягчение условий содержания в тюрьмах, у Генриха через несколько лет такой жизни не осталось совершенно. В начале февраля 1242 года (о точной дате этого события историки спорят до сих пор) при очередном переезде к новому месту заключения несчастный Генрих Гогенштауфен свалился вместе со своим конём в пропасть между Никастро и Мартирано.
Хронист Роландино Патавини уклончиво написал об этом сенсационном событии:

"Некоторые рассказывают, что он бросился с высоты горы в пропасть вместе с конём, дабы избыть смертью отцовское наказание, другие утверждают – он скончался в мрачной темнице".

Похоронили Генриха в соборе города Козенца, где в кафедральном соборе его гробница сохранилась до наших дней.

Только после смерти сына Фридрих II написал:

"Мы глубоко оплакиваем судьбу Нашего перворожденного сына Генриха, и природа исторгает поток слёз из Нашей души, в которой до сих пор находились боль обиды и твердость справедливости. Вероятно, отцы удивятся, как Цезарь, не побеждённый явными врагами, может быть побеждён семейной болью... Но ведь Мы не первые и не последние, кто страдает от нападений сыновей и, тем не менее, плачет на их могиле".

Насколько искренними были эти слова Фридриха II, судите сами, уважаемые читатели.

Но мне пришлось немного забежать вперёд, чтобы закончить рассказ о судьбе несчастного и непонятого отцом Генриха VII.
В Вормсе Фридрих II не только судил своего сына, нет, он ещё готовился к своей третьей свадьбе, так как его вторая жена, Иоланта Иерусалимская умерла ещё в 1228 году после родов Конрада. Конрад теперь стал единственным законным наследником Фридриха II, и император собирался пойти под венец в третий раз. Следует сказать, что Фридрих II предвидел исход противостояния с сыном и готовился к новому браку заранее и весьма обстоятельно.

Официально невесту для императора выбирал папа Григорий IX, но при этом он учитывал интересы самого Фридриха II, который присмотрел себе в жёны красотку из Англии, Изабеллу Плантагенет (1214-1241), дочь короля Иоанна Безземельного (1167-1216) и сестру короля Генриха III Английского (1207-1272).
Эта принцесса в своё время предназначалась в жёны Генриху VII, но Фридрих II тогда заблокировал такой брак, а теперь забирал красну девицу себе. Эти события происходили до осуждения Генриха VII.

На пути к третьему браку Фридриху II пришлось преодолеть несколько препятствий, главным из которых было родство жениха и невесты, но папа Григорий IX специальным постановлением дал разрешение на такой брак.
Короля Франции император успокоил специальным письмом, в котором он заверял Людовика IX, что предстоящий брачный союз никоим образом не направлен против Франции.

В феврале 1235 года специальные посланцы Фридриха II вручили королю Англии послание, в котором император просил руки Изабеллы, сестры короля Англии, хотя все условия брачного договора были утверждены ещё 15 ноября 1234 года.
После того как Генрих III обсудил со своим окружением брачное предложение императора, и оно было официально одобрено, посланникам Фридриха II представили невесту. Вот как это событие описывает Роджер из Вендовера:

"Когда же посланники попросили позволения увидеть принцессу, король послал доверенных людей в башню в Лондоне к своей сестре... Они с благоговением доставили её в Вестминстер и в присутствии короля представили императорским посланникам находящуюся на двадцать первом году жизни прекрасную принцессу во всей красе девственности и украшенную королевскими одеждами и обхождением. Затем, усладив лицезрением принцессы свой взор, они скрепили от имени императора будущий союз клятвой и поднесли ей обручальное кольцо от имени императора; и после того как они надели его на палец, приветствовали её как императрицу Священной Римской империи, воскликнув в один голос:

"Да здравствует императрица! Да здравствует!"


Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#9 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 13 Январь 2016 - 11:45

Фридрих II обязался подарить своей невесте в качестве свадебного подарка те же земли, города и замки, что принадлежали его первым двум жёнам, а Изабелла Плантагенет принесла в качестве приданого своему супругу тридцать тысяч марок серебром. В современным весовых единицах это составило бы чуть менее семи тонн серебра. Неплохо, неправда ли?

Роджер из Вендовера далее рассказывает о трогательном прощании Изабеллы с Англией и со своим братом, английским королём Генрихом III (1207-1272).
Потом Изабелла, сопровождаемая Генрихом I фон Мюлленарком (1190-1238), архиепископом Кёльнским, на специально подготовленном корабле отправилась в путь, и на третий день была в Антверпене, то есть уже во владениях императора, откуда почти сразу же её доставили в Кёльн.

Встреча новой императрицы в Кёльне была очень торжественной и вместе с тем тёплой, сердечной. Роджер из Вендовера так описывает прибытие Изабеллы в Кёльн:

"Когда пришло известие о приближении императрицы, навстречу ей вышли десять тысяч горожан и цветами и пальмовыми ветвями. С ними были и особым образом устроенные произведения искусства: это были корабли, которые, казалось, плыли по суше, а на самом деле их тащили хорошо спрятанные и укрытые шёлковыми покрывалами лошади. На этих кораблях стояли священники, которые на радость слушателям играли прелестные мелодии на благозвучных инструментах...
Горожане, бурно выражая свою радость, провели императрицу по украшенным в честь её приезда главным улицам города. Когда она заметила, что все, а в особенности, благородные дамы, сидящие на возвышениях, хотели бы видеть её лицо, она сняла шляпу с вуалью, позволяя всем беспрепятственно себя разглядывать. За это Изабеллу все много хвалили, насладились её видом и высочайшим образом оценили и красоту императрицы, и её снисходительность".


Ничего не скажешь, встретили Изабеллу в Кёльне просто прекрасно, но в этом городе ей пришлось задержаться на целых шесть недель. Только по истечении этого срока архиепископ Генрих Кёльнский и Вильям Брюер (или де Бривер, ?-1244), епископ Эксетерский, с пышной свитой доставили Изабеллу к жениху в Вормс.

Блестящая свадьба императора Фридриха II и Изабеллы Плантагенет (или Изабеллы Английской, как её иногда ещё называют) состоялась в Вормсе 15 июля 1235 года, всего через десять дней после суда над Генрихом VII.
Роджер из Вендовера с гордостью писал:

"На праздновании бракосочетания императрицы Изабеллы, сестры английского короля, в Майнце и в Вормсе присутствовали четыре короля, одиннадцать герцогов и тридцать графов и маркграфов, не считая князей церкви".


И почти сразу же наш хронист переходит к интимным подробностям свадебных торжеств:

"Но в первую ночь, когда император спал с ней, он не захотел познать её телесно, пока астролог не указал ему подходящий час... После того как половое сношение совершилось ранним утром, он отдал её, словно беременную, под тщательный присмотр со словами:

“Береги себя, ибо ты приняла мальчика!”"


Это действительно оказался мальчик, но прожил он всего несколько дней. В начале 1237 года у Изабеллы родилась девочка, которая тоже быстро умерла. И только в конце 1237 года родилась дочь Маргарита (1237-1270). По другим сведениям, Маргарита родилась только в 1241 году.
Как бы там ни было, Изабелла успела ещё родить императору сына Генриха (1238-1254).

Описание свадьбы Роджер из Ведовера заканчивает на грустной ноте:

"После свадьбы, празднуемой три дня подряд, епископ Эксетера и остальные, прибывшие с императрицей, получили у императора разрешение удалиться и, исполненные радости, возвратились в Англию... Затем почти всех людей обоего пола, воспитанных при дворе императрицы на её родине, отослали обратно, а император передал жену под присмотр многочисленных мавританских евнухов и им подобных старых чудовищ".


Боюсь, что тут наш хронист не совсем прав, ибо, если судить по частоте беременностей императрицы и по карте передвижений Фридриха II, то первые два-три года они редко разлучались надолго.
Позднее Фридрих II отослал Изабеллу на Сицилию, где она и содержалась под строгим присмотром, как и две предыдущие жены императора. Генрих III Английский даже выражал своё недовольство тем, что его сестра долгое время не показывается на людях в короне.
А 1 декабря 1241 года Изабелла в возрасте 27 лет умерла при родах последнего ребёнка, Маргариты.

Исследователи отмечают, что у Фридриха II была ещё одна жена до заключения его брака с Изабеллой Плантагенет. Я говорю о его продолжительной связи с графиней Бьянкой Ланчия (1210-1235), чьё происхождение до сих пор остаётся предметом споров для специалистов.
Их роман начался в 1227 году и продолжался до смерти графини. Очевидно, это была очень прочная связь, так как за указанный период (до 1235 года) нет достоверных сведений об увлечениях Фридриха II другими женщинами.
Фридрих II обвенчался с Бьянкой перед её смертью, чтобы узаконить их детей, но католическая церковь не считала этот брак законным, и это сказалось на судьбе их совместных детей, правда, не всех.

Старшая их дочь, Констанция (1230-1307), вышла замуж за Никейского императора Иоанна III (1192-1254), сменив при переходе в православие своё имя на Анна.
Младшая дочь, Виоланта (1233-1264), вышла замуж за Рикардо Сансеверино (1220-1267), графа Казерты.
Самым знаменитым из детей Фридриха II и Бьянки Ланчии был Манфред (1232-1266), которого император признал своим законным сыном только перед смертью в 1250 году. Он был королём Сицилии с 1258 года, но так как церковь не признавала его законным сыном императора, то Манфреда часто в литературе называют узурпатором.

О браке Фридриха II с Бьянкой Ланчией, о его законности, надо сказать ещё несколько слов, и результат зависит от даты и обстоятельств её смерти.
Одни хронисты сообщают, что Бьянка умерла в начале 1235 года, а брак с Фридрихом II был заключён, когда она уже находилась при смерти, а католическая церковь такие браки законными не признаёт.
Другие хронисты сообщают, что Бьянка умерла в 1244 году в замке, который ей подарил император, и перед смертью Бьянки они заключили брак, чтобы узаконить их совместных детей. Но этот брак был бы у Фридриха II уже четвёртым, а католическая церковь разрешает только три брака по причине смерти одного из супругов.
Что же было в действительности, нам теперь уже очень трудно установить.

Фридрих II был похотливым бабником, который не пропускал ни одной смазливой рожицы. Он не брезговал даже мусульманками и простолюдинками. Количество его внебрачных детей точному учёту не поддаётся, и из многочисленных бастардов Фридриха II от знатных дам следует выделить Энцо (Хайнца) Сардинского (1215-1272) и Фридриха Антиохийского (1221-1256).

Энцо, пожалуй, был любимым сыном Фридриха II от Адельхейды фон Урслинген, как из-за своего поразительного внешнего сходства с отцом, так и вследствие своей храбрости и увлечения соколиной охотой. В 1239 коду Фридрих II провозгласил его королём Сардинии и Корсики. Через десять лет, в 1249 году, Энцо попал в плен к болонцам, союзникам папы Иннокентия IV (1195-1254), и длительный остаток своих дней провёл в почётном плену в Болонье. Попытки Фридриха II освободить своего любимого сына с помощью денег или силы успеха не имели.

Фридрих Антиохийский был сыном императора от прославленной красавицы Марии Антиохийской (1200-1225) и всю жизнь был верным союзником Фридриха II, занимая важные посты в его государстве.
Между прочим, сохранились стихи, посвящённые Фридрихом II этой своей возлюбленной. В Интернете можно легко найти несколько вариантов перевода этого стихотворения влюблённого императора на русский язык.

О многочисленных побочных дочерях Фридриха II я подробно распространяться не буду.

Да, следует признать, что лето 1235 года у императора Фридриха II выдалось очень напряжённым. Суд над сыном, свадьба...
Наконец, настала пора провести отложенный рейхстаг, который открылся в Майнце 15 августа 1235 года, и на котором император провозгласил мир во всей империи.

Незадолго до этого события Фридрих II отправил послание к папе Григорию IX (1145-1241), в котором есть такие строки:

"Италия – моё наследство! Весь мир это знает, поэтому было бы глупо и бесславно вложить все силы в дальние страны и упустить из-за этого свою собственность. И это в то время, когда высокомерие итальянцев, особенно миланцев, оскорбительно бросило Мне вызов, ни малейшим образом не оказывая Мне должного почтения".


Мало того, что с этой позицией императора вряд ли бы согласился римский понтифик, так для похода в Италию Фридриху II требовалось согласие германских князей, а для получения этого согласия императору пришлось пойти на новые уступки, которые он и провозгласил в законе о мире.
Однако самым важным в Майнцском законе о всеобщем мире было то, что он впервые в истории Империи был изложен на немецком языке.

Ещё свежа была память о расправе императора с собственным сыном, и Фридрих II начал закон о мире с оправдания своей жестокости, проявленной им по отношению к Генриху VII:

"Если какой-нибудь сын изгоняет отца из его замка или другого владения, или сжигает и грабит, или присягает против своего отца его врагам, посягая на его честь, или разоряет отца... [такой] сын должен лишиться и собственности, и жизни, и движимого имущества, и всего наследного имущества отца и матери на вечные времена, чтобы ни судья, ни отец не могли ему помочь... тот самый [сын] становится бесправным на вечные времена, так чтобы он никогда не смог вновь получить права".


Сам закон о мире представлял собой собрание старых и новых законов, что император ставил себе в заслугу, ведь

"во всей Германии, когда дело касается правовых разбирательств или частных дел, люди действуют по старинным привычкам и неписаным законам".

Так как Фридрих II очень нуждался в поддержке немецких князей, то он и не думал ущемлять их права или привилегии. Император только попытался представить дело так, что именно он является источником этих прав и привилегий, и передавал он их князьям по своей доброй воле.

Речь в этих законах шла о таких обычных вещах, как дороги (пути сообщения), таможни, судопроизводство, чеканка монет (денежное обращение) и т.д. Главное заключалось в том, что судебные полномочия правителей княжеств и земель расширялись.
Впрочем, об ограничении каких-либо прав князей в условиях подготовки похода в Италию речи идти и не могло.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#10 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 14 Январь 2016 - 10:49

На этом же рейхстаге состоялось и историческое примирение Гогенштауфенов с Вельфами. Оттон Люнебургский (Otto das Kind, 1204-1252), внук Генриха Льва (1130-1195), формально передал свои владения Фридриху II, который присоединил их к Империи. После этого император присоединил к люнебургским владениям Брауншвейг и объявил о создании в Империи нового герцогства – Брауншвейг-Люнебургского, которое он тут же передал в ленное владению новому герцогу Оттону I Брауншвейгскому. Герцог же принёс императору клятву верности.

После этого император взял с князей клятву в том, что они примут на следующий год участие в военном походе в Италию. Поход было решено начать в том случае, если города Ломбардской лиги, выступавшие в поддержку Генриха VII, до Рождества не уплатят наложенный на них штраф. Такое решение князей встревожило папу и вызвало его неодобрение.
Рейхстаг завершился торжественной мессой, которую отслужил архиепископ Майнца, и грандиозным пиром для всех князей и рыцарей.

В конце сентября Фридрих II перебрался в свою резиденцию в Хагенау, где и провёл остаток осени и всю зиму. Молодая императрица Изабелла находилась вместе с супругом.
Той же осенью в Хагенау появилась Адельхейда, которая привезла с собой сына Хайнца (Энцо). Мальчик был очень похож на отца, император расчувствовался и решил никогда не расставаться со своим, хоть и побочным, сыном.

Но для пребывания Фридриха II в Хагенау существовали более важные причины, чем зимний отдых в кругу семьи. Император очень хотел вернуть доверие своих швабов, а для этого ему следовало примириться с недавними противниками, с теми, кто поддерживал его сына Генриха VII. Следует признать, что Фридриху II это вполне удалось: он сердечно и великодушно обращался с ними, одаривая всех своими милостями, включая главных сторонников своего сына – Ансельма фон Юстингена и Ландульфа фон Хохенека (?-1247), епископа Вормса. Вскоре все обиды были забыты, и все швабы пообещали императору свою поддержку в Итальянском походе.

Из всех крупных швабских владетелей только Генрих фон Нейффен (1200-1246) не захотел иметь дела с императором и укрылся в Вене у герцога Фридриха II Бабенбергского (1210-1246). Из-за совпадения имён герцога и императора, чтобы избежать путаницы, я в дальнейшем буду называть австрийского герцога просто Бабенбергом. Герцог Бабенберг был известен тем, что совершенно не интересовался делами Империи, игнорировал все прошлые призывы и приглашения императора, соответственно, не явился он и в Майнц. Герцог не слишком доверял императору, так что Нейффен нашёл себе в Вене хорошего слушателя.
В Австрию мы ещё вернёмся немного позднее, а пока я хочу рассказать об одном из самых известных примеров правосудия, как его понимал и применял Фридрих II.

В то время, когда император зимовал в Хагенау, к нему обратились евреи и христиане из города Фульда, в котором недавно прошли многочисленные еврейские погромы.
Христиане обвиняли евреев в ритуальных убийствах христианских детей перед празднованием еврейской Пасхи (одного или двух) и в доказательство вины обвиняемых предъявили полуразложившиеся детские останки. Христиане были недовольны тем, что епископ Фульды ограничился наложением на евреев (всех евреев Фульды!) денежного штрафа, и требовали от Фридриха II примерно покарать всех злодеев.
Евреи Фульды жаловались на погромы, прошедшие в Фульде после их обвинения в кровавых жертвоприношениях, и просили у императора защиты и справедливости.

Интересно, что христиане обвиняли евреев Фульды в ритуальном убийстве одного или двух детей, но при этом до нас не дошло никаких сведений о жертвах еврейских погромов в Фульде и имущественном ущербе, который был им нанесён.

Прежде всего, Фридрих II велел захоронить детские останки, а потом обратился к сути дела. Император создал комиссию из самых знатных представителей рыцарства и духовенства Империи и велел выяснить, допускают ли еврейские ритуалы подобные кровавые жертвоприношения.
Для успокоения христиан, император поклялся, что если будет доказана вина евреев, то все они должны будут умереть. Все евреи Империи!

Фридрих II ничем при этом не рисковал, так как он с детства много общался с евреями ещё в Сицилии, в совершенстве владел древнееврейским языком и прекрасно знал, что у евреев запрещены жертвоприношения даже животных.

Работа имперской комиссии не принесла никаких результатов, так как мнения членов данной комиссии очень сильно различались между собой.
Фридрих II мог вынести приговор, опираясь на своё знание священных еврейских текстов, но он поступил более дальновидно и обратился за помощью к королям Западной Европы для решения столь деликатного религиозного вопроса.

В декларации, изданной по случаю разрешения этого вопроса, Фридрих II так описал сложившуюся ситуацию:

"...мы предвидели из тайных глубин Нашего знания, что лучше было бы принять меры против обвиняемых в преступлении евреев через евреев, принявших христианство. Они, будучи противниками [евреев], не скрыли бы, что они могли бы знать против них из Пятикнижия или с помощью книг Ветхого Завета. Хотя Наша мудрость благодаря знакомству с многими книгами, благоразумно полагает очевидной невиновность названных евреев, Мы, к удовлетворению не только необразованного народа, но и Закона, по Нашему дальновидному благому решению и в согласии с князьями, вельможами, дворянами, аббатами и духовенством отослали после случившегося специальных послов ко всем королям западных стран, через которых Мы вызвали к себе из их королевств опытных в еврейском законе новообращённых в возможно большем количестве".


Первым откликнулся на призыв императора английский король Генрих III, а за ним последовали и другие европейские владыки. Высокая международная комиссия тщательно исследовала Тору и Талмуд, причём Фридрих II удивил весь просвещённый мир своим свободным владением древними языками, в том числе и древнееврейского языка, и умением толковать сложные места религиозных текстов.

В результате своей работы комиссия установила, что в еврейских священных текстах строго запрещены даже кровавые жертвоприношения животных, а потому с евреев Фульды и всей Империи обвинение должно быть снято.
Фридрих II, который был уверен в подобном решении комиссии, с удовлетворением принял её вердикт и объявил, что впредь подобные обвинения евреев на всей территории Империи будут строго запрещены.

Вернёмся к Итальянскому походу императора.
Папа Григорий IX был сильно озабочен предстоящим выступлением немецких князей для покорения Ломбардии, ведь он оказался в довольно сложном положении.
Да, города Ломбардии грубо нарушили законы Империи, когда вступили в союз с Генрихом VII против Фридриха II. За это император и объявил Ломбардию вне закона и собирался покарать её.
К тому же, Григорий IX отлучил Генриха VII от церкви за нарушения клятвы, принесённой им в Чивидале, и поэтому он не мог открыто поддерживать союзников мятежного короля Германии.
С другой стороны, папа был совсем не заинтересован в покорении Ломбардии императором, так как в этом случае он не только лишался верных союзников в длительной борьбе папства с императорами. Теперь и само существование Патримониума ставилось под угрозу, так как владения пап со всех сторон оказывались окружёнными имперскими землями.

Но и у Фридриха II дела складывались не самым лучшим образом.
В Майнце князья дружно поклялись участвовать в предполагаемом походе на Италию, но это была только иллюзия германского единства. Практически сразу же выяснилось, что далеко не все из них могут (или хотят) принять участие в этом походе, и в большинстве случаев это следовало из многочисленных уступок, сделанных императором в пользу имперских князей.

Оттону I Брауншвейгскому была необходима отсрочка, чтобы привести в порядок дела в его новом герцогстве, Брауншвейг-Люнебургском.
Войска Баварии и Богемии выделялись для расправы с непокорным герцогом Австрии.
Архиепископ Кёльнский настаивал на освобождении своих владений от участия в походе, ссылаясь на пример герцога Брауншвейг-Люнебургского.
В результате принимать участие в Итальянском походе должны были швабы и мелкие отряды из нескольких городов.

Получилось, что вместо громадного войска Германия отправляла в Италию в 1236 году только около тысячи рыцарей, что было явно недостаточно даже с учётом вспомогательных войск.
В самой Италии Фридрих II мог рассчитывать только на поддержку Эццелино III да Романо (1194-1259), да ещё несколько верных императору итальянских городов (Сполето, Перуджа, Фолиньо и т.п.) обещали прислать подкрепления. Эццелино III в то время контролировал Падую, Тревизо и Феррару.
Когда в 1236 году император появился в Италии, его также поддержали Кремона, Бергамо, Парма, Реджио, Модена и Верона. Однако и Ломбардская лига тоже расширялась.

Пока же осенью 1235 года Генрих фон Зальца прибыл в Рим и огласил предложение Фридриха II относительно городов Ломбардской лиги. Помимо сравнительно небольшого штрафа ломбардцы должны были в качестве залога выделить тридцать тысяч марок серебра (очень популярная сумма в те времена), а в случае нового выступления против императора им грозило объявление вне закона и отлучение от церкви.

Папа вроде бы согласился на эти вполне разумные предложения, но не торопился исполнить свою роль посредника. Города Ломбардской лиги тоже не спешили каяться, и их посланцы прибыли к Генриху фон Зальца уже после истечения назначенного рейхстагом срока. Впрочем, прибывшие посланцы не собирались каяться ни перед императором, ни перед папой. Они были уверены, что папа поддержит своих верных союзников в борьбе с императорами. Папа их не подвёл, и вместо переговоров по существу дела, он начал жаловаться на произвол имперских чиновников.
Потом папа стал говорить о необходимости нового крестового похода, и при этом он утверждал, что ущемление интересов Ломбардии ослабит подготовку этого похода.

Фридрих II легко отвёл все доводы папы, но время шло, и в мае 1236 года близ Аугсбурга начался сбор германских войск для похода в Италию. Император везде подчёркивал, что его поход в Италию ни в коем случае не следует трактовать как войну. Ведь Фридрих II объявил себя "императором мира", так что предстоящую операцию против Ломбардии следует рассматривать как реализацию закона о мире. Он уже дважды пересекал Альпы без всякой армии и только своим появлением побеждал сильных противников.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#11 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 15 Январь 2016 - 11:25

Летом 1236 года Фридрих II появился в Италии с тысячей швабских рыцарей. Шуму вокруг этого похода было поднято много, а реальных сил для борьбы с Лигой оказалось явно маловато, и поэтому боевые действия в этом году распались на ряд операций.

Эццелино III помог передовому отряду немцев под командованием Гебхарда фон Арнштайна (1180-1256) захватить Верону и удержать её до подхода императора. Верона была важным пунктом в Северной Италии, так как позволяла контролировать перевал Бреннар. В августе силы Ломбардской лиги попытались помешать соединению сил императора с союзными ему городами северной Италии, но Фридриху II быстрым манёвром удалось взять под свой контроль марку Тревизо и важные дороги на Кремону.

Пока император находился в районе Кремоны и внезапным манёвром захватил Виченцу, папа Григорий IX тоже не дремал и склонил Пьяченцу к отпадению от императора. Сложилась ситуация, которая не располагала к активным действиям, но так как император уверенно контролировал перевалы, то он решил перезимовать в Вене.

В 1236 году в Австрии тоже было неспокойно. Король Богемии (Чехии) Вацлав I (1205-1253) и герцог Баварии Оттон II Светлейший (1206-1253), воспользовавшись тем, что Бабенберг воевал с венграми, с двух сторон вторглись в Австрию, но захватить герцога не сумели. Прихватив церковные сокровища, Бабенберг укрылся в замке Винер-Нойштадт, где и пережил смутное время.

Когда в январе 1237 года император Фридрих II прибыл в Вену, он объявил о низложении герцога Фридриха II Бабенбергского, сделал Австрию и Штирию вымороченным леном, а Вену провозгласил имперским городом со всеми положенными правами и привилегиями.
На самом деле император не имел права на такие действия, так как в 1156 году Фридрих I Барбаросса, наделяя Генриха II Бабенберга (1107-1177) Австрией, написал, что

"маркграфство Австрийское становится герцогством, и это герцогство передаётся в лен Нашему возлюбленному дяде Генриху и его досточтимой супруге Феодоре и на все времена закрепляется законом, дабы они сами и после них их дети, как сыновья, так и дочери, владели упомянутым герцогством по праву наследования от короля".


В феврале 1237 года в Вене начался последний рейхстаг, созванный Фридрихом II. Немецкие князья и архиепископы единодушно избрали новым германским королём девятилетнего сына Фридриха II от второго брака Конрада и подтвердили его [Конрада IV] наследственные права на императорскую корону. Никаких новых уступок и привилегий от императора собравшиеся князья не требовали – уже полученных ранее было вполне достаточно.
Вопреки широко бытующему мнению, император не стал проводить церемонию коронации Конрада IV. Регентом королевства был назначен архиепископ Зигфрид III фон Эпштейн (1194-1249), архиепископ Майнцский, которого в 1242 году, после перехода архиепископа в лагерь папы, сменил ландграф Генрих IV Распе Тюрингенский (1204-1247).

Весной 1237 года Фридрих II переехал в Шпейер и начал заниматься сбором войска для похода в Италию. Григорий IX попытался оттянуть войну с помощью переговоров, и его в этом поддержал Герман фон Зальца, который всячески хотел предотвратить окончательный разрыв между папой и императором. Фон Зальца считал, что окончательная победа одной из сторон приведёт к значительному ослаблению и другую сторону; и он оказался прав в своих предположениях.
Переговоры сорвала Венеция, которая сочла успехи Эццелино III под Тревизо вторжением в сферу своих интересов и велела Пьяченце, которая находилась под контролем Венеции, заблокировать переговоры.

Разочарованный Герман фон Зальца заболел от огорчения и поехал лечиться в Салерно, где и умер в марте 1239 года. На сборы и переговоры у императора ушло почти всё лето, и только в августе германское войско перешло через Альпы. Больше в Германию Фридрих II уже не вернулся.

Поход 1237 года начался для императора очень удачно. Вначале ему без сопротивления покорилась Мантуя, и тогда Фридрих II попытался захватить Брешию. Но на защиту Брешии Ломбардская Лига выдвинула десятитысячную армию, основной контингент которой составляли миланцы. Командовал этой армией Пьетро Тьеполо, подеста Милана.

Вам кажется знакомой эта фамилия? Да, Пьетро Тьеполо был сыном 43-го дожа Венеции Якопо Тьеполо (?-1249) и родным братом 46-го дожа – Лоренцо Тьеполо (?-1275). Художник Джованни Баттиста Тьеполо (1696-1770) к этой семейке дожей никакого отношения не имеет.

Сражаться против значительно превосходящих сил противника император не стал, но применил хитрость. Так как стоял уже конец ноября, то Фридриху II удалось своими манёврами убедить противника, что он отправляется на зимние квартиры в Кремону. Командиры войск Лиги тем более легко поверили в этот обман, что итальянские союзники императора разошлись по домам. Лига тоже решила разместить свои войска на зимние квартиры, которые стали отходить от Брешии и остановились лагерем около деревушки Кортенуова.

Вечером 27 ноября 1237 года рыцари Фридриха II при поддержке сицилийских лучников внезапно атаковали лагерь ломбардцев и устроили настоящую резню. Хотя миланцы отчаянно защищались, но с наступлением ночи началось паническое бегство солдат Лиги. Битвой это назвать трудно, так как миланцы потеряли убитыми несколько сот человек, а около тысячи рыцарей и трёх тысяч пехотинцев Ломбардской Лиги попали в плен. Попал в плен и раненый Пьетро Тьеполо, который вскоре умер в тюрьме.

Казалось, что война с Лигой успешно завершена, тем более что многие города Ломбардии поспешили присягнуть императору. В Кремоне Фридрих II отпраздновал триумф по древнеримскому образцу, проведя по улицам города повозки с захваченными знамёнами и трофеями и колонны пленных. Часть знамён и трофеев император отправил в Рим.

Милан тоже был готов подчиниться императору, принять императорского наместника и выдать заложников в знак своей покорности. Хронист Матвей Парижский (1200-1259) писал по этому поводу:

"В те дни миланцы из страха к Императорскому Величеству послали [людей] к своему Господину и Императору и просили настолько настойчиво, как только могли, чтобы Он, открыто признанный ими настоящим и изначальным правителем, отвёл от них немилость, положил конец раздору и взял их, как своих верноподданных, под крыло могучей защиты и уберёг их, за что они в будущем хотели бы служить Ему, как своему Императору и Господину с должным почитанием. В знак бесконечной преданности они хотели, дабы пребывать в безопасности под рукой Его Милости и дабы Он более не вспоминал об их прежних восстаниях, добровольно отдать ему всю сокровищницу золота и серебра; а, кроме того, все свои знамёна, в знак покорности, послушания и Его победы сложить к Императорским стопам и сжечь. Далее, они хотели Ему, поскольку Он отправлялся в Святую землю на службу кресту, ежегодно выставлять десять тысяч вооруженных людей на нужды церкви и к Его чести при условии, что Он безоговорочно помилует и оставит их и их город без изменений".


Фридрих II в этот момент ощущал себя на вершине могущества – ещё чуть-чуть, и все его враги будут повержены. Поэтому император высокомерно отверг предложения миланцев и потребовал, чтобы они вместе со всеми своими владениями безоговорочно подчинились его воле.
Миланцы хорошо знали нрав императора и ответили категорическим отказом:

"Наученные опытом, мы страшимся твоей жестокости. Лучше мы падём под нашими щитами от меча, копья или стрелы, чем погибнем на виселице, от голода или огня".


Так Фридрих II упустил шанс отколоть Ломбардскую Лигу от пап, потому что, узнав про непокорность миланцев, и другие ломбардские города стали поднимать голову.

Проводя зиму в Кремоне, победоносный император убедился в том, что из Германии он в ближайшее время никаких подкреплений не получит. Тогда Фридрих II решил призвать к битве с ненавистными ему городами (не только итальянскими) всех правителей Европы и разослал множество посланий, которые не остались без ответа.

В 1238 году Фридрих II хотел разделаться с ещё непокорившимися ему городами, такими как Милан, Брешия, Пьяченца, Болонья и рядом других, тем более что весной к нему начали прибывать контингенты из Франции, Венгрии, Англии, Кастилии и ряда других мест. Прислал отряд даже египетский султан Малик Аль-Камил (1180-1238), старый приятель Фридриха II.
Собралось огромное разношерстное войско, которое плохо поддавалось управлению, и вот такую громадную армию император двинул на маленькую Брешию.

Результат осады Брешии оказался сенсационным: горожане отчаянно сопротивлялись более трёх месяцев и не позволили императорским войскам захватить город. В начале октября 1238 года на императорскую армию обрушилась непогода, в лагере началась сильная эпидемия, так что Фридрих II вынужден был снять осаду Брешии.

Папа ликовал и праздновал снятие императорской осады с Брешии как свою великую победу. Да так оно в действительности и было: ведь император разом потерял множество союзников, партия его сторонников в Риме сразу ослабела, а Ломбардские города подняли голову и снова объединились. Не дожидаясь снятия осады, в августе 1238 года, Григорий IX послал своего легата Грегорио ди Монтелонго (1200-1269) в Ломбардию с поручением взбодрить и вновь объединить ломбардские города, и Монтелонго прекрасно справился с этим поручением. [Часто имя этого легата пишут как Грегор фон Монтелонго, что не совсем правильно.]

В том же году Фридрих II совершил ещё один опрометчивый поступок: он женил своего сына Энцо на Аделазии ди Торре (1207-1259), вдове недавно умершего пизанца Убальдо II Висконти, которая имела ленные права примерно на половину Сардинии. Через некоторое время император провозгласил Энцо королём Сардинии, что вызвало резкую реакцию со стороны Григория IX: ведь папы считали Сардинию своим леном, как часть наследства маркграфини Матильды Тосканской (1046-1115).

К тому же Григорию IX удалось примирить Геную и Венецию и направить их союз против Сицилии, чья торговая деятельность наносила серьёзный ущерб торговым интересам этих республик. А венецианский дож Якопо Тьеполо ещё хотел отомстить императору за смерть своего сына.

Теперь папа Григорий IX чувствовал себя в Риме настоящим победителем и вскоре отважился нанести Фридриху II решительный удар.

Тут я позволю себе небольшое отступление и вспомню про Бабенберга, который воспользовался длительным отсутствием императора и уже в конце 1237 года начал борьбу за восстановление контроля над своими владениями. Он вёл дела так успешно, что через год не только вернул все свои владения, но и прихватил ещё кое-что. Занятый своими делами в Италии Фридрих II поспешил заключить мир с Бабенбергом и восстановил все его права.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#12 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 21 Январь 2016 - 12:00

После поражения под Брешией Фридрих II уже не помышлял о новых военных операциях и стал готовиться к очередной схватке с папой. Внешне император оставался совершенно беззаботным в конце 1238 и в начале 1239 года, много времени проводил на соколиной охоте и писал свою знаменитую книгу о соколиной охоте.

В это же время папа Григорий IX готовился к новому отлучению императора, и на этот раз он проводил тщательную подготовку к такому акту. Торжественно въехав Рим в конце 1238 года, папа начал перетягивать на свою сторону коллегию кардиналов, где большинство в то время принадлежало сторонникам императора.
Через главу ордена францисканцев папа передал Фридриху II, что хочет жить с ним

"одним сердцем и одной душой".

Одновременно папа предложил императору вступить с ним в переговоры через своего легата, которого он готов немедленно прислать в Кремону, где зимовал Фридрих II.

Но из этих переговоров ничего не вышло, так как легат не только не сделал никаких попыток к примирению, а передал императору послание, в котором в четырнадцати пунктах перечислялись претензии папы к Фридриху II. В основном, речь шла о нарушении императором условий мирного договора, заключённого между папой и императором в Сан-Джермано в 1230 году, и о притеснениях сицилийской церкви императором и его администрацией. Об истинной причине конфликта, о войне императора с Ломбардской лигой, папа упоминал лишь мимоходом: мол, из-за некоторых неурядиц в Европе (Италии!) ухудшается положение христиан в Палестине.

Стало ясно, что папа готовится к новому отлучению Фридриха II от церкви, но император отнёсся к этому довольно легкомысленно. Вероятно, он надеялся на своих сторонников в Риме, которых было много и среди кардиналов. Предвидя возможность своего скорого отлучения, Фридрих II, чтобы отколоть коллегию кардиналов от папы, направил каждому из кардиналов письмо, в котором, в частности, были следующие утверждения:

"...Ведь во всём, что обладатель престола Петра решил или о чём решил возвестить, стоит Ваше [кардиналов] равное участие... И кто же не будет удивляться... когда, усиленный собранием столь многих досточтимых отцов, обладатель престола всей церкви, - если бы только он был справедливым судией! – хочет выступить [ни с кем], не советуясь и горя от личной досады, против римского князя, опоры церкви, занятого распространением Евангелия, налагает на него отлучение и намеревается вынуть духовный меч в пользу ломбардских бунтовщиков...
Из-за этого Мы и печалимся, и тому есть причина, поскольку апостольский отец намерен обидеть Нас так сильно. Когда жестокая несправедливость касается решительного человека, возмутительность дела не позволяет, даже если бы Мы и хотели снести с терпением столь жестокий поступок, не прибегнуть к мести, которую цезари имели обыкновение исполнять...
Поэтому Мы просим Ваше досточтимое сообщество, не могли бы Вы привести образ мыслей высочайшего из священников... в хорошо продуманное соответствие... Ведь Мы печемся о Вашем благополучии и о Вашей чести и не можем равнодушно наблюдать преследования со стороны злодеев. Даже если Мы не в силах противостоять Вашему главе, Нам было бы разрешено законом от несправедливости, которую Мы не можем предотвратить, защититься несправедливыми [действиями]".


Это было не слишком удачное послание и принесло оно прямо противоположный эффект, чем ожидал император. Польстив кардиналам в первой части послания и приравняв могущество коллегии кардиналов к могуществу папы, Фридрих II во второй части этого же послания переходит к угрозам, часть из которых кардиналы могли истолковать в свой адрес.
Этой ошибкой императора – угрозами в адрес кардиналов – немедленно воспользовался папа Григорий IX и перетянул большинство в коллегии кардиналов на свою сторону.

Теперь папа мог не опасаться удара в спину и 20 марта 1239 года объявил об отлучении Фридриха II от церкви. Впрочем, следует заметить, что к подобному поступку император вынудил папу своим поведением, начиная с договора в Сан-Джермано. Вспомните, что в этом договоре Фридрих II обязался не ущемлять привилегии сицилийской церкви и не ограничивать её свободу, а в противном случае император подлежал анафеме, даже добровольной. Вот он и попался в свою же ловушку!

Интересно, что именно в этот же день скончался магистр Немецкого ордена Герман фон Зальца.

В булле об отлучении Фридриха II от церкви перечислялись все основные прегрешения императора кроме основного повода вражды – войны с Ломбардскими городами:

"Мы отлучаем от церкви и предаём анафеме во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, апостолов Петра и Павла и наше собственное, Фридриха, именующего себя императором, из-за того, что он учинил в городе Риме бунт против Римской церкви; Римского первосвященника и его братьев он намеревался изгнать из их резиденций и легкомысленно выступил против облечённых достоинством и честью апостольского престола, против свободы церкви, против клятвы, которой он был связан, и против церкви...
Мы его отлучаем от церкви... также потому, что он не позволял занимать некоторые свободные епископаты и церкви в своём королевстве...
потому что многие служители церкви были заключены в тюрьму и содержались там, были лишены имущества и убиты...
потому что он присвоил имущество церкви и остров Сардинию в нарушение клятвы, данной им церкви относительно этого...
потому что в его королевстве у церквей и монастырей им вымогались подати и специальные налоги в противоречие мирному договору...
потому что в противоречие мирному договору у сторонников церкви отбиралось всё имущество, а их самих изгоняли и объявляли вне закона, в то время как их жён и детей сажали в тюрьму...
Но всех, связанных с ним клятвой верности, Мы объявляем освобожденными от клятвы и строжайшим образом запрещаем хранить ему верность всё время, пока он будет подвергнут отлучению от церкви...
Поскольку он, кроме того, на основании его собственных речей и поступков обвиняется многими со всего земного круга в тяжком грехе — отсутствии правильной католической веры, то Мы будем с Божьей помощью в подходящем месте и в нужное время действовать так, как предписывает Нам в таких вещах законный порядок".


Получается, что папа ещё объявил Фридриха II и еретиком, а это было более сильной карой, чем отлучение, которое можно было легко снять.
Император в свою очередь объявил, что именно этот понтифик из-за своих дел имеет меньше всего прав, чтобы выдвигать подобные обвинения против императора и отлучать его от церкви.
Ведь согласно имперским законом сам папа Григорий IX является еретиком, так как он поддержал бунтующие Ломбардские города, что теперь приравнивалось к ереси.

Кроме того, император 20 апреля 1239 года обратился ко всем правителям Европы и германским князьям, а также – в обход папы – ко всем кардиналам, с требованием созвать всеобщий синод из светских и духовных правителей.
В этом послании, в частности, говорилось:

"Папе будет легко унизить других королей и князей, если будет сломлено могущество римского императора, против которого он направил свои первые удары. Мы взываем к вашей помощи, чтобы мир знал, что наша общая честь затронута каждый раз, как светский князь подвергается нападению".


Германские князья уклонились от подтверждения отлучения Фридриха II на территории своих владений и ответили папе, что они равно служат и церкви, и императору.
Французский король Людовик IX в довольно резкой форме ответил папе, что император является добрым соседом и ревностным христианином, что он неоднократно доказывал своими делами, в отличие от папы, и поэтому король отказывается начинать борьбу с императором.

Весь остаток 1239 года папа и император продолжали осыпать друг друга новыми оскорблениями и проклятиями, и перевес в этой идеологической войне вроде бы остался на стороне Фридриха II. Империя как бы и не заметила папского интердикта.

Даже в Неаполитанском королевстве отлучение совсем не ощущалось: соблюдались все церковные службы и обряды, посты и праздники, а наложить интердикт на всё королевство папа не решился. Функции главы католической церкви в Неаполитанском королевстве стал выполнять архиепископ Палермо Берард Кастакка (1160-1252), который был весьма близок к особе императора. Границы королевства и его порты были надёжно защищены от проникновения папских посланцев; началось массовое изгнание из королевства всех представителей нищенствующих орденов и проповедников.
Жизнь в Неаполитанском королевстве протекала спокойно, налоги собирались исправно.

Не ограничиваясь пропагандистской войной с папой, Фридрих II стал усиливать позиции, как Неаполитанского королевства, так и всей Империи. Укрепив границы королевства, император перешёл в наступление на Папскую область. Ему удалось последовательно захватить несколько территорий, на которые претендовали папы, включавшие их в состав Патримониума: это были герцогство Беневенто, герцогство Сполето, Анконскую марку, часть Романьи, южную Тоскану и Витербо.

Теперь Неаполитанское королевство напрямую было соединено с материковой частью империи, хотя ещё в 1230 году при заключении мира в Сан-Джермано Фридрих II поклялся никогда не делать этого.
Теперь Фридрих II мог задуматься о завоевании всей Италии и о низложении папы Григория IX, но для этого ему требовалась помощь из Германии.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#13 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 25 Январь 2016 - 11:18

Но германские князья хоть и получили от императора значительные привилегии и поклялись оказывать ему поддержку, не спешили посылать войска в Италию. Да, они не поддержали папу и запретили на всей территории Германии говорить об отлучении Фридриха II от церкви, но этим их помощь императору и ограничилась.
Лишь архиепископ Майнца, Зигфрид III фон Эпштейн (1194-1249), бывший регентом при малолетнем короле Конраде IV (1228-1254) и канцлером Империи, посылал небольшие отряды швабов для охраны имперских владений в Ломбардии. Только для охраны, так как сил у швабов для наступательных операций не было.

Остальные германские князья были больше озабочены своими проблемами и отношениями с соседями, чем мыслями об укреплении Империи.
Баварский герцог Оттон II фон Виттельсбах (1206-1253) продолжал борьбу с австрийским герцогом Фридрихом II Воителем (1210-1246), последним из династии Бабенбергов, да и вообще он больше склонялся на сторону папы.
Кроме того, Оттону II приходилось бороться с архиепископом Зигфридом за аббатство Лорх. До Империи ли тут?

Да, в 1239 году германские правители, светские и духовные, больше занимались укреплением положения в своих владениях и не спешили оказать вооружённую поддержку императору. Тем не менее, они нашли возможность морально поддержать Фридриха II.

Сначала в первых числах июня 1239 года в Майнце собрались германские епископы и постановили не объявлять на территории Германии о папском отлучении.
Папа Григорий IX был в ярости.

Чуть позже, но в том же июне, был созван рейхстаг, на котором германские правители решили взять на себя посредническую миссию, чтобы заключить мир между папой и императором, а также объявили о сохранении своей верности императору.
Интересно, что германские епископы мотивировали своё решение весьма любопытным образом: так как они являются не только священниками, но и князьями Империи, то они должны соблюдать верность обеим сторонам конфликта.

Во второй половине 1239 года оживились города южной Германии, которые стали собирать войска для поддержки императора Фридриха II в Италии, причём, не только в Швабии, но и в соседних землях. В начале 1240 года собранная армия переправилась через Альпы в Италию, чтобы присоединиться к императору, который в это время находился в Романье.
Узнав о приходе нового немецкого войска, папа немедленно отлучил от церкви все города, чьи контингенты участвовали в этом переходе через Альпы.

Но главным достижением папы Григория IX было то, что он сумел перетянуть город Рим на свою сторону. Это произошло 24 февраля 1240 года, когда императорская армия стояла почти у стен Рима, а горожане готовились радостно встретить победоносного императора.

Папа вывел торжественную процессию из замка Ангела и среди потока издевательств и оскорблений привёл её в собор св. Павла. Там он тожественно обратился к народу, указывая на мощи святых апостолов:

"Здесь лежат римские древности, за которые наш город почитают! Здесь церковь и реликвии римлян, которые вы должны защищать до смерти! Я могу сделать не больше, чем любой другой человек, но я не бегу, ибо я ожидаю милосердия Божия".

Затем папа снял тиару и возложил на головы апостолов с неожиданным возгласом:

"Вы, святые, защитите Рим! Ведь римляне не хотят более его защищать!"

Этой фразой престарелый первосвященник выиграл сражение в Риме. Горожане радостно приветствовали папу и сорвали все украшения, подготовленные к встрече императора. Рим был готов защищать папу и церковь. И император не рискнул вводить войска в Рим.

А что же стало с мирными инициативами германских правителей?
На переговорах с папой германскую делегацию возглавлял новый магистр Немецкого ордена Конрад Тюрингский (1206-1240). Он тоже был очень близким человеком для Фридриха II, как и его предшественник.
Папа сперва затягивал начало переговоров, потом настоял на участии в переговорах представителей Ломбардской лиги.
Трудно представить, к чему могли бы привести эти переговоры, но в июне 1240 года Конрад Тюрингский внезапно заболел и вскоре умер в Риме. Поговаривали, что он был отравлен сторонниками папы Григория IX. Во всяком случае, переговоры были прерваны, и никакой надежды на их успешное завершение у императора больше не было.

В этих условиях Фридрих II прибыл к войскам и решил продолжить боевые действия в Романье. Императору удалось довольно быстро захватить Равенну, но перед маленьким и хорошо укреплённым городком Фаэнца Фридрих II застрял на восемь месяцев: город сдался лишь в апреле 1241 года.

Пока Фридрих II торчал под Фаэнцой, папа развил лихорадочную деятельность, чтобы на Пасху 1241 года созвать в Риме собор для низложения императора. Дело было за малым: требовалось найти достойного кандидата на императорский престол, но желающих занять эту выборную вакансию что-то не находилось.

Фридрих II узнал о намерениях Григория IX и закрыл всю территорию Империи для передвижения священников, направлявшихся на этот собор. По всей Империи был разослан строгий указ:

"Поскольку известно не только ближним и дальним, но и всему миру, какая распря распространилась повсеместно из-за Римского священника... Мы считаем нужным и полезным выступить против его дурных козней и попыток... и силой императорских полномочий приказываем под страхом наказания и лишения Нашей императорской милости и объявления вне закона навечно всех прелатов, архиепископов, епископов, аббатов и приоров, как вышестоящих, так и депутатов, которые [пройдут] через Вашу землю на Римскую курию на воде или на суше... задерживать их, приставать к ним и захватывать".


Одновременно Фридрих II направил специальное послание всем европейским правителям, в котором пояснял причины своего запрета:

"Мы сердечно просим Ваши королевские величества сообщить Вашим королевским указом, всем и каждому прелату Вашей страны, что никто не прибудет на церковный собор, надеясь на Наше надёжное сопровождение. Даже если бы Мы охотно, из-за особой любви, которую Мы к Вам питаем, встретили бы подданных Ваших стран, то ни в коем случае не подобало бы Нам безразлично вынести сверхвеликую дерзость тех, кто легкомысленно не уважает Наш запрет и следует призыву Нашего врага".


Прелаты Империи и части Италии поддержали императорскую инициативу и отказались от участия в соборе, но священники из Испании, Англии и Франции собирались прибыть в Рим. Им надлежало добраться до Генуи, а оттуда морским путём прибыть в устье Тибра.

Для перевозки делегатов на собор папа был вынужден нанять генуэзские корабли, но алчные торгаши запросили за эту операцию огромные деньги. В папской казне гулял ветер, а генуэзцы требовали оплатить треть запрашиваемой суммы сразу же, а остаток через месяц. Да ещё в договоре предусматривались штрафные санкции против римской курии в случае задержки платежей. И римская курия обязалась гарантировать эти платежи имуществом католической церкви. Папа очень уж хотел поквитаться с ненавистным императором.

В Генуе у Фридриха II было довольно много сторонников среди самых знатных семейств, таких как Дориа и Спинола, так что он постоянно был в курсе всех переговоров между папой и руководством Генуэзской республики.

Чтобы помешать доставке делегатов в Рим, император снарядил в Сицилии флот из 27 кораблей, и столько же выделила дружественная императору Пиза, злейший враг Генуи. Объединённый флот должен был перехватить генуэзскую эскадру, которая 25 апреля 1241 года покинула родные берега. Генуэзцы перевозили французских, испанских и ломбардских прелатов, но англичане отказались отправиться в путь на этих кораблях, посчитав их слишком ненадёжными. Это и спасло их от крупных неприятностей.

2 или 3 мая 1241 года возле островов Джильо и Монте-Кристо на генуэзскую эскадру напал объединённый пизано-сицилийский флот. Союзники одержали быструю и лёгкую победу, потопив три галеры и захватив в плен двадцать две галеры вместе с делегатами. Только трём галерам удалось ускользнуть и вернуться в Геную вместе с делегатами из Испании.

По поводу этой победы Фридрих II с торжеством написал королю Англии:

"И когда Наши галеры атаковали их галеры, Наивысшее Воинство, взиравшее с высоты и судящее по справедливости, ибо оно знало их путь, их исключительную злобу и их ненасытную алчность, своей милостью отдало легатов и прелатов всех одновременно в Нашу власть и волю, от которой они не могли уйти ни на суше, ни на море... На них [галерах] в Наши руки попали три названных легата, вместе с архиепископами, епископами, аббатами и многими другими прелатами, а также послы и представители князей церкви, число которых насчитывает более сотни, наряду с посланниками бунтующей Ломбардии".


Какой триумф! И тут же следует ещё один успех – 11 мая войска Павии разгромили армию гордого Милана.
Пленных делегатов тем временем доставили в Неаполь, а потом распределили по различным тюрьмам. Следует заметить, что Фридрих II велел не слишком церемониться с захваченными в плен священниками, которых содержали в очень плохих условиях.

А что же папа? Потерпев такие ужасные поражения, Григорий IX и на пороге смерти не желал ни в чём уступать своему заклятому врагу. Пленники слали папе послания, в которых умоляли его о помощи, но папа попросил их немного пострадать за веру, как это делал в своё время Иисус Христос на кресте.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#14 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 26 Январь 2016 - 11:12

Пока папа и император сражались из последних сил, Европе стала угрожать невиданная прежде опасность, так как монгольские завоевания уже докатились и до Западной Европы. Экспедиционный корпус монголов под командованием хана Батыя (1208-1255) в 1241 году достиг границ Польши и Венгрии.
Венгерский король Бела IV (1206-1270) умолял Фридриха II о помощи и был согласен передать своё королевство в ленное владение императору. О помощи просили поляки, чехи и немецкие князья.

Однако всё эти мольбы не дали никакого результата, так как Фридрих II не собирался покидать Италию. Он опасался удара в спину со стороны папы и ломбардцев, как это случилось во время крестового похода императора. Вместо реальной помощи император разослал по всей Европе письма с призывом сплотиться и оказать достойный отпор монголам.
Но германский король Конрад IV не мог собрать сильное войско в силу ограниченности своих полномочий, а другие правители сами нуждались в помощи.

Папа Григорий IX вообще считал известия о монгольской угрозе сильно преувеличенными и сфабрикованными сторонниками императора для сокрушения светской власти пап. В результате Рим не оказал вообще никакой, даже моральной, поддержки правителям Восточной Европы.

Монголы предпочитали бить противников по частям, а их армия обычно была разделена на несколько частей, действовавших независимо, но объединявшихся в случае необходимости.

9 апреля 1241 года в битве при Легнице монголы разгромили польско-немецкое войско силезского герцога Генриха II Благочестивого (1192-1241). Герцог пал в бою, а его голову монголы насадили на копьё. На следующий день к месту сражения подошли чешские войска Вацлава I (1205-1253) и, увидев усеянное трупами поле, поспешили вернуться домой.
Монголы сам город Легнице взять с ходу не сумели и повернули на юг, в сторону Венгрии.

Уже 11 апреля в сражении на реке Шайо монголы разгромили венгро-хорватское войско, потом взяли Пешт и дошли до Далмации. Король Бела IV бежал с поля боя и укрылся в Австрии. Казалось, что Европу ничто уже не может спасти, но тут монголы получили известие о смерти верховного правителя Угэдэя (1186-1241) и поспешили вернуться в Каракорум для передела власти.
А Фридрих II и Григорий IX утеряли редкий шанс покрыть себя неувядающей славой. Увлечённые своей враждой, они даже не заметили такую возможность.

Летом 1241 года Фридрих II во главе своей армии опять двинулся на Рим. На этот раз император хотел окончательно свести счёты с Григорием IX и всячески демонстрировал всему миру, что он воюет не с церковью, а только с погрязшем в грехах и гордыне римским первосвященником. Императорская армия методично захватывала города и замки в Папской области, так что в начале августа Фридрих II подошёл к Риму, чтобы низложить папу.

Однако папа опять обманул императора: Григорий IX умер 22 августа 1241 года и остался непобеждённым. Фридрих II был в ярости, так как папа лишил его долгожданной победы, а так тщательно подготовленный удар превратился в пшик. Пришлось императору уводить свою армию от Рима и самому возвращаться в Апулию.
Чтобы продемонстрировать всем свои мирные намерения, Фридрих II начал выводить свои гарнизоны из захваченных городов и замков Патримониума, а также стал освобождать пленённых делегатов несостоявшегося собора.

В Риме в условиях вражды между противниками и сторонниками императора начались выборы нового папы. Фридрих II мог бы оказать сильное влияние на этот процесс и добиться избрания удобной для себя кандидатуры, но он упустил этот момент, так как был занят другими очень важными делами. Мало того, что над Европой висела угроза монгольского нашествия, так дурные вести приходили и из, казалось бы, верной императору Германии. До папы ли тут.

Выборы папы проходили под жёстким давлением семейства Орсини, так что кардиналы избрали новым папой Пьетро Кастильоне (1187-1241), вошедшего в историю как папа Целестин IV и знаменитого тем, что занимал папский престол всего 17 дней. Кардиналы сознательно выбрали папой смертельно больного человека и поспешили покинуть ставший не слишком доброжелательным Рим. А что же происходило в Германии в 1241 году?

Там ситуация начала изменяться, и не в сторону императора. Во-первых, все немецкие князья не могли простить Фридриху II его безразличного отношения к монгольскому нашествию, когда вся Центральная и Восточная Европа трепетали от страха, пытаясь отразить степняков. Император же никакой помощи им не оказал.
Во-вторых, духовные князья были оскорблены тем, что император арестовал и посадил в тюрьмы около сотни высокопоставленных деятелей церкви.

Напомню, что Конраду IV, королю Германии, было только тринадцать лет, а регент, Зигфрид III фон Эпштейн, архиепископ Майнцский, решил изменить свои взгляды и стал организовывать антиштауфеновский заговор. Архиепископа Зигфрида к этому подтолкнуло ещё и то обстоятельство, что его враг, Оттон Баварский перешёл на сторону императора.
Он быстро перетянул на свою сторону Кёльнского архиепископа Конрада фон Хохштадена (1205-1261), а затем к ним присоединился и Трирский архиепископ Теодорих фон Вид (1170-1242).

Эта троица духовных имперских князей приказала огласить с церковных кафедр папское отлучение императора Фридриха II от церкви.
Вскоре к этому изменническому выступлению присоединились архиепископы Страсбурга, Бремена и Льежа (Люттиха).
Более того, войска всех этих правителей стали нападать на германские владения Гогенштауфенов и разорять их.

Чтобы усмирить разбушевавшихся князей перед лицом монгольской угрозы, король Конрад в мае провозгласил всеобщий мир.
Затем по указанию Фридриха II имперские министры (швабы, разумеется) созвали во Франкфурте сейм, на котором были объявлены важные перестановки в германской администрации.
Майнцский архиепископ смещался с должности королевского регента, и на его место назначался ландграф Тюрингии Генрих Распе (1204-1247), которого император старался покрепче привязать к себе.
Кроме того, вводилась должность сорегента с титулом "прокуратор Германии", на которую был назначен чешский король Вацлав I.
Теперь регент и сорегент должны были присматривать друг за другом. Это, конечно, было временной мерой, но всё-таки...

Главное заключалось в том, что Фридриху II был остро необходим новый папа, обязательно дружественно к нему расположенный.
Как же обстояло дело с избранием нового понтифика?
Верный императору кардинал Колонна был арестован в Риме, а остальные кардиналы собрались в папской резиденции Ананьи и никак не могли договориться, где проводить выборы нового папы — в Риме или в Ананьи.
С помощью императорских денег кардиналы согласились провести выборы нового понтифика в Ананьи.

Между Фоджией и Ананьи постоянно сновали курьеры с посланиями, которыми обменивались между собой император и кардиналы.
Фридрих II требовал, чтобы новый, дружественный ему, папа сразу же снял с императора отлучение и отозвал из Ломбардии легата Григория ди Монтелонго (1200-1269), чуть ли не личного врага императора.
За такие уступки Фридрих II был согласен полностью восстановить Патримониум, правда, при этом он настаивал на признании императорских прав в Ломбардии.
Фридриху II следовало бы понять, что ни один папа не согласится на это; ведь тогда Патримониум окажется под постоянной угрозой со стороны двух частей Империи, северной и южной.

Выборы нового папы при таких обстоятельствах затягивались к неудовольствию всего католического мира, так что даже французский король пригрозил кардиналам, что если они в ближайшее время не выберут нового папу, то французы выберут своего собственного главу церкви.

Всё это затягивало избрание нового папы, но, наконец, 25 июня 1243 года состоялось избрание нового папы. Казалось, что сбылись смелые мечты Фридриха II – ведь новым папой стал Синибальдо Фиески (1195-1254) из рода графов Лаваньи, которые правили верной императору Пармой. Да и сам кардинал Фиески считался другом Фридриха II и принадлежал к партии сторонников императора.
Вот тут-то и выяснилось, что, став папой, кардинал может решительно переменить свою политическую ориентацию. Ведь для любого папы на первом месте всегда стоят интересы церкви, а личные симпатии должны отходить на второй план или ещё дальше.

Кардиналы это всегда понимали и при избрании папы они совершенно не сомневались в направленности политики нового понтифика.
Иллюзии же императора стали развеиваться почти сразу после избрания папы, который взял себе имя Иннокентий IV. Уже это имя как бы символизировало преемственность политики нового папы с резко антиштауфеновской политикой папы Иннокентия III.

Однако Фридрих II понял это не сразу и разослал правителям христианского мира радостное послание:

"Поскольку он [Иннокентий IV], являясь одним из благороднейших сынов империи, и словом и делом всегда оказывался доброжелательным, послушным и преданным Нам по причине справедливых взглядов, внушил Нашему трону полное доверие, что он будет поддерживать всеобщий мир, общее благо империи и единогласие нашей дружбы в отеческом смысле, за это Мы все чтим в нём отца, и он сам обнимает Нас, как сына".


Это послание показывает, что император возлагал на нового понтифика очень большие надежды. В Неаполитанском королевстве были проведены грандиозные празднества по поводу избрания Иннокентия IV; но оказалось, что положение Фридриха II совершенно не улучшилось.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#15 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 03 Февраль 2016 - 12:43

Впрочем, и у императора оставались кое-какие сомнения о возможности заключения прочного мира с папами. Недаром Фридриху II приписывают фразу, якобы сказанную им сразу же после получения известия об избрании Синибальдо Фиески новым папой:

"Я потерял хорошего друга среди кардиналов, ибо никакой папа не может быть гибеллином".

Вряд ли император произнёс эту историческую фразу, но симптоматично, что молва вложила её в его уста...

После поучения этого известия Фридрих II сразу же направил делегацию для ведения мирных переговоров с Иннокентием IV, но папа отказался принять посланников императора, ссылаясь на то, что он не может общаться с отлучёнными. Это был чисто демонстративный жест – ведь папа понимал необходимость проведения переговоров с императором, поэтому он вскоре снял отлучение с делегатов от императора, формально начав переговоры. Но на этих переговорах Иннокентий IV занял крайне жёсткую и непримиримую позицию.

Первым делом новый папа потребовал, чтобы император вывел все войска из Патримониума и передал власть на местах представителям курии. Делегаты согласились на это условие, но напомнили, что кардиналы обещали императору отозвать из Ломбардии папского легата Грегорио ди Монтелонго. Иннокентий IV отмёл это требование, заявив, что кардиналы давали такое обещание в то время, когда вакансия на папский престол была свободной, но новоизбранный папа не может связывать себя подобными обещаниями.

В таком случае, возразили делегаты императора, так как обещания об освобождении Патримониума были даны кардиналам, то они тоже больше не являются предметом переговоров. Однако император готов уплатить Риму арендную плату за захваченные части Патримониума и принять эти земли от папы в качестве ленных владений.
Хотя папская казна была не просто пуста – Иннокентий IV получил в наследство от своего предшественника огромные долги – папа отклонил эти “выгодные” предложения императора.

Переговоры всё-таки не были прерваны, но продолжались довольно вяло, так как основной темой этих переговоров оставался Ломбардский вопрос, и ни одна из сторон не собиралась здесь идти на уступки.
Фридрих II давно мечтал сокрушить Ломбардскую лигу, которая оставалась главным препятствием для объединения Северной и Южной Италии под императорским скипетром. Кроме того, Фридрих II был согласен освободить большую часть Патримониума, но при непременном условии сохранения за собой Анконской марки и герцогства Сполето, которые обеспечивали бы сухопутную связь между двумя частями его итальянских владений.

Иннокентий IV отвергал все подобные притязания императора: он не желал уступить Фридриху II ни клочка Патримониума; папа не мог допустить и падения Ломбардской лиги, так как она была его единственным верным союзником в борьбе с Гогенштауфенами.
Парадоксальность ситуации заключалась также в том, что даже если бы Иннокентий IV и захотел заключить мир с Фридрихом II, он не смог бы этого сделать. Его предшественник Григорий IX заключил союз с Венецией, Генуей, Миланом и Пьяченцей, по условиям которого папа не мог заключить мир с императором без согласия городов.

Во время этих переговоров в конце 1243 года произошёл трагический инцидент в Витербо, где главную роль сыграл давний враг Фридриха II кардинал Раньеро Капоччи (1180-1250), более известный в литературе как Райнер ди Витербо или даже Райнер фон Витербо.
Этот кардинал решил вернуть свой родной город под власть папы и начал подстрекать его жителей к восстанию против власти императора. В Витербо вскоре начались сильные волнения, переросшие в вооружённое восстание, так что императорский гарнизон вынужден был укрыться в цитадели города.
В цитадели были собраны большие запасы продовольствия, имелся собственный источник воды, так что гарнизон мог продержаться несколько месяцев под защитой мощных стен.

Узнав о вероломстве жителей Витербо, Фридрих II явился со своей армией под стены города и попытался штурмом захватить его. Однако город был хорошо защищён крепкими стенами с множеством башен и горожане отразили нападение имперских солдат, так что пришлось императору начинать регулярную осаду Витербо.
Были построены осадные машины, вырыты траншеи, и через неделю состоялся второй штурм города, и опять неудачный. Витербо славился крепостью своих стен – ведь недаром в этом городе обычно укрывались папы при обострении обстановки в Риме. Осада Витербо грозила затянуться, а это не устраивало императора, и он согласился на мирные переговоры при посредничестве кардинала Оттона из прихода св. Николая в Риме.

По условиям мирного соглашения император уводил свою армию обратно в Апулию, а горожане поклялись беспрепятственно выпустить разоружённый императорский гарнизон из цитадели. С таким исходом переговоров был совершенно не согласен кардинал Раньеро Капоччи, который был против любого мирного соглашения с императором.
Кардинал Оттон наблюдал за выходом безоружных солдат из цитадели и их прохождением по улочкам города, когда на них налетели толпы вооружённых чем попало горожан, возбуждённых проповедью кардинала Раньеро. Кардинал Оттон попытался прикрыть собой безоружных людей, но его просто отбросили в сторону.
Все солдаты императорского гарнизона были убиты на месте или забиты до смерти.

Фридрих II с возмущением сразу же написал кардиналу Оттону:

"К какой цели Мы ещё можем стремиться в наших ожиданиях, когда верность людей так сильно поругана... Каких союзов с людьми Мы можем ещё искать, с кем Мы должны договариваться об улаживании такой великой ссоры, о крушении почти всей земли, после того как над обещанием святого легата... легкомысленно совершается насилие?"

Правда, в своей жизни Фридрих II тоже частенько нарушал собственные клятвенные обещания, если мог получить от этого выгоду.

Иннокентий IV был очень доволен тем, что захватил такой важный для папства город, но постарался скрыть свою радость. Папа осудил горожан за вероломство и нарушение слова, данное папскому легату; он наложил на город крупный денежный штраф и велел отпустить из города всех сторонников императора. После этих санкций, наложенных на Витербо, папа передал Фридриху II, что большего своей властью он сделать не может.

Переговоры между представителями императора и папой проходили под покровительством французского короля Людовика IX (1214-1270, король с 1226), который торопил с заключением мира между враждующими сторонами. Людовик IX хотел как можно быстрее организовать новый крестовый поход, чтобы вернуть недавно утраченный христианами Иерусалим.
Всем сторонам приходилось спешить с заключением мира до Пасхи, чтобы в Великий четверг 1244 года имени Фридриха II не было при оглашении списка отлучённых от церкви.

При заключении условий для снятия отлучения с императора Фридрих II внешне согласился со всеми требованиями папы. Император признал верховное главенство папы во всех духовных вопросах и обязался подчиниться наложенному на него папой покаянию.
Фридрих II должен был освободить всех пленённых епископов и прелатов и вознаградить их за перенесённые страдания. Император должен был возвратить всё имущество, захваченное у церкви и у сторонников пап. Фридрих II обязался вывести свои войска из Патримониума, а Иннокентий IV обещал восстановить права Империи в Ломбардии.

Внешне всё это выглядело, как полная капитуляция императора, так как Фридрих II соглашался выполнить все требования папы. За это его имя было вычеркнуто из списка отлучённых от церкви, и в своей пасхальной проповеди Иннокентий IV назвал Фридриха II “верным сыном церкви”.
Составленный наспех документ был в присутствии посланника французского короля скреплён клятвами, печатями и подписями представителей от императора и от папы.
По всей Италии радостно зазвонили праздничные пасхальные колокола, извещая не только о Воскресении Христовом, но и о наступлении всеобщего мира в Империи...

Однако сразу же всплыли крупные недочёты поспешно заключённого мира.
В этом договоре не было указано, к какому именно сроку Фридрих II должен был вернуть Патримониум. Папа считал, что до снятия отлучения, а император вполне резонно отвечал, что только после снятия отлучения.
Фридрих II стремился к заключению прочного мира с папой, а Иннокентий IV только пытался выиграть время для нанесения решающего удара. В это время к папе прибыла делегация из Ломбардии с просьбой разрешить их спор с императором. Иннокентий IV, не долго думая, вычеркнул из текста уже подписанного и скреплённого клятвами договора пункт о признании папой прав Фридриха II на Ломбардию.

Фридрих II не стал устраивать скандал из-за готовившихся папой поправок в уже подписанный текст мирного договора и попытался добиться личной встречи с Иннокентием II. Имперские войска были выведены из части Патримониума и разблокированы дороги ведущие в Чивитавеккьо.
Иннокентий IV согласился на личную встречу с императором и 7 июня 1244 года прибыл в Чивитавеккьо, но до этого он успел назначить целый ряд новых кардиналов, и все они, что удивительно, оказались из числа злейших врагов Фридриха II. Куратором намечавшихся переговоров папа назначил кардинала Оттона, который был известен своими симпатиями к императору.

Но все эти приготовления велись Иннокентием IV лишь для отвода глаз, ведь одновременно с этим он отправил своего специального представителя в Геную к подеста Филиппо Вичедомини с просьбой о помощи: папа хотел получить в своё распоряжение боевой корабль для бегства в Геную.
Сохраняя видимость подготовки к переговорам с императором, Иннокентий IV дождался своего: утром 26 июня близ Чивитавеккьо бросила якоря эскадра из Генуи, на борту которой находились три двоюродных брата этого коварного папочки.

Дождавшись темноты, Иннокентий IV переоделся обычным рыцарем и в сопровождении небольшой свиты и своих кузенов сумел пробраться в порт Чивитавеккьо, а затем и на спасительный борт генуэзского флагмана.
Это произошло утром 29 июня 1244 года.
Как раз в эти же часы в Чивитавеккьо прибыли посланники Фридриха II, которым оставалось лишь констатировать факт исчезновения Иннокентия II, а, следовательно, и факт крушения переговорного процесса.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#16 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 04 Февраль 2016 - 10:36

Иннокентий IV прибыл в родную Геную 7 июля 1244 года и был встречен радостным звоном колоколов; на берегу папу приветствовал праздничный хор, распевавший благодарственные псалмы.
Говорят, что, едва ступив на родную землю, Иннокентий IV произнёс:

"Наша душа избежала, как птица, силков птицелова".


Папа нашёл себе убежище в монастыре св. Андрея, но император был всё ещё слишком близко. Иннокентий IV обращался к королям Франции, Англии и Арагона с предложениями о перемещении местопребывания престола св. Петра на территорию их стран, иначе говоря, с просьбами о предоставлении убежища, но получал лишь уклончивые ответы, так как никто из европейских правителей не спешил открыто выступить против Фридриха II.

Тогда Иннокентий IV перебрался в Лион, город, который формально принадлежал к Империи, управлялся местным архиепископом, но находился в сфере интересов и влияния французских королей. Здесь, прикидывавшийся изгнанником, папа нашёл надёжное убежище и мог открыто бороться с императором.

Фридрих II разослал по Европе послание, в котором оправдывал свои действия и обвинял Иннокентия IV в вероломстве и клятвопреступлении. Однако сильного отклика это послание в Европе не нашло, так как все умы континента были взбудоражены известиями о недавнем захвате Иерусалима мусульманами.
Иннокентий II направил все силы для организации в Лионе нового Вселенского собора, предположительно, летом 1245 года.

Фридрих II давно предлагал правителям Иерусалимского королевства продлить мирный договор с султанами Египта, но крестоносцы надменно и заносчиво проигнорировали советы императора. Кончилось дело тем, что в 1244 году султан аль-Малик ас-Салих II (правил 1240-1249) с помощью хорезмийских наёмников захватил Иерусалим и окончательно изгнал из него крестоносцев.
В Европу прибыл Антиохийский патриарх Альберт Реццато, который стал активно бороться за срочное заключение мира между папой и императором в надежде на быструю организацию нового крестового похода для освобождения Святого города.

Фридрих II был согласен с такой постановкой вопроса и готов был пойти на очень серьёзные уступки. Император согласился с тем, чтобы подчиниться любому решению папы по Ломбардскому вопросу; он обязался без всяких дополнительных условий полностью вывести все имперские войска и гарнизоны из Патримониума. Кроме того, император добровольно соглашался на три года отправиться в Святую землю для отвоевания Иерусалима у мусульман и не возвращаться в Европу без особого разрешения папы. В случае невыполнения своих обещаний Фридрих II соглашался с лишением всех своих владений и титулов.

Король Франции поддержал Фридриха II, так как был большим сторонником организации нового крестового похода, и папа Иннокентий IV вынужден был уступить, чтобы не выставить себя в глазах всего христианского мира противником возвращения Святых мест. Он поручил патриарху Альберту Реццато снять отлучение с императора Фридриха II, когда тот выполнит все свои обещания.

Одновременно Иннокентий IV всячески торопил европейских прелатов с прибытием в Лион для открытия Вселенского собора. Фридрих II в это же время готовил сбор князей Империи в Вероне для организации крестового похода. В апреле 1245 года император во главе своего войска вместе с двором двинулся из Фоджии на север.

Путь Фридриха II пролегал мимо ненавистного Витербо. Император только совсем недавно клялся в мире с папой, но, проходя с войском мимо Витербо, сорвался, не выдержал и дал волю своему гневу. Фридрих II не мог надеяться на захват хорошо укреплённого города, но приказал своим солдатам разорить и опустошить окрестности Витербо.
Предание говорит, что это произошло в тот самый день, когда Иннокентий IV под давлением обстоятельств согласился с мирными инициативами императора.

А за процессом подчинения и умиротворения императора наблюдал кардинал Раньеро Капоччи, один из злейших врагов Фридриха II. Кардинал Раньеро выжидал первого же промаха со стороны императора и тут уж не только накатал послание с гневной жалобой Иннокентию IV на преступные действия императора, но и постарался сделать свой донос известным всей Европе.

Описывая Фридриха II только чёрным цветом, кардинал Раньеро не замечает ничего положительного в деяниях императора или сознательно искажает факты. Под пером этого славного кардинала Фридрих II превращается в нового антихриста:

"Но на ещё более ужасное посягнули руки врага и преследователя: он вёл войну против святых и угнетал их. Поднявшись против неба, от твердыни неба и звёзд он отринул святых Всевышнего и терзал их, поскольку имеет в своей пасти три ряда клыков... У новоявленного Нимрода – безумного охотника до разврата перед Господом, любящего только лживые речи, - служат лишь злодеи, злобой доставляющие удовольствие королю, а ложью - князьям... Он князь тирании, ниспровергатель церковной веры и культа, уничтожитель устава, мастер жестокости, переменитель времён, сбивающий с толку земной круг и молот всей земли..."


Кардинал Раньеро не ограничивался общими словами, он последовательно обвинил Фридриха II в следующих основных преступлениях.
Император дружил с мусульманскими правителями и принимал от них подарки. А то, что император без кровопролития вернул Иерусалим христианам, замалчивалось; хорошо ещё, что это ему не поставил в вину неистовый кардинал.
Кардинал обвинял императора в ереси на основании нескольких неосторожных и легкомысленных высказываний Фридриха II, в том числе о “трёх обманщиках” и “пшеничном поле”.
Прошёлся кардинал и по мусульманским колониям в Сицилии, процветающих под покровительством императора-еретика, чьи солдаты регулярно насилуют христианских девственниц прямо в церквах. [Не лучшее место для секса!]
Да и сам император постоянно занимается развратом с сарацинскими красавицами. А всех трёх своих жён император, конечно же, отравил!

И грозным финальным аккордом звучит приговор кардинала Раньеро:

"Не имейте никакой жалости к злодею! Повергните его на землю перед ликами королей, дабы они, видев это, убоялись следовать ему в своих поступках! Вышвырните его из храма Господня, не позволяйте ему более властвовать над христианским народом! Уничтожьте имя и плоть, отпрысков и семя вавилонянина!"


Папа Иннокентий IV с восторгом получил данное послание от кардинала Раньеро Капоччи, но и сам не терял времени даром. С помощью своих многочисленных легатов он добился того, что на съезд князей в Верону не прибыли самые могущественные правители Германии. Архиепископ Майнца Зигфрид III фон Эпштайн, архиепископ Кёльна Конрад фон Хохштаден, архиепископ Трира Арнольд II фон Изенбург (1190-1259, архиепископ с 1242), регент Империи ландграф Генрих Распе Тюрингский, король Чехии Вацлав I и герцог Баварии Оттон II фон Виттельсбах – всех этих правителей (даже их представителей) император так и не дождался в Вероне.

Из всех значительных правителей Империи в Вероне Фридрих II встретился только с герцогом Австрии Фридрихом II Бабенбергом, своим сыном Конрадом IV и правителем Вероны Эццелино III да Романо. Негусто...
Что ж, после недолгих встреч и совещаний, Фридрих II отправил своим представителем в Лион верного Фаддея Суэсского и сам с армией выдвинулся в Турин, чтобы находиться поближе к месту событий.

Впрочем, в Лионе у папы Иннокентия IV дела складывались тоже не лучшим образом. Ведь Иннокентию III в 1215 году удалось собрать на вселенском соборе около 1300 прелатов со всего христианского мира для избрания Фридриха II, а теперь в Лион для низложения того же Фридриха II удалось собрать не более 150 прелатов, в основном из Испании и Франции. Из Германии приехали только два человека, немногим больше представителей было из Англии, а из Венгрии и Неаполитанского королевства вообще никто не приехал. Зато собрались почти все прелаты, которых в своё время захватил в плен император. Так что данный собор трудно было назвать вселенским, но Иннокентия IV и поддерживавших его епископов уже ничто не могло остановить.

Собор открылся 26 июня 1245 года выступлением папы, заявившего словами псалма:

"Много огорчений в сердце моём!"

Вопрос об отлучении императора Фридриха II от церкви значился в повестке собора лишь под пятым номером, но он-то и был главным. От имени папы императору были предъявлены все те обвинения, которые я уже упоминал выше. Фаддей Суэсский от имени императора умело защищался, опять соглашался со всеми требованиями папы и давал новые обещания.

Хронист Матвей Парижский (1200-1259) так описывает течение этого собора в Лионе:

"Когда господин папа собрал уже многих прелатов, хотя и не всех, в понедельник (26 июня 1245 г.) он отправился... в трапезную монахов Святого Юстуса в Лионе. Присутствовал также Таддеус Суесский... рыцарь и учитель права и главный судья императора... Стремясь восстановить мир и прошлую дружбу, от имени господина он с уверенностью обещал вернуть к единству Римской церкви всю Романью [Византийскую империю] и противостоять всеми силами татарам, хорезмийцам и сарацинам и другим презирающим церковь, как верный воин Христов. Он выразил желание лично и за свой счёт опять навести порядок в Святой земле, находящейся в большой опасности. Наконец, он хочет вернуть отнятое у Римской церкви и возместить всякий вред".


Однако на этот раз Иннокентий IV не был расположен благожелательно выслушивать новые обещания императора:

"О, сколько, сколько было уже обещано, но никогда и ни к какому сроку не выполнялось! И так будет впредь. Наверняка новое обещание рассчитывает лишь остановить уже занесенный над корневищем топор, дабы обмануть и убедить разойтись церковное собрание".


Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#17 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 05 Февраль 2016 - 10:58

Фаддей Суэсский отчаянно защищал дело Фридриха II и сначала подверг сомнению легитимность данного собора. Затем Фаддей Суэсский стал доказывать, что нельзя рассматривать обвинения против Фридриха II при отсутствии самого императора. Наконец, он предложил, чтобы гарантами выполнения обещаний Фридриха II стали короли Англии и Франции.

Иннокентий IV отклонил возражения Фаддея Суэсского насчёт легитимности данного собора, заявил, что он не будет рассматривать ссоры уже нескольких королей (намекая на кандидатуры гарантов), но дал две недели отсрочки для прибытия Фридриха II в Лион.
Большинство историков полагает, что папа дал слишком маленький срок для прибытия императора, и тот просто не успел приехать в Лион из Турина, но нет никаких свидетельств того, что Фридрих II собирался ехать на собор.

17 июля 1245 года собор возобновил свою работу, так как истёк срок, выделенный императору для прибытия в Лион.
Вначале слово было предоставлено Фаддею Суэсскому, который несколько заносчиво заявил:

"Я, Фаддей Суесский, главный юстициарий императорского двора, в качестве полномочного представителя Римской Империи апеллирую к будущему папе и к действительно всеобщему собору, на который должны быть приглашены все католические короли, князья и прелаты, не говоря уже об особе императора".


Тем неожиданнее для представителей императора оказалось поведение Иннокентия IV, который проигнорировал выступление Фаддея Суэсского и приступил к оглашению уже подготовленного приговора, который начал с обвинительной части:

"Фридрих, самый выдающийся из светских князей, зачинщик такого раскола и бунта... кроме того, связанный омерзительной дружбой с сарацинами, ...перенял их обычаи и держал их при себе для повседневной службы. Он не постыдился даже приставить к своим супругам из королевских родов евнухов... Блаженной памяти герцога Баварского [подразумевается Людвиг I “Кельгеймский” (1173-1231)], особенно преданного Римской церкви, он, как определенно заверялось, пренебрегая христианской религией, приказал умертвить наемному убийце. И Вататцесу [Никейский император Иоанн III Дука Ватац (1192-1254, император с 1221)], врагу Бога и церкви, исключенному из сообщества верующих совместно со своими помощниками, советчиками, фаворитами отлучением от церкви, он отдал в жены дочь... Кроме того, в Королевстве Сицилии, являющемся особым владением Святого Петра и полученном этим князем в качестве лена от апостольского престола, он привел духовных и мирян к такому обеднению и угнетению, что у них уже почти ничего нет, почти все порядочные люди оттуда изгнаны, а оставшиеся вынуждены жить в поистине рабских условиях и Римскую церковь, чьими людьми и вассалами они, в основном, являются, оскорблять и вести с ней борьбу..."


Были приведены и другие обвинения против императора – папа припомнил все грехи императора, всё, что было и чего не было.
После обвинений последовало оглашение приговора:

"Мы обсудили с Нашими братьями и церковным собранием как приведённые, так и многие другие отвратительные преступления и, поскольку Мы являемся, хоть и недостойным, представителем Христа на земле, и от имени святого Петра говорим:

"То, что ты связываешь на земле, будет связано и на небе; что ты развяжешь на земле, будет развязано и на небе!"

Поэтому названного князя, опорочившего императорскую, королевскую и всякую честь и достоинство, отвергнутого Господом из-за своих преступлений, чтобы не править более, Мы объявляем человеком, погрязшим в грехах и проклятым, и лишённым Господом всякой чести и всех титулов, и смещаем его объявлением Нашего приговора. Всех, кто связан с ним клятвой и верностью, Мы навсегда освобождаем от клятв и в силу апостольских полномочий строжайше запрещаем кому-либо в будущем подчиняться ему как императору или королю и объявляем: тот, кто подаст ему совет как императору или королю, окажет содействие или покровительство, будет подвергнут отлучению от церкви. Обязанные избрать для империи нового императора должны беспрепятственно провести выборы преемника. С Королевством Сицилии Мы при совете Наших братьев поступим таким образом, каким сочтём нужным..."

Закончив чтение приговора, Иннокентий IV произнёс:

"Я исполнил свой долг, всё остальное в воле Божьей!"


Хронист Матвей Парижский сравнил вердикт собора со вспышкой молнии и описал реакцию всех присутствовавших:

"Магистр Фаддей Суэсский и прочие представители императора с их свитами выкрикивали жалобы, в знак боли и отчаяния били себя по бёдрам и в грудь и еле сдерживали слёзы. Фаддей крикнул:

"Это день гнева, день скорби и гибели, и враги христианства возрадуются этому!"

Папа же вместе с присутствующими прелатами держали в руках зажжённые свечи и страшно проклинали императора, который больше не мог называться императором, в то время как растерянный адвокат императора покинул собрание. Оставшиеся же погасили их факелы в знак, что блеск приговорённого погас точно так же, кинули их наземь и спели “Te Deum”.


Согласно преданию, Фридрих II, когда узнал о решениях Лионского собора, велел принести императорскую корону и, плотно одев её на свою голову, заявил:

"Я ещё не потерял её и не потеряю без большого кровопролития. Если я был обязан этому человеку каким-либо послушанием и уважением, то теперь я свободен от этого долга".


Свою борьбу с папой император начал с нового послания к правителям Европы, в котором отрицал право римских епископов (пап) судить и смещать правителей христианских стран. Если они сейчас смирятся со смещением Фридриха II, то вскоре такая же судьба может постигнуть и их самих:

"Они начали с Нас это, но знайте, закончат Вами, ибо, однажды уничтожив Нашу власть, не ожидают никакого сопротивления".

Одновременно император призывал к реформе католической церкви, которая вернула бы её к временам апостолов, то есть – к бедности, смирению и простоте.
Следует сразу сказать, что это послание не вызвало почти никакого отклика ни у правителей, ни среди прелатов.

Отметим, что на соборе решение судьбы Неаполитанского королевства (Сицилии) Иннокентий IV оставлял за собой. Кроме того, призыв папы к избранию нового германского короля (следовательно, и нового императора) натыкался на тот факт, что германский король Конрад IV был вполне законным образом в 1237 году избран немецкими князьями Империи, и это избрание было одобрено Римом.

Такие мелочи не могли остановить Иннокентия IV в борьбе с императором. Ставки в этой игре были слишком велики, ведь папа стремился поставить себя выше светских правителей и хотел присвоить право смещать их по своему усмотрению.
Иннокентий IV прекрасно понимал, что мало объявить Фридриха II еретиком и отлучить его от церкви, нужно было провести это решение в жизнь, и папа активно работал по всем направлениям. Во все части Империи было разослано большое количество легатов и специальных посланников, которые угрозами и посулами перетягивали сторонников императора на сторону папы.

За Фридриха II пытался заступиться французский король Людовик IX, который два раза встречался с папой и пытался уговорить Иннокентия IV снять отлучение с императора в обмен на участие последнего в новом крестовом походе. Папа не хотел ссориться ещё и с королём Франции и дал ему туманное обещание, что вопрос с Фридрихом II будет окончательно решён к Пасхе 1246 года.
Некоторые историки увидели в этом обещании намёк на то, что папа собирался физически устранить императора к этой дате.

В Италии деятельность монахов, пытавшихся возбуждать народ, была жёстко подавлена Фридрихом II, а устрашённые священники продолжали выполнять свои функции, как будто никакого отлучения и не было. При дворе императора верные священнослужители регулярно проводили все необходимые религиозные церемонии и таинства.
Но так обстояли дела в южной Италии, а в Ломбардии деятельность папских посланцев постепенно давала свои плоды, так что императорская хватка начинала слабеть.

Хуже обстояло дело в Германии. Сразу после оглашения решений Лионского собора большинство светских германских правителей выступили в поддержку Фридриха II и прислали ему послание с уверениями в своей поддержке:

"Папа не может дать нам императора и не может забрать у нас его, он может лишь короновать избранного князьями".

Тем самым германские правители пытались сохранить за собой все уступки и привилегии, полученные от Фридриха II.
Но, как говорится, вода камень точит...

Иннокентий IV значительно раньше товарища Сталина понял, что "кадры решают всё", и активно действовал в этом направлении. Ещё до открытия Лионского собора он перетянул на свою сторону таких важных прелатов как архиепископы Майнца, Кёльна и Зальцбурга; теперь же из резиденций этих архиепископов по всей Германии пошли толпы посланников, монахов и священников, провозглашая весть об отлучении Фридриха II от церкви и о смещении его с императорского трона.
Те епископы, которые поддерживали Фридриха II, просто смещались папой со своих должностей; так пострадали епископы Регенсбурга Зигфрид I (?-1246) и Вормса, Ландольф фон Хоенек (?-1247); подобная же кара обрушилась и на непокорных аббатов монастырей.

Труднее пришлось Иннокентию IV в деле обработки светских правителей. Папские легаты усердно сновали по всей Германии, агитируя правителей в поддержку дела папы, но те были довольны существующим положением дел и не хотели усиления светской власти пап.
Особенно усердствовали Филиппо да Пистойя (?-1270), тогда ещё епископ Феррары, и Альберт фон Бехайм (он же Альберт Богемский, 1190-1260), прелат из Пассау, давно уже бывший уполномоченным папской курии по Германии.

Труды этих легатов дали не очень значительный результат, так как из всех крупных правителей Германии на сторону папы согласился перейти только ландграф Генрих IV Распе. Это была существенная потеря для императора, так как ландграф Тюрингии являлся ещё и регентом Германии при Конраде IV, но другие правители не последовали такому примеру.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#18 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 13 Февраль 2016 - 13:50

У Генриха Распе были серьёзные причины для предательства – он был женат уже в третий раз, а сыновей у него всё не было. Папские легаты пообещали ландграфу, что Иннокентий IV разрешит Генриху Распе развод и даст своё согласие на его новый, уже четвёртый, брак. Ведь Генрих Распе мечтал о продлении рода и о королевской короне для себя и своих потомков, на которую ему намекнул Филиппо да Пистойя (?-1270), он же Филиппо Фонтана, папский легат и епископ Феррары.
Расторжение ненавистного третьего брака, тридцать серебряников (т.е. 25 тысяч марок серебром, выделенных папой) и призрак короны – что ещё было нужно жизнелюбивому ландграфу в самом расцвете сил!

Легат сделал подобный намёк, так как поиски правителей за пределами Империи на вакансию германского короля и императора не дали никаких результатов – никто не хотел ввязываться в это сомнительное предприятие по той простой причине, что власть такого нового правителя становилась чисто номинальной. Поэтому германские правители стремились добиться примирения между папой и императором и не хотели ввязываться в эту свару.

На подобные примиренческие попытки Альберт фон Бехайм с гневом отвечал герцогу Баварии Оттону II фон Виттельсбаху:

"Возвратить престол Фридриху II? Этого не могли бы сделать ангелы и архангелы! Церковь Господня должна одерживать верх в борьбе, которую она принимает, и, если бы у вас было столько золота, как у Соломона, вы не могли бы противиться могуществу Господа и непреклонной воле апостольского престола".


Ландграф всё ещё колебался, но с помощью Конрада фон Хохштадена, архиепископа Кёльна, Филиппу да Пистойя удалось уговорить Генриха Распе дать своё согласие на избрание германским королём. Легат также намекнул Генриху, что Фридриху II недолго осталось быть императором, и для этого у него были все основания.

Организацией заговора с целью устранения императора занялся сам папа Иннокентий IV ещё до начала Лионского собора летом 1245 года. Тогда в одном из монастырей возле Пармы были обнаружены документы, говорящие о подготовке покушения на жизнь императора. Главой заговора был Орландо ди Росси, подеста Пармы и зять папы. Фридрих II поэтому и пытался привлечь его на свою сторону своими милостями, но, как видим, влияние тестя оказалось сильнее.

Император поспешил в Парму, чтобы покарать изменника, но ди Росси узнал, что его заговор раскрыт, и бежал. Новым подестой Пармы Фридрих II назначил своего верного сторонника Тибальдо Франческо. Император решил, что с заговором покончено, и поспешил в Тоскану, где, как ему сообщали, могли возникнуть беспорядки.

В Тоскане Фридрих II обосновался в Гроссето, нашёл, что в области всё в порядке, но на всякий случай сместил Пандольфо делла Фазанеллу (?-1283), генерал-капитана Тосканы, и назначил на его место своего побочного сына Фридриха Антиохийского (1221-1256). Пандольфо делла Фазанелла был обласкан императором, получил новую должность и оставлен при дворе.
Всё было спокойно до тех пор, пока в Гроссето накануне Пасхи не прискакал гонец от Рикардо Сансеверино (1220-1267), графа Казерты и зятя императора.

Гонец сообщил, что подготовлен обширный заговор с целью убийства императора и его сына Энцио, находившегося в Кремоне. Также планировалось убить и маркграфа Эццелино III ди Романо. Все убийства планировалось совершить в ночь на Пасху, и одновременно должно было начаться восстание против императорской власти.
Во главе заговора стояли уже известные нам Орландо ди Росси, Пандольфо делла Фазанелла, Якопо ди Морра и... “верный” Тибальдо Франческо.
Папа пообещал Тибальдо корону Сицилии, и тот не устоял перед такой морковкой.

Никаких превентивных мер Фридрих II просто не успел предпринять: все руководители заговора смогли ускользнуть из рук императора и направились на Сицилию, а главные заговорщики бежали в Рим; в императорских владениях началось восстание, и восставшим удалось захватить крепости Скала, Капаччио и Альтавилла (Altavilla Silentina); армия наёмников под руководством кардинала Раньеро Капоччи вторглась в Неаполитанское королевство.
Как видим, против императорской власти была организована очень мощная и хорошо скоординированная акция.

Наёмников Капоччи император разбил в первом же сражении, а вот с восставшими ему пришлось повозиться – ведь все были уверены, что Фридрих II уже мёртв, так твердили попы. Каково же было удивление и ужас повстанцев, когда “мёртвый” император явился, чтобы покарать их за измену.
Крепость Скала сразу же открыла ворота императору, а Альтавилла немного замешкалась и была разрушена до основания; всех жителей, кто состоял в какой-нибудь степени родства с заговорщиками, казнили.

Крепость Капаччио продержалась несколько дней, но и она в июльскую жару не устояла перед осадными машинами императора. В крепости Фридрих II захватил около 150 пленников, среди которых оказался Тибальдо Франческо, так и не успевший добраться до Сицилии.
Всех этих злостных бунтовщиков император велел пытать, а потом предал мучительной казни: кого просто повесили, кого сбросили со скалы в море в мешке со змеями, кого сожгли на костре, а некоторых замучили, привязав их к конским хвостам и таская по пыли и камням.

Но предатель Тибальдо Франческо, покушавшийся ещё и на корону Сицилии, был достоин более сурового наказания. Ему отрезали язык, выкололи глаза и несколько дней пытали. Потом на лоб Тибальдо прикрепили письмо от папы, обнаруженное в крепости, посадили на клячу и в таком виде возили по городам до тех пор, пока смерть не смилостивилась над ним.
Фридрих II в своём послании разъяснил суть такого наказания:

"Пусть созерцание глазами наказания этого проклятого, поскольку оно [созерцание] намного впечатляет больше, чем входящее через уши, научит ваш дух и разум, дабы никакое забвение не смогло отнять увиденное вами и сохранилось воспоминание о справедливом суде".


Пока Фридрих II ликвидировал последствия заговора и подавлял восстание, в одном из замков возле Вюрцбурга 22 мая 1246 года собрались три германских архиепископа, в том числе и архиепископ Зигфрид, и избрали, в противовес королю Конраду IV, своим королём Германии (антикоролём) ландграфа Генриха IV Распе Тюрингенского (1204-1247). Считается, что среди выборщиков были ещё епископы Страсбурга, Меца и Шпейера, поэтому Генриха в насмешку сразу же стали называть “поповским королём”.
Однако до реальной торжественной коронации дело так и не дошло.

Папа оказал щедрую финансовую помощь новому королю, так что Генриху IV Распе удалось быстро собрать сильное войско, и 5 августа в сражении при Нидде, что в 40 км от Франкфурта, он разбил армию Конрада IV (1228-1254). Правильнее было бы сказать, что Конрада IV победили папские деньги, так как перед самой битвой примерно две трети армии Гогенштауфена, около 2000 рыцарей и пехотинцев во главе с некоторыми швабскими (!) графами перешли на сторону противника.
Во время сражения потери с обеих сторон были небольшими, но войско Конрада было деморализовано изменой своих товарищей, так что он потерял около 600 рыцарей, взятых в плен, и нашёл убежище в укреплениях Франкфурта. Там он оставался до тех пор, пока из Лотарингии и Бургундии не подоспела помощь.

Удача вскоре изменила Генриху Распе: в начале 1247 года при осаде Ротлингена Генрих IV Распе был ранен и умер от осложнений 16 февраля того же года в Вартбурге, так и не оставив наследника.
Папе пришлось срочно искать другого претендента на королевскую корону Германии в противовес Конраду IV, но никто из князей Империи не соглашался на такую роль.

Сторонники папы, архиепископы Кёльна, Майнца и Трира, не стали медлить и 3 октября 1247 года избрали нового антикороля, которым стал всего лишь граф – Вильгельм Голландский (1228-1256). Да, его избрали, но чтобы короноваться германской короной, Вильгельму всё-таки пришлось в течение пяти месяцев осаждать Ахен, и короновали его только 1 ноября 1248 года, а церемонию провёл Кёльнский архиепископ Конрад фон Гохштаден (1198-1261). Вильгельм имел поддержку только в прирейнских областях, и для расширения своей власти на всю Германию ему тоже пришлось воевать с Конрадом IV.

Конрад IV в своей борьбе с врагами, как и Генрих VII, искал поддержку у немецких городов. Своей резиденцией он избрал Регенсбург, граждане которого, будучи отлучёнными от церкви, сами совершали религиозные обряды и сами хоронили своих мертвецов.

А что же император? Для ответа на этот вопрос нам придётся вернуться немного назад.
Фридрих II все последние годы своей жизни был занят исключительно Италией. Ему активно помогали Эццелино III ди Романо, Энцио и Фридрих Антиохийский (1221-1256), ещё один побочный сын императора.
После раскрытия заговора в Гроссето и подавления восстания, император железной рукой навёл порядок в Италии, и во главе многих областей Италии он поставил своих зятьёв и побочных сыновей. Фридриху II удалось отвести угрозу от Сицилии, удержать Парму и восстановить контроль над многими городами Италии, в том числе и над Витербо.

В 1247 году Фридрих II намеревался через перевал Бреннер вернуться в Германию, чтобы помочь своему сыну Конраду IV, но в феврале умер антикороль Генрих Распе, так что вопрос о таком походе отпал.
Тогда Фридрих II переменил свои планы: он решил разобраться с папой Иннокентием IV и через дружественную Савойю пройти до Лиона. После переговоров с папой (успешных, как Фридрих II надеялся) император хотел через Бургундию и контролируемый Гогенштауфенами Эльзас вторгнуться в прирейнские земли и расквитаться с предателями архиепископами за измену.
Трудно сказать, чего смог бы добиться Фридрих II, если бы он добрался до Лиона в 1247 году.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#19 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 15 Февраль 2016 - 11:22

Чтобы компенсировать потерю казны под Пармой, Фридрих II значительно увеличил налоги на подвластных ему территориях. Так в Неаполитанском королевстве, которое было верной опорой могущества императора, налоговое бремя увеличилось более чем в два раза.

Такую операцию Фридрих II просто не смог бы провернуть, если бы ему не помог верный Пётр Винеа или Винеус (1190-1249), которого император только недавно назначил канцлером своего государства. Винеа наладил работу императорской канцелярии и всего государственного аппарата, быстро восстановил все финансовые документы [у него в надёжном месте хранились дубликаты всех важнейших документов] и организовал спешный сбор налогов.

Вскоре император стал получать столь необходимые ему денежные средства, смог расплатился с нанятыми немецкими рыцарями, и положение в Италии стало выравниваться, а после перехода города Верчелли в Пьемонте под власть гибеллинов возникла прямая угроза Лиону, где всё ещё находился папа Иннокентий IV.

Перепуганный папа попытался уговорить Людовика IX, отправлявшегося в крестовый поход, высадиться на Сицилии и захватить остров, но французский король, хоть и поклялся защищать папу, был настроен воевать только против сарацинов, и в сентябре 1248 года отплыл на Кипр.
Однако страхи Иннокентия IV оказались напрасными, так как до конца года император наводил порядок в Ломбардии и Венето, а к Рождеству вернулся в Кремону.

Казалось, что ситуация для Фридриха II нормализуется, и он готов начать новое наступление на папу, но новый 1249 год нанёс императору несколько сильнейших ударов, от которых он уже не смог полностью оправиться.

Вначале Фридрих II лишился своего верного и самого преданного человека – канцлера Петра Винеа, который верой и правдой служил императору более 25 лет. Винеа был очень неприхотлив в быту, тратил на себя очень мало денег и сумел сколотить довольно приличное состояние – ведь от подношений благодарных сограждан он никогда не отказывался, но никогда не действовал во вред императору и Империи.

Возвышение Петра Винеа многим из окружения Фридриха II пришлось не по вкусу, и в адрес императора посыпались доносы о громадных сокровищах, которые наворовал Пётр Винеа на службе у императора.
Скорее всего, к этой кампании приложил руку и Иннокентий IV, которому было очень выгодно устранить из окружения Фридриха II такого толкового и преданного человека.

Фридрих II в начале 1249 года отчаянно нуждался в деньгах, и слухи о несметных сокровищах, якобы украденных у него Петром Винеа, толкнули императора на самоубийственный и жестокий поступок.
Сразу после рождественских праздников он приказал арестовать и пытать Петра Винеа, обвинив его в сношениях с папой, то есть в предательстве, и в воровстве. Винеа хорошо знал бешеный нрав своего повелителя; он не стал дожидаться суда и покончил жизнь самоубийством. По преданию, Пётр Винеа, чтобы избежать пыток, разбил себе голову о каменный столб, к которому он был прикован цепями.

Данте поместил Петра Винеа в свой “Ад” среди изменников, но там наш герой говорит:

"Клянусь, что я никогда не изменял моему столь достойному господину. И если кто-либо из вас вернётся в мир, пусть он очистит мою память, ещё страдающую от нанесённого ей удара".


Так Фридрих II лишился своего последнего верного и выдающегося чиновника, а остальные стали позадумываться: если император так поступает со своими вернейшими слугами, то что же им следует ожидать в случае его гнева?
Императорский гнев скоро испарился, но Винеа было уже не воскресить, а объём конфискованных средств оказался не так уж и велик, как можно было ожидать из доносов.

Примерно в это же время, в феврале 1249 года, императора попытались устранить с помощью отравления.
Незадолго до Рождества Фридрих II выкупил из плена у пармеджанцев своего лейб-медика, а того за время нахождения в плену сторонники папы сумели так подкупить и обработать, что он согласился отравить императора.

Едва Фридрих II почувствовал лёгкое недомогание, лейб-медик отправил императора в тёплую ванну и приготовил ему лекарственное питьё. Фридриху II что-то не понравилось в поведении своего лекаря, и он приказал тому самому отведать приготовленное лекарство. В испуге лейб-медик уронил кубок с отравленным питьём, и император приказал стражникам схватить лекаря. Под угрозой меча и пытки лейб-медик выпил отраву и вскоре скончался в страшных муках.

Этот случай Фридрих II использовал для новой пропагандистской атаки на папу и разослал всем правителям и народам послание с таким текстом:

"Внемлите, народы, наполняющие мир, об ужасной, неслыханной во всем мире подлости... Совсем недавно этот священник, великий пастырь, миролюбивый руководитель Нашей веры попытался... тайным ударом уничтожить Нашу жизнь. И с Нашим личным врачом, который был в своё время заключен в Парме, он через своего легата бесчеловечно и злодейски договорился, что тот после возвращения даст нам выпить под видом исцеляющего напитка яду... Это точно подтвердилось им самим, попавшимся на месте преступления и не сумевшим лгать, а также из найденных писем, где ясно упоминалось об этой сделке..."

Своё послание император завершил призывом-объяснением:

"Ведь, желая подавить их высокомерие, Мы хотели святейшей церкви, Нашей матери, дать более достойного руководителя, поскольку это подобает Нашему положению, и поскольку Мы с искренней склонностью намереваемся сделать её совершеннее для славы Господа".


В марте 1249 года Фридрих II выехал из Кремоны и в начале июня прибыл в Неаполь, но в Неаполь прибыл не могущественный повелитель, а надломленный неудачами человек.
В дороге Фридрих получил два ужасных известия: один его побочный сын, Рикардо ди Теате, умер в расцвете лет и сил, и любимый сын Энцио попал в плен к болонцам. А ведь граф Рикардо ди Теате только в декабре 1248 года разбил папские войска под командованием легата Гуго Новеллуса.
С Энцио же боги сыграли злую шутку.

Во время пребывания в Кремоне король Энцио вскоре после Рождества женился на племяннице Эццелино III ди Романо и вскоре с молодой женой уехал обратно в Ломбардию для поддержания там порядка.
26 мая 1249 года недалеко от Модены войско под командованием Энцио легкомысленно ввязалось в схватку с ополчением из Болоньи. Императорские войска занимали очень невыгодную позицию, но рыцари высокомерно решили проучить горожан и попытались их атаковать. Болонцы сначала отбили атаку рыцарской кавалерии, а потом блокировали весь отряд короля Энцио и начали его истреблять.

Предвидя неминуемую гибель своего войска, Энцио приказал солдатам сдаться, но участь самого короля Энцио оказалась ненамного лучше смерти. В плен к болонцам попали около 400 рыцарей и двенадцать сотен пехотинцев. Но, главное, в руках болонцев оказался такой ценнейший приз, как король Энцио, любимый сын императора Фридриха II.

Болонцы демонстративно привезли короля Энцио в свой город в золотой клетке и в золотых цепях. Но это была только демонстрация своей удачи: в самой Болонье королю Энцио предоставили дворец и относительную свободу, даже в передвижении по городу. Энцио жил в своём дворце со всеми возможными удобствами и необходимой прислугой, ему предоставляли любовниц.
Но на свободу король Энцио так никогда и не вышел, несмотря не все усилия своего отца.

Энцио был очень красив и учтив со всеми, и болонцы вскоре полюбили своего пленника, но на все попытки Фридриха II добиться освобождения своего сына, болонцы отвечали категорическим отказом.
К каким только мерам ни прибегал Фридрих II: он предлагал Болонье огромные деньги, предлагал различные территориальные уступки городу и льготы правового характера, пытался император и угрожать городу.

Фридрих II грозно обращался к жителям Болоньи:

"Обдумайте с предусмотрительностью и обратите ваше внимание, даже если кажется, что величие Нашей империи подверглось бурям, всё же, по справедливому приговору Господа, Мы многих из тех, кто решался бунтовать против Нашей власти, с помощью справедливости привели к смерти и наказанию, дабы явить предостерегающий пример для всех людей столетия... Поэтому приказываем Мы вам под угрозой утраты Нашей милости освободить из темницы Нашего возлюбленного сына Генриха [Энцио], короля Сардинии и Галлуры, совместно с другими Нашими преданными людьми из Кремоны и Модены и всех других, кого вы захватили в плен, после получения данного письма".


Болонцы дерзко отвечали императору:

"Знайте же, мы держали, держим и будем держать короля Энцио, как нам это по праву полагается".

И далее напоминали Фридриху II старую пословицу:

"Часто кабана ловит маленькая собака".


Так что все старания Фридриха II освободить своего сына не принесли никакого результата, и остаток своей жизни, 23 года, Энцио провёл в Болонье.

Предпринимались даже различные попытки освободить Энцио, но все они провалились.
Наибольшую известность получила история, когда Энцио попытались вывезти из Болоньи в бочке с мусором, но стражники у городских ворот заметили торчавшую прядь знаменитых золотистых волос Энцио, торчавших из бочки.
После этого случая за Энцио стали строже приглядывать, но и только, а режим его содержания во дворце болонцы ужесточать не стали.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru

#20 Вне сайта   Yorik

Yorik

    Активный участник

  • Автор темы
  • Модераторы
  • Репутация
    87
  • 15 232 сообщений
  • 9514 благодарностей

Опубликовано 16 Февраль 2016 - 11:14

Да, план был хорош, но ведь и гвельфы не дремали: когда Фридрих II со своей армией (а в неё были набраны и итальянские рыцари) уже был готов к выходу из Турина, он получил послание от короля Энцио (он уже с 1239 года носил титул Сардинского короля!) с просьбой о помощи.
Пришлось сворачивать этот гигантский поход и спешить на помощь к любимому сыну.

Виноватой во всём оказалась Парма, её беспечные жители и не угомонившиеся заговорщики. Действия папистов при захвате Пармы оказались хорошо скоординированными, как это станет видно из краткого описания этих событий.
Фридрих II не слишком доверял жителям города, и в своё время приказал снести значительную часть внешних городских укреплений, оставив нетронутой только городскую цитадель.

В Пьяченце, расположенной примерно в 70 км от Пармы, в это время укрывались многие гвельфы, покинувшие Парму после её захвата императором, в том числе около семидесяти знатных рыцарей.
Уже знакомый нам Орландо ди Росси сформировал из этих рыцарей боевой отряд и приблизился к городу в тот день, когда защитники Пармы праздновали какой-то гибеллинский праздник – это было 16 июня 1247 года. Ди Росси дождался момента, когда все перепились, и ворвался со своим отрядом в город. Гвельфы убили подесту и многих защитников города, а после короткого штурма захватили и цитадель Пармы.

Момент для захвата Пармы оказался очень удачным, так как Энцио в это время осаждал Брешию, Фридрих Антиохийский находился возле Перуджи, а император собирался передмещать свою армию из Турина к Лиону.
Орландо ди Росси сразу же обратился за помощью к другим гвельфам; папский легат Грегорио ди Монтелонго быстро прибыл в Парму с шестью сотнями подкрепления и немедленно организовал строительство дополнительных укреплений вокруг города.

Получив известие о захвате Пармы, Энцио прекратил осаду Брешии и направился к утраченному городу, прихватив по дороге подкрепления из Кремоны и Павии. Возле Пармы король Энцио совершил трагическую ошибку: вместо того, чтобы сразу же штурмовать город (а на успех подобного мероприятия было очень много шансов), он разбил лагерь для своего войска и стал дожидаться прибытия императора.
Время для успеха было упущено, так как защитники Пармы спешно строили новые укрепления и свозили в город большие запасы продовольствия.

Фридрих II с главными своими силами прибыл к Парме только 2 июля, и сразу же приказал начать осаду города, которая, однако, вопреки всем ожиданиям затянулась. Император почему-то сразу тоже не решился на генеральный штурм города, а вёл частичную осаду, которая вряд ли могла принести успех. Ведь через неплотные заслоны императорских войск в Парму достаточно спокойно подходили подкрепления из других городов, а также пополнялись запасы продовольствия осаждённых.

К тому же сразу после потери Пармы восстания вспыхнули в нескольких императорских городах Италии, и на их подавление Фридрих II вынужден был направить довольно значительные силы, что уже не оставляло ему достаточных ресурсов для генерального штурма города.
Неподалёку от Пармы император возвёл укреплённый лагерь для своих войск, который он назвал “Виттория” (“Победа”). Это был настоящий город из каменных и деревянных домов с церковью в честь св. Виктора (победителя).

С наступлением зимы Фридрих II распустил по домам отряды ополчения из союзных городов, но оставшихся у него сил было вполне достаточно, чтобы перекрывать подвоз продовольствия в осаждённый город.
Пока император терял драгоценное время около Пармы, дела в Италии шли своим чередом.
Бонифаций II Монферратский (1203-1253) клюнул на папские посулы, переметнулся на его сторону и сумел захватить почти весь Турин, кроме императорского дворца, однако Фридрих Антиохийский вовремя подоспел на помощь осаждённому гарнизону и быстро отвоевал город обратно.

Примерно в это же время граф Рикардо ди Теате (1225-1249), он же известен как Рихард фон Кьети, один из побочных сыновей Фридриха II, победил войско, снаряжённое папой, возле Интераммы.
Более серьёзное поражение силы папы потерпели возле Анконы, когда правитель области Марка, Риккардо ди Кастильоне разгромил армию, собранную епископом Ареццо и папским легатом Марчеллино Альбреготти. Папская армия потеряла в этом сражении несколько тысяч человек, а сам легат Марчеллино попал в плен. Несколько месяцев он провёл в тюрьме, а после поражения у Пармы (я немного забежал вперёд) император приказал повесить папского легата – ведь надежды на примирение с папой у Фридриха II тогда уже не оставалось.

На фоне этих значительных, вроде бы, успехов, по всей Италии снова разгорелась ожесточённая борьба между гвельфами и гибеллинами. Даже во Флоренции, которой управлял Фридрих Антиохийский, гвельфы опять захватили власть. Так что пришлось Фридриху с отрядом в 1600 человек покинуть отца на осаде Пармы и в начале 1248 года вернуться в Тоскану для подавления волнений в области и для возвращения контроля над Флоренцией.

Фридрих II этой зимой вёл себя довольно беззаботно, что было довольно странно. Осаду Пармы он доверил холоду и голоду, никаких активных действий для взятия города не предпринимал, полагая, что весной этот плод сам упадёт в его руки. А зря...
Подвела Фридриха II на этот раз его страстная любовь к соколиной охоте. Вот и под Пармой император чуть ли не каждый день выезжал на охоту.

Так было и 18 февраля 1248 года. Император с юным сыном Манфредом и полагающейся на охоте свитой ещё до рассвета отправился на охоту. Горожане знали, что Фридрих Антиохийский с большим отрядом уже давно отправился во Флоренцию, а король Энцио по поручению отца отбыл в краткосрочную карательную экспедицию. Получилось, что в этот день ослабленное императорское войско в лагере Виттория осталось без высокого командования – старшим по званию оказался граф Гальвано Ланчия (?-1266).

Подобными легкомысленными действиями императора не преминул воспользоваться один из его злейших врагов папский легат Грегорио ди Монтелонго.
Ранним утром он организовал отвлекающее нападение на Витторию с юга. Граф Ланчия легко отразил атаку горожан и начал активное преследование бежавшего противника.
В это время Монтелонго вывел из города основные силы пармеджанцев и ударил по лагерю Виттория. Лёгкие заслоны императорских солдат были сметены, и в лагере началось избиение его защитников.

За очень короткое время было убито около полутора тысяч солдат и около трёх тысяч человек попали в плен. Во время этой бойни погиб верный Фаддей Суэсский.
Фридрих II подоспел к Виттории, когда прамеджанцы уже подожгли императорский лагерь и отходили с трофеями в свой город. Попытка как-то организовать солдат для отпора врагам не удалась, так что пришлось императору с горсткой всадников и солдат мчаться в Кремону.
Миф о непобедимости императора был разрушен, и поражение у Пармы стало началом конца династии Гогенштауфенов.

А трофеи в Парму были доставлены огромные: пармеджанцы захватили всю императорскую казну и императорские регалии – корону, скипетр и большую императорскую печать (по другой версии – большая печать королевства Сицилия). В Парму поступило огромное количество различных сокровищ, в том числе и знаменитое сочинение Фридриха II о соколиной охоте. Но наибольшее значение для изрядно отощавших жителей Пармы имели доставленные в город огромные запасы продовольствия, захваченные в Виттории.

Не следует сбрасывать со счетов и то, что Фридрих II потерял в Виттории свой походный гарем, состоявший из сарацинок, канцелярию, роскошный гардероб, охотничий двор и, разумеется, престиж. А потеря казны ввергла императора в отчаянный финансовый кризис.

По ликующим улицам Пармы императорскую корону пронёс на своей голове местный карлик по прозвищу Кортопассо (“коротконожка”, так как corto passo означает “короткий шаг”). Большего унижения для императора горожане придумать не смогли. Они веселились, плясали, распевали скабрезные куплеты в адрес Фридриха II и славили Деву Марию, спасшую Парму.

Прискакав в Кремону, Фридрих II занялся спешным набором войска, и через три дня уже опять выступил к Парме, но на этот раз осаждать город он уже не мог – ведь с потерей казны император оказался неплатёжеспособным, а осада всегда была очень дорогостоящим мероприятием.
Фридрих II ограничился тем, что жестоко разорил окрестности Пармы.

Орландо ди Росси решил дать отпор не слишком внушительному императорскому войску и во главе конного отряда гвельфов напал на немецких рыцарей, которыми командовал граф Ланчия. В этом бою граф Ланчия проявил себя умелым воином и командиром. Его рыцари просто смяли итальянскую конницу, убив более сотни рыцарей и захватив в плен около шестидесяти.
Но главной удачей императора в этом бою стала гибель ненавистного Орландо ди Росси, которого буквально разрезали на куски.

В это же время король Энцио разбил на берегу реки По войско папского легата ди Монтелонго и захватил возле переправы через реку около сотни судов, которые везли продовольствие в Парму. Три сотни захваченных пленников Энцио приказал немедленно повесить.

Положение Фридриха II в Италии после потери Пармы стало неустойчивым. Летом того же 1248 года от императора отпала Равенна и большая часть Романьи. По всему полуострову начались выступления против власти Гогенштауфенов, на подавление которых требовалось посылать войска, а денег у императора не было.
Каждой змее свой змеиный супчик!

фото в галерею прошу сбрасывать на doctor_z73@mail.ru



Похожие темы Collapse



0 пользователей читают эту тему

0 пользователей, 0 гостей, 0 скрытых

Добро пожаловать на форум Arkaim.co
Пожалуйста Войдите или Зарегистрируйтесь для использования всех возможностей.